Завершится ли «большая игра»?
Месяц назад в МГИМО состоялся VI Конвент Российской ассоциации международных исследований (РАМИ) на тему «Россия и мир после мирового кризиса: новые вызовы, новые возможности».
В этом масштабном форуме — самом представительном за всю историю Конвентов РАМИ — на 29 секционных заседаниях и четырех «круглых столах» приняло участие более 1300 ученых из различных стран.
На конвенте обсуждение наиболее острых, злободневных проблем связанных с нашим регионом состоялось на секции «Закавказская геополитическая конъюнктура и мировой кризис: сценарные варианты», работой которой руководил директор Центра кавказских исследований МГИМО профессор В.Дегоев.
В условиях, усилившихся в последнее время военно-политических позиций России на Южном Кавказе, что выразилось, в частности, в подписании с Арменией протокола о пролонгации сроков пребывания 102-ой военной базы в Гюмри, вновь в центре дискуссий оказались долгосрочные приоритеты российской политики в Закавказье, роли Кавказа в международной стратегии западных стран, Ирана и Турции. Как обычно, при анализе событий как на Южном Кавказе, впрочем, так и на всем пространстве СНГ, некоторые участники дискуссии, следуя устоявшимся стереотипам, все еще предпочитали рассматривать происходящие в регионе процессы через призму противостояния внешних акторов, в первую очередь США и России.
Между тем, сегодня в экспертном сообществе все чаще высказывается мысль о бесперспективности такого подхода, и об этом, в частности пишет известный британский специалист по Кавказу Томас де Вааль. В статье «Пора заканчивать «большую игру», он указывает на ошибку «внешних сил», которые рассматривают Кавказ как огромную «шахматную доску», на которой «великие державы передвигают местные «фигуры», словно пешки, в собственных интересах и по своему усмотрению».
О неконструктивности такого подхода пишут также в своей программной статье «Переосмыслить Евразию» С.Чарап и А.Петерсен, которые полагают, что Вашингтону не следует подходить к региону, как к «набору оспариваемых территорий», а американская политика по отношению к странам региона должна дать четкий ответ на элементарный вопрос о том, «каковы интересы США в каждых двусторонних отношениях, помимо полезности страны в качестве бастиона на пути потенциальной российской экспансии». Далее, авторы замечают, что «когда Соединенные Штаты пытаются обойти Россию в геополитической гонке за Евразию, потери несут и Вашингтон, и весь регион», и «единственный способ для Вашингтона «выиграть», это не играть в эту игру».
Считается, что одним из печальных последствий «большой игры» как раз и был Кавказский кризис августа 2008 года, в результате которого произошло признание независимости Абхазии и Южной Осетии со стороны России. Эти события, а также поддержка независимости Косово со стороны западных стран, коренным образом изменили геополитическую ситуацию в Европе, еще раз показали потенциальную опасность неурегулированных конфликтов, уязвимость сложившейся системы европейской безопасности и наличие серьезных противоречий между основополагающим принципам международного права. Несмотря на истекшие два года, и Запад и Россия до сих пор придерживаются диаметрально противоположных взглядов в отношении событий на Балканах и Кавказе, а одна из основных проблем между сторонами заключается в том, что в России продолжают считать неприемлемыми попытки наделить силовой потенциал НАТО глобальными функциями и приблизить военную инфраструктуру блока к границам Российской Федерации.
Конечно, НАТО не может позволить себе отказаться от т.н. политики «открытых дверей», однако уже стало очевидным, что после событий в Грузии и победы В.Януковича на президентских выборах в Украине расширение НАТО на Восток отложен на неопределенный срок. И хотя, редактор журнала "Foreign Policy" С.Левин и считает, что наиболее вероятным кандидатом остается Грузия, но с учетом решительной позиции России и нежелания некоторых стран Запада конфликтовать с Россией в таком чувствительном вопросе, он полагает, что вступление Грузии в НАТО в данное время просто нереально.
Между тем, по мнению Э.Мичта, сотрудника центра имени Вудро Вильсона, среди членов НАТО по-прежнему нет согласия по ключевым вопросам, в том числе по таким серьёзным проблемам как «нынешняя международная операция в Афганистане и необходимость выработать последовательную стратегию в отношении России» и в этой связи разрабатываемая альянсом новая Стратегическая концепция открывает прекрасную возможность для урегулирования расхождений во взглядах.
Напомним, что уже 19-20 ноября текущего года в Лиссабоне состоится очередной саммит НАТО, на котором его участникам предстоит одобрить новую Стратегическую концепцию альянса взамен прежней, принятой в еще в 1999 году. Как известно, для проведения предварительной работы по подготовке новой концепции была создана представительная группа квалифицированных экспертов (т.н. «группа мудрецов») под руководством Мадлен Олбрайт, и 17 мая этого года эксперты представили на суд общественности свой анализ и рекомендации в итоговом документе под названием «НАТО в 2020 году: Гарантированная безопасность, динамичное взаимодействие».
В документе отмечается, что одним из перспективных направлений для реального сотрудничества НАТО и России является создание совместной натовско-российской архитектуры противоракетной обороны (ПРО). Одним из активных сторонников этой идей является Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен, который в своем выступлении в Риме 17 сентября 2010 года вновь затронул этот вопрос, заявив, что следует превратить противоракетную оборону из разделяющего фактора в объединяющий и создать «шатер» безопасности, под которым найдут укрытие не только все члены НАТО, но и другие европейские страны, включая Россию.
Эту идею поддерживают также и часть экспертного сообщества, в частности, независимая международная комиссия "Евро-Атлантическая инициатива" созданная по инициативе Фонда Карнеги. Один из со-председателей этой комиссии - экс-глава российского МИДа И.Иванов полагает, что хотя «проблема ПРО давно уже является одним из самых острых раздражителей в отношениях между Россией, с одной стороны, и США и НАТО — с другой», но именно решение этой проблемы может помочь созданию всеобщей евро-атлантической системы безопасности XXI века.
Сегодня на высшем уровне и Россия, и США неоднократно декларировали свои намерения о тесном сотрудничестве в области создания системы противоракетной обороны. В частности, в интервью датским СМИ президент России Д.Медведев заявил, что «мы давно выступали за то, чтобы система глобальной защиты, система противоракетной обороны защищала не только одну страну или группу стран, а чтобы она была в интересах всех ответственных участников мирового сообщества.
В том же ключе высказался и президент США Б.Обама, который в интервью агентству «Интерфакс» заметил, что «вместе мы могли бы лучше ответить на эти (ракетные – Г.П.) угрозы, и поэтому я являюсь твердым сторонником сотрудничества с Россией в разработке систем противоракетной обороны». Упоминается в этом контексте и вопрос возможного использования Габалинской РЛС, что, в частности, подтвердил и министр обороны США Р.Гейтс в интервью агентству «Интерфакс», которое он дал в преддверии визита в США своего российского коллеги А.Сердюкова.
Очевидно, что при обсуждении новой Стратегической концепции НАТО вопроса о сотрудничестве альянса с Россией в области ПРО не избежать, возможно, именно, для этого на Лиссабонский Саммит и приглашен президент России Д.Медведев. С другой стороны, сближение позиций сторон по этой тематике может способствовать созданию благоприятной международной обстановки необходимой для успешного проведения саммита ОБСЕ в Астане и существенно сказаться на ходе дебатов по еще одной общеевропейской проблеме – инициативе российского президента о заключении нового Договора о европейской безопасности (ДЕБ). И хотя дискуссия о ДЕБ только начинается, многие эксперты полагают, что в рамках этой инициативы удастся активизировать конструктивное обсуждение такой важнейшей проблемы как выработка единых подходов к урегулированию территориальных конфликтов.
В заключение, стоит напомнить, что внешняя политика нашей страны всегда основывалась на стремлении превратить Азербайджан в арену плодотворного сотрудничества мировых и региональных акторов, и, именно, поэтому Азербайджан, имеющий равные партнерские отношения со многими ведущими странами, может получить существенные внешнеполитические дивиденды от прекращения пресловутой «большой игры».
В этой связи, трудно не согласиться с российским исследователем С.Маркедоновым, который еще в 2007 году писал, что «если по Грузии наши (т.е. России – Г.П.) отношения с Вашингтоном далеки от консенсуса, то по Азербайджану (как и по проблемам безопасности в Центральной Азии, а прикаспийский Азербайджан тоже является одним из мостов в Центральноазиатский регион) сближение позиций возможно и необходимо». В таком контексте, Азербайджан готов к конструктивному сотрудничеству с отдельными государствами и различными международными организациями для нейтрализации многочисленных угроз как региональной, так и европейской безопасности.
Как страна, находящаяся в состоянии вооруженного конфликта, Азербайджан объективно заинтересован в успешности дебатов и по ДЕБ, и по проблемам ПРО, и может внести свой посильный вклад в создание основ новой архитектуры евразийской безопасности, разработку действенных механизмов урегулирования и предотвращения конфликтов.
Гюльшан Пашаева,
заведующая отделом анализа вопросов внешней политики
Центра стратегических исследований
