Театр музыкальной комедии показал спектакль «Ханума»
БАКУ, 10 июн – 1NEWS.AZ
Азербайджанский государственный театр музыкальной комедии показал новый спектакль «Ханума», премьера которого состоялась в помещении ТЮЗа.
Увидев, одну из ставящихся грузинским режиссером Гочей Капанадзе двух версий (для русской и азербайджанской трупп), в который раз вспоминаешь выражение «нет предела совершенствованию для талантливых творческих мастеров». И тем более понимаешь, что не уместен вопрос, почему и наш театр выбрал для очередной постановки произведение, которое уже более века шагает по планете, увлекая театральных режиссеров многих стран и волнуя публику.
Как рассказал Гоча Капанадзе, инициатива такого выбора театра, отмечающего 100-летний юбилей, принадлежит народной артистке Азербайджана Афаг Баширгызы, которая, конечно же, достойна того, чтобы украсить галерею сыгранных ею героинь звездной ролью Ханумы, позволяющей любимице публики предстать во всем блеске таланта, а на вопрос, не удивило ли его это, ответил:
- Наоборот! Знаете, сохранилось упоминание о том, что пьесу «Ханума» грузинский драматург А.Цагарели написал в конце XIX века для бенефиса своей жены – известной драматической актрисы Нато Габуния.
Тогда постановщик даже специально пригласил в спектакль небольшой ансамбль народных инструментов, под аккомпанемент которого актриса блестяще исполняла национальный танец «лекури», особенно удававшийся ей и в жизни. Так что главная роль в этой пьесе действительно рассчитана на звездную актрису и на праздничный спектакль.
Но то была пьеса!
Настоящим хитом «Ханума» стала в начале ХХ века, когда композитор Виктор Долидзе написал на ее сюжет оперу «Кето и Коте» (заметим, не оперетту!). Вместе с музыкальными номерами , яркая, прямо-таки экзотическая пьеса А.Цагарели завоевывает сердца зрителей по всему миру, а режиссеров увлекает широченными возможностями сделать спектакль по-своему.
Ну, а разносторонний, талантливый, опытный режиссер Гоча Капанадзе повторяться, как уже очевидно, не собирался, хотя в бакинской постановке пользовался имевшимся материалом, практически ничего не добавляя и не убавляя. Разве что, по его признанию, поменял акценты, домыслил невидимую зрителям биографию персонажей. А еще наполнил сцену приспособлениями, позволившими объединить персонажей в единый ансамбль и сделать их участниками полнокровного сквозного действия.
Легко сказать «объединил»! Для этого, как минимум, необходимо было уйти от стереотипов, увидеть героев и связывающие их события в ином свете, чем – хочешь - не хочешь – предписывают традиции и штампы. И, конечно, определиться с нравственной позицией, с целью, а также придумать по театральному подвижную форму ее воплощения, способную вовлечь зрителей в сопереживание. Думается, все это вполне удалось приглашенному из Грузии режиссеру.
- «Моя» Ханума – добрый, любящий людей, даже творческий человек, - рассказывает Гоча Капанадзе.
- Она побывала в Париже, привезла оттуда группу танцовщиц, сама участвует в представлении, в котором они танцуют канкан и национальные грузинские танцы.
Профессиональная сваха, Ханума, создала свою небольшую империю, в которой властвует, но главное ее занятие - делать добро окружающим. Естественно, она не ставит ни во что свою конкурентку Кабато, но их противостояние режиссер не доводит до злобы, жестокости – все держится на иронии, юморе. Потому и приемов, вызывающих дружный смех в зале, хватает.
Особенно радует, что зрители активно реагируют не только на гротесковые «выпады», потасовки, но и на текст, тонкий юмор, смысловые остроты, многозначительные каламбуры и колкости на злобу дня – что, кстати, говорит об уровне публики!
А что касается видеоряда, сквозного действия?
- Обычно, продумывая все до мелочей, прежде, чем выйти к актерам. В Баку я во многом работал импровизационно, - отметил режиссер.
- При встрече с коллективом, богатым собственными традициями, в ходе репетиций понадобилось корректировать большинство заготовок и задумок. Определив жанр этого музыкального спектакля, как оперы-буфф, я не мог допустить, чтобы действие распадалось, как это принято, на номера, а взгляд исполняющих вокальные партии солистов был прикован к дирижеру. Дабы избежать статичности, пришлось изобретать эпизоды и приспособления, позволяющие разнообразить действия участников спектакля при исполнении арий, диалогов, сцен. Во многом это коснулось элементов декораций, а точнее их роли при воспроизведении «номера» как составной части сюжета и сценической атмосферы.
Как бы невзначай на сцене установлена едва приметная легкая винтовая лесенка, но по мере надобности именно она превращается то в декорацию, на которую будто на сцену оперного театра взбегают солисты, исполняющие популярные партии, то в пьедестал для героини. Некоторые вокальные и словесные дуэты исполняются при движущемся сценическом круге, и это создает эффект сцены, раздвигающей свои границы.
Большая «роль» отведена обыкновенному вагону… старинной конки с обозначением маршрута № 6, следующего по Головинскому проспекту… Этот вагон может быть многофункциональным и даже многозначительным в спектакле! Вот он - один из типичных для Тбилиси балконов, на которых в те времена было принято собираться по вечерам, чтобы сопровождать прогуливавшихся по главному в столице проспекту горожан взглядами или не всегда доброжелательными репликами из разряда сплетен. Сначала он становится театральной ложей, собравшей представителей высшего общества на оперное представление, а потом - верандой летнего ресторана, где можно закусить на ходу, или за бокалом доброго вина вести неторопливую беседу с повстречавшимся другом…
Все эти эксклюзивные придумки режиссера захватывает зал, вызывают смех и аплодисменты уже потому, что избавляют сценическое действие от статичности, обычно сковывающей актеров при исполнении своих ролей, предписывающей им постоянно взаимодействовать в мизансценах, делает их живыми, увлекательными. На искреннее сопереживание провоцируют зрителей свойственные только этой постановке характер движений, пластика, определяющая формы существования актеров на сцене, помогая им быть органичными, естественными.
Во многом спектакль «Ханума» Гочи Капанадзе волнует и запоминается истинно национальным колоритом. Написанный грузинским драматургом и расцвеченный грузинским композитором, он и в самом деле о грузинских традициях и обычаях, о событиях, происходящих в Тбилиси, но, по сути, посвященный общечеловеческим ценностям, близок и понятен людям всех национальностей и не случайно естественен в исполнении актеров азербайджанской труппы!
Во многом грузинский колорит обеспечили спектаклю отрывки из записей грузинского многоголосья, завораживающего и берущего за душу протяженными, одновременно грустными и мужественными мелодиями, рождающими ощущение мощи, привычно объединившихся еще в далекой древности в некий унисон голосов.
Пригласив к сотрудничеству художника-постановщика Л.Мурусидзе, режиссер уделил большое внимание костюмам, для чего грузинские модельеры не просто создали эскизы и пошили соответствующие национальной моде тех лет наряды, но и лично одевали актеров перед выходом на сцену с учетом самых кокетливых изысков модниц тех краев. Но настоящую естественность все-таки – думается – принесли усилия актеров труппы, много и серьезно поработавших с постановщиком над манерами – как говорить, как двигаться, как танцевать – это дается трудом, талантом, преданностью профессии и умением радоваться достигнутым результатам.
Очень украсили спектакль специально поставленные народной артисткой Азербайджана Тараной Мурадовой для малочисленной балетной группы Театра музкомедии весьма специфические, требующие особого шарма танцы народов Кавказа – лекури (лезгинка), картули, багдадури, вдохновенно и как-то по-особому празднично исполняемые в спектакле…
Особый разговор о вокале – определив жанр постановки как «опера – буфф», Гоча Капанадзе уделяет много внимания вокальным сценам и, как говорится, качеству их исполнения. Органично вплетенные режиссером в ткань спектакля арии и дуэты - отрывки из всемирно известных шедевров оперного наследия, они не воспринимаются здесь, как часто бывает, вставными номерами, оправданными логикой развития сюжета, - а радуют поистине мастерским исполнением солистами этого театра - Наргиз Керимовой (Кето) и Фаридом Алиевым (Коте).
Правда, как некий нонсенс воспринимается решение авторов постановки предварительно записать их исполнение на фонограмму. Возможно, адекватно воспринятое современной публикой, привыкшей к эстрадным записям, оно, думается, не оправдано в условиях музыкального театра, призванного ставить спектакли с большими полнометражными, в том числе и классическими партитурами.
Однако, как говорят руководители театра, мера эта вынужденная: выступая в гостях, в помещении ТЮЗа, где нет оркестровой ямы, им негде было разместить оркестр. А после капитального ремонта всю музыкальную партитуру «Ханумы», уже подготовленную дирижером Фахраддином Атаевым с артистами собственного оркестра под управлением Назима Гаджиалибекова, публика услышит в живом исполнении за исключением записей грузинских хоровых коллективов.
Это тем более важно, что море музыки, заполняющее пространство спектакля, никак не хочется назвать музыкальным сопровождением - музыка - камертон спектакля, его настроение. Она наполняет смыслом поступки и действия каждого персонажа, в данном случае ансамбля солистов, без разделения на главных и второстепенных – что может быть ценнее…
Поистине целый мир за каждым словом и интонацией, играющей роль княгини Текле артистки Наиды Оруджевой, за ее осанкой и манерой говорить, за каждым проходом по авансцене и даже взглядом.
Роль слуги Тимоте помогла актеру Гусейну Алиеву показать редкую внутреннюю подвижность, искренность, умение перевоплощаться и вызывать огромную симпатию зрителей. Аплодисментами, даже по ходу действия, сопровождают зрители сцены в исполнении Алекпера Алиева (князь Пантиашвили), Ханум Кафаровой (Кабате), Арифа Кулиева (Арчил), Азизаги Азизова (Михо), Самаи Мусаевой (Бабушка), Алимамеда Новрузова (Нико), но Ханума…
Звездная роль народной артистки Азербайджана Афаг Баширгызы - поистине предмет специального анализа – театроведческого и зрительского. Оставаясь «за кадром», усилия актрисы, которой пришлось преодолевать почти все, что было наработано за долгие годы сценической жизни, восхищают множеством мельчайших деталей, из которых сама Афаг ханум и режиссер лепили этот яркий образ. Словно купаясь в роли, ее Ханума попеременно предстает в облике вульгарной сводницы и блистательной заводилы, воинственной спорщицы, драчуньи и одинокой женщины, мечтающей о семейном счастье, которое обрели ее стараниями сотни женщин и мужчин.
Поставленная в центр спектакля и по сюжету, и по яркости образа, обеспечивающей актрисе истинное удовлетворение и – что греха таить – власть над публикой, Ханума, как и ее коллеги, несут в зал незлобивую критику, доброту, юмор, которые только и могут позволить себе чистые в помыслах авторы - профессионалы, уважающие публику, работающие для нее.
Галина МИКЕЛАДЗЕ
