Эдвард Налбандян изобрел новый термин, и армагитпроп немедленно пустился его раскручивать
Глава армянского МИД Эдвард Налбандян, выступая в Лондонском институте стратегических исследований, заявил, что, согласно предложениям посредников Минской группы ОБСЕ, «промежуточный статус» для Карабаха «означает status quo plus, то есть все то, что есть сегодня, плюс международное признание этого статуса».
Трудно придумать что-либо более абсурдное, чем подобная интерпретация Налбандяном предложений посредников. Ведь если в промежуточный статус вкладывать смысл, которым грешит логика армянского министра, то это уже будет не промежуточный, а, простите, окончательный статус! Под status quo Армения сегодня, как известно, понимает незаконно провозглашенную и никем не признанную «независимость» Нагорного Карабаха. Если к подобной интерпретации status quo приплюсовать еще и международное признание, то в чем же тогда заключается его «промежуточность», когда дело пахнет «окончательностью»?
Специально для Налбандяна и его команды пропагандистов (в т.ч. ереванского комментатора Ануш Левонян) поясняем, что в международной практике промежуточный статус того или иного региона, как как справедливо заметил руководитель пресс-службы МИД Азербайджана Эльхан Полухов, не означает превращение его в субъект международного права. На то он и промежуточный, что не пользуется никаким международным признанием. На международное признание может претендовать только окончательный статус, но не промежуточный.
Между тем промежуточный статус в действительности означает status quo minus, то есть снятие вопроса о независимости, после чего новый статус Баку (и только Баку) может временно, то есть до выработки окончательного правового статуса, признать. Промежуточный статус не может, разумеется, означать оформленную юридическую независимость, так как ее Баку никогда не признает даже временно. Промежуточный статус может означать формальное (но на данном этапе пока еще не фактическое) объявление региона частью Азербайджана, что является некоторым отступлением армянской стороны от того, что есть сегодня – от status quo. Поэтому «промежуточный статус» означает status quo minus, а не status quo plus.
А теперь самое главное. В своем выступлении 12 июля на заседании Кабинета министров, посвященном итогам социально-экономического развития Азербайджана в первом полугодии, Президент Ильхам Алиев раскрыл одну очень важную деталь из держащегося в условиях конфиденциальности полного текста Мадридского документа. Как известно, год назад опубликованы были лишь headlines 6 из 14 принципов, но не расширенный смысл этих 6 принципов и, тем более, не весь документ. Один из этих headlines гласил следующее: «определение в будущем окончательного правового статуса Нагорного Карабаха на основе юридически обязательного волеизъявления».
До выступления Президента Ильхама Алиева 12 июля вышеприведенная фраза была единственной раскрытой доселе формулировкой из официального документа, касающейся окончательного статуса. Все остальные суждения были лишь домыслами некомпетентных политологов и прочих неосведомленных комментаторов, выражающих лишь свою точку зрения или версии армянских газет, но не имеющие ничего общего с тем, что вытекало из официальных документов. Мы не занимаемся аналогичными спекуляциями и изобретением «собственных версий» (как Станислав Тарасов из ИА РЕГНУМ), а анализируем только официальные документы, вместо версий бульварных газет, вроде «Айкакан Жаманак».
Из того, что было известно до последнего выступления Президента Ильхама Алиева (к нему мы обратимся чуть ниже), бросались в глаза несколько важных key words, то есть ключевых слов. Во-первых, слово «в будущем». Случайно ли было добавлено это слово в документ? Разумеется, в документах подобного уровня, когда годами обсуждают каждую запятую, случайностей не бывает. Когда именно «в будущем»? Через 5 лет или 100? Как видим, в документе нет ничего конкретного о сроках волеизъявления, что создает для Баку большее пространство для маневра и не устраивает Ереван, настаивающий на определении точной даты.
В этой связи уместно было бы напомнить, что Ильхам Алиев в интервью российскому телеканалу «Вести» в июле 2009 года заявил, что «статус Нагорного Карабаха может быть определен в будущем, может, через 100 лет, а может и никогда».
Во-вторых, касательно окончательного статуса обращает на себя внимание ключевое слово «правовой», то есть речь идет только о таком окончательном статусе, который будет полностью правовым и не нарушит законность, конституционность. Почему-то аналитики упускают из внимания это слово. Неслучайно, выступая 29 июня прошлого года в Берлине, глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров сделал особое ударение на слове «правовой». Как известно, законным голосование об отделении и создании независимого государства является лишь при наличии согласия центрального правительства, как это произошло в Южном Судане. Таким образом, без согласия Баку правовым окончательный статус посредством какого бы то ни было волеизъявления никак стать не сможет. И это важно!
В-третьих, в опубликованной год назад фразе не уточняется, какую форму примет волеизъявление. Армяне поспешили сразу заговорить о «референдуме». А разве речь идет о референдуме? Где именно в опубликованном документе говорится о «референдуме»? В нем нет даже указания на то, где будет проводиться это волеизъявление и кто будет в нем участвовать, несмотря на обнаруженные разночтения в русском и английском текстах, опубликованных, соответственно, на сайтах российского Кремля и Белого Дома США. Эта неопределенность и недосказанность стала еще одной причиной, почему Азербайджан принял Мадридские принципы, а Армения – нет, особенно учитывая, что преамбула содержит ссылку на Хельсинкский акт, по которому самоопределение достигается лишь с учетом территориальной целостности государства.
Таким образом, Мадридские принципы предполагают для Нагорного Карабаха только такой окончательный статус, который является правовым, а не то, что провозглашено незаконно и в одностороннем порядке. А правовым он может стать только так, как это произошло в Южном Судане – после согласия центрального правительства. Это главное условие для определения окончательного статуса.
В то же время, в опубликованных деталях Мадридских принципов пункты о выводе армянских сил сначала из пяти, а через пять лет – из двух остальных районов и возвращении беженцев в свои дома предусмотрены без предусловий. Определение окончательного правового статуса Нагорного Карабаха не является (по крайней мере, этого не видно из того, что опубликовано) предусловием для вывода армянских сил из семи районов и возвращения беженцев. Последнее должно произойти безоговорочно. А предусловием выработки окончательного статуса Нагорного Карабаха является фактор его правового характера и проведение волеизъявления в неназванное время и в неназванном месте. Вот, что привлекло Азербайджан и что насторожило Армению. И вот почему Ереван, несмотря на лживые заявления о «принятии» им обновленных Мадридских принципов, уходит от ответа.
А теперь о раскрытии Президентом Ильхамом Алиевым одной важной детали из того, что не было опубликовано год назад. Эта деталь раскрывает суть механизма определения окончательного статуса Нагорного Карабаха и объясняет, почему Азербайджан дал согласие на принятие документа, а Армения все эти годы его торпедировала. Президент Ильхам Алиев сказал: «Все граждане Азербайджана должны возвратиться на территории, которые сейчас находятся под оккупацией. Что касается определения правового статуса Нагорного Карабаха, то в принципах 2009 года было указано, что это вопрос будущего, и, в случае согласия сторон, он может найти свое решение. То есть без согласия Азербайджана у Нагорного Карабаха не может быть никакого правового статуса».
В случае согласия сторон! Вот наиглавнейшее ключевое слово из того, что не было до сих пор опубликовано. Даже если слов «в случае согласия сторон» и нет в неопубликованной части Мадридского документа, все равно опубликованное слово «правовой» применительно к окончательному статусу означает согласие сторон. Если не будет согласия Баку, то, стало быть, не будет и самого обсуждения вопроса о выработке окончательного статуса (однако это никак не задерживает освобождение территорий и возвращение беженцев). Уже сегодня Президент заявил, что независимости не будет, согласия Азербайджан, как это имело место в Судане, не даст. А стало быть и окончательного правового статуса достичь будет трудно, если, разумеется, армянская община не согласится на реинтеграцию Карабаха в состав Азербайджана (азербайджанская община всегда на это готова).
Вот почему армянская сторона на переговорах все время пытается добиться определения точной даты голосования, в то время как без согласия Баку оно невозможно или же оно рискует вновь оказаться неправовым, как это уже однажды было в декабре 1991 года. И вот почему Баку против точной даты, так как ее установление означало бы, во-первых, согласие Баку на южно-суданский сценарий, а во-вторых – лишение козырной карты неопределенности, которую создает слово «в будущем».
В то же время, в документе по части освобождения территорий не говорится «о согласии сторон» или прочих предусловиях для реализации данного пункта. Мадридские принципы содержат недвусмысленное ТРЕБОВАНИЕ об освобождении районов, а не достижение какого-то «согласия сторон» по этому поводу. То же самое относится и к вопросу о возвращении беженцев.
Поэтому г-н Налбандян слишком рано заговорил о промежуточном статусе как status quo plus, когда даже окончательный статус не сулит ему никакой независимости. И слишком рано его команда поддержки, вроде Ануш Левонян, ринулись раскручивать новый термин.
Сократ Бабанлы
P.S. Когда готовился к публикации данный материал, на сайте армянского ИА РЕГНУМ появилась очередная статья Ануш Левонян, в которой та пошла еще дальше, приписав на сей раз понятие status quo plus аж самим, ни о чем не подозревающим сопредседателям: «посредники вводят в текст рамочного соглашения по Карабаху понятие "статус-кво плюс", которое заменит нынешний статус-кво»...
