История возникновения карабахского вопроса в политике Царской России. Афера Израэля Ория – ЧАСТЬ I
Сегодня армянская сторона, оккупировавшая Нагорный Карабах, пытается навязать мировому сообществу мнение, что эти азербайджанские земли якобы издревле принадлежали армянам.
К тому же практически никто не знает, по чьей инициативе впервые были озвучены армянские претензии на карабахские земли. В этой связи, несомненно, нашим читателям будет интересно узнать о том, как вообще на политической арене впервые появился карабахский вопрос. Любопытные архивные материалы приводятся в книге «Карабахская сага. От Петра до Павла» (Москва, 2010, Издательство «Маросейка»), написанной исследователем Эмином Мамедли.
В 1678 году в Венеции появился некий Израэль Орий (Ори), который называл себя «посланцем армянской общины в Карабахе». Вы не ослышались - Орий представился именно как посланец «армянской общины Карабаха», (а не Арцаха, о котором даже не было упоминания), однако его никто оттуда не делегировал.
То есть, зная стратегически важное положение Карабаха, И.Орий решил привлечь к этому внимание христианских правителей Европы, заинтересованных в расчленении ослабленной Сефевидской империи.
Тогда Карабах представлял отдельную административную и юридическую единицу в составе Сефевидской державы, поэтому Орий не мог говорить, что он «из Арцаха», которого не было в помине.
Что касается личности Ория, то он родился в 1658 году в городе Сисиан Иреванского ханства, был сыном армянского мелика Исраэла – местного управителя, назначаемого ханом. И.Орий стал членом делегации из семи человек, отправленной католикосом Акопом IV в поисках зарубежной помощи для «освобождения армян из-под иноземного гнета».
В Венеции И.Орий обратился к Католической церкви с просьбой возглавить совместную религиозную борьбу против «произвола» Сефевидской империи Азербайджана, якобы заставлявшей армян принимать Ислам.
Как отмечает исследователь Э.Мамедли, надуманность этого неуклюжего аргумента опровергается армянскими же документами. К примеру, в Эчмиадзине хранится неоднократно демонстрировавшаяся Грамота от праведного халифа имама Али, категорически запрещавшая делать это.
У Сефевидов шиизм являлся государственной религией, и запрет на принуждение других принимать Ислам всегда соблюдался очень строго, о чем прекрасно знали все вассальные христианские общины.
Истинная причина появления Ория была в другом. Власть сефевидского монарха Сулеймана I ослабла настолько, что армянская община решилась укрепить свои позиции с помощью европейских государей, которых на их сторону могла перетянуть Католическая церковь.
Поездка И.Ория произошла по наущению иезуитов, которые, по мнению армянского историка Г.А.Эзова, преследовали свои цели: «…Иезуиты стремились подчинить Папе Римскому всех армян» (Эзов Г.А., «Сношения Петра Великого с армянским народом. Документы», СПб, 1898, стр 19). То есть от имени Армянской Григорианской Церкви, И.Орий давал понять Римско-Католической Церкви, что армяне готовы поменять веру и бороться против Сефевидов в обмен на поддержку идеи создания армянского государства на Кавказе.
Однако понадобилось почти двадцать лет, чтобы получить письменное согласие Баварского Курфюрстра Иоганна-Вильгельма помочь армянам. В 1704 году Орий встретился с Римским папой Климентом XI, который обещал ему поддержку. Взамен Орий обещал, что все армяне, освобожденные от персидского «ига», признают главенство Папы Римского. Как светское лицо, он не имел полномочий давать такое обещание, но этот циничный обман помог достичь поставленной цели. По возвращении Ория карабахские мелики написали Курфюрстру знаковое письмо: «Милостью Божьей мы не терпим ни в чем недостатка, мы имеем деньги, имущество, людей, способных носить оружие и все, что нужно для нашего предприятия; у нас недостает только Правителя страны, мы сильно желаем и убедительно просим Бога, чтобы эта доля выпала Вам». (Эзов Г.А. Указ. соч. стр 21).
Это был хитрый обман, поскольку Курфюрстр не знал, что мелики никогда и сами не считали себя правителями Карабаха. Титул мелика означал управителя отдельного урочища и никогда не зависел ни от конфессии, ни от национальности. Меликами при Сефевидах были и мусульманские управители отдельной группы сел, и христианские, поскольку это был административный титул человека, назначаемого со стороны центральной власти.
Известный советский историк И.П.Петрушевский обозначал меликов как «старшин группы селений» (Петрушевский И.П. «Очерки по истории феодальных отношений в Азербайджане и Армении в XVI – начале XIX вв.», Ленинград, 1949, стр. 112). В дореволюционной российской историографии обозначение мелик сначала «потеряло» одну букву, и они превратилось в «правителей», а в советской и современной российской историографии их стали переводить как «царями из местных феодалов», причем исключительно из армян.
В итоге было позабыто о существовании, в частности, мусульманских меликов Куткашена, Ширвана и других областей, где меликами были этнические азербайджанцы, исповедовавшие Ислам суннитского толка.
Что же касается албанских и армянских меликов Карабаха, то при Сефевидах и Афшарах они подчинялись беглярбегам Карабахским и Гянджинским из фамилии Зийяд-оглы рода Каджаров. После смерти Надир Шаха Афшара они были подчинены ханам Карабахским из рода Джеванширов.
Однако вернемся к Баварскому Курфюрстру, который, поверив письму карабахских меликов, помог И.Орию получить рекомендательные письма от Папы Римского, Австрийского императора и Польского короля к российскому царю Петру.
В рекомендательном письме декларировалась поддержка авантюрного плана Ория и содержалась просьба разрешить прохождение виртуального экспедиционного корпуса через территорию России к Шемахе. Их замысел был прост. Намерение Петра в ближайшее время начать войну стало очевидным. Силовой прорыв такого энергичного Царя в Европу, мягко говоря, совсем не радовал. Нужно было загодя переориентировать его военную экспансию на Кавказ, где может произойти желательное столкновение с их самым опасным в то время противником — Османской Империей.
Петр I тогда вел Северную войну и потерпел в 1700 году от шведов поражения под Нарвой. Через полгода в Москве появился Орий, что вызвало сильное подозрение в Государственном посольском Приказе.
Там прекрасно знали всех вассалов Сефевидского Шаха, в том числе и легитимных православных грузинских царей, с которыми всегда поддерживались тесные дипломатические отношения. Приезд незнакомца Ория в тяжелое для России время с рекомендациями и предложением начать войну с дружественной страной вызвал недоумение. Три месяца от него пытались получить объяснения. Орий мистифицировал, пытаясь заинтересовать своим планом.
Он утверждал, что для молниеносного похода в Сефевидскую державу достаточно иметь всего 5 тысяч человек. «После того как войска подойдут к Шемахе, не пройдет и 24 часов, как из города будут изгнаны все мусульмане, а через 15 дней будет освобождена вся страна» (Эзов Г.А. Указ. соч. стр 76).
Он постоянно, чтобы произвести впечатление и вызвать жалость, повторял, что «Персидский (Сефевидский – Р.Г.) Шах Гусейн I намерен истребить в своем государстве всех христиан», тем самым придавая будущей войне религиозный характер.
Находясь в Москве, Орий мгновенно «забыл» своих благодетелей из Венеции и Ватикана и стал через посредников предлагать Петру: «Главное заключается в том, чтобы Его Царское Величество соизволил согласиться на нашу просьбу и пожелал быть Владыкой нашей земли».
Петр I хорошо знал истинное состояние дел в Государстве Сефевидов из оперативных докладов астраханского воеводы Мусина-Пушкина. Ему стало ясно, что предлагать во владение чужую землю может только авантюрист, которому верить нельзя, но использовать можно. Тем более что караван-сараи армянских купцов были в каждом восточном городе, а торговля всегда была идеальным прикрытием для шпионажа.
Осенью 1701 года Петр впервые лично принял Ория, который поднес ему собственноручно нарисованную карту виртуальной Армении «с единственным укрепленным городом — Реваном (Эриван – Р.Г.), все земли которой заселены исключительно армянами и откуда есть прямой путь к Константинополю» (Эзов Г.А. Указ. соч. стр 173).
Петр, хорошо разбиравшийся в географических картах и знавший мизерность армянского населения региона, сразу же квалифицировал этот беспомощный эскиз как грубый фальсификат.
К сожалению, до сих пор никому не удалось обнаружить следы этой «замечательной» карты. Для того чтобы сгладить неблагоприятное впечатление, Орий предложил провести с собой для рекогносцировки «инженеров и офицеров Его Величества через Тавриз в Исфаган, а вернуться через Нахичевань, Реван и Грузию» (Эзов Г.А. Указ. соч. стр 179).
Кроме того, он предложил свои провокационные услуги не только против Сефевидов, но и против Османской Империи, где «тоже есть армянская община». Петр решил в будущем использовать его в своих целях. А пока нужно было продолжать войну, инициатива в которой стала переходить к нему. 13 мая 1703 года был основан Санкт-Петербург, а еще через год взяли Нарву.
В июне 1707 года Петр решил заслать Ория с русским посольством на разведку в Персию (так называли страну Сефевидов – Р.Г.). За четыре года произошло много важных событий. Русская армия одержала решительную победу под Полтавой. Карл XII бежал к Османскому султану Ахмеду III, который приютил его.
Петру не удалось добиться высылки короля дипломатическим путем, и он пошел в военный поход, который окончился крупной неудачей. Русская армия была окружена в долине реки Прут турецкими войсками.
Петру I и его жене, будущей императрице Екатерине I, грозил плен, а армии - истребление. К счастью для них, командовавший турецкой армией великий визирь Балтаджи Мехмед Паша оказался мздоимцем, и за очень крупную взятку подписал с Царем мирный договор. Петр I избежал позора, а его жена лишилась всех своих драгоценностей, которые достались визирю. У Карла XII не было средств, чтобы предотвратить сделку. В итоге он и проиграл (Э.Мамедли, Указ. соч. стр 22).
Буквально в эти же дни Орий вернулся в Астрахань, где вскоре умер. Из отчета посольства Петр узнал, что против сефевидского Гусейна I восстало афганское племя Гильзаев во главе с Мирвейсом - ханом Кандагара. Власть Сефевидов быстро слабела.
После переноса столицы из Москвы в Санкт-Петербург Петр I меняет свои внешнеполитические приоритеты. Его анализ целиком базируется на оценке возможностей водных путей.
С точки зрения дальнейшего развития торговли расширение российских владений на Балтике ничего не меняло. Выход к Черному морю также не сулил больших выгод, так как его проливы находились под контролем османского султана, а Прутский поход показал, что царь пока не готов воевать с ним. «Хвалынское море» - так называли тогда русскими Каспий, оставалось единственно привлекательным направлением экспансии.
В случае успеха Россия гарантированно могла контролировать весь водный путь от Санкт-Петербурга до Гиляна (Персия). Петр I посылает в Персию посольство Артемия Волынского, поручив ему разведку экономических и военных возможностей всех прикаспийских азербайджанских ханств.
Затем для детального изучения сухопутных путей для продвижения войск туда же был направлен профессиональный военный - капитан Алексей Баскаков. Для описания всего каспийского побережья были снаряжены две морские экспедиции. Одной из них, под командой Самойлова, было предписано обследовать западное и южное побережье, обратив особое внимание на устье реки Терек, а также на бухты Дербента и Баку.
В том же году по Повелению Петра I приступили к печатанию карты Каспийского моря. 30 августа 1721 года подписанием Ништадтского мира завершилась война против Швеции. Руки для дальнейшей экспансии были развязаны, и Петр I окончательно сформулировал ее цели.
Он собирался получить доступ к нефти и соли Баку, шелку Гиляна, а также к восточным пряностям, ювелирным изделиям, холодному оружию, породистым лошадям, хлопку и южным фруктам.
Еще более привлекательными представлялись геостратегические возможности. Россия должна была получить контроль над Дербентским проходом и бухтой Баку, которым отводилась ключевая роль при дальнейшем продвижении к Персидскому заливу, откуда открывался прямой водный путь в сказочно богатую Индию.
К этому времени верховная власть Сефевидов настолько ослабла, что Петр I боялся опоздать с завоеванием прикаспийских земель. Чтобы опередить султана Ахмеда III, российской стороной был срочно найден казус белли - формальный повод к объявлению войны.
Незадолго до этого Сурхай хан Кази-Кумухский, Дауд бек Лезгинский в союзе с меликами Куткашена и Ширвана собрали 30-тысячное войско и совершили набег на город Шемаху. Они взяли и разграбили город. Погибло около 800 человек, в том числе и хан Шемахинский. Пострадала и часть иностранных купцов.
По свидетельству католикоса Есаи, армянские купцы не пострадали ни физически, ни материально, что в дальнейшем дало повод подозревать их в тайных связях с нападавшими, которым изнутри были открыты ворота города. Русский, греческий, индийский и персидский караван-сараи были разграблены полностью. Приказчики некоторых русских купцов были убиты, а потери товаров составили огромную по тем временам сумму в 500 тысяч рублей.
Вопрос о том, кем был спланирован и осуществлен этот инцидент, и в чьих интересах была пролита кровь русских купцов, в российской историографии стыдливо обходится стороной до сих пор.
Сефевидский шах, занятый подавлением смуты в Персии был не в состоянии наказать насильников, и Петр I решил сделать это лично. Он прибывает в Астрахань, и для придания легитимности своим действиям оглашает Манифест на азербайджанском, персидском и турецком языках.
В нем было заявлено, что «русские войска выступают на помощь Шаху Гусейну против поднявших мятеж бунтовщиков, которые не только с оружием в руках выступили против Государя своего, но нанесли ущерб российским купцам и торговле». Идеологическая и военная подготовка к походу окончилась, русский флот ждал только попутного ветра.
Продолжение следует…
Ризван Гусейнов
