Юрий Ермаков - как обычный бакинский парень прошел Великую Отечественную Войну и стал изобретателем из Сумгаита - ФОТО

К 70-летию химической индустрии Азербайджана.

Коротко для знакомства: бакинец в нескольких поколениях, Юрий Владимирович Ермаков родился 92 года назад - 23 августа 1923 года в семье служащих в столице Азербайджана.  Чтобы помочь семье,  начал трудовую деятельность в самую юность - в 15 лет, едва окончив седьмой класс. С детства мечтал стать летчиком, но «подвел» правый глаз… Добровольцем ушел на фронт, уничтожал врага и был тяжело ранен. После окончания войны попал… «в плен» к Сумгаиту. Cтроящийся тогда молодой город со своей буйно развивающейся химической промышленностью так приманил его к себе, что не смог больше оторваться от него, от его мощной притягательной силы…  Так и проработал ровно 30 лет на заводе Синтетического Каучука, который  был первенцем нефтехимической промышленности Азербайджана.

К учебе не было интереса, любил футбол и море

Семья Ермаковых жила тогда - в годы «рассвета» Советского Азербайджана, недалеко от «Азнефти», прямо напротив нынешнего Кукольного театра.  Оба деды Юры были нефтяниками, что в те годы, впрочем, как и сегодня, считалось очень престижным. Несмотря, на то, что отец и мать мальчика были финансистами с высшим образованием,  учебе детей должное внимание не уделялось. Да и сам Юра особенно не проявлял интерес к урокам. Как только возвращался домой после школы, то с ребятишками двора гонял мяч, то играл с собаками, а то и просто так гулял по Приморскому бульвару. Потому и в школе еле на «тройки» тянул. Летом же не выходил из бассейна для детей аж до позднего вечера (около Девичьей башни были тогда четыре бассейна - для взрослых, для женщин и для детей младших и старших возрастов). Особенно любил Каспий, где он зачастую просился в помощники к взрослым, которые занимались захватывающим дух парусным спортом, был азартным его любителем. Для Юры было большим счастьем плавать по синему Каспию под белыми парусами, произнося иногда в мыслях известные лермонтовские строки «Белеет парус одинокий…» (запомнил этот отрывок потому, что он был связан с морем).

Как Юрий Ермаков выезжал на помощь… бастующим испанцам

А однажды – летом 1936-го услышав по радио, что в Испании началась гражданская война и гибнут невинные люди, Юра со своим сверстником со двора – двоюродными братьями Костей и Леней решили поехать в Испанию и помочь «пролетариату» - бедным испанцам. А было им всего по 13 лет, но они, конечно же,  считали себя взрослыми. Ничего не сообщив дома о своей «интернациональной инициативе», взяв каждому по куску хлеба и сухарика «на дорогу», ребята отправились на железнодорожный вокзал. Каким-то образом, сумев отвлечь внимание проводника, залезли в общий вагон поезда «Баку-Москва». И все бы шло нормально, если бы не помешали откуда-то взявшиеся контролеры.

- Ребята, а вы куда так коллективно собрались? – спросили они у юных «интернационалистов».

Когда Юра со строгим видом, не смущаясь, ответил, что они направляются в Испанию, на помощь, те не выдержав, захохотали.

- А вы кому хотите помочь, ведь там гражданская война?..

Даже и не зная, что такое гражданская война, ребята удивленно посмотрели друг на друга: «Действительно, кому будем помогать?».

- Допустим, вы поедете в Москву, а у вас есть деньги, или билет на самолет, чтобы улететь в Испанию?  А испанский язык как, знаете?

- А разве они по-русски не знают?..

Контролеры, посмеиваясь, легонько взяли их за уши и спустили из вагона: «А-ну ка, быстро по домам! Пацаны несчастные…  Изучайте испанский язык, потом приходите».

Бросив учебу, в 15 лет пошел работать

Еще с 11 лет Юра иногда с чисто мальчишеским интересом заглядывал в маленькую мастерскую соседа, очень доброго часовщика, профессия которого в те,  30-40-е годы прошлого века считалась одной из «культурных», не тяжелых и доходных.  Абсолютно не размышляя о каком-то будущем доходе, Юра  частенько  с вниманием наблюдал за работой старого часовщика. С особым интересом смотрел, как дяденька, надев на глаз специальную линзу с черной оправой, «ковырялся» в ручных и настенных часах,  починяя их. Наблюдая за его действиями, мальчик старался помочь мастеру по мелочам. Так и сложились между ними добрые отношения, и Юра постепенно начал  «колдовать» над часами, осваивая это непростое дело. А окончив семилетку на одни «тройки», в 15-летнем возрасте, не задумываясь, устроился на работу учеником часового мастера в тогдашнюю Артель имени «5-го декабря» (она была так названа в честь декабрьской «Конституции Сталина», принятой в 1936-м году), где производилась бытовая техника.

Конечно, вынудило его работать в таком возрасте их трудное семейное положение. Ведь, хотя  оба родителя были бухгалтерами и работали, но основная нагрузка лежала на матери – зарплата отца зачастую до семьи не доходила.  Но скромного заработка матери не хватало даже на первоочередные нужды семьи, в которой кроме Юры росли еще две его сестренки.  Потому  их завтрак, зачастую, и составляли черный хлеб,  посыпанный крупной солью да кипяченная (без заварки) вода. На обед мать могла готовить только борщ с капустой (она была тогда относительно дешевой и для них более-менее доступной) и мелко нарезанной картошкой, о мясе даже и мечтать не приходилось.  Из-за далеко не калорийного «завтрака» здоровье детей оставляло желать лучшего, у Юры же после его тренировок по боксу даже кружилась голова, плохо себя чувствовал. 

Вот и решил Юра помочь матери и сестренкам. И помог, работая в  Артели «5-го декабря»  с 1939-го года  до добровольного ухода на фронт в конце августа 1941-го года, скромно пополняя семейный бюджет Ермаковых…

Мечтал стать летчиком, но «подвел» глаз…

А когда 22 июня 1941 года Гитлеровская фашистская армия напала на Советский Союз, Юра решил осуществить свою детскую мечту - стать летчиком-истребителем и беспощадно уничтожать в небе врага. И вот через несколько дней после начала войны он прошел специальную комиссию, где совсем неожиданно его забраковали. Врачи в его правом глазу обнаружили какую-то проблему, которая и мешала сбыться его детской мечте. Но парень не хотел отступать и через несколько дней снова решил пройти медкомиссию – ведь мало что  говорил  врач, он мог просто ошибиться…

 Для смелости на этот раз Юра хотел взять с собой и друга  - Леню. Да и идти одному на ответственное испытание, не было охоты. А тот стал отказываться, мол, хочет стать не летчиком, а танкистом. «Какой танкист? Лучше оба будем летчиками и уничтожим этих немецких гадов своими истребителями!» После долгих споров, объяснений, наконец, уговорил друга и на всякий случай, ради интереса и «пробы», первым пропустил в медкомиссию Леню. К их удивлению «эксперимент» удался – парень удачно прошёл все этапы медицинской проверки. Потом Леонид прошел всю войну летчиком и после Победы над гитлеровской Германией, благополучно, с боевыми орденами и медалями на груди, вернулся домой, в родной Баку. Когда же  подошла очередь Юры, врач - старичок, внимательно осмотрев его, сказал: «Все, идите!»

- Куда? – спросил Юра, еще  надеясь, что прошел в летчики.

- Куда же еще? Домой, конечно. Не огорчайся, тебе нельзя быть военным летчиком. 

Значит, опять «забраковали», хотя глазной врач был уже другой. Тогда ему ничего не оставалось, как просить, умолять доктора, чтобы тот «пропустил» его, так как он сам проблему с глазом не испытывает. Тогда врачу  пришлось объяснять, что если даже он скрепя сердце и «усыпив» совесть  даст ему положительный ответ, то непосредственно на военном аэродроме, где предстояла  более тщательная проверка,  командир полка сразу обнаружит «подвох» и тогда никому – ни ему, ни врачу прощения не будет. Ведь зрение правого глаза у Юры было таково, что он мог бы благополучно поднять истребитель в небо, даже стать вторым Чкаловым, Кожедубом, но при случае вынужденной посадки своей военной машины на незнакомом поле, он  этим глазом сверху никак не сможет отличить ущелье от холма, они покажутся ему  одной целой равниной. А это – стопроцентная гибель летчика и его боевой машины.

Поверив врачу, но не совсем согласившись с ним, Юра попросил тогда в военкомате, чтобы его немедленно,  добровольцем отправили на фронт. Несмотря на его настояние, и это его задумка не сбылась. Хотя и приняли у него заявление , но вежливо объяснили: чтобы сражаться с Гитлером, ему придется ждать как минимум еще два месяца – пока не исполнится  18 лет.

В летчики не брали, зато стал десантником

В те дни Юра, как и все в Союзе, ежедневно с волнением слушал военные сводки Главного командования СССР, передаваемые железным голосом Ю.Левитана, но ничего хорошего, обнадеживающего, успокаивающего не слышал – наши отступали по всем фронтам, оставляя за собой десятки городов, сотни сел, деревень.. В то тяжелое для родины время ему, молодому бакинскому парню, еще тяжелее было сидеть дома. Потому он и продолжал «атаковать» военкомат и настойчиво требовать, чтобы его немедленно забрали в армию и отправили  на передовой фронт. И вот настал долгожданный день, когда ему пришла повестка из комиссариата. То ли по везению, то ли по иронии судьбы ему предложили служить, точнее – воевать в составе… десантной группы 80-го гвардейского стрелкового полка 2-й Воздушно-десантной бригады Красной Армии.

Даже спросили: «ну как, хочешь? Все же воздушно-десантная?..»

- А как же!..Туда именно мне и надо, – ответил Юра сразу, долго не раздумывая. Думал, мол, оттуда до истребителя «рукой подать», может и улыбнется, наконец, ему судьба и станет летчиком.

Бригаду, в которой должен был служить рядовой Юрий Ермаков, в то время, к сожалению, разбитую немцами, по приказу Верховного Главнокомандующего оттянули с фронта назад – в город Орджоникидзе для пополнения и повторного формирования. Опять прошел медкомиссию, но уже не в летчики. Зачислили его в отдельную десантную роту (как десантнику, ему во время боев приходилось прыгать с  парашютом, и, конечно же – удачно). В составе этой бригады Ю.Ермакову пришлось не раз идти в бой. А в одном из боев рядом с ним взорвалась мина. С трудом успел укрыться от осколок, но получил легкую контузию. Это было в августе 1942-го года.

 …Однажды, подняв бойцов ночью по тревоге, их отвезли на поезде до Крымской станицы. В четыре часа, ближе к утру, поезд остановился и был дан приказ: парашюты сложить и оставить в вагонах. Оттуда пешком по трудным дорогам шли до Таманского пролива Краснодарского края.  Там и заняли оборону, чтобы потом десантироваться в Севастополе для помощи сражающимся  советским подразделениям. Но оказалось, что накануне немцы захватили Севастополь, потому и план забрасывать туда десантников был сорван, просто уже не имел никакого смысла. Но вскоре воздушно-десантная бригада, в составе которой служил Ю.Ермаков, срочно из Тамани была направлена в Новороссийск. Там и, наконец, общими усилиями советских войск был остановлен варварский поход гитлеровцев. Именно там и удалось советским войскам перейти на полномасштабное контрнаступление, добиться военного превосходства над врагом и уничтожения значительной части немецких подразделений и их военной техники.

К концу октября 1942-го,  в одном из ожесточенных боев, недалеко от Новороссийска Юрий был тяжело ранен в плечо. Больше месяца находился он на излечении  в военном госпитале, а когда там же заболел еще и брюшным тифом, лечение затянулось. Обычно  солдатам, перенесшим тиф, давали отпуск домой, чтобы болезнь полностью прошла и не распространилась среди других бойцов. Так и случилось, что одновременно с отпуском по болезни, сержанта Ю.Ермакова,  в соответствии с приказом,  в 1943-м году перевели в войсковую часть N147, где были централизованы стационарные военные авиамастерские, специализировавшиеся на капремонте и восстановлении военных самолетов, в основном – истребителей. К  счастью для Ю.Ермакова эти военные мастерские находились не где-нибудь, а прямо на одном из Бакинских аэродромов. А перевели его сюда потому, что была острая нужда в специалистах по точным механизмам, каковым и являлся Юрий, о чем командованию стало известно по его военной карточке. Вспоминая о своей службе  в в/ч 147 в 1943-45-х годах, Юрий Владимирович рассказывает:

- Сбитые, поврежденные врагом истребители доставлялись в Баку на открытых платформах грузовых поездов в сопровождении военных. После их основательного ремонта и восстановления корпуса, двигателей и других механизмов они уже в полной боевой готовности доставлялись самими летчиками-истребителями в места  «постоянной прописки». Зная каково положение на передовом фронте и как необходимы эти грозные авиамашины на войне, мы работали изо всех сил, чтобы не подвести авиа-эскадрильи и  приблизить заветную Победу. И вот однажды к нам попал подбитый немцами «авиа-тигр» дважды Героя Советского Союза, 26-летнего «сокола» военно-воздушных сил СССР Дмитрия Глинки (кстати, его старший брат тоже был военным летчиком и тоже Героем Советского Союза). Когда после капремонта был готов истребитель героя, на котором тот сбил более 50-и немецких «мессершмиттов», он сам приехал к нам в часть, чтобы вновь поднять в небо свою авиамашину, а заодно и проверить качество проделанной работы. В миг набрав высоту, «ас» в знак благодарности  ремонтникам, сделал над нами несколько кругов и опасных виражей. Заметив это, командир приказало диспетчеру: «Немедленно посадить! Кто это там хулиганит?». Но узнав, что это Глинка, махнул рукой:

– Ему все можно...

К тому моменту бесстрашный Дмитрий как молния отдалился от пределов Баку и устремился  к бою с коварным врагом. А  Юра и его товарищи с гордостью и белой   завистью в глазах провожали его истребитель, в восстановление которого был вложен их  немалый труд. Юрий тогда все еще думал: «Эх... если бы не было проблемы с глазом, наверняка и я бы стал Героем Советского Союза, разгромив не одну гитлеровскую боевую машину и уничтожив немалой живой силы Вермахта». 

…День великой Победы – 9 мая, Юрий встретил  в своей родной войсковой части, где он продолжал нести службу до сентября 1945-го. Ведь и после Победы было необходимо восстанавливать истребители, которые сыграли значительную роль в разгроме немецких фашистов и в дальнейшем были очень необходимы военно-воздушным силам СССР, потерявшим в ожесточенных схватках с врагом  много  военной техники.

Хотя  последние годы военной службы Ю.Ермакова прошли на окраине родного  Баку, возвращение домой, к родным было несравнимо радостным. На груди кителя, который очень подходил ему, сияли орден Отечественной Войны II степени и медаль «За оборону Кавказа». Ими он был награжден за проявленные в боях подвиг и мужество. Было же тогда молодому советскому солдату из Баку всего лишь 22 года! Всего лишь…

После войны…

Где только он не искал  себя, а нашел... в химической отрасли Сумгаита

Война осталась позади, началась новая, мирная жизнь. После возвращения домой переполненный счастьем Юра долго бродил по знакомым улицам родного города, с радостью гулял по Приморскому парку вместе с близкими друзьями Костей, Леней и Жорой, обсуждая свои планы на будущее. Но он долго не мог определить для себя кем ему быть в этой новой жизни. В его 22 года по-прежнему интересовало все – и футбол, и бокс, и парусный спорт, и ремонт часов, и фотодело, и, конечно же - авиация.

Но для начала решил вернуться в Артель «5 декабря». Так и сделал. Работая, продолжал заниматься спортом, получил разряды: по боксу – 2-й, а по парусному спорту – 1-й. Даже успел стать чемпионом Баку по боксу. Увлекался и фотоискусством. Его снимки начали печатать в молодежных газетах республики, даже и стал общественным фотокорреспондентом  газеты «Азербайджан гянджляри», получал неплохие гонорары. Вроде бы жизнь шла своим чередом. Но вдруг – а это было уже в марте 1952-го года – его друг Жора, который работал тогда в Сумгаите, на заводе Синтетического каучука, при очередной встрече предложил ему тоже устроиться туда, тем более в таких специалистах по точным механизмам, как Юрий, на предприятии была острая нужда.

- Я рассказал про тебя начальнику нашего цеха и он очень просил, чтобы ты перешел работать к нам, - сказал Жора.

Выросший в Баку и любящий его с самого детства, Юра не принимал всерьез предложение друга и категорически ему отказал. Повторная попытка через пару дней уговорить Юру,  оказалась такой же  безрезультатной: «нет» и все.

- Зачем мне каждый день 25 километров ехать в еще не обустроенный новый город, когда есть работа под рукой - недалеко от дома в моем прекрасном Баку, -  обосновал он свое твердое решение.

И тогда начальнику цеха КИП и автоматики ничего не оставалось, кроме как поехать в Баку, чтобы любым способом получить согласие Юрия Ермакова работать на заводе СК слесарем по ремонту КИПовских часов. После долгих бесед и обещания обеспечить семью Юры (к тому времени он уже был женат) квартирой сразу после сдачи им в эксплуатацию системы КИП нового цеха каучуковой группы, «добро» было получено. И вот уже в начале апреля 1952-го года Ю.Ермаков был зачислен в цех Ж-8 на предлагаемую и очень важную для завода должность. Хотя он никогда  не был знаком с системой и приборами заводских КИП, ему хватило пары дней, чтобы полностью изучить принцип их работы, даже все возможные «капризы» автоматики. Спустя неделю был смонтирован и стал успешно работать первый блок аппаратуры. И руководство завода, очень заинтересованное в своевременном пуске новых цехов и участков, заметив как усердно, полностью отдаваясь работе, трудится Юрий, поручило, чтобы ему показали  чертежи только что выстроенного дома, чтобы он выбрал себе квартиру: «В каком блоке, на каком этаже захочет, куда пальцем укажет, срочно оформляйте ему ордер». И, действительно, по выбору Юрия предоставили  ему,  точнее – его молодой семье, состоявшую тогда из двух человек, двухкомнатную квартиру на втором этаже дома, в центре Сумгаита, недалеко от любимого им Каспия, что еще крепче привязало коренного бакинца к молодому городу и заводу. Так и освоился Юра на  новом месте жительства, в новом коллективе,  в дружной семье химиков. 

Учитывая его инженерные способности (пусть и без диплома), знания и любовь к своей профессии, обеспечение им четкой работы всей контрольно-измерительной системы участка, спустя ровно год слесарь по ремонту часов назначается мастером точной механики цеха. В следующем – 1954-м году товарищи поздравили его уже с назначением на более высокую должность – механиком цеха. А еще через год Ю.Ермаков становится начальником отдела точной механики. И так, каждый год - новая, более ответственная должность. Но не все шло для него гладко. Некоторым сослуживцам  было не по душе, что Ю.Ермаков, имея всего лишь семилетнее образование, так стремительно движется по инженерским ступенькам.

«Товарищ директор, вы можете отменить свой приказ?..»

Два инженера с высшим образованием, не желая работать под началом не имеющего технического образования человека, в знак протеста даже решили уйти с завода. Узнав об этом, Ю.Ермаков зашел к директору и попросил отменить приказ о его новом назначении, чтобы те остались работать на заводе. Директор был решительным человеком и, понимая человеческий жест своего высококлассного работника,  ответил категорично:

- Юрий Владимирович, я вижу, что вы очень душевный, гуманный человек, но и я не бесчеловечный. Люблю наших людей, многотысячный коллектив, но при этом достаточно хорошо знаю, кто и как работает, от кого какая отдача. Я вас уважаю как хорошего специалиста, но позвольте мне выполнять свои обязанности. Приказы и распоряжения на этом заводе о назначении на должности или снятии с них пока еще даю я. Мне хорошо известно – кто лучший специалист, а кто нет, хотя и имеющий  диплом с отличием. Так что будьте добры, выполняйте мой приказ. А о них мы еще позаботимся… вы не волнуйтесь.

Действительно, одного из недовольных уговорили и перевели в другой цех. А второй, все же ушел с завода. Но его не стали долго уговаривать остаться на заводе. Было важно, что там оставался прекрасно знающий свое дело специалист – Ю.Ермаков.

«ЧП» на заводе и… дома

…Однажды вечером, после работы, когда Юрий Владимирович находился уже дома, его  супруге вдруг стало плохо. Как бы он ни старался помочь ей, состояние женщины не улучшилось. Пришлось вызвать «скорую». Когда врач и медсестра стали ее осматривать, раздался звонок в дверь. Юрий Владимирович, очень любящий жену и сильно озабоченный ухудшением ее состояния, не спешил открывать дверь. Но когда звонок раздался вновь, он неохотно подошел к входной двери. Оказалось, что приехал  водитель из диспетчерской службы:

- Юрий Владимирович, на производстве аварийное положение. Директор поручил, чтобы вы срочно явились на завод.

- Никак не могу, дорогой, у меня самого тяжелое положение – жене плохо. «Скорую» вызвали. Никак не могу. Пусть на этот раз обойдутся без меня…

И в этот момент зазвонил  домашний телефон. Услышав тревожный голос главного инженера, с волнением повторил то, что говорил несколько секунд назад водителю.

- Никак не могу, дорогой мой. Понимаете, не могу оставить супругу в таком положении…

Тот просил передать трубку врачу. Разговор получился короткий. Доктор положив трубку на место, сказал:

- Юрий Владимирович, вы не волнуйтесь, мы спасем вашу супругу, а вы идите спасать завод. Раз такое дело, мы будем рядом с вашей супругой, никуда не уйдем, пока вы не вернетесь. Это просьба вашего руководства. 

Когда Ю.Ермаков прибыл на завод, выяснилось, что по какой-то непонятной причине самописец одного из КИПовских приборов хотя и показывает нормальную температуру и вроде бы технологический процесс идет точно по режиму, но получается бракованный каучук, температура которого уже доходит до уровня возгорания. Да и остановить процесс почему-то не удается.

Проверив все приборы, Юрий Владимирович обнаружил, что один из самописцев аппарата чертит прямую линию, а при нормальном режиме линия должна была быть амплитудной. Поняв в чем причина, он буквально за несколько минут устранил ее. Оказалось, что дело было не в технике, а в человеческом факторе, точнее – в безответственности одного из операторов и поверхностной проверке хода процесса мастером смены.

Вот так Ю.Ермаков за период своей работы благодаря своим глубоким знаниям точных механизмов и приборов не раз выручал химиков, помогая предотвращать аварийные ситуации, выходить из трудного производственного положения не только на своем заводе, но и на других соседних предприятиях – на Суперфосфатном заводе и в  «Химпроме», где как-то разузнали, что на заводе СК есть такой приборист-вундеркинд. Как-то, однажды, он выручил и родственный Куйбышевский завод синтетического каучука, руководство которого не забыло отблагодарить Ю.Ермакова,  присвоив  ему  за оказанную  техническую помощь почетное звание своего завода.

Жалобы на… Ю.Ермакова

В «брежневские» времена на всех предприятиях и организациях периодически проводились «Ленинские пятницы» и другие агитационные мероприятия. А Юрию Владимировичу абсолютно не нравились эти формальности, и он всячески избегал  подобные сборища. И вот однажды один из ведущих «пятницы» спросил у него: «Юрий Владимирович, вы что, меня ненавидите?».

- А что случилось?

- Почему  не ходите на мои занятия?

Очень занятый в тот момент своим делом Юрий Владимирович вдруг, не выдержав, закричал:

- Потому что всё, что вы проводите – липа. Липа по всему Союзу. Ваши эти занятия абсолютно никому не нужны…

И тогда тот написал на него жалобу, что, мол, Ю.Ермаков игнорирует не только его «уроки», но саму советскую идеологию. За такой «поступок» в сталинское время, как минимум,  грозила бы ссылка в Сибирь.

Когда вызвал его к себе начальник цеха КИП Натик Кулибеков и показал ему жалобу «ленинца», Ю.Ермаков выложил все, что накипело у него в связи с подобной идеологической работой и сказал:

- Извините, Натик муаллим, но я не буду ходить на такие мероприятия. Да и чему он будет меня там учить? Он даже одну газету нормально не читает, а я в день просматриваю как минимум 10-12 республиканских и союзных газет, так что про политику я знаю в десять раз больше, чем он.

- Не нервничайте, Юрий Владимирович. Думаете, что я буду оказывать на вас какое-то давление? Абсолютно нет. Хочу сказать, что вы можете не ходить ни на какое подобное занятие. Вы нам нужны не как образцовый слушатель политзанятий, а как умелый специалист.

Вот такой он Ю.Ермаков – принципиальный, абсолютно не конъюнктурный, со своим особым нравом, собственными взглядами на жизнь и окружающий мир.

Спорт для Ермакова - это не «хобби», а – смысл жизни 

Юрий Владимирович, умело выполняя каждый день свои должностные обязанности, не ограничил свою деятельность на заводе только лишь работой. Продолжал общение с любимым делом – спортом, особенно – парусным. Благо,  завод СК находился прямо на берегу моря. И как не воспользоваться такой уникальной возможностью, божьим даром? Проявив личную инициативу, Ю.Ермаков создал при заводе Клуб любителей парусного спорта. Приобрели две лодки, нашли  паруса. Вместе с молодыми ребятами, для которых ходить на парусной лодке в открытом море было огромное счастье, в свободное от работы время, особенно – в выходные дни, занимались парусным спортом. Если были какие-то проблемы и неисправности на лодках, Юрий Владимирович сам все чинил, ремонтировал. Десятки работников завода тянулись к занятиям парусным спортом. Заметив, что дело это увлекательное, нравится химикам, а Ю.Ермаков с особым энтузиазмом ведет этот вид спорта, руководство предприятия помогало Клубу, чем было возможно. Он был обеспечен и помещением, и необходимым инвентарем.

Юрий Владимирович периодически организовывал выход любителей парусного спорта в открытое море, проводил соревнования среди своих подопечных, и очень сожалел, что в республике в те годы не велись состязания по этому интересному виду спорта.

Он и в составе футбольной команды предприятия защищал спортивную честь завода СК, а каждый день, ранним утром индивидуально занимался легкой атлетикой – благо, и стадион, и городской парк, и море были рядом. В хорошую погоду даже осенью плавал на любимом им с детства Каспии.

Словом, жил полной спортивной жизнью. Даже сегодня, в свои 92 года, он каждое утро выходит в городской парк, активно занимаясь спортом. И как только он появляется в парке, всюду его приветствуют: «Доброе утро, дядя Юра!», а он в ответ: «Салам-алейкум, друзья, яхшысыз?»

Немало людей – не только пожилых, но и молодых  благодарны ему за то, что когда у них возникали проблемы со здоровьем, советы Юрия Владимировича по занятию спортом, помогли им избавиться от недугов без каких-либо лекарств. Потому иногда кто-то из отдыхающих, подойдя к нему, искренне благодарит: «Спасибо, Юрий Владимирович, я по вашей рекомендации занимался физкультурой и вот теперь нормально хожу, никакой боли. А раньше, помните, как трудно, еле-еле ходил?..».

Конечно, помнит Ю.Ермаков. Помнит и ценит он добрых людей, своих сограждан, свой любимый город  Сумгаит, который давно уже стал для него родным, как и Баку! 

Почему сумгаитские ученые-нефтехимики не дали Ю.Ермакову

спокойно отдыхать на пенсии?

Безусловно, Юрий Владимирович высококлассный, умелый механик по точным механизмам. И хотя он больше практик, чем «теоретик», но никогда не игнорировал научно-технические знания. И даже считая нужным повысить свою квалификацию, в 1961-м году окончил в Москве специальные курсы по КИП-у при НИИ им.Герцена. Это время пришлось как раз на период технического прогресса и перевооружения завода Синтетического каучука. И курсы оказались весьма кстати. Ю.Ермаков стал более плодотворно и активно участвовать в техническом переоснащении предприятия, применяя на производстве последние достижения науки и техники. Во время ввода в эксплуатацию пусковых объектов завода ему приходилось работать день и ночь, не зная отдыха. И его участок – цех КИП всегда обеспечивал бесперебойную, налаженную работу пусковых линий.

Примечательно, что многолетний самоотверженный труд Ю.Ермакова всегда  достойно оценивался как на заводском и городском, так и на республиканском уровне.  Начиная с 1960-го года он  трижды был награжден Почетной грамотой Верховного Совета Азербайджана. По указу Президиума Верховного Совета СССР в 1970-м был удостоен медали «За доблестный труд», а уже через год к его боевым наградам был добавлен еще и орден Трудового Красного Знамени.

Юрий Владимирович долгое время являлся также и рационализатором. И очень важно, что он вместе с коллегой по КИПу Дж.Аскеровым смог решить давно волновавший его вопрос безопасности проведения электросварочных работ, в ходе которых  были нередки случаи различного рода травм. И они, работая над этой проблемой, изобрели новое защитное приспособление. Эти защитные средства  имели столь важное  значение, что, начиная с 1974 года, стали  внедряться не только на нефтехимических, но и на всех промышленно-строительных предприятиях бывшего Союза, где  велись электросварочные работы.  Не случайно, что в том же году Ю.Ермаков  был награжден нагрудным знаком «Отличник изобретательства и рационализации СССР». Спустя  же три года ему за большие новаторские достижения было присвоено почетное звание «Заслуженный рационализатор Азербайджана».  Как один из лучших рационализаторов, в 1978-м году он был избран делегатом V съезда республиканского Совета ВОИР.

…Проработав 30 лет на одном и том же предприятии, Ю.Ермаков в 1982-м году ушел на пенсию. Учитывая его большие заслуги в развитии химической промышленности Азербайджана, ему в 1986-м году была назначена Персональная пенсия республиканского значения.

Но и спустя десять лет после ухода на заслуженный отдых о нем не забыли.  В 1992-м году его, как опытного инженера-механика, вновь пригласили на работу. И уже во Всесоюзный научно-исследовательский институт «НИПИнефтехимавтомат», который находился в Сумгаите, недалеко от его дома. Более двух лет  ветеран с готовностью делился  своим опытом механика точных механизмов с учеными-нефтехимиками, помогая им в ряде их  ценных разработок.  

Вместо эпилога

В эти дни Юрий Владимирович отдыхает в Бильгях, на берегу любимого им Каспия – ему дали бесплатную путевку. Да, он имеет полное право на отдых, которое он заслужил своим честным служением Родине. Ведь прошел всю войну, мужественно  воевал, свыше 30 лет работал, отдавая свой богатый опыт и знания на развитие химической отрасли Азербайджана, чем  по праву и гордится.

…За день до отъезда в Бильгя, когда мы с ним встречались, он, несмотря  на свои 92 года, был в отличном состоянии здоровья и  в хорошем, бодром  настроении.

И надо было видеть большую радость на его лице, когда он, вспоминая первые Европейские игры, проведенные в Баку в июне этого года, восхищенно говорил:

- Ох, как наши «разгромили»  спортсменов европейских государств, победив их во многих видах спорта, особенно – в борьбе и по боксу, обогнав более 35 стран, заняли в турнирной таблице почетное второе место! Пусть теперь знают наших!

И добавил, что с самого начала Игр, каждый день следил по телевидению за ходом  соревнований, которые прошли на высочайшем уровне и испытывал огромное счастье от успехов азербайджанских атлетов.

Рахман ОРХАН,

лауреат республиканской премии

им. Османа Мирзоева.