Исповедь Риада Султанова: О том, как жить полноценной жизнью при росте 1,34 метра – ФОТО
«Мужчины делятся на две категории – от одних болит голова, а от других – кружится. Я отношусь ко второй категории», - сказал мне артист Риад Султанов, который, несмотря на свой невысокий рост – 1,34 метра, производит впечатление довольно уверенного в себе человека.
Я решила начать с юмора, чтобы читатель улыбнулся, потому что на самом деле история жизни нашего собеседника тяжелая для восприятия. Однако никакие трудности не сломили его внутреннего стержня – он уже добился определенной популярности в качестве комедийного актера у себя на родине и собирается в дальнейшем покорять Москву. Наряду с этим, Риад занимает пост первого заместителя председателя Международного общества инвалидов как координатор города Баку.
Также у него есть замечательная супруга, которую он обещал привезти к нам в редакцию, но «она провинилась и в наказание осталась дома», с улыбкой отметил актер. А я продолжала слушать этого удивительного человека, то смеясь над его очередным изречением, то чувствуя, как по коже пробегают мурашки от того, что ему пришлось пережить.
Представляем вашему вниманию трогательную исповедь Риада Султанова.
«Когда я потерял родителей, то стал в тягость для своих братьев»
Давайте говорить по правде – выделиться из толпы каждый хочет. Одни набивают татуировку, другие красят волосы в необычные цвета, а я выделяюсь своим ростом. Это не та отличительная черта, которую хотели бы иметь люди, но благодаря ей я всегда в поле зрения, в центре внимания.
Кстати говоря, я отличаюсь от других не только своим внешним видом. Например, когда мне было пять с половиной месяцев я начал разговаривать. Я был очень любознательным ребенком, пытался узнать как можно больше и впитывал всю информацию как губка. У меня была феноменальная память – пока мои братья никак не могли выучить стихотворение, я запоминал его через 15 минут, просто находясь поблизости и не прилагая усилий. Наблюдая за этим, родители хотели отдать меня в школу пораньше, но проблемы с ростом вынудили уделять больше внимания походам по врачам.
В те времена в Кургане функционировала клиника Илизарова – единственная клиника, где оказывали помощь людям вроде меня. Там проводили очень мучительную и кропотливую операцию – вначале дробили пациентам кости на руках и ногах, потом внедряли спицы и аппарат. На нем находился переключатель, который должен был в день сдвигаться на 1 миллиметр, удлиняя тем самым твои конечности.
Родители были решительно настроены помочь мне, и каждый год мы ездили туда на осмотр, ожидая, когда врачи вынесут вердикт, что мои кости достаточно окрепли для проведения подобной процедуры. Наконец, когда мне исполнилось 16, к нам в дверь постучал почтальон и протянул маме письмо. Прочитав адрес отправителей, мама дрожащими руками вскрыла конверт и стала плакать навзрыд. Я спросил, что случилось, а она прижала меня к себе и начала повторять: «Сынок, тебя вызывают на операцию, но я тебя не отдам…» А мне было все равно, пойду я на эту операцию или нет, у меня никогда не было комплексов по поводу низкого роста.
Вечером, когда мой отец вернулся с работы, мама поделилась с ним новостью, и в конечном итоге мои родители… приняли решение не ехать в Курган. Это было очень удивительно – столько лет ждать приглашения, чтобы в последний момент отказаться. Они просто испугались, что операция пойдет не на пользу мне, а во вред и решили оставить все как есть, учитывая, что я мог самостоятельно передвигаться, купаться, иными словами, мне не нужна была помощь посторонних людей для ведения полноценной жизни.
Плюс ко всему, я должен был находиться в этой больнице на протяжении двух лет, после чего еще долгое время эти железные спицы должны были оставаться на мне, и их не скрывала бы никакая одежда. Можно сказать, я бы превратился в робота. Все это насторожило моих родителей, поэтому они решили пойти на попятную.
Мой отец был правоведом, юристом, а еще он неоднократно ездил в Мекку. Он был не из тех людей, кто совершает паломничество ради того, чтобы называться «хаджи», а своими поступками не оправдывает этот статус. На его попечении было где-то 10 семей, и он ежемесячно выделял из своей зарплаты определенную сумму денег, ездил в оптовые магазины и закупал продукты. А потом мы втроем с родителями распределяли их по пакетам и развозили по адресам.
Он очень любил помогать людям, но лично для меня, для своего родного сына, он ничего не сделал, не позаботился о моем будущем, аргументируя это тем, что на данный момент я сыт, одет, нахожусь в тепле, и этого должно быть достаточно. Но я не в обиде на него за это.
Потом судьба отняла у меня отца. А через какое-то время я потерял второго дорогого человека – маму, после чего и братья начали смотреть на меня как на постороннего, будто мы не укрывались в детстве одним одеялом и не ели чуть ли не с одной тарелки. С этого момента я начал чувствовать, что стал им в тягость…
«Я никогда не испытывал проблем с личной жизнью»
В скором времени судьба сделала мне подарок – познакомила с одним прекрасным человеком, которая впоследствии стала моей супругой. Помню, я собирался написать заявление в госструктуры по поводу получения определенных льгот ввиду моего роста, и мне посоветовали обратиться к девушке, которая помогла бы грамотно его составить. Так мы увиделись и на почве этого начали общаться.
Представьте, буквально после нескольких сообщений и телефонных звонков я, как ребенок, поймал себя на мысли, что она мне очень сильно нравится. Но, разумеется, боялся ей признаваться в этом. Думал, вдруг она неправильно истолкует мои слова, и тогда я потеряю даже возможность простого общения.
Но так получилось, что Всевышний дал мне силы признаться ей и, к моему большому удивлению, она ответила мне взаимностью. Хотя у меня было много девушек еще со школы, то есть проблем с личной жизнью я не испытывал никогда, именно ей я боялся раскрыться, потому что чувствовал – она особенная. Потом, при встречах, когда я по доверию отдавал ей свой телефон, и она находила там номера разных девушек, у нас были на эту тему неприятные разговоры. Но я убедил ее, что все они в прошлом, я начал жизнь с чистого листа. И она, как разумный человек, мне поверила.
Так мы с Улькяр создали семью. Свадьбу я сыграл себе сам, без чьей-либо поддержки. Даже мои дяди и тети, которые постоянно говорили, что я память от их сестры или от их брата, и те отреагировали холодно, когда я сказал им, что собираюсь жениться. Может, они думали, что следующим предложением я попрошу у них денег, сейчас же все боятся этой просьбы… Многие из них отнеслись настолько неуважительно, что элементарно не пришли на мою свадьбу, хотя мои родители всегда были очень внимательны к своим родственникам, делали для них все.
Скоро можно будет справить десятилетие, как мы не общаемся. Я был вправе на них обидеться, но в то же время, если у кого-нибудь из них в жизни случится беда, я одним из первых приду на помощь. И я надеюсь, что им станет стыдно, потому что каждый человек в преклонном возрасте начинает прокручивать свою жизнь как киноленту перед глазами, вспоминать, что он сделал хорошего и плохого.
«Когда я держал на руках своего мертвого ребенка, в душе кипел настоящий ад»
Учитывая, что мы с супругой сироты, нам даже не к кому обратиться в тяжелый момент и положить голову на плечо. Вдруг у нас родился сын, который принес солнышко в наш дом своим появлением. Мы забыли все печали и невзгоды, думая, что, наконец, можем вздохнуть спокойно.
Но на третьем месяце жизни Таирчика мы узнали, что в его голове начала скапливаться жидкость. Сначала, естественно, мы пытались его вылечить. Водили по самым известным врачам, но они повторяли одно и то же: «Ребенку нужна операция, которая может иметь летальный исход, поэтому мы не ручаемся за что-либо. Но если родители настаивают, пусть заплатят 10 тысяч манатов и найдут детскую реанимацию».
Честно говоря, нас шокировал этот ответ. Можно подумать, мы обратились не к нейрохирургу, у которого должно быть все подготовлено для операции, а к стоматологу. И мы решили отвезти сына в Иран, потому что люди очень часто ездят туда на лечение. Плюс ко всему, их денежная единица намного меньше по курсу, чем наша национальная валюта.
Так мы поехали в Иран, где ребенку сделали необходимую операцию, вставили в голову аппарат, который должен был способствовать избавлению от жидкости. А когда возвращались обратно на попутках, он стал ужасно капризничать, плакал без остановки на протяжении всего пути. Мы останавливались в каждом районе, через который проезжали, заходили буквально в каждую клинику и везде ему кололи обезболивающее, которое не облегчало его страданий.
По прибытии в Баку мы сделали МРТ, и оказалось, что иранский профессор что-то задел у него в голове, спровоцировав внутреннее кровотечение. Помимо всего прочего, во время внедрения аппарата он еще занес ему микроб. Верите, после этого случая у меня остался такой большой осадок, что я возненавидел Иран, хотя один врач за все государство не отвечает.
Сейчас ребенка уже нет в живых. В прошлом году 26 марта мы все легли спать, а наутро подходим к его кроватке и видим, что он лежит без движения мокрый насквозь. Мы взяли Таирчика на руки, и его голова безвольно опрокинулась в сторону… В этот момент я осознал, что держу на руках тело своего мертвого ребенка, и в моей душе закипел настоящий ад.
У меня тогда на нервной почве начались припадки, и я на ровном месте мог потерять сознание. Мне пришлось пойти к врачу, и он, обследовав меня, сказал, что необходимо хирургическое вмешательство, иначе возможен летальный исход. Я ответил, что у меня на почве стресса зубы ломаются, крошатся, а я иду к стоматологу только в последний момент, когда уже оголяется нерв, чтобы удалить этот зуб и избавиться от мучений. Потому что каждую копейку экономил для своего ребенка, а потратить на себя рука не поднималась. И врач мне ответил, что его долг предупредить меня, а решение я буду принимать сам. По сегодняшний день я не сделал никаких операций и, как видите, пока живой. Правда, припадки иногда повторяются.
«Я целовал азербайджанскую землю, но пришел к выводу, что лучше отсюда уехать»
Что касается моей профессиональной деятельности, я попробовал себя в разных областях, прежде чем стать актером. Вначале у меня был объект, в котором можно было поиграть в бильярд, теннис, плейстейшн, потом мы с братом арендовали автосервис, и я там вел бухгалтерию.
Через какое-то время мой друг предложил мне гравировать столовые принадлежности. Первые мои шаги в обучении ювелирному мастерству были сделаны на ювелирном заводе на Ясамале, но это занятие продлилось недолго, так как в те времена открылись границы с Ираном и Турцией и золотые изделия начали поступать оттуда. Поэтому почти все мастера на заводе «ловили ворон» и «гоняли мух» (улыбается).
На самом деле в душе я всегда чувствовал, что должен стать актером. Потому что, например, с детства мне удавалось спародировать любого человека. Раньше для меня это было баловством, а в дальнейшем я понял, что это своего рода дар, которым надо воспользоваться.
В последнее время я наблюдаю в своей жизни большие изменения в лучшую сторону в плане карьеры. Лет 8 назад про Риада Султанова мало кто знал. Слышали только, что есть один парень, копия Паспарту – ведущего знаменитого шоу «Форд Боярд». Кстати говоря, мои первые шаги к популярности начались именно отсюда. Меня стали приглашать на разные мероприятия как аниматора в качестве этого персонажа.
А потом мне рекомендовали отрастить волосы и бороду, потому что так я стану похож на Тириона из сериала «Игра престолов». Я послушал совета, и новый образ принес мне везение, круг знающих меня людей значительно расширился. К примеру, в прошлом году меня пригласили сняться в фильме «Отель Х», съемки которого проходили в Губе – это был мой первый опыт игры на камеру, после чего меня стали приглашать на разные телевизионные передачи. А в данный момент я снимаюсь в комедийном фильме «Anam, bacim, rus qəlin».
Сейчас у меня есть желание уехать отсюда или в Москву, или в Стамбул, потому что я не хочу останавливаться на достигнутом. Многие режиссеры, с которыми я сдружился, говорят мне одно и то же: ты харизматичный, необычный человек, подайся, к примеру, на НТВ. Я очень стараюсь связаться с Тимуром Вайнштейном, но у меня пока это не получается – если бы он оказал мне поддержку, это было бы для меня огромной удачей. Ведь одно дело дать голодному человеку рыбу, и совсем другое – дать ему удочку.
В последнее время масса людей уезжает из Азербайджана, но лично я предпочел бы остаться здесь, учитывая мою безграничную любовь к родине. Поверьте в мою искренность, я говорю правду. Бывали случаи, когда я пересекал границу и в прямом смысле слова падал на колени, чтобы поцеловать азербайджанскую землю. Мне было все равно, испачкаю ли я свою одежду и обувь, хотя по жизни я невероятный чистюля и даже пылинку стараюсь с себя стряхивать.
Когда я говорю о том, что хочу отсюда уехать – это не означает, что я бегу. Но, если честно, у меня здесь не все как по маслу. Местные режиссеры говорят, что хотели бы приглашать меня в свои фильмы, но в кинематографе застой – в наше тяжелое время спонсоров найти трудно, и неизвестно, когда тронется лед. Поэтому чем сидеть здесь и ждать у моря погоды, я решил, что лучше уехать.
«Мое воспитание не позволяет мне требовать от государства даже то, что мне полагается по закону»
На самом деле, у меня в Баку очень большие расходы. Я сейчас снимаю квартиру, потому что мне пришлось распрощаться со своей квартирой. Мы продали ее, когда у моей мамы был рак. В то время братья уже создали семьи и начали жить отдельно, отец умер, и мы остались с мамой вдвоем. Я знал, что ее от такой болезни может излечить только чудо, но подумал, вдруг после ее смерти мне в голову придет мысль, которая будет мучить, гнобить и сверлить меня как дрель – мысль о том, что я не использовал все варианты, чтобы спасти маму. Поэтому я сказал ей: «Давай продадим квартиру и пустимся по миру тебя лечить». Естественно, это не помогло, последним нашим пунктом оказался Иран – вернувшись оттуда, мама навсегда закрыла глаза.
Также хочу отметить, что на сегодняшний день у меня нет возможности приобрести автомобиль. Мне автомобиль нужен не для роскоши. Просто я чувствую, что в общественном транспорте мне не хватает нервов. Я не говорю, что на меня указывают пальцем или смеются – напротив, ко мне слишком часто подходят, к примеру, родители и просят сфотографироваться с их детьми. Я разрешаю, конечно, но окружающие люди, видя, что кто-то делает селфи, начинают притягиваться как магнитом, и желающих сфотографироваться прибавляется. В такие моменты я начинаю раздражаться, особенно, если куда-то опаздываю, потому что ценю пунктуальность. Плюс ко всему, я не переношу давку.
Юристы говорят, что мне по состоянию здоровья полагается раз в год отдых в каком-нибудь санатории в пределах Азербайджана. Я обратился в соответствующие инстанции, и мне сказали, что таких правил больше нет. Хотя на самом деле есть, просто нужно постоянно мозолить им глаза и требовать своего, а мне не позволяет это делать мое воспитание.
Один раз я написал в мэрию письмо, отметив, что по сегодняшний день ничего у государства не просил, даже то, что мне полагается по закону, а обратиться сейчас меня заставила нужда. Я рассказал о своих финансовых затруднениях, объяснил, по каким причинам живу на квартире, и попросил выделить мне один киоск в Хатаинском районе, а также машину, которая полагается людям вроде меня. Через какое-то время мне приходит ответ, я открываю письмо и не могу поверить своим глазам. Мне написали, что в связи с реставрацией нашего города мой киоск будет портить общий вид. А потом я увидел, как в этом же Хатаинском районе в двух местах поставили новые киоски. Значит, обратились другие люди, и их просьба была удовлетворена.
А насчет автомобиля мне ответили, что они предусмотрены только для участников войны, хотя знакомые юристы мне говорили, что для инвалидов тоже. И я понял, что лучше ни у кого ничего не просить. Если от родных отдачи нет, то глупо ожидать чего-либо от чужих.
Хотя в моей жизни появился один человек, который мне не родной, но он занял очень важное место в моем сердце. Потому что в трудный момент он пришел мне на помощь. И если мой сын прожил лишние месяцы, то только благодаря ему.
Я не буду называть его имени, потому что ему это не понравится – он не из тех, кто любит афишировать свои добрые дела. Когда в Интернете распространилась информация о болезни нашего сына, этот человек приехал к нам домой познакомиться и распорядился, чтобы на следующий день мы взяли в банке от его имени огромную сумму денег. С тех пор мы с ним поддерживаем связь, хотя ребенка уже нет в живых.
Я сам очень люблю заниматься благотворительностью. Хожу бесплатно на различные мероприятия для детей, выступаю в качестве аниматора. Даже если у меня в тот день бывает работа, я от нее отказываюсь. И я буду продолжать выступать на таких мероприятиях, даже если заработаю мировую славу.
Лейла Мамедова
Фотографии предоставлены Риадом Султановым
