«Азербайджанки любят «ездить» на своих мужьях»: Истории наших земляков, которые женились на иностранках – ФОТО
Недавно мы публиковали статью об азербайджанках, которые вышли замуж за иностранцев.
Эта статья вызвала большой резонанс и получила множество разных отзывов от читателей, некоторые из которых высказали мнение, будто «1news.az склоняет наших женщин не туда» и приравняли выбор иностранцев в качестве своих супругов чуть ли не к государственной измене.
Однако нашлись и те, которые предложили написать обратный материал – про азербайджанцев, связавших свою жизнь с девушками других наций.
Мы отыскали несколько таких людей. В беседе с нами они рассказали свои трогательные истории и поделились проблемами, с которыми обычно сталкиваются представители разных наций, когда решают связать себя узами брака.
Здесь и недовольство родителей, и различия в менталитете, религии и образе жизни, и километры, которые порой разделяют влюбленных, пытающихся сохранить свои отношения на расстоянии, и многое другое.
Представляем вашему вниманию их красивые истории любви, а порадоваться за наших земляков за то, что они вместе со своими избранницами преодолевают все препятствия, или снова попытаться очернить их выбор – решение каждого отдельного читателя.
Фикрет Пелвайи: «Многие азербайджанки любят «ездить» на своих мужьях. А Назгуль, не жалуясь, выполняет свой долг жены»
Все началось в годы перестройки, которые мы привыкли называть «лихими 90-ми». В те далекие времена я работал моряком на судне, а у моряков, как вы знаете, очень продолжительный отпуск – 100-150 дней. И в один из отпусков я решил поехать в Казахстан, погостить у своих друзей.
Помню, я гулял по Темиртау – городу в Карагандинской области, который отличался наивысшим уровнем криминала, и ввязался в драку. Так я попал в больницу, где моя будущая супруга работала врачом. Назгуль мне сразу понравилась, и я дал себе слово, что эта женщина обязательно будет моей.
Стал ухаживать, как положено по кавказским обычаям, ежедневно провожал домой. Для нее это было дикостью, потому что в Казахстане к такому не привыкли, особенно в северной части страны, где царят суровые понятия. Со временем у Назгуль возникли ко мне ответные чувства, но ее родители выступили против наших отношений из-за того, что я – азербайджанец. Хотели, чтобы дочка вышла замуж за местного.
Постепенно мой отпуск подошел к концу, но я не хотел возвращаться в Баку без своей любимой, поэтому продлил его за свой счет, оформив, будто не могу работать по состоянию здоровья. И остался в Казахстане, устроившись на рынке контролером, с надеждой на то, что ее родители постепенно ко мне привыкнут.
Так пролетело 5 лет (смеется). Потом, наконец, родители смягчились, и Назгуль переехала со мной в Баку. Мы пошли в мечеть, заключили религиозный брак – кябин, после чего официально оформили наши отношения в загсе и сыграли свадьбу. Меня восстановили после «долгой болезни», и я снова вернулся в море.
В отличие от ее родителей, моя мама сразу оказала своей невестке теплый прием. Для нее не имело значения, какой национальности человек – она желала счастья своему сыну и уважала его выбор. Сейчас моей маме 80 лет, а тете – 86. И Назгуль смотрит за обеими, делая то, на что согласится далеко не каждая девушка в Баку. Многие азербайджанки, наоборот, любят «ездить» на своих мужьях. А она, не жалуясь, выполняет свой долг жены.
Однако нельзя сказать, что в отношениях со мной Назгуль такая же спокойная (смеется). Поначалу нам было сложно ужиться, и, возможно, это объяснялось с тем, что казахи – сунниты, а азербайджанцы – шииты. Сунниты по своей натуре очень воинственны. Так и моя жена любит гнуть свою линию и ее бывает очень трудно успокоить в спорах.
Но этот минус можно ей простить за великолепные блюда казахской кухни, которые она готовит! Когда к нам приезжают гости из Казахстана, мы просим их привезти конину. И Назгуль готовит бешбармак, манты, от которых у любого потекут слюнки.
А еще она умеет «видеть». Давным-давно одна старая гадалка предсказала ей, что в определенном возрасте у нее проявится дар ясновидения. Так и произошло. Пару раз она подсказала мне счет матчей, и я выиграл деньги, но потом перестала, потому что обогащаться на этом – грех. Бог одной рукой дает, а другой забирает, и в конечном итоге это бы сказалось на нашей семье.
Знаете, в Азербайджане очень любят привораживать своих мужей, чтобы они не гуляли, и закрывать их мужскую энергию с помощью замков, выбрасывая ключи в море. Помню, когда однажды очищали Каспий, из него извлекли целый грузовик ключей! Поэтому, если Назгуль начнет оказывать подобные услуги, порог нашего дома будут постоянно обивать клиенты, а мы любим спокойную жизнь. Кстати говоря, в этом еще одна разница между женщинами Казахстана и Азербайджана – ее землячки не занимаются такими глупостями.
Мы вместе уже 24 года. Вначале жили для себя, а потом решили родить ребенка. И сейчас у нас есть чудесная дочка, которой 9 лет.
Я продолжаю работать на судне, а супруга моя стала домохозяйкой, несмотря на свое медицинское образование. Потому что для работы в азербайджанских государственных клиниках требуется гражданство, а Назгуль – патриотка своей страны, оставила гражданство Казахстана.
Фархад Худыев: «Услышав весть о нашей свадьбе, родители Марджилы купили ей билет до Афганистана, требуя незамедлительного возвращения»
С моей будущей супругой мы познакомились в Калифорнии, в городе Монтерей. Уже много лет я живу здесь со своей семьей и работаю дирижером, а Марджила приехала сюда из Афганистана учиться на эколога.
Под моим домом находилась уютная кофейня, где я постоянно сидел, изучал партитуры, готовился к предстоящим концертам. И в один из таких дней она оказалась за соседним столиком в окружении других студентов. Я даже не видел ее лица, потому что она сидела ко мне спиной, но меня притянула добрая энергия, которая от нее исходила, и заливистый смех. В какой-то момент она ко мне повернулась… и тогда я понял, что пропал (улыбается).
С тех пор я стал чаще видеть ее в этом заведении. Мне было приятно просто сидеть поодаль, пить чай и наблюдать за ней. Однажды один из ее друзей даже подошел ко мне, начал интересоваться моими нотными тетрадями и спросил, не музыкант ли я? Так мы разговорились. И благодаря этому случаю я получил возможность подобраться к ней поближе, потому что уже не был чужим для ее компании.
Помню, на следующий день я решил с ней познакомиться. У нее была очень необычная внешность, и поэтому первым делом я спросил: «Извините, пожалуйста, откуда вы?» И она ответила: «Из Афганистана». В этот момент будто время остановилось – мы смотрели друг на друга, словно заглядывая в душу, и эти секунды решили все.
С этого дня завязалась наша дружба. Мы ходили по музеям, так как оба любим исторические места, а еще я приобщал ее к музыке, потому что в Афганистане очень неразвита эта сфера. Познакомил со своей семьей, которая тоже ее полюбила. Особенно бабушка, обучившая Марджилу русскому языку. И, знаете, после того, как Марджила появилась в моей жизни, у меня на душе снова стало тепло, хотя до этого долгое время я чувствовал холод внутри себя, как и любой другой человек, эмигрировавший на чужбину.
Спустя 3 года мы решили пожениться. Но у наших отношений была одна неприятная сторона, которая есть до сих пор. Ее семья не согласилась на этот брак, потому что я не афганец. И услышав весть о нашей свадьбе, родители Марджилы купили ей билет до Афганистана, требуя незамедлительного возвращения. Тогда ей нужно было сделать выбор – слушаться своих родителей или идти по тропинке любви. И она выбрала второе.
Марджила отправила домой длинное письмо, в котором объяснила, что прежде никогда никого не любила и хочет провести жизнь именно со мной. Но письмо не помогло. Возможно, ее родители – прекрасные люди, потому что в плохой семье не было бы такой дочери. Однако после ее выбора они от нее отказались.
Кстати, семья Марджилы очень известна в Афганистане – именно они в это тяжелое для страны военное время борются за образование женщин и межнациональные браки. Но, по иронии судьбы, пропагандируя одно, они поступили прямо противоположно, ополчившись против меня из-за другой нации. Эти дни для Марджилы были очень тяжелыми, потому что вдобавок ко всему от нее отказались шесть сестер и братьев. Я звонил им, приглашал на свои концерты, очень хотел их увидеть и пообщаться. Но они ни разу со мной не встретились.
Недавно мы сыграли свадьбу, которая прошла по азербайджанским традициям. Я попросил своего друга Имамьяра Гасанова – известного кяманчиста, который проживает в Сан-Франциско, сыграть песню «Evimizə gəlin gəlir», когда мы с Марджилой будем входить в зал. Еще на нашей свадьбе был шабалыд плов. Мы постарались сделать так, чтобы американцы почувствовали азербайджанскую культуру через нашу музыку и национальную кухню. И нам это удалось.
Будучи экологом, моя жена сейчас работает в компании, которая производит заменитель пластика, учитывая, что пластик не перерабатывается и наносит большой урон окружающей среде. А я продолжаю управлять оркестром. Мы очень счастливы вместе, работаем в данный момент над тем, чтобы родить детей (улыбается). И надеемся, что проблема с ее родителями решится – если они когда-нибудь захотят выйти со мной на контакт, я буду ждать их с распростертыми объятиями.
Аббас Захиди: «Все мои азербайджанские девушки бросали меня в периоды финансовых трудностей. А Андреа осталась даже когда у меня были большие проблемы с деньгами»
Впервые я поехал в Румынию 10 лет назад по волонтерской программе. Встретил девушку, с которой у нас завязались отношения. Периодически ездил к ней, но через пару лет мы расстались и с тех пор я не возвращался в эту страну.
Мама уже тогда приняла тот факт, что моей женой, скорее всего, будет иностранка. Через какое-то время на одном из мероприятий посольства Румынии в Азербайджане я познакомился с Андреа, которая приехала в Баку по той же волонтерской программе. Учитывая, что у меня уже был опыт общения с румынками, мне было легче наладить с ней контакт. Мы провели вместе много восхитительных дней, однако месяцев через 5 проект, по которому она находилась здесь, завершился, и Андреа должна была вернуться на родину.
Тогда я сказал ей, что если мы хотим и дальше быть вместе, надо что-то предпринимать, потому что знал по плачевному предыдущему опыту – отношения на расстоянии сохранить невозможно. Либо мы должны были расстаться, чтобы не мучиться, находясь друг от друга вдали, либо пожениться.
Андреа уехала в Румынию, оставив меня без ответа, но потом поняла, что очень скучает, и сказала мне, что тоже хочет перевести отношения на официальный уровень.
Я начал готовить документы для переезда. Честно говоря, этот процесс изрядно подпортил мне нервы. В Румынии царит большая бюрократия – с меня потребовали много разных справок, которые я собирал, обивая пороги ЖЭК-ов в Азербайджане, и заработав себе много седых волос (смеется).
Когда я переехал в селение, в котором жила Андреа, оказалось, что я здесь не только единственный азербайджанец, но и единственный иностранец. Кстати, в Румынии брак регистрируется не в загсе, как в Азербайджане, а в мэрии. И мэр селения, узнав, что состоится бракосочетание иностранца с румынкой, решил лично присутствовать на мероприятии, вручив нам свидетельство о браке.
Я не фанат пышных свадеб на 200 человек, которые проводят у нас на родине, поэтому мы просто скромно отметили это событие в узком кругу со своими друзьями. Это лишило меня обязательства ходить на свадьбы всех своих малознакомых родственников и возвращать им, так называемые, «долги» (смеется).
Кстати говоря, нам очень помогло то, что Андреа ждала от меня ребенка. Обычно перед выдачей разрешения на место жительства проводится интервью с целью определить – это фиктивный или реальный брак. В нашем случае из-за беременности моей супруги данный вопрос отпал, и мы миновали стадию интервью.
Первое время мы жили в этом селении, потому что у нас родилась дочка, и мама моей супруги помогала за ней смотреть. Свекровь не была против меня, наоборот, очень удивилась, что я бросил в Баку стабильную жизнь и приехал сюда за своей любовью.
Отличие Андреа от наших девушек заключается в том, что она не привыкла повиноваться. Если в Азербайджане слово мужчины – закон, то большинство румынок не принимает командования. И я считаю, что это правильно, мне нравится способность моей жены самостоятельно мыслить и принимать решения. Я не хочу бить кулаком по столу, чтобы моя женщина меня боялась. Мне достаточно простого уважения.
Кстати говоря, все мои азербайджанские девушки бросали меня в периоды финансовых трудностей. А Андреа осталась даже когда у меня были большие проблемы с деньгами. Я не хочу обобщать и возводить это в национальную черту, просто делюсь сугубо своим опытом.
Единственный вопрос, над которым мы долго думали, был связан с нашей дочерью. Я – деист, а моя жена – христианка. Но чтобы не возникло никаких разногласий, мы решили, что не будем навязывать ей никаких точек зрения касательно религии. Здесь даже в школах преподают религию, но мы отказались от этого предмета. Пусть она сама определится, по какому пути идти, когда станет совершеннолетней.
Моя мама всегда говорила: «Научи ребенка тому языку, на котором я смогу с ней общаться». И поэтому для меня было очень важно, чтобы дочка знала мой родной язык. В результате я общаюсь с ней на азербайджанском, жена – на румынском, а мы сами между собой – на английском. Этот момент, конечно, всех веселит (смеется).
Когда дочка подросла, мы переехали в Бухарест. Ей уже 6 лет, и за это время мы несколько раз приезжали в Баку, чтобы бабушка могла с ней повидаться. В данный момент я работаю координатором на международных матчах в УЕФА, а супруга – в колл-центре. Мы очень счастливы, чего и желаем всем остальным парам.
Хайям Гулиев: «На нашей свадьбе было много кавказских родственников. Но когда кричали бесконечные «горько», мы с Наташей, чтобы не обидеть украинскую сторону, слегка касались губами друг друга»
Когда я переехал работать в Киев, Наташа заканчивала учебу в столичном университете. Наша история любви началась с большой авантюры: первая встреча была свиданием вслепую, переросшим в семейную жизнь, которой уже 10 лет.
Познакомились мы на очень известном сайте знакомств. Наташа не могла посмотреть мое анкетное фото из-за слабого интернета в компьютерном классе, только видела информацию, что я из Лондона. Дело в том, что я действительно до этого работал и учился в Лондоне. Данные были правдивые, но устарелые (смеется).
Договорились мы встретиться в самом людном месте Киева – напротив станции метро «Крещатик». Потом произошло то, что я расценил как знак свыше. Она спросила меня, откуда я. Я ответил – из Азербайджана. У самого промелькнула мысль, знает ли она вообще, где находится эта страна. Вдруг она говорит: «У вас был великий поэт Низами Гянджеви».
Подобрав челюсть, я спросил, была ли она в Баку. Она ответила отрицательно. Я был в недоумении. «Откуда тогда ты знаешь азербайджанских поэтов?» - спросил я. «Из курса восточной литературы», - сказала Наташа. «На кого же ты учишься?» - устроил допрос я. «На журналиста». И тут я подумал, что это какой-то большой розыгрыш, потому что мало того, что мой отец – поэт, так еще оба моих родителя окончили журфак БГУ.
После одних неудавшихся серьезных отношений в моей жизни, я не хотел упустить Наташу. Было очень много препятствий тому, чтобы мы были вместе. Защитив диплом, она поехала к родителям в Луганскую область, после – в Германию на год по программе. Все это время мы были на связи 24/7. Родители с обеих сторон были против наших отношений, но будучи воспитанными людьми, старались открыто не показывать свое недовольство. Да и нас на тот момент мнение кого-либо не волновало.
Свадьбу сыграли в родном городе Наташи по украинским традициям. Единственное, она заранее предупредила тамаду, чтобы конкурсы были поприличнее и что на свадьбе будут присутствовать кавказские родственники. На самом торжестве мои друзья передали музыкантам диск с азербайджанской национальной музыкой, поэтому без зажигательных танцев не обошлось. Когда кричали бесконечные «горько», мы, чтобы не обидеть украинскую сторону, слегка касались губами друг друга.
Следующим испытанием в наших отношениях стал переезд в Азербайджан после нескольких лет жизни в Киеве. Кто-то привозит из-за границы машину или другие ценные вещи, я привез жену и двоих детей (улыбается).
Наташе пришлось адаптироваться к менталитету, к моим многочисленным родственникам, учить язык. Она мужественно справилась со всеми трудностями и до сих пор справляется. Сдала экзамен по азербайджанскому языку в Миграционной службе, правда, со второго раза, и получила разрешение на постоянное проживание в республике. Касательно национальной кухни, то вкуснее ее плова и довги я не пробовал.
Работая журналистом, она активно отстаивает интересы Азербайджана в нагорно-карабахском конфликте, неоднократно ездила в прифронтовую зону. Эта проблема ей особо близка, поскольку Украина также находится в состоянии войны, эпицентром которой стал еe родной Донбасс. В своих статьях и постах поднимает социальные вопросы, чтобы сделать жизнь людей здесь еще лучше. Когда она видит, что кто-то бросает мусор на землю, то делает замечание. Регулярно принимает участие в акциях по очистке пляжей от загрязнений.
Я не делал выбор в пользу той или иной национальности. Просто это судьба, что я встретил именно ее.
Что Наташу отличает от других девушек – так это простота. Она никогда себе не нарастит ногти, в повседневной жизни предпочитает удобную обувь, не наносит театральный грим. Одинаково со всеми вежлива и приветлива. Если у нас появятся лишние деньги, уверен, она никогда не купит себе шубу или украшения. Роскошь она не понимает, но выступает за комфорт и новые эмоции. Поэтому выбор, скорее, падет в пользу улучшения жилищных условий, путешествий, оздоровления или развития детей.
В нашей семье мы соблюдаем и азербайджанские, и украинские традиции. Празднуем Новруз и Пасху. Кушаем борщ и долму. Сыну сделали обрезание. Наши дети-билингвы. Это значит, что у них два родных языка. У нас в семье есть строгое правило: я говорю с ними только по-азербайджански, Наташа – исключительно по-русски. Так было всегда. Этот опыт Наташа переняла у немецко-американской семьи во время своего пребывания в Германии.
Имена детей мы тоже поделили «по-братски». Имя для сына выбрала она – Александр. Я только предложил его восточный аналог – Искандер. Дочку я назвал в честь своей прабабушки Сафурой.
Самое главное, чему мы учим детей – это быть ко всем толерантными. Неважно, какой человек национальности и вероисповедания, оценивать его нужно по душевным качествам. Нельзя сказать, что какая-то нация хорошая, а другая – плохая. Все люди разные!
Размышляя о том, как нам удалось сохранить семью, думаю, что дело в общем советском прошлом наших стран. Мы оба не фанатично относимся к религии. Мы смотрели одни фильмы, читали одни книги. Говорим на одном языке, в конце концов!
Помню, в детстве я играл с русскими ребятами во дворе. Азербайджан всегда отличался своим мультикультурализмом. И на своем примере я продолжаю эту тенденцию.
Лейла Мамедова
Читайте по теме:
«1news склоняет наших женщин не туда», или Чем мы провинились перед читателями? – ФОТО
