Светлой памяти Эльдара Горина: «Ну почему я не сохраняла голосовые сообщения папы?..» - ФОТО
14 мая ушел из жизни Эльдар Эмильевич Горин – человек, о котором сложно говорить в прошедшем времени.
Великолепный врач, основоположник клинической токсикологии в Азербайджане, прекрасный человек, эрудит, наставник и друг для сотен соотечественников, которых он искренне любил. Так же, как любил свою Родину – Азербайджан. Он ушел из жизни так же, как и жил: стремительно, но при этом основательно, с чувством выполненного долга и окруженный десятками единомышленников. Эльдар Эмильевич участвовал в научной конференции, он успел блестяще выступить с докладом, а потом… просто встал и упал. Приехавшая достаточно быстро «Скорая помощь» сделать ничего уже не смогла. Как сказала в интервью 1news.az дочь профессора Э.Горина, Эллада: «Он ушел и уже не вернулся».
В это сложно поверить всем. И сложнее всего членам его семьи.
«Я думала, папа будет жить вечно. Потому что он был такой… основательный, он давал невероятное ощущение поддержки всегда, даже когда мы находились на больших расстояниях друг от друга. Я не могу осознать до сих пор, что его нет… Потому что он есть всегда. И не только для меня, но для всей его большой семьи: для моей мамы и сестры, для его второй супруги и сына, которого он очень любил… Уверена, что такое же ощущение у всех, кто знал папу близко. Я до сих пор мысленно с ним разговариваю и прошу о помощи, и знаю, что так будет всегда», - сказала Э. Горина.
Досье:
Эльдар Горин родился в Баку 17 января 1947 года. В медицине – с 1967 года. В студенческие годы - главврач студенческих строительных отрядов при ЦК ЛКСМ Азербайджана. Профессор, доктор медицинских наук в области внутренних болезней и клинической токсикологии, врач высшей категории. Был награжден знаком «Отличник здравоохранения». Работал ассистентом, доцентом, профессором кафедры, затем на протяжении 10 лет заведовал кафедрой внутренних болезней Азербайджанского медицинского университета. Одновременно являлся руководителем Республиканского токсикологического центра МЗ Азербайджана. Является основателем клинической токсикологии в Азербайджане. Под руководством Эльдара Эмильевича было подготовлено свыше 30 кандидатских и докторских диссертаций. Является автором монографии учебников и учебных пособий, также является автором межкафедральной (51 кафедра) программы «Экология человека». Являлся главным клиническим токсикологом МЗ Азербайджана. Последние годы Э.Горин возглавлял отдел социальных прав в Институте права и прав человека НАНА, а также являлся членом правления нашего Азербайджанского бюро Кафедры ЮНЕСКО по биоэтике. Кроме того, он не оставлял и медицинскую практику, продолжая принимать больных.
Отдавая дань памяти прекрасному человеку и врачу, настоящему сыну Азербайджана Эльдару Эмильевичу Горину, мы подготовили статью, в которой его близкие делятся своими воспоминаниями о нем.
Эллада Горина, дочь:
- Для меня его уход стал шоком… Я действительно была убеждена, -хотя, конечно, в этом есть что-то детское, - что папа будет всегда.
У него был один вопрос, который он всегда задавал: «Чем тебе помочь?» Причем, он обращался с ним не только ко мне, не только ко всем членам семьи, но и к другим людям тоже.
Что удивительно: сейчас этому учат на различных тренингах, где рассказывают о том, как правильно уметь располагать людей к себе. Но папа это делал искренне, это качество было у него «встроенным». И взамен он получал много поддержки и помощи.
Конечно, мне тяжело… Я, наверное, впервые за долгие годы потеряла свою сдержанность и дала волю слезам и выходу всей боли, связанной со смертью папы… Я буквально кричала… И все равно ловлю себя на том, что постоянно обращаюсь к нему мысленно. Ощущение его постоянного присутствия – оно осталось…
То и дело я хватаю телефон, думая, что «вот об этом лучше спросить у папы», и… испытываю растерянность от того, что не вижу в числе принятых или пропущенных звонков его номер… Вдруг подумала, ну почему я не сохраняла его голосовые сообщения?..
Я не хочу сказать, что у нас с ним была такая идиллия, и всегда все было гладко. Нет. Но это даже хорошо, в том смысле, что вот эти наши споры, даже конфликты – они пошли на пользу. Мне, в первую очередь. Когда взрослеешь, многое переосмысливаешь, и вдруг понимаешь, насколько он действительно любил меня. Как он всегда искренне хотел, чтобы у меня все было не просто хорошо, а очень хорошо. Говоря о конфликтах и спорах, я имею в виду период, кода я была подростком. Тогда все воспринимаешь иначе, и мы, помню, буквально противостояли друг другу… Меня порой обижали его фразы, его решения, а потом вдруг я поняла, что все, что он говорил или делал, – все было только ЗА меня! То, что я тогда воспринимала как прессинг, было, по сути, желанием дать мне возможность найти лучшую дорогу, свой путь. То, что мне когда-то не нравилось, или куда я пошла под его давлением - все это сыграло в моей жизни только положительную роль.
К примеру, я хотела быть журналистом, а он мне сказал, что может помочь подготовиться только в медицинский университет. Да, он очень хотел, чтобы я и сестра продолжили семейную династию. Что интересно, мы обе действительно сами поступили в медицинский университет и с удовольствием учились, но обе же потом ушли в другую сферу. Папу это расстроило, конечно, но не разочаровало, а это главное. Так вот, несмотря на мои протесты, учиться в медицинском мне очень понравилось. Несмотря на то, что я позже переквалифицировалась в психолога, получив дополнительное образование, база медуниверситета оказалась очень важной и полезной для меня. Потому что я стала медицинским психологом, и полученные знания помогают мне очень сильно, даже в быту, не то, что в профессии. Медицина – она как математика, основа! А журналистика никуда не делась – я пишу, и очень это люблю. И папа со временем, особенно, когда уже у него начали спрашивать, не он ли отец Эллады Гориной, стал мною гордиться. И это было очень важным и радостным для меня.
О медицине и отношении к людям
Решение о выборе жизненного пути папа принимал совместно со своей мамой. Отца он потерял рано, и маму, которая посвятила ему свою жизнь, просто боготворил. Она очень сильно любила его, и он платил ей взаимностью. Такой, что мы очень опасались за него самого, когда она ушла из жизни. Его похоронили рядом с ней, так он завещал…
Так вот, на их «семейном совете» было принято решение, что он должен пойти учиться в медицинский институт. Помню, бабушка рассказывала, как она заставляла его заниматься!.. Он же был типичный «крепостной гагаш», с неуемной энергией и желанием постоянно быть в курсе всех дел «мехле». Поэтому приходилось нелегко. Но бабушка была мудрая женщина: она водила его вечерами в Нагорный парк «прокричаться», потому что понимала, что этой энергии нужен выход, а постоянное корпение над учебниками ее только разжигает.
Уже став врачом, папа долгое время работал в реанимации, а это очень меняет мышление. Эта работа заставляет действовать быстро, четко, глубоко - иначе не спасти жизнь. Ко всему прочему, у папы было удивительное сочетание двух качеств… Попытаюсь объяснить: есть люди очень добрые, отзывчивые и впечатлительные, но именно эти качества мешают им полностью отдаваться тяжелой профессии медика. Есть другие: они холодные и отстраненные, но при этом способны сделать многое для спасения человека в самых критических ситуациях. Вот только… они спасают тела, а не души. А в папе чудесным образом сочетались все эти качества. То есть, он мог четко и мгновенно определить, что происходит с пациентом, и при этом он находил силы оставаться с каждым из них в «душевном» контакте. При этом у него была своя, разработанная им самим, система лечения. Он всегда знал, где нужно проявить сочувствие, понимание и ласку, а где – строгость и даже жесткость. И пациенты это тоже чувствовали, потому что от него исходило какое-то удивительное тепло и надежность. Всегда.
Я помню ту жуткую осень 1995 года, когда 28 октября случился страшный теракт в метро. В токсикологию тогда поступали одновременно десятки пострадавших, и этот поток казался нескончаемым. Я все это видела своими глазами, потому что дежурила в тот вечер. Люди с отравлениями токсическими продуктами горения газа и с химическими ожогами внутренних органов… Это страшно! Все кричат, царит хаос, самый настоящий хаос. Больные стонут, их родственники кричат и ругаются с врачами, а медперсонал старается сделать все, что может, но… ничего не получается, потому что в самом воздухе царит паника. И тут появляется папа. Я не знаю, что и как он сделал, но уже спустя 5-10 минут в отделении были тишина и порядок. Он моментально оценил ситуацию, кому-то дал распоряжения и указания, на кого-то прикрикнул, кого-то утешил, кого-то обнял или похлопал по плечу. Подошел к каждому больному, поговорил с их родными… Словом, он буквально спас ситуацию, об этом потом много писали в газетах. Кроме того, что он был прекрасный врач, он был мудрый руководитель и прекрасный организатор.
После той трагедии он оставался на постоянной связи со всеми врачами и больными, давая рекомендации больным, как им дальше обращаться со здоровьем. Потому что при таких отравлениях лечение бывает долгим, и уже вне больницы его необходимо продолжать.
Однако спустя время ему пришлось уйти из Токсикологического центра, несмотря на то, что это было его любимое детище. А ушел он потому, что в 90-е годы со стороны прежнего руководства Минздрава перед ним просто поставили выбор: или продолжать оставаться на руководящей должности в Центре токсикологии, или оставаться завкафедрой в университете. И хотя в это время он уже мог воспользоваться предложением от самого Гейдара Алиевича – обращаться к нему за помощью напрямую, - папа посчитал, что он не должен этого делать. Он был благодарен Г.Алиеву и без этого, всю свою жизнь он чтил и уважал этого человека, и его портрет всегда был у него в кабинете на почетном месте. В годы Народного фронта у него часто требовали убрать портрет, но он сказал, что пока он жив, этот портрет будет висеть в его кабинете. Папа бесконечно уважал Гейдара Алиева, и я знаю, что это уважение было взаимным. А их знакомство состоялось задолго до всех этих событий, насколько я знаю, семья Г.Алиева знала папу как хорошего врача. Распространяться на эту тему он не любил, потому что это было не в его характере.
Так вот, тогда, стоя перед нелегким выбором, он все же остался преподавать, потому что папа был Просветитель… Кроме того, он был уверен, что сможет продолжать оставаться полезным для центра, но, к сожалению, не сложилось. Хотя, повторю, он создал в Баку действительно невероятный по оснащению центр. Будучи исследователем, он применял в нем свою систему лечения. Причем, не только для тех, кто поступил в центр по причине отравления химическими веществами, грибами или после укуса змей и в некоторых случаях наркотического отравления, но и других больных, например, продолжал лечение больных язвенной болезнью. Потому что папа лечил не болезнь, а человека.
Он помогал всем, кто к нему обращался. И даже тем, кто не приходил к нему на прием в качестве пациентов: папа часто предлагал помощь людям, с которыми сталкивался по каким-то другим вопросам. Помните, этот его вопрос: «Чем я могу помочь?», - так вот, он действительно задавал его всем. Поэтому у него были знакомые везде, по всему Азербайджану, и его знали люди из самых разных слоев населения. Он не делал между людьми различий… В этом году 9 мая он традиционно поехал на кладбище посетить могилу матери, она была участницей Великой Отечественной войны. И там, обратившись к работнику кладбища с просьбой следить за могилой, вдруг спросил того, что не так с его здоровьем? Парень удивился, потому что папа угадал – у того действительно оказались проблемы. И папа тут же оставил ему все свои контакты и сказал обязательно позвонить ему и приехать на прием. И таким он был всегда и со всеми. И делал это от души и искренне. А люди это чувствовали… Он легко сходился с людьми и интересовался ими искренне. Наверное, поэтому в его жизни было столько знакомых и друзей.
Я помню, что когда мы с ним шли по городу, к нам постоянно, буквально каждые пять минут, кто-то подходил: благодарные пациенты, студенты, коллеги, друзья детства и молодости. И сейчас я как никогда чувствую себя его дочерью, потому что сегодня подобное происходит уже со мной. Я знаю, что он гордится мной… И это меня поддерживает.
Папа не брал взяток. Нет, пациенты могли его отблагодарить подарком, но чтобы требовать мзду за прием – никогда! Он был строг к студентам, но если видел в ком-то искру таланта, начинал буквально «гонять» его, заставляя учиться. Те поначалу стонали и даже недолюбливали его за излишнюю деспотичность, но уже спустя год-полтора осознавали, что на самом деле все это он делает для них, и становились благодарны. Он мог быть очень жестким с ними, но только ради того, чтобы сделать из них лучшую версию их самих. Папа вообще любил помогать людям, но если дело касалось помощи в развитии, он был готов сделать буквально все.
Считается, что из всех пришедших на поминки людей большая часть те, кто просто посчитал это своим долгом. На поминках у отца было огромное количество народа, и я видела, что 90% из них – это те, кто пришел потому, что не мог не прийти. Плакали все… Все потеряли близкого человека…
Хотя, повторю, папа был сложным человеком. Он мог быть деспотичным, но никогда его целью не было кого-либо унизить. И те, кто это осознавал, оставались с ним до конца, шли вперед и были ему благодарны.
Он был сложным даже в своей такой «разности», порой очень трогательной. К примеру, еще в 80-х годах он купил «Жигули» яркого, красно-оранжевого цвета, этот цвет назывался «Коррида». И он был так привязан к этой машине, что водил ее на протяжении долгих лет, аж до 2015 года! Хотя ему многие говорили, что как-то несолидно уже ездить на «Жигулях». И вот, когда он все же решил пересесть на другую машину и продал свою, он… переживал и просил у нее прощения!.. Он верил в какую-то бытовую магию… А по сути просто жил и действовал как человек, который верит в то, что мир – единый, общий… Он часто произносил в тостах фразы про время и пространство, а его любимая фраза была: «Так уж сложилось». Так что, не могу сказать, что он был четким материалистом, и это не было связано с его профессией. То есть, я не слышала от него ни разу каких-то мистических историй о загадочных выздоровлениях. Но при этом… вот так вот он относился к тому, что стало ему близким. Даже, если это была вещь. Помню наш спор, в котором он мне прокричал: «Ты что думаешь, только у тебя есть связь с Богом? Да я с ним намного больше!»… И да, у него была эта связь…
Папа очень много знал, при этом читал он удивительно быстро, выхватывая из прочитанного то, что ему было необходимо, а потом, преобразовывая мысленно всю полученную информацию, придумывал что-то свое.
Я знаю, что он очень любил нас. Знаю про его традиционные рассказы на работе о своих детях. Помню, как он называл нас с сестрой: «Мои крылышки», - обнимая нас обеими руками. До сих пор слышу его «А-аа», когда он качал меня, маленькую, на руках. И его признание: «Я люблю тебя с самого начала».
Очень тяжело… Но… я думаю, что он доволен тем, как он ушел: в тот день он был в прекрасном настроении, прекрасно выступил с докладом, затронул важные проблемы и предложил их решение. Он был в красивом месте, в окружении людей, которые его уважали. И… я знаю, что он не успел испугаться. Он просто ушел. В священный месяц Рамазан…
И я всегда его люблю…
И я очень благодарна всем людям, которые поделились воспоминаниями о папе в статусах на «Фейсбуке» и в комментариях 1news.az. Также отдельно хочу выразить благодарность руководству сайта 1news.az за то, что посчитали важным и нужным написать о нашем папе… Я уверена, что ему Там это приятно…
Айтен Мустафазаде, депутат Милли Меджлиса, директор Института права и прав человека НАНА.
- Эльдар Эмильевича я знала 22 года, мы познакомились в 1997 году. «Мы» - это я и мой покойный муж Ровшан… Сначала мы узнали Э.Горина как врача, а потом очень подружились.
Эльдар Эмильевич был настоящим профессионалом и очень уважаемым врачом, вокруг которого работала отличная команда людей так же влюбленных в свое дело. Мы видели, как его уважали, и чувствовали, как он сам беззаветно предан медицине. Он очень трепетно относился и к работе, и к своим пациентам. С каждым из своих пациентов он старался найти общий язык, многим стал другом. Он не просто принимал пациентов, он каждого вел до полного выздоровления, и если было нужно, даже приходил к ним сам, оказывая любую посильную помощь. У него было поразительное, душевное, искреннее отношение к людям, и этого, я думаю, не забудет никто и никогда.
Мы жили по соседству, он часто приходил к нам в гости. В день, когда случилось землетрясение, 25 ноября 2000 года, он приехал в наш двор на своих знаменитых красно-оранжевых «Жигулях» . Как выяснилось, приехал за нами. Он сказал тогда, что у нас дети, и он хочет помочь нам и вывезти нас куда-то в более спокойное и безопасное место. В этот момент хаоса, паники он примчался к нам на помощь, и это – очень его характеризует.
Эльдар Эмильевич вообще умел дружить, он знал цену дружбе. Я его называю настоящим бакинцем. Многих возмущает почему-то сегодня это слово, даже в комментариях меня поправляют, мол, «надо говорить азербайджанец, а не бакинец». Но я настаиваю, что в понятие «бакинец» входит определенный набор качеств, и все они у Эльдара Горина, как у настоящего «крепостного парня», были. Это присущие именно этим людям понятия о чести и достоинстве, которые буквально «вбивались» им в детства окружением и даже улицей. Готовность защитить слабого, постоять за друга и верность данному слову – все это было в Эльдаре Эмильевиче. При этом он был Интеллигентом с большой буквы.
Последние 10 лет он проработал в нашем институте, возглавляя отдел по социальным вопросам, и его обожал весь коллектив, считая родным человеком, отцом, братом, дядей… С первого же дня он взялся за здоровье всех коллег: всех осмотрел, всем дал указания и строго следил за тем, чтобы мы выполняли его рекомендации. И всегда спрашивал, чем он нам может помочь, и всегда при этом помогал! Поэтому, думаю, его знает столько людей, и не только в Баку, но во всем Азербайджане, и за его пределами тоже. Ему я обязана многими своими знакомствами и сотрудничеством со многими людьми.
Эльдар Эмильевич не делил людей по статусам, он ко всем относился с теплотой, умея находить дорогу к сердцам. И это не просто слова.
И мне очень жаль и очень больно осознавать, что мы потеряли такого Человека…
Гюльнара Агаева, врач-гепатолог, президент Ассоциации гастроэнтерологов и гепатологов Азербайджана, доктор философии по медицине.
- Мне довелось 15 лет проработать в Токсикологическом центре под руководством Эльдара Эмильевича. До сих пор помню нашу первую встречу: я, слишком уверенная в себе студентка 6-го курса, пришла на работу, будучи убежденной в том, что я – уже великий врач… И Эльдар Эмильевич, спросивший меня о том, что я умею делать. Я гордо ответила: «Я умею делать инъекции – внутримышечные и подкожные!»
- Отлично! – сказал Э.Горин. - А промывать желудок зондом умеешь? А ставить клизмы? А читать кардиограммы и энцефалограммы?..
Он продолжал уточнять мои знания, а мне уже хотелось спрятаться под стол (смеется). Хотя он уточнял умения и навыки, которые были необходимы любому врачу реанимации. Несмотря на мой шок, именно эта встреча предопределила мой дальнейший выбор направления медицины. До этого я хотела стать невропатологом, но, начав работать в Токсикологии, поняла, что самое интересное и одновременно сложное происходит именно здесь.
За 15 лет работы под руководством Эльдара Эмильевича мы все прошли большую школу. Он был гениальным руководителем, потому что научил нас дружить, помогать друг другу, и создал, по сути, не коллектив, а большую дружную семью. Мы вместе отмечали праздники, помогали друг другу в трудные минуты. А какие у нас были «Капустники»! Нам вся больница завидовала! В том числе, тому, что наш строгий руководитель – Эльдар Эмильевич – очень тепло и по-доброму относился к нашим на него пародиям. Да что там, один факт того, что он допускал их создание, уже вводил многих в шок, в то время шутить над начальством было чем-то вроде революции.
Он дал нам главное – свободу и возможность самовыражения, он видел в каждом его способности и старался помочь их развить. К примеру, мне он позволил читать лекции для студентов, хотя я сама была немногим старше их. Другому нашему коллеге, у которого он увидел явную руководящую «жилку», придумал какую-то должность, чтобы он развивал свои организаторские способности. Тому, кто хотел заниматься наукой – давал такую возможность.
При этом воспитывал и учил он порой очень жестко. Расскажу забавный случай. В Токсикологический центр нередко поступали больные с попыткой суицида – отравления химическими веществами. И каждый раз по запросу прокуратуры мы писали им составленные определенным образом письма. Так вот… у меня до сих пор сохранились все 12 вариантов одного и того же письма, потому что мне приходилось писать его заново после замечаний Эльдара Эмильевича. Тогда не было компьютеров, и возможности подправить только одну запятую или букву не было, приходилось заново перепечатывать весь текст, потому что я или забыла написать слово «Руководитель» с большой буквы, или еще что-то. Помню, что я уже кипела от ярости, когда поднималась к нему в кабинет двенадцатый раз, но именно тогда он и сказал, что теперь письмо действительно готово. Зато после этого я всегда писала подобные документы безупречно.
Помню тот день, когда в метро произошел теракт… Это был день, когда меня назначили заведующей реанимации. Тогда моя смена продлилась неделю… как и у всех моих коллег. То, что тогда нашим руководителем был Эльдар Эмильевич, спасло жизни сотен людей, поступивших к нам в отделение с химическими ожогами внутренних органов. Мы потеряли только тех, кого доставили уже безнадежными. Всех остальных спасли, несмотря на то, что многих приходилось по два раза буквально возвращать с того света. Помню, что приехавшие иностранные специалисты, наблюдавшие за нашей работой, были просто поражены.
Эльдар Эмильевич создал хорошую, сильную школу реаниматологов. И внедрил новую систему управления, которая тогда казалась чем-то нереальным. Это был Совет трудового коллектива. Он же ввел у нас систему штрафов и обязательных поощрений за сверхурочные, поэтому чаще всего мы получали очень хорошую зарплату.
Об Эльдаре Эмильевиче я могу рассказывать часами… Я считаю его своим Учителем и очень благодарна ему. Он сыграл в моей жизни огромную роль.
Светлая память ему…
Вугар Мамедов, глава Азербайджанского Бюро Кафедры ЮНЕСКО по биоэтике, член международной ассоциации по медицинскому праву, профессор.
Прекрасный человек, чуткий и верный друг, преданный товарищ, грамотный врач, умелый организатор, профессионал здравоохранения и науки, общественный деятель. С его именем связано создание первого Токсикологического центра в Азербайджане, бессменным руководителем которого он был многие годы. Под его руководством спасены сотни жизней, подготовлены десятки отличных специалистов, курирующих те или иные отрасли нашей медицины сегодня.
Я знаю его с детства, он был другом моего отца… И мы с Эльдаром Эмильевичем тоже дружили на протяжении почти 40 лет, несмотря на разницу в возрасте. Отец ушел из жизни, когда мне было лет 12, и все 38 лет Эльдар Эмильевич был рядом. И свято чтил память моего отца. Каждый год в день рождения моего папы и в день его смерти он обязательно ездил к нему на могилу…
Он вообще не на словах, а на деле всегда доказывал свою дружбу. Он умел дружить. И мне показал прекрасный пример того, что такое дружба. Такими людьми, как Эльдар Эмильевич, надо гордиться.
В последние 10 лет мы стали еще и соратниками и единомышленниками, тесно сотрудничая в области биоэтики и медицинского права. Ведь Эльдар Горин успешно возглавлял отдел социальных прав в Институте права и прав человека НАНА и был членом правления нашего Азербайджанского Бюро Кафедры ЮНЕСКО по биоэтике.
Эльдар Эмильевич доказал всей своей жизнью то, что он – настоящий мужчина, ученый, друг. Знаете, на дружеских посиделках он часто говорил, что иначе жить он просто не может, ведь он – «крепостной»! Он был настоящим патриотом, любя свою Родину искренне. Как в песне поется – «С чего начинается Родина?»… Он придавал большое значение тому, где он вырос, а ведь моральную сторону этого понимает далеко не каждый.
Он был личностью с большой буквы. Его уход - невосполнимая потеря для любивших его друзей, семьи, коллег, большой урон для азербайджанской науки, образования, медицины и здравоохранения.
Но у меня есть четкое внутреннее ощущение, что он до сих пор с нами.
Чингиз Абдуллаев, народный писатель Азербайджана.
- Очень обидно, что Эльдар Горин ушел…. 72 года – не тот возраст сегодня, чтобы вот так внезапно покинуть всех нас… Тем более что он всегда был очень энергичным, и я даже не слышал, чтобы он чем-то болел.
С ним было очень приятно общаться. Он был не только прекрасным специалистом и врачом, но и чудесным человеком. Эльдар был грамотным, начитанным, интеллектуалом, - настоящим бакинцем.
Его уход – большая потеря. Он был одним из тех, кем по праву мог гордиться Азербайджан. Больно, когда уходят такие достойные, порядочные люди, настоящие профессионалы своего дела. Жаль и обидно, что так рано…
Я глубоко соболезную его семье и близким. Аллах рехмет элясин!
Рамиз Фаталиев, кинодраматург, режиссер.
- Думаю, что все главное об Эльдаре уже сказано. И как о Личности, и как о профессионале, и как об отце. А для меня, помимо, разумеется, всего прочего, он был одним из лучших собеседников, каких я когда-либо знал.
Собеседники бывают разные. Поддакивающие по поводу и без. Спорящие - тоже по поводу и без. Корректные и бестактные. Веселые и депрессивные. Знающие предмет разговора и имитирующие это знание. Дарующие эмоции и поглощающие их.
Ни под одну из этих характеристик Эльдар не подходил - исчерпывающе, во всяком случае. Он был уникальным собеседником. И слушать умел, как мало кто умеет, и говорить, как никто другой. Как жаль, что приходится употреблять прошедшее время…
Не однотонный, но всегда негромкий голос. Почти никакого интонационного педалирования. Никаких аллегорических вывертов. Хирургически точное расчленение темы разговора (а они ведь бывали очень разные - эти темы) на составляющие. Анализ. Вывод. Иногда - эскизный, приглашающий к полемике или обсуждению. Ни миллиграмма категоричности. Искреннее внимание к мнению визави. Готовность к коррекции. Финальное обдумывание. Подведение итога.
Возможно, это покажется кому-то не совсем обычным, но поверьте - так оно и было. Общение с Эльдаром было сродни, - ответственно употребляю это словосочетание, - учебному занятию. Расставаясь с ним, ты, как правило, был уже не таким, каким был при встрече. Ты непременно что-то получал, даже если ничего не давал взамен. И, возможно, понимал это не сразу.
Существенно и то, что я сейчас рассказываю не об умудренном жизненным опытом человеке - наше частое общение пришлось на молодые годы. Потом жизнь нас развела - не по идейным признакам, а по географическим. Но уроки, извлеченные из общения с ним, остались со мной навсегда.
Редакция 1news.az выражает соболезнования семье и близким Эльдара Эмильевича Горина. Светлая ему память!
Натали Александрова
