«Пашинян вернулся с домашним заданием»: Тофик Зульфугаров о процессе нормализации и внешнем давлении

В контексте продолжающихся процессов нормализации отношений между Азербайджаном, Арменией и Турцией, а также внутриполитической ситуации в Иреване 1news.az побеседовал с бывшим министром иностранных дел Азербайджана Тофиком Зульфугаровым.

В интервью он подробно прокомментировал недавние инициативы армянских властей, так называемое «домашнее задание» премьер-министра Пашиняна после встреч в Абу-Даби и Вашингтоне, а также перспективы нормализации отношений и дальнейшей институционализации мира.

Особое внимание уделено значению широкой общественной дискуссии и референдума в Армении, которые определят готовность общества к отказу от реваншистских идей, а также долгосрочной стратегии Азербайджана по устранению последствий многолетней вооруженной агрессии. Эксперт также рассказал о роли внешних игроков - США и России - в регионе и о том, как эти факторы могут повлиять на стабильность и дальнейшее развитие двусторонних отношений.

- Как вы оцениваете сигналы, поступающие от армянских властей в контексте нормализации отношений с Азербайджаном и Турцией (инициативы по сокращению срока службы в армии и численности военнослужащих, отказ от изображения горы Агрыдаг на официальных штампах и др.)?

- Прежде всего, на мой взгляд, все происходящее является прямым результатом встреч в Абу-Даби и Вашингтоне. Если говорить о Вашингтоне, то именно там на самом высоком уровне была зафиксирована принципиальная позиция Азербайджана, состоящая из двух ключевых компонентов. Первый заключается в том, что ни мирный договор, ни даже рамочное соглашение не могут быть подписаны в условиях, когда в официальных документах или нормативных актах Армении сохраняются территориальные претензии к Азербайджану. При таких обстоятельствах заключение какого-либо мирного документа попросту невозможно.

Второй компонент, зафиксированный в Вашингтоне на самом высоком уровне, касается вопроса искусственного разделения единого государства, совершенного большевиками в 1920 году, когда была разорвана связь между основной частью Азербайджана и Нахчыванской Автономной Республикой. Такая ситуация является неприемлемой, и должны быть выработаны механизмы, гарантирующие беспрепятственную и безопасную коммуникацию между двумя частями страны. Эти два ключевых компонента азербайджанской позиции были четко зафиксированы и подтверждены на самом высоком уровне - в первой столице мира, в Белом доме.

Пашинян вернулся в Иреван с четким «домашним заданием». В чем оно заключается? Что касается Зангезура, здесь все предельно ясно: начались практические шаги и переговоры между американской стороной и Арменией по определению условий функционирования данного коридора.

Хотя Азербайджан напрямую и не участвует в этих переговорах, его позиция принципиальна: если будут выработаны условия, не обеспечивающие выполнение ключевых требований Баку в отношении безопасной и беспрепятственной коммуникации между двумя частями страны, Азербайджан не станет частью этого проекта. Иными словами, это можно рассматривать как своеобразное право Азербайджана - право вето на любые схемы, противоречащие его национальным интересам.

Второй компонент «домашнего задания» состоит в необходимости устранения территориальных претензий к Азербайджану. Сделать это можно только через внесение изменений в Конституцию Армении. Согласно законодательству страны, подобные изменения возможны исключительно по итогам референдума, а референдум, в свою очередь, предполагает широкую общественную дискуссию. Именно в этой дискуссии и заинтересован Азербайджан. Почему? Потому что с армянской стороны звучат противоречивые сигналы. В политическом поле Армении по-прежнему присутствуют реваншистские тезисы, публикуются опросы общественного мнения о том, какая часть населения поддерживает подобные идеи, а какая выступает против. Важно понимать: Азербайджан будет подписывать договоренности не только с Пашиняном или его партией, а прежде всего с армянским обществом и армянским государством. Именно поэтому столь значимым является фактор широкой общественной дискуссии - она должна показать, насколько Армения готова отказаться от иллюзий прошлого и двигаться к реальной нормализации отношений.

Процесс этот сложный и непростой. Мы видим, что Пашинян предпринимает определенные шаги как в направлении Турции, так и в отношении Азербайджана. Однако остается вопрос - насколько эти шаги будут, во-первых, искренними, а во-вторых, найдут ли они поддержку в армянском обществе.

- Какими, на Ваш взгляд, могут быть последствия инициированного оппозицией процесса импичмента? Каковы шансы Пашиняна сохранить власть в Армении?

- Что касается Пашиняна и процесса импичмента, я не думаю, что эта процедура будет применена. Армения по Конституции является парламентской республикой, и смена власти происходит через выборы: партия, набравшая достаточное количество мест в парламенте, формирует правительство на основании парламентского большинства.

Если партия не набирает необходимого количества мест, она формирует коалиционное правительство. Таким образом, в Армении смена премьер-министра происходит именно через парламентскую процедуру. На мой взгляд, это не импичмент в прямом смысле слова, а несколько иная процедура.

- А что, по вашему мнению, ожидает процесс нормализации отношений с Азербайджаном в случае смены власти?

- Я хотел бы вернуться к той части своего предыдущего ответа: широкая общественная дискуссия и результаты референдума позволят увидеть, какая часть общества поддерживает мирную повестку, а какая придерживается реваншистских взглядов. Именно исход этих процессов будет определять политику Азербайджана в отношении Армении. Ведь мир между странами не должен зависеть исключительно от политиков.

Конечно, мир зависит и от действий политических лидеров государства, это несомненно. Но долгосрочный мир требует поддержки со стороны общественного мнения, а это более сложный и продолжительный процесс. Например, в Германии после Второй мировой войны проводилась программа денацификации: вводились ограничения на участие нацистских лидеров в управлении государством, организовывались посещения концлагерей и знакомство с теми ужасами, которые там происходили, а также реализовывались многие другие меры. Все это нацелено на формирование устойчивого общественного сознания, способствующего долгосрочному миру.

К.Аденауэр оставил значительный след в истории Германии, потому что он проводил процесс денацификации, формируя новое общественное сознание. В отношении Армении ситуация имеет свои особенности. Сами армянские власти признают, что их так называемая «Третья Республика» базировалась на идеологии «Миацум», связанной с отторжением и удержанием части азербайджанской территории при включении ее в состав Армении. На сегодняшний день армянское общество готово отходить от этой идеологии, хотя глубокие идеологические установки сохраняются и в отношении Турции. Мы видим, что перед страной стоит серьезная задача преодоления исторически сложившихся идеологических противоречий.

Мы должны понимать: агрессия Армении - это не только военные действия и многолетняя оккупация наших территорий. Это также идеология и пропаганда, направленные против нас; в ряде случаев - элементы государственного устройства, конституционные нормы и нормативные акты, которые легитимировали эти притязания. Все это - составные части вооруженной агрессии против Азербайджана, и Баку намерен последовательно устранить ее последствия.

В том числе, я уверен, важно определить и привлечь к ответственности виновников, которые развязали эту агрессию. Процесс еще впереди - мы только в начале пути.

- Как вы считаете, какой будет реакция США, если армянские власти все же попытаются сорвать курс на нормализацию?

- Политический стиль Трампа показывает, что он формировал свой имидж в зависимости от того, как будет развиваться процесс нормализации отношений между Арменией и Азербайджаном. Именно в этом заключался смысл всех тех событий, которые мы наблюдали в Вашингтоне. Вероятно, Трамп воспринял бы это как шаг, влияющий на его личную и политическую репутацию. Предполагать, что процесс пройдет гладко и без последствий, я бы не стал.

- Какова, по вашему мнению, роль России в нынешней внутриполитической ситуации в Армении, и может ли Москва повлиять на устойчивость власти Пашиняна?

- Я считаю, что такие попытки уже имеют место, и это можно проследить по целому ряду признаков. Несомненно, урегулирование конфликта лишает Россию и других внешних игроков возможности влиять на процессы в регионе и на политику государств региона. Речь идет о так называемой системе конфликтного управления. Сохранение рычагов политического влияния для себя - именно на этом базируются действия российского руководства, стремящегося расширить свое влияние и навязать свою политическую волю на постсоветском пространстве.

Эти тенденции заметны во многих странах постсоветского пространства. Армения, оказавшаяся на перекрестке этих процессов, несомненно, будет подвергаться определенному давлению. То же самое касается и Азербайджана. Все прекрасно понимают суть происходящих между двумя странами процессов. Делались заявления о поддержке мирного процесса и результатов встречи в Вашингтоне. Россия, разумеется, хотела бы продолжать использовать тему конфликта в своих интересах. Так что влияние внешних игроков будет ощущаться и дальше.

Это - ответственность политиков в Армении: ставить интересы своего государства выше личных политических амбиций.

Тот же принцип действует и в Азербайджане. Все эти нападки и пропагандистские выпады против Азербайджана направлены на то, чтобы помешать нам реализовать стратегические шаги, соответствующие интересам нашего государства и народа.

- Может ли армянское общество принять полное примирение с Азербайджаном, или же внутренние реваншистские силы по-прежнему будут оказывать сопротивление?

- Этот вопрос сегодня волнует многих. Думаю, что, исходя из национальных интересов армянского государства, выработка политики добрососедства - это единственный путь, который может сохранить их государственность. В противном случае, отдавая выбор своей воли под контроль кого бы то ни было - будь то Россия или кто-либо еще - они обречены на продолжение противостояния, что неизбежно приведет к жертвам и потерям. Выбор остается за ними.

В истории это неоднократно проявлялось - и в Первой мировой войне, и в советский период, и в недавней войне, развязанной ими против нас. Их чрезмерные амбиции и чувство исключительности навязывались обществу через националистические концепции, и часть населения принимала это на веру. Посмотрим, что изменится: горький опыт поражения в 2020 году, думаю, не прошел бесследно. Сегодня армянское общество готово более реалистично смотреть на свою историю и выстраивать концепцию будущего развития с учетом реальных обстоятельств.