Когда мир полюбит ненавистных американцев?
Совершенно не секрет, что практически весь мир с замиранием ждет прихода к власти в США Барака Обамы и придет в ярость, если изберут Джона Маккейна. И дело здесь не только в том, что Обама вообще симпатичнее (Маккейн, кстати, тоже неплохо выглядит).
С Обамой мир связывает надежды на то, что Америка изменится – перестанет быть той Америкой, которая вызывает практически везде, на всех континентах, раздражение, бессильную злобу, презрение, негодование, усмешку и много иных похожих чувств. Эти чувства испытывают хоть в малой степени даже те, кто в целом хорошо относится к Америке и американцам.
Сможет ли мир полюбить американцев? Что для этого должно произойти в самих США, как должен измениться их правящий класс или все население в целом? Поможет ли нынешний кризис, подтолкнет ли американцев к нужным выводам?
Чтобы ответить на эти вопросы, мы попытаемся перечислить причины антиамериканизма. Сделав это, мы сможем увидеть, какие из этих причин временные, какие – надолго и всерьез.
Экспортеры кризиса
Америку не в первый раз обвиняют в том, что это она заразила мир экономическим кризисом. 1929 год, лето: в глазах окружающего мира американцы – люди, которые живут слишком хорошо, у них слишком много денег, они слишком спешат экспортировать в мир свои бешеные и ненужные новшества, типа холодильников, кондиционеров, гражданской авиации. 1929 год, осень – начало зимы, крах Уолл-стрита: американцы доигрались, так им и надо. 1929 и пара последующих годов: американцы виновны в том, что заразили своим кризисом весь мир.
Однако когда зима 1930-31 годов принесла Штатам голодные марши, суповые кухни для безработных, костры для бездомных, мир смягчился. И в этот раз кризис может высвободить во всем мире немалый заряд сочувствия к американцам. Хотя разница есть заметная: в начале 30-х годов США были изоляционистским государством с минимальными вооруженными силами, они не пытались распоряжаться миром.
Первых ненавидят всегда
Глобальной сверхдержавой в конце 19 века и вплоть до конца Второй мировой были не американцы, а англичане. Британская империя, самая большая в истории человечества, располагалась на всех пяти континентах. Она занимала фактически более трети мира. Вплоть до 1941 года никто всерьез и предположить не мог, что империю можно не то что разрушить, а даже нанести ей ущерб.
Британцами восхищались, им завидовали, их тайно или явно не любили. Они долгое время были предельно компетентными колониальными администраторами? За это их ненавидели еще больше. Ну, а то, что Британская империя была гигантским расистским государством, где цвет кожи был почти непроходимым барьером между сословиями, где для каждой расы существовал свой комплект писаных и неписаных правил (хотя закон был один для всех) – это завершало картину.
Британцев ненавидели покоренные народы или другие колонизаторы – французы или голландцы, и американцы тоже. Тропические шлемы с ремешком под подбородком пародировали в театрах. Британский акцент был не лучшим подспорьем для человека, гуляющего по Нью-Йорку.
Британская империя пала – и все соответствующие чувства постепенно были перенесены на Америку и американцев, что мы и наблюдаем.
Сияющий город на холме
Американское общество на протяжении своей истории было расистским далеко не в той степени, как британское. Не повезло тут только чернокожим. Концепция превосходства, однако, сидит в самой основе американского национального характера и культуры. Америка была изначально создана как Новый свет, где каждый может начать с начала жизнь, которая не получалась в Старом свете, скованном предрассудками, социальными барьерами и прочими давними проблемами. Америку называли и называют «сияющим городом на холме», образцом для всего остального мира.
Эта «американская мечта», в которую и сегодня верит большая часть населения страны, начиная с детского сада, на бытовом уровне выливается в наивную веру американца в то, что все американское – самое лучшее. Если это убеждение не навязывается окружающему миру, оно вызывает там только усмешку – и так было вплоть до превращения США в сверхдержаву. В тот момент, когда появился хотя бы намек на силовое навязывание чего-либо американского другим странам, возник антиамериканизм. Большей части мира он стал знаком только с окончания Второй мировой. Однако в Латинской Америке и в странах типа Филиппин или старой Кубы (американских колоний на протяжение полувека) он существовал с конца 19-го века, параллельно с довольно искренним восхищением.
Идея изначального американского морального превосходства служила идеологическим оправданием деятельности неоконсервативной группировки, фактически правившей Америкой при нынешнем президенте США. Группировка эта потерпела тяжелое моральное поражение, а финансовый кризис дополнительно подорвал веру как самих США, так и всего мира в превосходстве как минимум экономической концепции неограниченной свободы предпринимательства.
Однако концепция «сияющего города» служит цементом, скрепляющим многонациональное американское общество. Она вряд ли самоуничтожится, и будет, возможно, приносить США определенную пользу – правда, только в том случае, если США перестанут быть мировой сверхдержавой.
Америка как анти-мир
США были и остаются государством, состоящим из эмигрантов со всего мира, в первом или десятом поколении. Это придает нации экономический динамизм, но создает специфическую проблему, которая сильно подогревает антиамериканские чувства по всему миру.
Это – проблема психологии любой эмигрантской общины. Люди покидают свою страну потому, что им было в ней плохо. И очень часто они не согласны не только с нынешним правительством бывшей своей страны, но и с большей частью ее общества.
Этот эффект смягчается через несколько поколений – итальянские американцы вряд ли испытывают сегодня нелюбовь к правительству Берлускони или к итальянским итальянцам. Но многие прочие общины оказываются диссидентским мозаичным анти-миром, противопоставленным прочему миру. Эмигрантские общины оказывают влияние на власти США или хотя бы на часть общественного мнения. Результат сказывается на внешней политике, и ведет ко все той же нелюбви к Америке за ее пределами. С кризисом или без, этот необычный эффект наверняка останется частью американской реальности еще долго.
Свои сукины дети
Давняя американская политическая традиция – насаждать по всему миру «своих» лидеров государств. Этим занимаются, в общем-то, все страны без исключения, но не все это могут. Именно Америка подошла, особенно в 90-е годы, максимально близко к статусу единственной сверхдержавы с мощнейшими в мире финансовыми ресурсами, и именно Америка насадила своих правителей по всему миру в наибольших количествах, не стесняясь в средствах.
Это США делали и раньше, классическая фраза «он сукин сын, но это наш сукин сын» относится к середине 20-го века, и приписывают ее чаще всего к характеристике американских ставленников в Парагвае или Гаити (но не только там).
В 90-е годы выявилась закономерность – власти США предпочитают слабых и не очень компетентных, а поэтому зависимых правителей. При этом им лучше иметь жен-американок, диплом университета в США или опыт работы там. Наиболее классический пример последних лет – это режим Михаила Саакашвили в Грузии, но есть минимум два десятка прочих примеров.
Здесь – мощнейший резерв антиамериканизма по всему миру. Однако он будет исчерпан, если кризис сделает подобную политику слишком дорогостоящей для США, и сомнительные лидеры государств постепенно уйдут со своих постов.
Права человека и демократия как дубинка
Официально делая «продвижение демократии и защиту прав человека» основой своей внешней политики, американские власти совершают внешнеполитическое самоубийство. Понятно, что сама идея абсолютно логична для идеологизированного американского общества, верящего в «сияющий город на холме». Однако она неизбежно приводит США к политике покупки диссидентов, находящихся в оппозиции к властям своей страны или влиятельной части ее общества.
Диссиденты обычно оказываются весьма рады выступать в роли поборников именно американских ценностей, зато их деятельность делает эти ценности мишенью ненависти или насмешек значительной части общества той или иной страны. Психологически причина этого предельно проста: страна, берущая на себя роль эталона ценностей, вызывает неприязнь, а если она продвигает их с малейшим намеком на нажим, она вызывает нелюбовь, независимо от качества ценностей. Соответственно, ее местные проводники могут рассчитывать исключительно на внешнюю помощь, оказываясь в зависимости от США.
Если США откажутся от повсеместного использования «демократической дубинки», хотя бы вследствие дороговизны такой политики, антиамериканские чувства в мире резко уменьшатся.
Другая демократия
Демократизм американского общества сильно отличается от других демократизмов в мире. Американская идеология создала «очищенный» вариант равенства людей, подчеркивая, что аристократическое происхождение, образование, национальность или иные качества не обязательны для того, чтобы человек чувствовал себя полноценным членом общества или гражданином мира. Одна из особенностей американской мечты в том, что любой, абсолютно любой (в том числе Форрест Гамп) может разбогатеть, стать президентом и т.д.
Неожиданное последствие этого демократизма – самоупоение обычных американцев, их непохожесть на, скажем, западноевропейцев по части образования и кругозора. Американцы плохо знают окружающий мир и не хотят знать его, веря лишь в то, что Америка лучше и сильнее всех. Когда эта реальность влияет на избирательный процесс или на выбор внешней политики, то создает дополнительные проблемы для США во внешнем мире. Поэтому можно предположить, что кризис может открыть глаза американцам на реальности мира, и постепенно привести их к поддержке более рациональной внешней политики. И в итоге – ослабить антиамериканские настроения.
Стиль жизни
Глобализация привела к нашествию массовой американской культуры на весь окружающий мир. Это дешевое голливудское кино, стиль поведения, быстрая еда и т.д., важнейшая статья американского экспорта. Воспринимают эти вещи лучше всего менее образованные слои населения.
Не надо недооценивать негативных чувств, которые это нашествие вызывает в самых разных обществах. Антиамериканские настроения тут проявляются не только среди интеллектуальной верхушки, но и среди менее продвинутых традиционалистов. Можно, например, смело предположить, что именно влияние массовой культуры, разлагающее культуру традиционную, стало коренной причиной разрушения башен-близнецов в Нью-Йорке в результате мега-теракта 11 сентября 2001 года.
Что может изменить американское общество? Оно имеет шанс поумнеть в результате кризиса. Оно может измениться по составу – в нем начнут преобладать люди не англосаксонской национальности, с другими ценностями. Общество США может, в результате, утратить вкус к переделке мира. Изменится и мир – глобализация, как выясняется, имеет не только «европейское», но и «азиатское» лицо, и монополизм американской массовой культуры может уйти. Оказавшись лишь одной из ключевых держав, Америка сможет попрощаться с множеством недобрых чувств, которые испытывают к ней в окружающем мире.
Дмитрий Косырев, политический обозреватель
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА Новости
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
