Израильский эксперт: «Мировое сообщество должно реально понять, что обладание Ираном ядерного оружия несет глобальную угрозу»

15:19 - 11 / 02 / 2009

Эксклюзивное интервью 1news.az с израильским иранистом, ведущим сотрудником Института Азии и Африки Еврейского университета в Иерусалиме доктором Владимиром Месамедом

- Доктор Месамед, в эти дни Исламская Республика Иран отмечает 30-летие исламской революции. Что вы думаете об этой революции через призму ее антагонизма с Государством Израиль?

- Жесткая и перманентно углубляющаяся конфронтация между Исламской Республикой Иран и Государством Израиль стала уже привычной реалией современного этапа международных отношений.

Однако неправомерно связывать ее с антиизраилизмом того или иного руководителя ИРИ. Она объективно вытекает из самой сути историко-философской концепции шиизма, обретшего в исламском Иране государственный статус. Лежащая в основе этой ветви ислама идея образования всемирного исламского государства, в котором все люди станут членами глобальной мусульманской общины, по мнению иранских теологов, уже частично реализована созданием и тридцатилетним существованием ИРИ. Дальнейшее ее развитие возможно на путях насаждения такого же государственного устройства в других мусульманских странах с последующей глобализацией.

Теоретики исламской революции в Иране интерпретировали этот процесс как «подчинение исламу всех остальных стран». Основатель ИРИ аятолла Рухолла Хомейни считал лежащий в сердце исламского мира Израиль важнейшей преградой на этом пути и поэтому задачу борьбы с ним сформулировал как «освобождение Иерусалима». Еще в 1981 г. Хомейни отмечал, что религиозное руководство Ирана никогда не смирится с израильской оккупацией святых для ислама мест. Декларируемое Ираном лидерство в исламском мире давало иранским руководителям право числить себя защитниками «угнетенных исламских наций», и в первую очередь - арабского народа Палестины. На практике это означало всемерную поддержку «арабского и палестинского дела» и широкомасштабное нагнетание враждебности по отношению к «экспансионистскому захватчику».

На таком фоне лозунг «Марг бар Эсраиль» («Смерть Израилю») стал в Исламской Республике Иран непременным атрибутом любого политического мероприятия. Транспаранты с этой надписью тысячами реют над толпами участников любых манифестаций независимо от их целей. С приходом к власти в августе 2005 г. неоконсервативного президента Махмуда Ахмадинежада этот лозунг озвучивается в различных вариациях практически каждую неделю. Стало возможным констатировать резкое ужесточение курса ИРИ по отношению к проводимой Израилем политике.

Именно Ахмадинежад неоднократно заявлял в течение последних месяцев, что «сионистский режим» несет угрозу всему исламскому миру. В одном из своих выступлений он сказал, что Израиль - постоянная и непрекращающаяся угроза, не дающая странам и народам региона чувствовать себя в безопасности. К традиционным для Ирана призывам «стереть Израиль с карты мира», «вырезать из тела Ближнего Востока сионистскую опухоль» он добавил не так часто звучавшую ранее идею отрицания Холокоста. Примечательно, что это вызвало возмущение не только Израиля, стран Европы, США, ООН, но и руководства Палестинской национальной администрации. На самого Ахмадинежада это, однако, не произвело ни малейшего впечатления, что выразилось в инициировании иранским президентом Международной конференции по Холокосту, проведенной в конце 2006 г. в Тегеране. Выступая перед ее делегатами, Ахмадинежад заявил: «Запад создал Израиль с помощью мифа о холокосте, а теперь это государство надо снова ликвидировать, чтобы воцарился мир во всем мире».

- Однако история международных отношений помнит достаточно серьезный уровень стратегическго сотрудничества между Ираном и Израилем...

- Памятуя о нынешнем состоянии отношений между Ираном и Израилем, кажется невероятным, что всего 30 лет назад они были образцом межгосударственного добрососедства на Ближнем Востоке. Де-факто признав Израиль в 1950 г., Иран почти сразу начал с этой страной тесное и предельно диверсифицированное партнерство. Иран поставлял в Израиль нефть, газ, различное минеральное сырье, продовольствие, предметы ширпотреба. Еврейское государство делилось с Ираном своим опытом в сельском хозяйстве, медицине, науке, передовых технологиях. Воздушная линия между двумя странами была одной из напряженнейших за счет ежедневной перевозки в обоих направлениях студентов, специалистов, туристов. Сотни израильских советников трудились во всех регионах Ирана.

Многолетний тогдашний посол Государства Израиль в Иране Меир Эзри в выпущенной недавно книге воспоминаний приводит десятки примеров такого сотрудничества. В начале 70-х годов в пригороде иранской столицы открылся даже специальный Центр израильских достижений в области медицины и фармакологии, где организовывались лекционные курсы для иранцев, проводились семинары и тренинги с участием известных израильских врачей. Правительство последнего иранского шаха Мохаммада-Резы Пехлеви пригласило в Иран популярного далеко за пределами Израиля стоматолога, профессора Еврейского университета в Иерусалиме Эфраима Шаки и попросило его организовать в Ширазе центр современной стоматологии. На его базе возникла и первая в Иране университетская кафедра зубных болезней.

Статистические данные показывают, что в 1971-1977 гг. Израиль входил в десятку важнейших торговых партнеров Ирана, а положительное сальдо товарооборота приносило казне ежегодно порядка 200 миллионов долларов. Для нефтяных операций между двумя странами были построены нефтепровод Эйлат-Ашкелон, нефтеперерабатывающий комплекс в Ашдоде, реконструирован Эйлатский порт. Совсем недавно в Израиле рассекретили архивные материалы о том, что Израиль был одной из стран, стоявших у колыбели создания в Иране атомной энергетики и применения ядерных технологий в различных сферах иранской национальной экономики. Специалисты из израильских атомных центров в Димоне и Сореке в соответствии с двусторонним соглашением работали на строительных площадках, успев до начала исламской революции 1979 г. заложить фундамент атомного реактора в южноиранском городе Бушере и создать проект технико-экономического обоснования создания исследовательского реактора в Исфахане.

Заметной сферой сотрудничества двух стран были оборона и безопасность. Сотрудники гремевшей в 1970-е годы по всему миру израильской службы внешней разведки Мосад помогали налаживать работу шахской разведывательной структуры САВАК. Реализовывалось Соглашение об обмене стратегической и оборонной информацией и координации взаимных действий.

Сходные угрозы безопасности стимулировали тесную взаимосвязь в военной области. Израиль помог создать в Иране современную систему противовоздушной обороны. Тогда же с помощью израильских специалистов была заложена основа иранского ракетостроения. Историки войны Судного дня 1973 г. приводят и такой эпизод. В один из острых периодов военных действий, когда Израиль испытывал потребности в увеличении самолетного парка, Иран передал ему 25 боевых истребителей типа «Фантом».

Послереволюционный период драматично изменил взаимоотношения двух стран. Вчерашние друзья превратились в принципиальных врагов. В 1979 г. в стране произошла исламская революция, изменившая режим правления, что повлекло за собой внешнеполитическую переориентацию. Разумеется, это сказалось на отношениях Ирана с Израилем и арабскими странами, на его позиции в связи с арабо-израильским противостоянием, подходах к урегулированию конфликта. С устранением шаха с политической арены изменился не только строй, радикальное изменение претерпела идея позиционирования исламской республики в окружающем ее геополитическом пространстве.

- Насколько вы считаете реальной ядерную угрозу Ирана для Израиля? И если эта угроза реальна, каковы должны быть действия, по вашему мнению, израильского руководства?

- Иранская ядерная угроза Израилю, несомненно, реальна, и в Израиле на этот счет существует полнейший консенсус. Оценивая ее как главнейший вызов безопасности страны, мы исходим из того, что все усилия, предпринимаемые мировым сообществом по обузданию военного компонента иранской ядерной программы, все еще не привели к ожидаемым результатам. Учтем при этом, что уже к концу 2009-го или началу 2010 года Иран выйдет на тот уровень обогащения урана, который позволит ему создать запасы, необходимые для производства атомных бомб.

К настоящему времени использованы практически все возможности дипломатического давления на исламский режим в Иране. Нужно понимать, что оставшиеся для предотвращения реального перехода Ирана в клуб ядерных держав максимум два года являются во многом решающими. Мировое сообщество должно реально понять, что обладание Ираном ядерного оружия несет глобальную угрозу. Конечно, пока еще имеется возможность воздействия на Иран различными экономическими и политическими мерами, но настало время думать и о других путях решения иранского кризиса.

В Израиле предостерегают от опасности преуменьшения значения иранской угрозы, ибо обладание Ираном новейшим неконвенциональным оружием способно нарушить хрупкий баланс стабильности во взрывоопасном Ближневосточном регионе. В этом аспекте имеется полное совпадение подходов как правящей коалиции, так и оппозиции. Ее лидер, экс-премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху считает, что угрозы израильской безопасности следует искать в подъеме радикального ислама, а ядерное вооружение Ирана квалифицирует как величайшую угрозу, которая когда-либо висела над человечеством и над Израилем в равной степени.

-Что вы можете сказать о роли Ирана в последнем конфликте между Израилем и ХАМАСом?

- Всем в Израиле понятно, что ХАМАС- это военное представительство Ирана в секторе Газа. Иран финансирует эту террористическую организацию. Иран тренирует террористов ХАМАСа. Иран поставляет ХАМАСу самое современное оружие.

Парламент ИРИ призвал ХАМАС не выполнять условия прекращения огня, давая понять, что война против Израиля должна быть продолжена. Между тем аналитическое сообщество по-разному подходит к оценкам военной операции в Газе. Многие считают несомненным победителем Египет, чьи мирные инициативы как раз и были реализованы, а потерпевшей поражение стороной - Иран, несмотря на то, что эти две страны не были непосредственно задействованы в театре военных действий. Убежден, что операция «Литой свинец» показала несостоятельность реализации военной доктрины, разработанной иранцами для партизанских действий ХАМАСа против регулярных частей израильской армии. Эта доктрина предполагала ситуацию партизанской войны, когда и ХАМАС, и «Исламский джихад» будут как можно меньше напрямую противодействовать израильским военнослужащим, что поможет им избежать людских потерь. Тот факт, что погибли сотни боевиков, а военные арсеналы значительно уменьшились, говорит о том, что эта директива не была принята на вооружение.

Иранское руководство надеялось на открытие второго фронта с севера, где именно с целью противостояния Израилю была создана и взращена ливанская «Хизбалла». Однако в силу многих причин, в том числе внутриливанского характера, «Хизбалла» не вступила в войну, разочаровав иранское руководство. Подобное случилось и на сирийском направлении, где иранцы очень хотели бы создать очаг напряженности, который потребовал бы передислокации израильских войск, снизив тем самым интенсивность ведения операции в секторе Газы.

Между тем спикер иранского парламента Али Лариджани уже высказал мнение, что последняя операция в Газе не была столкновением между Израилем и ХАМАСом. Это была, по его словам, война между Ираном и Израилем, в которой арабские страны были на стороне Израиля. Так же высказались в эти дни и израильские руководители - президент страны Шимон Перес и глава МИДа, лидер правящей партии «Кадима» Ципи Ливни, добавившие при этом, что им хотелось бы, чтобы ХАМАС получил как можно больший удар от Израиля.

Иран, стремящийся к региональной гегемонии, заново попытался применить приемы, опробованные им с «Хизбаллой» в Ливане, на территории Газы. Иран и Хамас истолковали сдержанность Израиля как слабость. Государство Израиль доказало, что сдержанность – это показатель силы, и эту силу Израиль решительно применил тогда, когда стало понятно, что другого пути нет