Почему Серж Саргсян тормознул на переговорах в Праге
Итоги состоявшихся 7 мая на саммите в Праге переговоров между президентами Ильхамом Алиевым и Сержем Саргсяном оцениваются неоднозначно.
Сопредседатели Минской группы утверждают, что достигнут определенный прогресс. Хотя прорыв на этой встрече не был достигнут, однако, по их мнению, сторонам удалось найти взаимопонимание по базовым принципам урегулирования конфликта.
В Ереване также сочли Пражскую встречу полезной, тогда как в Баку не скрывают свое разочарование. И есть от чего. Для достижения компромисса Азербайджан пошел на важные уступки, а именно: согласился на поэтапное освобождение оккупированных районов; признал возможность беспрепятственного использования Лачинского коридора для коммуникаций Нагорного Карабаха с Арменией; не ставит впрямую вопрос об азербайджанской администрации в Шуше, без чего массовое возвращение туда беженцев будет затруднено. Армяне вместо шагов навстречу реанимировали отвергнутые еще два года назад неприемлемые для нас требования.
Так, Серж Саргсян в ходе Пражской встречи вновь настаивал на фиксации права народа Нагорного Карабаха (в его понимании это исключительно армяне) на самоопределение, реализация которого должна предполагаться механизмом референдума «без ограничения повестки».
Такой фортель со стороны Сержа Саргсяна одни объясняют извечным коварством армян и отсутствием у них действительного стремления к компромиссам. Другие связывают это с тем, что турецко-армянский диалог, согласование так называемой «Дорожной карты», усилил самомнение Еревана и его возможности для маневров. В армянских СМИ некоторые политики прямо говорили о том, что они ожидают от Турции нажима на Азербайджан с тем, чтобы побудить смириться с утратой Нагорного Карабаха и удовольствоваться возвращением хотя бы части утраченных территорий. Эти ожидания оказались иллюзорными. Глава МИД Турции Бабаджан, являвшийся главной фигурой новой политике Анкары в отношении Армении, перемещен на другой министерский пост в правительстве, а премьер-министр Эрдоган публично заверил, что без продвижения в карабахском урегулировании границы Турции не будут открыты.
Полагаю, что причины того, что Серж Саргсян притормозил на переговорах в Праге, следует искать в другом. Во-первых, это фактор соперничества среди держав, являющихся сопредседателями Минской группы. Даже при условии, что посредники согласны продвинуть процесс карабахского урегулирования, Москву вряд ли устроит приоритет Запада, в частности США, в этом вопросе. А такое представление могло сложиться, если о достигнутом прогрессе на переговорах президентов Алиева и Саргсяна объявили бы в стенах посольства США в Праге, тем более в ходе саммита Евросоюза по презентации программы «Восточное Партнерство», в которой Россия усматривает покушение на собственную сферу влияния. Поэтому предположу, что Москва негласно посоветовала Сержу Саргсяну приберечь свое согласие на приемлемый для Азербайджана компромисс до следующей встречи, которая должна состояться в июне в ходе Экономического Форума в Санкт-Петербурге.
Во-вторых, на позицию армян, несомненно, оказывает развитие кризиса в соседней Грузии. Если бы военный мятеж там удался и привел бы к свержению Саакашвили, то переход Грузии под контроль Москвы открывал для Армении коммуникации на Россию, а коммуникации Азербайджана на Турцию и Запад оказывались перерезанными. Тогда карабахское урегулирование пошло бы исключительно по российскому сценарию. Накануне Пражского саммита ситуация в Грузии до конца была еще не прояснена и армяне были в ожидании.
И, наконец, в-третьих, внутренний фактор. Это выборы в Ереване. Для Сержа Саргсяна важно, крайне важно добиться на них победы своих сторонников и сохранить контроль над столичной администрацией. Сделать это после ухода дашнаков в оппозицию и высокой активности сторонников экс-президента Левона Тер-Петросяна будет крайне сложно. Очевидно, что накануне голосования он совершенно не готов подставлять себя под огонь критики за мнимое «предательство» национальных интересов и «сдачу» Нагорного Карабаха.
Все приведенные моменты весомы, но носят тактический характер, тогда как продвижение урегулирования и снижение рисков возобновления военной конфронтации имеет как для сторон конфликта, так и посредничающих держав стратегическую значимость. Поэтому, несмотря на то, что пражская встреча оказалась безрезультатной, шансы на достижение прорыва в процессе урегулирования армяно-азербайджанского конфликта из-за Нагорного Карабаха достаточно высоки, и нужно приложить все усилия для их реализации.
Из сказанного мной вовсе не следует, что Азербайджану для достижения соглашения с армянами нужно проявить большую уступчивость. Вовсе нет. Следует дать всем понять, что если Баку не согласился на отторжение Нагорного Карабаха в прошлом, когда был неизмеримо слабей, то теперь, обладая возросшими финансовыми и стратегическими возможностями, будет укреплять военную мощь и ужесточать свою позицию. Так что покровителям Армении следует поторопиться, если они желают оградить ее и себя от больших неприятностей в будущем.
Очевидно, что прогресс в урегулировании карабахского конфликта определяется не только на переговорах лидеров Азербайджана и Армении, но и от того, как сложится диалог Москвы с Вашингтоном, Москвы и Брюсселя по более широкому кругу вопросов. В начале лета ожидается визит в Азербайджан и Армению президента Франции Николя Саркози. В июле анонсирован визит в Москву президента США Барака Обамы. Если обозначится прогресс, то лучшего времени и места для подписания соглашения по урегулированию карабахского конфликта, чем Москва в ходе визита туда президента Обамы, подобрать сложно.
Расим Мусабеков, политолог
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Редакция не несет ответственности за позицию автора
