Малая страна и большая политика - АНАЛИТИКА
Размеры — самый ненадежный критерий величия человека или страны.
Джавахарлал Неру
Обсуждение и принятие Парламентом страны Военной доктрины, являющейся составной частью Концепции национальной безопасности, вновь привлекло пристальное внимание экспертов к вопросам, связанным с обеспечением региональной безопасности, налаживанием сотрудничества в военно-политической сфере и определением внешнеполитических приоритетов.
Надо отметить, что все эти проблемы актуальны не только для Азербайджана, но и для многих «малых» стран, получивших независимость после окончания «холодной войны» и распада биполярного мироустройства. Долгие годы в политических и академических кругах бытовало мнение, что малые страны в силу естественной ограниченности собственных ресурсов, вынуждены все время находиться в сфере влияния той или иной «большой страны» и поэтому обречены играть роль лишь объектов мировой политики.
Однако сегодня когда характерной чертой глобализирующегося мира становится все большая взаимозависимость стран и народов, у некоторых малых стран появляются реальные возможности воздействия на внешнеполитические решения ведущих государств. Конечно, в немалой степени эти возможности обусловлены тем, что, существующая система международных отношениях лишена жесткого каркаса блокового противостояния и потому позволяет таким странам, как использовать «право голоса» в рамках многочисленных международных организаций, так и успешно «играть» на глобальных и региональных противоречиях между мировыми державами. Формирующийся новый миропорядок, хотя, на первый взгляд, и кажется более «справедливым», но вместе с тем, ввиду отсутствия прежней системы тотального доминирования двух ведущих держав, является и менее предсказуемым.
С другой стороны, глобальный экономический кризис, изрядно пошатнувший у многих наивную веру в безошибочность «невидимой руки» рынка, существенно повлиял на устойчивость системы международных отношений, что даже дало основание бывшему премьеру Великобритании Г.Брауну на Лондонском саммите «большой двадцатки» (G20) заявить об окончании эпохи «вашингтонского консенсуса». Напомню, что первоначально это понятие было предложено в 1989 году американским экономистом Д.Уильямсоном, который рассматривал «вашингтонский консенсус» как систему общепринятых стандартов, необходимых для проведения экономических реформ в развивающихся странах. Впоследствии это выражение, ставшие образной характеристикой американо-центричного мира, получило расширенное толкование и стало нередко пониматься как совпадение взглядов не только в отношении методов радикальной рыночной экономики, но и западных принципов политического управления.
Д.К.Рамо, автор книги «Пекинский консенсус», полагает, что концепция «вашингтонского консенсуса» связана «с геополитической моделью, которая предполагала, что все в мире очень рады быть частью капиталистической системы, в которой США являются доминирующей силой». Между тем сам Д.К.Рамо под «пекинским консенсусом» подразумевает консенсус наций, приводя в качестве примера страны БРИК: Бразилию, Индию, Россию и Китай.
В последнее время, когда правомерность и целесообразность доминирования США (и Запада в целом) часто подвергается сомнению, все большее число политиков и экспертов признают необходимость более активного вовлечения развивающихся стран в решение сложнейших задач по обеспечению мировой и региональной безопасности. Еще в июле прошлого года, выступая в исследовательском центре Council on Foreign Relations, госсекретарь США Х.Клинтон в качестве «основных и формирующихся глобальных держав», наряду со странами БРИК, особо отметила Турцию, Индонезию и ЮАР, подчеркнув стремление США поощрять желание этих стран стать полноправными партнерами в решении задач глобальной повестки дня. Наглядным примером растущего влияния этих стран на мировую политику может служить тот факт, что все они участвуют в работе «большой двадцатки», являющейся некой альтернативой «большой восьмерке», в которой кроме России участвуют лишь ведущие западные державы.
Отмечу, что проблемам взаимодействия США с различными странами посвящен также специальный раздел в принятом на днях важнейшем документе по внешнеполитическому планированию - Стратегии национальной безопасности США. В разделе, озаглавленном «Мировой порядок», наряду с взаимоотношениями с традиционными союзниками по НАТО и ЕС, рассматриваются также вопросы тесного сотрудничества с другими влиятельными мировыми центрами, укрепления институтов и механизмов такого сотрудничества, в частности в рамках G20, для поиска совместных решений по ключевым глобальным угрозам.
При всем своем желании команда Б.Обамы не может предложить кардинально новых идей ни в конфигурации американских союзников, ни в концептуальных подходах к формированию системы защиты США от различных внешних угроз. Но вместе с тем Стратегия еще раз подтверждает ту очевидную мысль, что сегодня решение мировых проблем без США так же невозможно, как и то, что эта страна не способна обеспечить ни глобальную, ни собственную национальную безопасность без широкого международного сотрудничества. Видимо, именно поэтому, разъясняя суть представленной Стратегии, госсекретарь Х.Клинтон в качестве главной цели США указала стремление двигать мир от мульти-полярности к мульти-партнерству. Если идея «мульти-партнерства» станет определяющей тенденцией глобального переформатирования системы международных отношений, то малые страны смогут получить еще один шанс на равноправное участие в этом процессе.
Конечно, достижение этой цели в немалой степени будет зависеть от того, насколько ведущие державы будут заинтересованы в формировании благоприятной международной среды и всеобщих «правил игры», которые будут способствовать учету национальных интересов различных стран, в том числе тех, что не представлены в «большой двадцатке». Однако некоторые, уже состоявшиеся малые страны, не дожидаясь создания идеальных условий и защищенные лишь статусом члена ООН, используя разнообразные политические, экономические, географические, этнические и другие факторы, сумели стать функционально «незаменимым» элементом существующей системы международных отношений и, пожалуй, самый яркий пример такой страны это - Сингапур.
Но также ясно, что большинству малых стран, которые лишь недавно получили независимость, еще предстоит пройти свой путь становления. И самое главное, им надо избежать той системной ловушки, в которую обычно попадают эти страны, когда их реальные возможности начинают вступать в диссонанс с завышенными внешнеполитическими ожиданиями. В этом случае отсутствие устоявшейся политической системы, экономические трудности, недальновидность правящих элит могут привести к возникновению угроз для суверенитета малой страны и превращению ее в объект манипуляций со стороны внешних сил.
Что же касается Азербайджана, то следует напомнить, что именно уникальное сочетание таких факторов, как выгодное географическое положение, наличие больших запасов нефти и газа, светский характер правления, активное сотрудничество с европейскими институтами и хорошие отношения с исламскими странами позволило З.Бзежинскому еще в середине 90-х назвать нашу страну, в числе других пяти стран, «геополитическим центром» Евразии. За истекшие 15 лет своего развития Азербайджан не только подтвердил эту характеристику, но и, несмотря на тяжелые последствия неурегулированного до сих пор Карабахского конфликта, превратился в сильное и самодостаточное государство, без участия которого в регионе не может быть реализован ни один крупный геополитический или геоэкономический проект. И стоит особо отметить, что подобная «незаменимость» Азербайджана, являясь объективным фактором, носит также позитивный и взаимовыгодный характер для глобальных и региональных партнеров нашей страны.
Пожалуй, сегодня именно такой подход, направленный на формирование «позитивной незаменимости» и позволяет нашей стране, несмотря на все трудности и проблемы оставаться ответственным и полноправным участником «большой» политики.
Гюльшeн Пашаева,
заведующая отделом анализа внешней политики
Центра стратегических исследований
