Аслан Исмаилов: «Накануне суда пропала вторая часть моего заключительного выступления по сумгайытским событиям…»

Эксклюзивное интервью 1news.Az с известным адвокатом, автором книги "Сумгайыт - начало распада СССР" Асланом Исмаиловым (часть 6-я).

С предыдущими частями данного интервью можно ознакомиться здесь: ЧАСТЬ 1-я, ЧАСТЬ 2-я, ЧАСТЬ 3-я,ЧАСТЬ 4-я, ЧАСТЬ 5-я.

- Были ли случаи, когда азербайджанцы помогали соседям-армянам спастись от толпы мародеров , руководимой Эдуардом Григоряном ?

- Из материалов дела, показаний потерпевших видно, что на самом деле у азербайджанцев не было, приписываемой им различными СМИ того периода, ненависти в отношении армян. Напротив, во время беспорядков в Сумгаите азер¬байджанцы, рискуя своей жизнью и безопасностью, пытались спасать армян; в материалах дела в своих показаниях это неоднократно откровенно подтверждают как обвиняемые, так и потерпевшие армяне. Приведу один пример. Свидетель Касумов С.Т., проживающий в первом подъезде дома Ж 17/33"Б" в 3 микрорайоне города, показал;

"...20 февраля 1988 года, примерно а 17 час.30 мин. я находился в своей квартире, услышал шум на лестничной площадке (я живу на 3-ем этаже). Я вышел на лестничную пло¬щадку и увидел, что с 4-го этажа спускаются Межлумян Григорий и его жена Роза. У них обоих лица были в крови, в каком состоя¬нии была у них одежда, я не обратил внимания. Григорий и Роза плакали, они сказали, что их избили, и попросили, чтобы я их спрятал. Я их спря¬тал в спальной комнате.

Примерно через полчаса или час ко мне в дверь вновь кто- то постучал. Я открыл дверь, в дверях сто¬яла младшая дочь Межлумян... Я ее впустил в квартиру, она мне стала рассказывать, что погромщики приняли ее за азербайджанку и, не тронув ее, отпустили. После это¬го я вышел на улицу и стоял возле подъез¬да. Потом , я поднялся наверх и зашел в снова в квартиру. В нашей квартире, кроме Межлумян Григория, Розы и младшей дочери, находилась еще одна дочь Межлумян.

Как ее зовут я не знаю, но у нее светлые волосы. Как она заходила к нам в квартиру, я не видел. Потом, примерно через полчаса, я вышел из квартиры посмотреть, что происхо¬дит на улице. На лестничной клетке между вторым и третьим этажом увидел еще одну дочь Межлумян.

Она поднималась наверх, была полностью раздета и вся избита. У нее было сильно разбито лицо, шла кровь.. Тело у нее тоже было избито, но какие повреждения у нее были, я не могу сказать, потому что я стеснялся на нее смотреть. Я завел ее в квартиру, дал ей платье же¬ны. Ее одели и ее родственники стали ей оказывать помощь….».

Такого рода действия азербайджанцев в отношении армян, ставших жертвами погромщиков, действиями которых умело руководил армянин по национальности Эдуард Григорян, были часты в Сумгайыте.

- Вы уже упоминали о том, что события в Сумгайыте были устроены КГБ и высшим руководством СССР. А что послужило подстрекательским фактором для претворения в жизнь их планов?

- Из показаний было видно, что подстрекательским фактором были процессы, происходившие в Армении и НКАО, а именно - убийства азербайджанцев со стороны армян, изгнание азербайджанцев из родных мест. Во время следствия на допросах обвиняемые свои преступные деяния мотивировали тем, что совершались они в ответ на убийства, изнасилования азербайджанцев в НКАО и Армении. Аналогичные показания давали и потерпевшие. Мотивом совершенных преступ¬лений было не хулиганство, а именно указанные события. Кстати, особо отли¬чался Григорян, который выпячивал этот вопрос, разжигал страсти, был организатором преступной группы. Хотя основным организатором беспорядков был, безусловно, Центр, следствие не выявило, кем же конкретно они были организованы, не установило и не привлекло к ответственности их представителей на местах.

И это несмотря на то, что материалы следствия полностью обличали Григоряна, безоговорочно доказывали его главенствующую роль в группе, он не был привлечен к ответствен¬ности в качестве организатора, так как в период следствия были допущены фальсификации, следствие оказалось незавершенным, мно¬гие важные моменты так и не были изучены, часть следственных мате¬риалов изъята из дела, и вообще, уголовное дело было хорошо и целенаправленно подчищено. Так, после того, как встречавшийся со мной полковник КГБ предъявил обвиняемым фотографии людей в черных плащах и последние опознали их, подтвердив, что Григорян встречался с этими людьми, говорил им «все в порядке, дубы идут за мной», в материалах уголовного дела я не смог найти протоколы, подтверждающие проведение этих действий. К тому же, в тщательном рассмотрении дела в суде не были заинтересованы ни обвиняемые, ни их адвокаты, ни судья, ни руководство, ни другие лица.

- Что Вы можете рассказать о своем заключительном выступлении на суде?

- Примерно за месяц до завершения процесса на основании собранных показаний, доказа¬тельств я стал готовиться к своему заключительному выступлению. Связано было это с тем, что, можно сказать, все показания повторя¬лись, со стороны суда ничего нового не выявлялось. За 15 дней до кон¬ца суда мое выступление фактически было уже готово. Речь состояла из двух частей: в первой, были отражены преступления, совершенные обвиняемыми лицами, и доказательства их вины, во второй, составляющей основу выступления, - причины сумгаитских событий, обстоятельства, доказывающие организованность этих условий и событий.

Но, точно не помню, накануне или в день суда, пропала … вторая часть моего выступления. Самым интересным было то, что исчезла именно та часть выступления, в которой излагался и доказывался организованный характер сумгайытских событий, а также связанные с этим фактом предложения. Хотя я не могу представить, при каких условиях и как пропало мое выступ¬ление, но учитывая тогдашнее присутствие в суде работников КГБ, и вообще, проведение суда под надзором КГБ, я связывал «операцию пропажа» именно с деятельностью этой структуры.

Вследствие исчезновения готового текста выступления и из-за отсутствия времени для его повторной подготовки, свою речь я построил на основе короткого конспекта. Так как я подробно знал дело и точно помнил все его обстоятельства, пропажа текста не создала для меня особых затруднений. Выступление в суде, фактически, совпало с текстом заранее подготовленной речи. В точности помню, что моя заключительная речь на процессе продлилась полтора дня, и ее основу составила именно вторая часть.

Выступление я начал с изложения перечня преступлений, совер¬шенных подсудимыми, и статей, по которым они обвиняются, а также обстоятельств, подтверждающих эти деяния. Отмечу один очень важ¬ный момент: до пропажи текста выступления, хотя в нем и отмечалось, в чем обвиняются все подсудимые, там не было ни одного намека на меры наказания, которые я буду требовать у суда.

- На то были причины?

- Были. Так, как в данном деле наибольшие подозрения ложились на КГБ, то уже тогда я стал вести себя более осторожно. Кроме того, я уведомил своего начальника, что буду требовать у суда в отношении Григоряна и Вагифа Гусейнова высшей меры наказания в виде расстрела; так как сумгайытские события были органи¬зованы Центром, то по этому поводу буду ходатайствовать о воз¬буждении уголовного дела; требовать вынесения частного определения в отношении следственной группы Прокуратуры СССР, допустившей в период следствия фальсификации, умышленное утаивание фактов организованности событий.

В ответ, он в чрезвычайно резко возразил, сказав, что я сошел с ума, и в категоричной форме наказал, чтобы ни о возбуждении уголовного дела, ни о вынесении частного определения, ни о смертной казни не было и речи, а требовать у суда я могу максимум 15 лет лишения свободы. Как видите, моя осторожность была оправдана - в то время вполне реальными были страхи, подозрения и даже факты, что во всех помещениях, особенно в тех, где работали государственные служащие, были установлены видеокамеры, записывающие устройства КГБ. Опасаясь, что меня мгновенно отстранят от дела, если узнают о на¬мерении требовать смертный приговор, информацию об окончатель¬ном приговоре в отношении этих двоих, Эдуарда Григоряна и Вагифа Гусейнова, я даже не вписал в свои заметки.

- Армянская пропаганда любит лгать и одним из ярчайших примеров ее лжи является утверждение, что Вы пытаетесь свалить всю вину за сумгайытские события на Эдуарда Григоряна. Что Вы можете сказать в ответ на эту ложь?

- Вы абсолютно справедливо заметили, что армянская пропаганда нагло лжет. В качестве доказательства тому, могу напомнить идеологам армянского мифотворчества, что на суде я требовал одинаковой меры наказания как для армянина Эдуарда Григоряна, так и к азербайджанца Вагифа Гусейнова. Их обоих я требовал признать виновными и приго¬ворить к смертной казни. Кроме того, я требовал признать виновным и приговорить к 15 годам лишения свободы азербайджанца Надира Наджафова, другого азербайджанца Низами Сафарова я требовал признать виновным и приговорить к 14 годам лишения свободы. Я требовал признать виновным и приговорить к 13 годам лишения свободы азербайджанца Афсара Исаева, ну и наконец азербайджанца Талиба Мамедова я требовал признать виновным и приговорить к 10 годам лишения свободы. Думаю, что не стоит что либо добавлять к этим фактам. Скажу со всей ответственностью: если бы мне и сегодня приш¬лось выступить по этому делу, то, как и в 1989 году, я потребовал бы от суда для Эдуарда Григоряна, Вагифа Гусейнова и других обвиняе¬мых те же самые виды наказаний. Потому что, независимо от наци¬ональности, расы, вероисповедания, человеческая жизнь бесценна, и каждый преступник обязательно должен получить по заслугам...

Акпер Гасанов