Конец геополитического чуда: безопасность в Азии и «политика активного пацифизма» Абе – Newtimes.az
БАКУ, 12 авг – 1NEWS.AZ
Информационно-аналитический портал Newtimes.az опубликовал статью под заголовком: «Конец геополитического чуда: безопасность в Азии и «политика активного пацифизма» Абе»
Предлагаем вниманию читателей статью без изменений:
Азиатско-тихоокеанский бассейн – одно из самых активных геополитических пространств мира. Здесь расположены несколько сильных государств. Традиционно сильно влияние в регионе Соединенных Штатов. В настоящее время баланс сил здесь обеспечивает система безопасности, активным участником которой является именно Вашингтон. Но в последнее время некоторые государства региона определяют курс, который может обновить существующее статус-кво. В этом плане интерес представляет политика «активного пацифизма» премьер-министра Японии Синдзо Абэ. Специалисты анализируют этот политический курс и дают прогнозы. Но полагаем, что в реальности ситуация еще более сложная.
История повторяется: начало нового «пацифистского десятилетия»?
Крупные государства Азии находятся на этапе, когда они могут уничтожить геополитическое чудо, созданное в процессе развития. Это относится преимущественно к Китаю, Индии и Японии. Общее, что объединяет их в этом плане, – это широкий размах в политике властей национализма.
С назначением Синдзо Абэ в конце 2012 года премьер-министром в содержании внешней политики Японии произошли изменения. На первых порах ряд экспертов воспринимали вопрос всего лишь как рост в политической риторике терминов, выражающих национализм. Но реальные шаги официального Токио показали, что ситуация иная.
Так, в декабре 2013 года японское правительство приняло несколько документов стратегического характера. Наибольший интерес среди них вызвали «Программа основных направлений национальной обороны», «Пятилетняя программа обороны на 2014-2018 гг.» и «Стратегия национальной безопасности», поскольку в этих документах отражены основные цели и принципы внешней политики официального Токио на новом этапе (см.: Валерий Кистанов. Стратегия Японии: хочешь мира – готовься к войне? / «Независимая газета», 30 июня 2014 г.).
На фоне этих новшеств специалисты особо отмечают принятие Японией стратегии национальной безопасности. В современной истории это для Токио – первое событие. Вполне вероятно, что С.Абэ предпринял этот шаг для того, чтобы решить проблемы, которые он считал важными.
Среди них особое место занимают национальные интересы и цели страны на мировой арене. В документе описываются задачи в военной, дипломатической, экономической, технологической и других сферах. При этом главной целью является обеспечение интересов в сфере международной безопасности.
Другой важный момент заключается в том, что все программы подлежат реализации Советом Национальной Безопасности. Совет должен строить свою деятельность на основе политики «активного пацифизма» С.Абэ. Как известно, «пацифизм» в переводе с латинского означает «миротворчество». Пацифистское движение – это антивоенное общественное движение за мир. Оно выступает против войны и насилия.
Отсюда можно сделать вывод, что политика «активного пацифизма» С.Абэ предусматривает достижение мира только путем переговоров. Российско-японские переговоры осенью 2013 г. по формуле «два плюс два» состоялись именно в плоскости политики «активного пацифизма» (см.:Россия и Япония обсудили политику «активного пацифизма» / «ТВ Центр», 2 ноября 2013г.).
Но какой бы привлекательной ни была терминология, здесь имеет место один тонкий исторический момент. 20-е гг. XX века часто называют «десятилетием пацифизма». В этот период страны, недовольные Версалько-Вашингтонской системой, выбрали компромиссный способ, чтобы военным путем избавиться от гегемонии Германии. Более всего в этом были заинтересованы Великобритания и Франция, так как они вышли из Первой Мировой войны еще более усилившимися и пытались сохранить свои позиции. 1925 году были подписаны Локарнские договоры, и Германия обещала не менять своих западных границ. В том же году эта страна была принята в Лигу Наций.
1928 году Япония подписала Пакт Бриана-Келлогга, предусматривающий отказ от применения военной силы в политике. Но, выйдя из него в 1931 году, она напала на Китай. В 1933 году Токио уже контролировало Маньчжурию. США и Франция обвинили Японию, добившись подписания Японией на компромиссной основе договора с Китаем. Следует отметить, что момент оккупации был выбран на этапе, когда страны региона были заняты решением проблем с выходом из экономических трудностей.
Между миром и войной: куда ведет национализм Азию?
Напоминая эту информацию, известную большинству, мы хотим продемонстрировать, что у Японии есть конкретный исторический опыт в области пацифистской политики. К сожалению, она недостаточно миролюбива. Повторяется ли теперь история? Быть может, эти эпизоды в японско-китайских отношениях, запомнившиеся в связи с пацифистской политикой, вызвали сейчас скептическое отношение у Пекина, Пхеньяна и Сеула к программам С.Абэ? В этих странах Абэ считают «внешнеполитическим хищником», «националистом» и «реваншистом».
Все это в свете трех пунктов, особо отмеченных в документе Абэ «Стратегия национальной безопасности», заставляет сильно задуматься. Во-первых, изменения в глобальном балансе сил усилили геополитическое значение Азиатско-Тихоокеанского бассейна. В частности, в Северо-Восточной Азии сконцентрированы страны с крупными военными силами. Во-вторых, напряженность в регионе растет из-за потенциала оружия массового поражения у Северной Кореи и производства страной баллистических ракет. В-третьих, бурное развитие Китая и активизация его в различных сферах указывается в качестве фактора, беспокоящего Японию.
Нетрудно предположить, какие шаги в рамках курса «активной пацифистской политики» будут предприняты в ответ на указанные выше три фактора.
Кроме этого, официальный Токио особо отметил, что в документе в отношениях с Россией особое место будет отведено вопросу возвращения Курильских островов. Следует признать, что картина в целом отнюдь не кажется такой уж «миролюбивой». С.Абэ скорее оказывает впечатление националиста-реваншиста. Специалисты, отмечая это, одновременно не исключают возможность изменения геополитической ситуации в регионе в неопределенном направлении.
Гарет Эванс, бывший в 1988-1996 гг. премьер-министром Австралии, а в 2000-2009 гг. – руководителем Международной кризисной группы, в этом контексте выдвигает интересные мысли. В «Project Syndicate» он пишет, что речь должна идти об «азиатском гамбите Абе» (см.: Gareth Evans. Abe’s Asian Gambit / «Project-syndicate.org», 28 июля 2014 г.). Так, «изменение премьер-министром внешней политики Японии может нарушить хрупкий баланс сил в регионе».
Геополитическая трансформация наиболее всего проявляется в трех аспектах. Во-первых, в существующей системе безопасности у США имеются союзнические обязательства с Японией, Южной Кореей и Австралией. Во-вторых, если Китай в военном отношении усиливается, то Вашингтон дает союзникам шанс самостоятельно развивать армию. В-третьих, в связи с региональной безопасностью имеется формат многосторонних диалогов, например, региональный форум АСЕАН и Восточно-Азиатский саммит.
Новая внешняя политика официального Токио создает трудности на пути функционирования этих механизмов. Япония предпочитает двустороннее сотрудничество. При этом страны, которые она выбирает, могут и не соответствовать отмеченным выше критериям системы безопасности. Токио намерено сотрудничать с Индией, Россией, Кореей и Китаем в рамках различных условий. Такая ситуация актуализирует рассмотрение вопроса безопасности региона под разным углом зрения.
Другой аспект проблемы связан с серьезным влиянием националистических настроений на политику и других стран региона. Процессы, схожие с японскими, наблюдаются и в Индии, Китае, Северной Корее и Южной Корее. Примечательно, что бывший постоянный представитель Сингапура при ООН Кишор Махбубани обращает особое внимание на эту сторону вопроса и отмечает одно очень важное противоречие.
По его мнению, в Китае между сторонниками мира и теми, кто отдает предпочтение войне, идет напряженная борьба. Это же можно сказать и о Японии. По этой причине судьба региона будет зависеть от того, кто победит в этих странах – сторонники мира («голуби») или сторонники войны («ястребы») (см.: Kishore Mahbubani. Helping China’s Doves / «The Now York Times», 17 июля 2014 г.).
Как видно, в геополитическом плане Азия стоит перед дилеммой. Политика «активного пацифизма» Абэ – лишь один ее фрагмент. Происходят трансформации во внешней политике государств региона в целом. Общее, что их объединяет, – это усиление национализма. То, к чему приведут эти процессы, – к миру или к войне, покажут не принимаемые документы, а реальные процессы.
Newtimes.az
