«Наши часы должны вызывать не оторопь от сложности, а симпатию с первого взгляда» - ФОТО

Алексей Тарханов, Женева

Эксклюзивное интервью c Фабрицио Буонамасса Стильяни - креативным директором часового направления BVLGARI для 1news.az.

BVLGARI — особенная часовая марка. Помимо логики, она умеет обращаться к чувствам. Среди несомненных достоинств часов BVLGARI (мировые рекорды, призы на конкурсах и культовые часовые линии) важное место занимает их ни на кого не похожий дизайн, который вот уже двадцать лет создает креативный директор часового направления Фабрицио Буонамасса Стильяни. Мы встретились с ним в дни часовых показов Geneva Watch Days в Женеве. Как и многие итальянцы, он любит говорить руками, но не языком жестов, а языком рисунка. Фабрицио – талантливый художник, хотя всегда настаивает «не художник, а дизайнер, большая разница». Среди новинок этого года – часы с его рисунками на циферблате Octo Finissimo Sketch.

– BVLGARI вот уже второй раз сделали часы, на циферблате которых вы изобразили механизм, установленный в этих часах.

– Это дань уважения часовщикам. Когда вы смотрите на часы Octo Finissimo, вы обычно не видите механизма. Перед вами только цифры и стрелки. Но ведь в механизме и заключен смысл часового искусства. Мы, дизайнеры, его только «одеваем». У Octo Finissimo – особенные сверхтонкие механизмы, и я всегда сожалел, что нельзя увидеть их с обратной стороны часов, точно заглянуть за зеркало. Эти композиции шестеренок и барабанов прекрасны, как архитектура ренессансного города. И я предложил: давайте сделаем эскиз прямо на циферблате часов, давайте изобразим механизм так, как он этого заслуживает.

Стальные Octo Finissimo Automatique BVL 138 Sketch: рисунок Фабрицио Буонамассы на циферблате изображает установленный в часах механизм BVL 138

– Легко ли было работать в таком крошечном масштабе?

– Очень сложно, потому что одно дело набросать на бумаге эскиз, а другое – положить его на циферблат, превратить в миниатюру. Мы сделали много вариантов, потому что я не сразу был удовлетворен динамикой линий. Они выходили какими-то одинаковыми. Хорошо, если вам нравятся мои рисунки, но это именно потому, что они свободные, легкие. Когда ты делаешь рисунок для печати в микроразмере, ты теряешь свежесть, ощущение эскиза. Рисунок – отпечаток процесса, фиксация моментов размышления, ни более - ни менее.

– Вы зарисовываете то, что вы уже представили в воображении, или вы изобретаете что-то новое по мере того, как вы рисуете?

– И то, и другое одновременно. Часто я рисую почти автоматически, без конкретной цели, и рука подсказывает мне решения, которые, может быть, ищет и не находит моя голова. Какие-то удачные варианты я откладываю на потом, чтобы к ним однажды вернуться. А бывают моменты, когда я ищу что-то целенаправленно, и тогда мне помогает рисунок, который дает множество вариантов и ведет за собой. Считайте, что в этом проявляется моя художественная итальянская натура.

– Однако вы работаете не в Риме, а в Швейцарии, в Невшателе, где расположена часовая мануфактура BVLGARI.

– BVLGARI – итальянская, римская марка. Я в Швейцарии только гость. Всегда помню, что я - итальянец, родился в Неаполе, учился в Риме, работал в Милане и Турине. Но если бы я не переехал в Невшатель, я не был бы рядом с часовщиками, которые делают такие невероятные вещи, я бы не смог участвовать в их поисках. Меж тем в Невшателе сейчас происходит нечто очень важное не только для BVLGARI, но и для всего часового искусства. Созданы самые тонкие и самые миниатюрные механизмы Finissimo и Piccolissimo, новые музыкальные часы, если ты дизайнер - ты должен быть рядом с центром производства, твои реакции должны быть быстрыми, нельзя терять ритм.

– Как повлияла работа с часовщиками на ваше отношение к дизайну?

– Мы поняли, что мы одна команда, но у нас в чем-то разные подходы. Часовщики стремятся к сложности, дизайнер же стремится к обратному: сделать высшую сложность доступной, наглядной. Я должен соединять в себе разные умения и быть внимательным не только к эстетическим, но и социальным, и экономическим изменениям. Мир меняется, у нас появляются новые клиенты, иногда моя задача их соблазнить, а иногда что-то важное им объяснить.

– Неужели у дизайнера есть миссия воспитателя, как у художника или писателя?

– Не для того, чтобы поучать клиентов свысока, а для того, может быть, чтобы помочь им еще сильнее наслаждаться миром и жизнью. Молодой человек восемнадцати лет с турбийоном на запястье должен понять, с каким чудом техники, культуры, истории он имеет дело каждый день, каждую минуту. Наши часы должны вызывать не оторопь от сложности, а симпатию с первого взгляда. Например, когда мы делали вечный календарь Octo Finissimo Calendrier Perpétuel мы добились простоты и ясности чтения, лаконичности, гармонии, вместо того чтобы нагрузить циферблат мешаниной стрелок и шкал.

– За эту работу BVLGARI получили главную награду на Grand Prix d’Horlogerie de Geneve в 2021 году. Часы с календарем поставили один из мировых рекордов тонкости. У BVLGARI их целых девять. Зачем марке столько рекордов?

– Затем, что BVLGARI живет по принципу Why not? – «Почему нет?» Сделать самые тонкие часы в мире? Why not? Сделать самый маленький круглый механизм для женских часов? Why not? Сменить мелодию, которую уже целый век играют часы-репетиры? Попробуем!

«Вечный календарь» Octo Finissimo Calendrier Perpétuel в титане толщиной всего 5,8 мм получил в 2021 году «часовой Оскар» - главный приз женевского конкурса Grand Prix d’Horlogerie de Geneve

– Вы говорите о сенсации нынешних Geneva Watch Days, где BVLGARI представила «музыкальные часы»: самый тонкий в мире Octo Finissimo Minute Repeater, сложнейшие Octo Roma Grande Sonnerie Tourbillon и Octo Roma Carillon Tourbillon. Все хотели их посмотреть и послушать.

– Это часы удивительной сложности. Даже сделать такие – подвиг, и очень немногие марки на это способны. Считается, такое умеют только пять марок во всем мире. Наши виртуозы-часовщики Фабрис и Паскаль проделали грандиозную работу по усовершенствованию и без того совершенного механизма, увеличив «громкость» на целых 20%. А потом мы пригласили нашего давнего друга, музыканта, дирижера Лоренцо Виотти, который изменил традиционную мелодию карийона, создав диссонанс и сделав музыку по-настоящему современной. Why not?

Octo Roma Grande Sonnerie Tourbillon в корпусе из титана сочетают два усложнения: турбийон и репетир с карийоном с четырьмя молоточками

Octo Roma Carillon Tourbillon в матовом золотом корпусе из розового золота также сочетают два усложнения: турбийон и репетир с карийоном с тремя молоточками

– Ну если главный принцип Why not? - значит, в BVLGARI вы можете сделать все, что вы хотите? Или вам все-таки иногда приходится обуздывать фантазию?

– Даже теперь, когда мы столькому научились, когда появилась невероятная техника, новые машины, новые материалы, приходится отказываться от многого. Я не художник в чистом смысле этого слова, я - дизайнер, а техника командует дизайном. Вместе с моими друзьями-инженерами мы стараемся раздвигать границы возможного, хотя есть законы физики, с которыми даже искусство ничего не может поделать.