Российский политолог: «Москва, не проявляя политической воли в разрешении Карабахского конфликта, отталкивает от себя Азербайджан»
Интервью 1news.az c кандидатом исторических наук, доцентом и заведующим аспирантурой факультета международных отношений Санкт-Петербургского Государственного университета, российским политологом Ниязи Ниязовым.
- Каким вам запомнился уходящий год?
- В ряду внутриросссийских событий это, конечно, выборы В.Путина президентом, отставка министра обороны А.Сердюкова и связанный с этим коррупционный скандал.
На международной арене - выборы на второй срок Б.Обамы, смена политического руководства в Китае, события на Ближнем Востоке.
В Азербайджане это, конечно, великолепно организованный и проведенный на высшем уровне песенный конкурс «Евровидение 2012» и экстрадиция и помилование Р.Сафарова, вызвавшие большой политический и общественный резонанс, в том числе на международном уровне и вновь привлекшие внимание к ситуации, связанной с карабахским урегулированием.
- Оцените азербайджано-российские отношения и сравните их с армяно-российскими.
- В 2012 году было отмечено двадцатилетие российско-азербайджанских отношений. За прошедшее время страны находились и на грани дипломатической войны, и серьезно сближались. На сегодняшний день отношения между странами в основном носят стабильный характер, что в большинстве своем связано с экономическими успехами Азербайджана, начавшего инвестировать средства не только в свою экономику, но и в экономику других стран, в том числе России. При этом примечательно, что АР вкладывает деньги в проблемные регионы РФ, интереса к которым практически не проявляют иные иностранные инвесторы. Речь, конечно, идет в первую очередь о Северном Кавказе. Таким образом, Баку оказывает серьезную поддержку усилиям Москвы по улучшению социально-экономического положения на этих территориях, что в свою очередь, наряду с мерами иного воздействия, должно способствовать снижению сепаратистской и террористической активности деструктивных элементов в этом регионе.
Взаимоотношения Армении и Москвы далеки от подобного рода взаимодействия. Но при этом Ереван до недавнего времени на официальном уровне практически безоговорочно поддерживал все идеи России по усилению интеграции на постсоветском пространстве. Правда, после «окрика» со стороны европейцев Ереван быстро «перестроился» на европейский лад, но страх потерять поддержку Москвы, особенно в карабахском вопросе, в очередной раз заставил армянскую сторону заявлять о «преданности» России. При этом всем очевидно, что Армения в силу скудности имеющихся в ее распоряжении ресурсов, вряд ли способна помочь РФ в решении хоть какой-то мало-мальски значимой проблемы.
- Россия в этом году не особо старалась помочь решить карабахский конфликт. Вы согласны с таким утверждением?
- Тут ответ, с нашей точки зрения, более чем очевиден. России, впрочем, так же, как и другим посредникам, входящим в МГ ОБСЕ, практически нечего предложить участникам Карабахского конфликта – Армении и Азербайджану. Сегодня реальность такова, что для решения конфликта или хотя бы для начала процесса его урегулирования, страны-сопредседатели должны добиться от Армении хотя бы освобождения оккупированных 1-2 районов, но для этого необходимо отчетливо дать понять Еревану, что его действия, направленные на дальнейшее сохранение статус-кво в конфликте, являются контрпродуктивными. Причем это должно быть сделано не только на уровне заявлений, а должны быть предприняты конкретные шаги, способные привести к урегулированию конфликта. Вместо этого мы видим, что Россия, так же как США и Франция, старается добиться урегулирования конфликта за счет уступок со стороны Азербайджана. Но, как нами уже неоднократно отмечалось, если перечисленные страны не смогли добиться этого от слабого, растерзанного внутренними противоречиями Азербайджана образца 1991-1996 гг., то не смогут они сделать это сейчас со страной, темпы и векторы экономического развития которой удивляют многих экспертов и рядовых наблюдателей в различных концах света.
Бесспорно, Россия могла бы полностью перехватить инициативу в урегулировании Карабахского конфликта, так как ясно, что политическое, экономическое и военное влияние ее на Армению исключительное. В этом случае Россия, во-первых, смогла бы снять вызовы, связанные с возможным возобновлением боевых действий в зоне карабахского конфликта, во-вторых, серьезно укрепить свои связи с Баку и даже, возможно, добиться согласия Азербайджана на участие в стратегически важных для России интеграционных проектах в рамках постсоветского пространства.
Однако очевидно, что в России большинство экспертов считают несколько иначе. По их мнению, Азербайджан вначале должен безоговорочно присоединиться к указанным проектам, а вопрос освобождения оккупированных районов и Нагорного Карабаха отложить до лучших времен. При этом некоторые политологии в России всерьез считают, что для урегулирования конфликта Азербайджан должен уже сейчас налаживать экономическое сотрудничество с Арменией.
Кроме того, многие из указанных специалистов так и не могут отрешиться от присущего временам «холодной войны» мировосприятия. Поэтому для них наличие военной базы России в Армении, реальное военное значение которой для системы национальной безопасности РФ в условиях сегодняшних геополитических реалий практически равна нулю, является доказательством преданности Еревана.
Именно в силу указанных выше причин официальная позиция Москвы по урегулированию конфликта сегодня фактически направлена на сохранение статус-кво, что, безусловно, выгодно Армении и никоим образом не устраивает Азербайджан. Как следствие, Москва, не проявляя политической воли в разрешении Карабахского конфликта, отталкивает от себя Азербайджан, что только способствует ослаблению влияния России на Южном Кавказе.
- А почему, по-вашему, РФ все же оставила станцию в Габале и ушла из Азербайджана?
- Мы всегда придерживались мнения, что сохранение этой станции определенным образом соответствует и интересам Азербайджана. Благодаря этому обстоятельству к стране было привлечено внимание различных центров силы. Опять же, если бы закончились успехом российско-американские переговоры о создании евро ПРО, Азербайджан мог стать важной частью этой системы. Но реальность сложилась другая, и, очевидно, что Азербайджан не был сильно заинтересован в продлении сроков эксплуатации станции, так как для его системы военной безопасности Габалинская РЛС не имела особой ценности, чего нельзя сказать о системе военной безопасности России. Судя по всему, Азербайджан при решении вопроса, связанного со станцией, рассчитывал не столько на деньги, сколько на политическую поддержку в урегулировании Карабахской проблемы, так как никакие деньги не в состоянии были ликвидировать экологические последствия работы РЛС.
Однако российская сторона явно не желала связывать эти два вопроса, считая, что они находятся в разных плоскостях. Как следствие, Азербайджан также перестал связывать эти сюжеты и предложил российской стороне решать вопрос на основе международного опыта. Необходимо напомнить, что переговоры шли на фоне сообщений о выделении Россией Армении и ряду государств СНГ огромных кредитов, передачи безвозмездно той же самой Армении различных боевых систем и военного снаряжения. В этих условиях аргументы Москвы о том, что повышение арендной платы за использование РЛС не отвечает экономическим реалиям, возможностям и т.д., не стали удовлетворять уже Баку.
Возможно, вопрос еще можно было бы решить положительно, но российская сторона стала оказывать давление на партнера по переговорам, делая противоречивые заявления. То сообщалось, что объект устарел и он ей не нужен, то заявлялось, что все же нужен, но на несколько лет, то говорилось о том, что подобная станция будет построена в Армении или в Армавире и т.д.
Теперь все это уже история и определенный урок для самой России, у которой сохраняются еще различного рода военные объекты за пределами РФ и внимание к условиям функционирования которых, скорее всего, тоже будет меняться. Например, уже Казахстан требует пересмотра статуса и условий использования Россией космодрома Байконур.
Что касается российско-азербайджанских отношений, то мы не ждем их чрезмерного ухудшения, особенно с учетом тесного сотрудничества РФ и АР в иных областях военного сотрудничества, хотя определенные проблемы возникнуть могут.
В любом случае, переговоры и их итог вновь показали, что при решении подобного рода проблем азербайджанское политическое и военное руководство исходит в первую очередь из интересов своей страны и готово, если надо, успешно противостоять давлению грандов мировой политики.
- А как, по-вашему, сейчас будут складываться отношения России с еще одной республикой Южного Кавказа – Грузией?
- Стремительного сближения Москвы и Тбилиси не будет. Сегодня значительная часть грузинского общества, фактически проголосовавшая против режима Саакашвили, против его методов вестернизации жизни этой страны, живет призрачными надеждами на то, что новые власти Грузии смогут легко и быстро выполнить свои предвыборные обещания. Однако прошло уже достаточно времени с момента прихода «Грузинской мечты» с власти, но тем не менее, обещания все еще находятся в состоянии мечты, и до их реализации ой как далеко.
Во взаимоотношениях с Россией ключевой проблемой будет сюжет, связанный с признанием Южной Осетии и Абхазии. В Москве никто не собирается отказываться от этого шага, более того, официальные власти страны заявляют, что будут и дальше вкладывать значительные ресурсы в эти территории, хотя при этом вынуждены признавать, что объемы расхищения этих средств колоссальные.
Таким образом, позиция России не позволит решить эту проблему, со своей стороны и грузинская сторона не сможет пойти на серьезные уступки в этом вопросе. Так, сегодня Иванишвили и его сторонники все еще продолжают разыгрывать карту внутриполитической борьбы, объявив следующей своей целью досрочную отставку Саакашвили. В силу этого обстоятельства они еще акцентируют свое внимание на решение внешнеполитических проблем.
Однако после ухода действующего президента Грузии (неважно, досрочно или по истечении сроков своих полномочий) они вынуждены будут отчитываться перед грузинским населением о ходе проделанной работы, там уже будет сложно все валить на Саакашвили, а так как экономическая политика Иванишвлили популистская, то он, скорее всего, вынужден будет опять искать новых врагов планам его преобразований, соответственно, найдет их во внешних врагах, а в нашем случае это будет Россия.
Опять же очевидно, что реакция Запада на попытку роста российского влияния в Грузии будет резко отрицательной, а без западной поддержки Иванишвили столкнется с серьезными проблемами во внешней и даже внутренней политике.
В силу перечисленных обстоятельств ожидать усиления позиций РФ в Грузии в наступающем году не стоит.
- Может ли начало 2013 года ознаменоваться активными военными действиями Ирана и Израиля, о чем сейчас очень многие говорят, в том числе в Азербайджане? И если да, то как в таком случае поступит РФ, по-вашему?
- Израильское политическое руководство неоднократно заявляло, что создание иранской атомной бомбы для него неприемлемо, и по этой причине мы уверены в том, что каждый успех иранской атомной программы формирует возможность принятия решения о таком ударе. Сложно сказать, когда это произойдет, но подобное развитие событий вполне реально. Причем, в этом случае симпатии, а соответственно, военная, политическая и экономическая поддержка западных стран будут на стороне Израиля.
Россия не будет напрямую вмешиваться в конфликт, но постарается заручиться поддержкой Китая, Венесуэлы, ряда стран СНГ, например, Белоруссии, Армении, для политического осуждения этих действий на международной арене. Однако оказать какое либо серьезное влияние на развитие событий эти страны не смогут.
- Как скоро найдет свое разрешение сирийский кризис? Возможно ли вторжение США в Сирию, и если да, то как на это может отреагировать РФ?
- С большой долей вероятности можно предположить, что в наступающем году режим Асада падет. Скорее всего, он падет под ударами вооруженной оппозиции. Прямое сухопутное вторжение американских войск опять же совместно с контингентами других западных стран возможно только в случае использования, пусть даже эпизодического, режимом Асада химического оружия. Но даже в этом случае вначале следует ждать проведения мощной авиационной войны, а затем уже ввода войск.
Если использование химического оружия состоится, Россия получит хороший повод отказаться от поддержки Асада. Если нет, то реакция Москвы будет близка к той, о которой мы рассуждали, когда говорили о возможности нанесения Израилем ударов по Ирану.
Гамид Гамидов
