Вышел новый перевод на русский язык «Лейли и Меджнун»
БАКУ, 8 май – 1NEWS.AZ
В суете будничных забот мы едва успеваем уследить за новинками литературы, но значимость выхода в свет произведений гениальных мастеров прошлого, слава Богу, оценить по достоинству способны.
Вот и сейчас, когда выпало счастье взять в руки и с пристрастием прочитать практически новый опус средневекового поэта-мыслителя Мухаммеда Физули, адаптированного талантливым переводчиком к нормам другого языка, понимаешь, как неизмеримо увеличивается таким образом читательская аудитория, число тех, кого литература, мировые шедевры с их гениально выписанными героями делают тоньше, добрее и лучше, приобщая миллионы людей в разных странах и на континентах к веками накапливавшимся человечеством знаниям.
Вопрос о том, почему Министерство культуры и туризма Азербайджанской Республики взяло на себя нынешнее издание поэмы Физули «Лейли и Меджнун» на русском языке, не возникал.
Но если б и возник, - ответов на него, как и причин для такой благородной акции, можно легко назвать множество. И первой – конечно же, ту, что в Азербайджане вырос потрясающе талантливый поэт и мастер поэтического перевода Сиявуш Мамедзаде, который уже много лет живет тем, что, как он выразительно сказал сам, «Азербайджанскую чинару учит по-русски говорить».
Человек, год за годом проживший в мире возвышенной поэзии тонкого лирика и мудрого философа Физули, Сиявуш муаллим шаг за шагом шел к адекватным формам и понятиям, которые только и могли увлечь русского читателя в лоно творений устада, раскрывших человечеству уникальные особенности Cредневекового Востока.
Как не скажешь здесь, что именно переводчики позволили говорящим на языке великого Пушкина людям считать «своими» Сервантеса, Данте, Шекспира, Гете, Байрона, Бальзака, Диккенса, Золя, Мопассана, Хемингуэя, Ремарка, Воннегута, Фолкнера… И обожествлять самые великие ценности Востока, в числе которых - творения таких гениев, как Физули, Фирдовси, Низами, Омар Хайям, Хафиз, Навои, Насими, обогативших не только восточную, но и мировую культуру.
Настроившись на эту волну, особенно остро ощущаешь, что число переводов и публикаций классических шедевров на языках других народов у нас непростительно мало, особенно для того времени, когда обретшие независимость народы стремятся интегрироваться в мировые процессы и в лучшем смысле этого слова светиться самыми достойными своими качествами и историческими заслугами.
Вот и знакомство с историей публикаций поэмы Физули «Лейли и Меджнун» дарит крайне неприятные сюрпризы. Оказывается, перевод С.Мамедзаде – не просто праздник для его (и нашей) души, а еще и настоятельная необходимость, восполняющая непростительный пробел. Оказывается, вопреки ни на чем не основанной уверенности в широкой мировой известности и популярности поэмы «Лейли и Меджнун», первый полный ее перевод, сделанный уважаемым переводчиком испаноязычной поэзии и стихотворений Джалаладдина Руми Анатолием Старостиным и напечатанный в Москве в 1958 году, по сей день оставался единственным.
Физули писал на трех языках – азербайджанском, арабском, персидском. Он оставил после себя великолепные «Диваны» на этих языках. Но главное свое творение – поэму «Лейли и Меджнун» - он написал на азербайджанском.
Идея нового, сегодняшнего издания – это, прежде всего, и вопрос личности автора перевода, его таланта, вкуса, опыта. Того, что всякий раз подвигает общество на особое прочтение, на новые формы и более высокий результат.
Сиявуш муаллим – талантливый мастер, чья поэзия вместила исповедальную душу и осмысление политических катаклизмов. Поэт, школой для которого стало общение с талантливыми преподавателями Московского литературного института имени Горького, неординарными наставниками и известными стихотворцами Львом Озеровым и Львом Ошаниным, развившими в юноше из Азербайджана не только талант, но и литературный вкус.
Как пишет во вступительной статье к книге народный писатель Азербайджана Эльчин, «Лейли и Меджнун» в новом переводе Сиявуша Мамедзаде - это большой творческий успех переводчика, а также значительное событие в контексте новых художественно-эстетических требований в таком важном деле, как перевод наших классиков.
И еще… «Сиявуш Мамедзаде – переводчик, за плечами которого более чем полувековой творческий опыт. В его успешных переводах пришли к русскоязычному читателю многие образцы азербайджанской классической и современной поэзии. От Физули до Касум бека Закира, Мирзы Алекпера Сабира, Мухаммеда Хади, Гусейна Джавида. От Микаила Мушфига, Самеда Вургуна, Расула Рзы, Бахтияра Вагабзаде, Фикрета Годжи. А также произведения мастеров прозы Сулеймана Рагима, Мирзы Ибрагимова, Ильяса Эфендиева и многих других сформировали многие поколения граждан разных национальностей.
И всегда за ним идет слава литератора, который, близко к сердцу принимая каждую работу и выражая в ней себя, не просто переводит, но чувствует большую художественную ответственность за каждое слово и верность оригиналу в целом».
А теперь о книге, тактично подтверждающей искренность такой характеристики коллеги - разве не об этом свидетельствует то, что поэму переводчик начинает с… собственного обращения к устаду и, как бы склоняя перед ним голову, просит извинения за дерзость – если таковой можно назвать огромное желание довести его творение для новой группы читателей. Тех, кто воспринимает его на своем, совсем не похожем на азербайджанский, языке…
В тексте, который С.Мамедзаде называет «Обращением смиренного переводчика к устаду», так и видишь обширную осведомленность переводчика не только о материале поэмы, но и о творчестве, и с личности поэта. Так он помогает современникам разбираться, чем ценится произведение вообще, а написанное средневековым гением – тем более.
«…Должен сказать, - пишет С.Мамедзаде в Обращении смиренного переводчика к устаду, - что, читая твою горестную и пронзительную повесть о Лейли и Меджнуне, сопереживая участи твоей Лейли и твоего Меджнуна, я задавался вопросом: что хотел внушить этим уроком многострадальной и возвышенной любви великий Физули? Чем отличается твоя поэма от художественных воплощений предтеч?..
Думаю, выстраивая свою версию арабской легенды, перо твое послушалось Физули – суфийского приверженца больше, чем Физули – сердцеведа и художника…
Но ты заставил нас задуматься о величии одухотворенной любви, о превосходстве духа над плотью, о красоте бескорыстного служения бессмертному идеалу.
Конечно, ты мог бы соединить судьбы своих исстрадавшихся любимцев, но нет! Это был бы не Меджнун, и это был бы не Физули, а автор дастана со счастливым «розовым» исходом.
Прости великодушно, если я не прав в своих запальчивых рассуждениях.
И прими мое почтение».
- По-моему, это интересно ориентирующие читателя суждения о всемирно значимом шедевре? – спрашиваю Сиявуша муаллима. – А как понимать раздел, который вы назвали «Обращение переводчика к сведущему читателю»?
- Начинаю его с объяснения, что, в отличие от традиционного решения русских поэтов-переводчиков, передающих «месневи» восточных классиков «александрийским стихом», с чередованием парных женских и парных мужских рифм в двустишиях (бейтах), ваш покорный слуга решил отступить от этой традиции. И допустить владычество женской и мужской рифмы на большем пространстве текста (то есть не прибегать к их обязательному чередованию).
- Что это дает?
- Мне кажется, что при всей важности формальных компонентов и строгого чекана восточного классического стиха, жесткое следование заданному рисунку (а-а, б-б и т.д.) несколько закрепощает свободное течение русского переводного стиха, подчас вынуждая ради дисциплины рифмовки идти на искусственные конструкции…
- Не слишком ли это заумно?
- Вы думаете?
- Я не думаю. Это азы для поэта - переводчика. Нас еще и в школе пытались им научить, даже кичась «замечательной системой образования , мы, привыкшие выбирать что попроще и не обременительнее. Помните, как пушкинский Онегин «не мог он ямба от хорея – как мы ни бились – отличить»… Что говорить о нынешних читателях, которые непременно скажут, что мы злоупотребляем их вниманием.
- Но как же мне рассказать о том, чем годами занимаюсь в поиске адекватного оригиналу ритма и темпа, чередования рифм и поисками едва уловимых нюансов, без которых нет ни текста, ни смысла, ни поэзии, ни духа автора… Тем более о такой бесценной вещи, как поэзия, которую мои соотечественники исконно любят и знают…
- Тем более творения такого великого мастера! Знаете, мне ужасно хочется, чтобы автор литературного произведения и читатель общались на одинаково достойном языке, чтобы один учился у другого, но когда дело касается СМИ…
- Хотите сказать, что пишущему для газеты следует опускаться на несколько ступенек вниз в угоду тем, кто довольствуется малым? И это нам, обладателям высокой культуры, соотечественникам великих предков, которые своим гением обогатили мир великими знаниями, в том числе и поэтическими шедеврами? Полноте!
- Сдаюсь! Давайте поговорим о принципах художественного перевода, о главных волнующих вас проблемах, о том, как удается оставаться на высоте в искусстве перевода и личного творчества, достигать все более значимых результатов…
- Вряд ли без конкретных примеров может состояться предметный разговор о качестве моей работы при переводе на русский с азербайджанского поэмы «Лейли и Меджнун» великого Физули.
- Давайте приведем цитату из этого опуса.
- С удовольствием:
Искусник, известный вблизи и вдали,
Садовник в угодьях стиха Физули!
Не внемли наветам лукавых небес,
О том, что ты выдумщик вздорных словес!
Поэзии жребий ты легким не мни,
Стихов не чурайся как праздной возни.
Ведь слово – жемчужина клада души.
И в нем проявления сути ищи.
Ведь словом и жизнь искони назвалась.
И в слове сказалась ума ипостась.
Ты мертвых глаголом своим воскресил
И память Меджнуна с Лейли освятил.
- По-моему этот отрывок выражает и смысл переводческих усилий, и их результат...
- Отмечу, что в книге использованы иллюстрации народного художника Азербайджана Микаила Абдуллаева.
- Спасибо, Сиявуш муаллим, и дальнейших вам успехов.
Галина МИКЕЛАДЗЕ, И.А.
