Михаил Нейжмаков: «Возможно, Брюссель обещал Еревану надавить на Турцию и добиться открытия границ»
Интервью 1news.az с руководителем Центра анализа международной политики Института глобализации и социальных движений (ИГСО), российским политологом Михаилом Нейжмаковым.
- Как можете оценить заявление Сержа Саргсяна касательно вступления Армении в Таможенный Союз?
- Вступление Армении в Таможенный союз нужно рассматривать шире – как подтверждение курса на стратегическое партнерство с Москвой, в прямой связи с другими продвигаемыми Россией проектами – например, ОДКБ. Дискуссии в прессе и экспертной среде в последние месяцы сводились к ключевому вопросу – что выберет Ереван: Россию или ЕС. Выбор руководства Армении в пользу России – предсказуемое решение. Украина и Молдавия, которые в ноябре должны подписать соглашения об ассоциации с Евросоюзом, поставляют рабочую силу как в Россию, так и в ЕС. В то время, как около 80% мигрантов из Армении направляется именно в Россию и лишь около 15% - в страны Евросоюза.
Наконец, ЕС легко меняет гнев на милость, и наоборот. Стоит какому-либо постсоветскому государству сблизиться с ним, как европейские партнеры начинают жестче диктовать ему свои условия, в том числе во внутренней политике. Это уже ощущает на себе Украина: так, посол ЕС в этой стране Ян Томбинский недавно вновь напомнил о необходимости «решения вопроса Тимошенко», а Венецианская комиссия рекомендовала официальному Киеву разрешить участие в выборах лицам с непогашенной судимостью (что также было бы выгодно украинскому экс-премьеру). В условиях, когда в Армении готовится конституционная реформа, вряд ли Ереван готов стать еще более уязвимым для давления европейских партнеров. Теперь же Ереван избежит тех проблем, которые уже ощущает на себе тот же официальный Киев. В этом смысле, ассоциация с ЕС не была бы для Армении равноценной заменой партнерства с Россией. Поэтому выбор в пользу Таможенного союза – именно прагматичный выбор руководства Армении.
- Что же в таком случае приобретает ТС от членства Армении?
- Как было сказано выше, выбор Еревана в пользу ТС не является сенсацией. В то же время, сейчас Армения – единственное государство Южного Кавказа, вошедшее в это объединение. Фактически, она становится окном Таможенного союза на Ближний и Средний Восток. В этом смысле, без Армении ТС лишился бы ряда перспективных возможностей.
- ЕС может как-то повлиять на Ереван для того, чтобы он изменил свое решение?
- У ЕС очень мало рычагов для давления на Армению. Как было сказано выше, подавляющее большинство мигрантов из этой республики работает вовсе не в Евросоюзе. ЕС может делать более жесткие заявления по поводу соблюдения политических прав и свобод в Армении или активнее работать с армянской оппозицией, но пока политический режим в Ереване будет сравнительно устойчив, все это будет просто сотрясанием воздуха. Возможности ЕС надавить на Грузию, чтобы создать для Армении проблемы, довольно эфемерны. Более того, вскоре после встречи Сержа Саргсяна с Владимиром Путиным грузинский премьер-министр Бидзина Иванишвили отметил, что не исключает присоединения Грузии к Евразийскому союзу, к проекту которого официальный Тбилиси «внимательно присматривается». Учитывая ровно противоположное заявление министра юстиции Грузии госпожи Тсуликиани, представители грузинского правительства, затронув тему евразийской интеграции, таким путем скорее пытаются поднять свою ценность в глазах Брюсселя. Но все равно это показатель – постсоветские государства понимают, что сейчас заинтересованность ЕС в сотрудничестве с ними выросла и в диалоге с Европой эффективна не только демонстрация лояльности, но и проявление независимости.
Надо помнить, также, что политика ЕС на постсоветском направлении была в последнее время не слишком успешной. Поэтому Брюссель вынужден сейчас избрать довольно благожелательную линию по отношению к постсоветским государствам. Вспомним, как в июне Совет Евросоюза приостановил визовые санкции в отношении главы белорусского МИДа Владимира Макея. А Европарламент, одобрив «доклад Палецкиса» по ситуации Белоруссии, содержание которого уже вызвало критику из рядов белорусской оппозиции за недостаточную жесткость, также призвал активизировать диалог с Александром Лукашенко на ноябрьском саммите «Восточного партнерства» в Вильнюсе.
Подготовка Соглашения об ассоциации между ЕС и Арменией – явление того же плана. Пока ЕС готов быть гораздо сговорчивее, чем раньше. Поэтому хотя отдельные прохладные заявления европейских политиков в адрес Еревана будут звучать, в диалоге с Арменией Брюссель будет вести себя осторожно, подыскивая совсем другие «ключи от Еревана».
- Скажется ли членство Армении в ТС на дальнейшем урегулировании нагорно-карабахского конфликта? Если да, то как именно?
- Как известно, противники Соглашения с ЕС в самой Армении часто ссылались именно на проблемы, которые у Еревана в этом случае могли бы возникнуть с Карабахом. Дело в том, что данное соглашение наверняка официально закрепило бы таможенные границы Армении, за пределами которых, естественно, остался бы Нагорный Карабах. В этом случае любые контакты Еревана с Нагорным Карабахом (в экономической, а в перспективе – и в других сферах) могли быть взяты под контроль европейскими структурами. Конечно, Брюсселю было бы затруднительно контролировать контакты между Арменией и Карабахом целиком. Но новый рычаг для давления и на Ереван, и на его карабахских «партнеров» у Брюсселя бы безусловно появился. Скорее всего, ЕС использовал бы этот рычаг в своих целях, не делая однозначной ставки на Баку или Ереван, но играя на противоречиях в регионе.
Сейчас вступление Армении в Таможенный союз может привести к некоторому ужесточению риторики Брюсселя в отношении Еревана по карабахскому конфликту.
Другое дело, что риторика остается риторикой, но ЕС и в случае подписания соглашения с Арменией было бы нечего предложить в карабахском вопросе. У Евросоюза крайне мало рычагов для давления на Азербайджан, не говоря уже о том, что поля для односторонних уступок по этому вопросу у Баку просто нет.
Таким образом, риторика Брюсселя на время может стать прохладнее в диалоге с Ереваном и благожелательнее к Баку. Но стратегически на ситуации вокруг Нагорного Карабаха это скажется мало. Более того, в нынешней ситуации больше возможностей для инициативы в решении карабахского конфликта появляется у России, чем у ЕС. Заявление о вступлении Армении в Таможенный союз происходит почти одновременно с потеплением отношений между Москвой и Баку, обозначившимся этим летом. Хорошие отношения с обеими сторонами конфликта и рост влияния России на Южном Кавказе – хорошие предпосылки для активизации Москвы в деле карабахского урегулирования.
Кстати, вполне понятно осторожное отношение Азербайджана к постсоветским интеграционным проектам. Хотя отметим: участие в том же Таможенном союзе Казахстана показывает, что данный проект может быть интересен и странам, отличающимся хорошими экономическими показателями, партнерскими отношениями с ведущими мировыми державами и как раз многовекторной внешней политикой. Но участие Баку в любом из евразийских интеграционных проектов, сегодня продвигаемых Москвой (начиная с того же Таможенного союза), могло бы стать для России дополнительным стимулом для активности на поприще карабахского урегулирования. Вероятно, Россия в этом случае как минимум способствовала бы реализации первого этапа разрешения конфликта в Карабахе – освобождению 7 оккупированных районов вокруг Нагорного Карабаха.
Гамид Гамидов
