КИНО НА НЕДЕЛЮ: «Магия лунного света» Вуди Аллена: толика обмана как необходимый ингредиент счастливой жизни – ФОТО

13:24 - 26 / 09 / 2014

О Аллен, Аллен, танцующий по жизни так же воздушно, как приземляется стрекоза на кончик листа…

Новый фильм и очередной вздох облегчения, что в жизни присутствует столько же легкости, сколько и тяжести.

На Rotten Tomatoes фильм освистали, обвиняя режиссера в отсутствии смеха – для комедии и в чрезмерной рассудительности – для комедии романтической, приписывая общей атмосфере «Магии лунного света» ощущение Уайльдовских настроений с ампутированным остроумием.

Но можно ли судить фильмы Аллена по общим критериям? Не поддаются ли они особенной, чисто Алленовской характеристике? И стоит ли вообще оценивать фильмы этого странного чудаковатого добряка по жанровым признакам, а не по искусно донесенному до зрителей посылу?

Расписание сеансов на фильм «Магия лунного света» в кинотеатре 28 Cinema

Нет ничего нового под солнцем, и кому, как не Аллену, это знать. Он никогда особо не пытался сказать что-то новое и замысловатое в своих фильмах – он любит трещать без умолку о жизни, однако без претензий на заумность, отчего осуждать такие речи не получается, а лишь с улыбкой любоваться особой магией энергетики этого человека.

Кино режиссера скорее уже больше прошлого, нежели настоящего, находится на стыке «старого» и «нового» света, вбирая в себя ироничный английский подход к жизни и оптимистичное волевое настроение Америки. В этом весь Аллен. Оттого и не стареющий, что не соглашается с монотонностью повседневности, а привносит в нее свой ритм, заставляя все вокруг невольно в нем находиться.

То есть, Аллен – это, конечно, режиссер настроения и атмосферы. Он чувствует и передает именно состояния, нежели идеи, и хоть и кажется, что он больше рассуждает о жизни, но на самом деле он ей живет. В этом и заключается магия Вуди Аллена – создавать противоречия, первые и вторые слои восприятия себя и своего кино.

Главный герой «Магии лунного света» Стэнли Кроуфорд (Колин Ферт) – иллюзионист, привыкший «отрабатывать» чудеса, помогая публики в ее желании обманываться визуальной иллюзией, созданной большой и долгой работой фокусника. Не удивительно, что Стэнли – большой циник, ведь кому, как ни ему знать, что все чудеса в этом мире имеют свое логическое объяснение и ловкую подачу.

Конечно, он реагирует крайне скептически, когда его друг детства Ховард, иллюзионист, как и он, рассказывает ему о необычном спиритическом таланте молодой Софи (Эмма Стоун), заручившейся доверием и пожертвованиями весьма обеспеченной семьи.

Стэнли отправляется на Лазурный берег, чтобы разоблачить мошенницу, в чем он несомненно уверен, ведь не раз «выводил на чистую воду» многих подобных трюкачей в прошлом. Однако Софи вытворяет такое, что объяснить он не в силах, и волей-неволей Стэнли начинает верить в ее «дар свыше» и начинает иначе смотреть на вещи, ставя под сомнение весь свой рационализм и скептицизм.

Мне кажется, Вуди Аллен – один из тех режиссеров, которые очень часто наделяет своих персонажей своими собственными характеристиками, страхами и переживаниями, вкладывает в их уста свои мысли, сомнения и предположения. Творчество Аллена, бесспорно, во многом рассказывает о самом Аллене (ведь он настолько эгоцентричен, что редко его фильмы обходятся без его в них участия).

Так и сейчас, Стэнли Кроуфорд, - ну конечно, он во многом сам Аллен, разрывающийся между рациональным и иррациональным отношениями к жизни. Режиссер вкладывает в уста одного из обитателей Лазурного берега психологическую характеристику своего главного героя: «Как и Фрейд, он не обольщается своими детскими мыслями. Он очень несчастный человек. Мне он нравится».

Тянущийся к иррациональному и одновременно его пугающийся Кроуфорд-Аллен ставит на одну чашу весов важность трезвости и истины, а на другую обман и иллюзию, которые однако делают обманутого счастливым и чувствующим жизнь на максимум, воспринимающего чутко все запахи и ощущения вокруг.

- Чем Вас так пугает Вселенная?

- Размером.

Это до такой степени обрывистый и искренний диалог, что можно с уверенностью утверждать, что это самый что ни на есть страх именно Аллена, которого, как человека твердо рационального, пугает все неопознанное и бесконечное. Аллен чувствует, что ему нужен другой подход к познанию – и в этом главный промах и небольшая неискренность картины. Режиссер будто натягивает идею, выдавая желаемое за действительное, - выставляя любовь как неконтролируемое чувство, важную иллюзию, которая необходима для счастья человека, совершая почти невозможное – влюбляя такого сноба, как Стэнли Кроуфорд в улыбку рыженькой Софи.

Но в этом одновременно и романтика фильма. Как же комедия не романтическая? Вся романтика в некоем гротеске, нереальности происходящего. Ну где вы видели скептиков, готовых так легко изменить свою жизнь? «Рассуждения о любви», якобы рациональный подход к чувствам, идет в резком контрасте с той легкостью, с которой эта прочная рациональность ломается. А так могут делать только романтики, друзья мои.

Что же до юмора… - англичане смеются усмешкой. Юмор – понятие многогранное, и та добродушная ирония, на которую способен Аллен, лучше всяких громких ухахатываний. Юмор фильма словно вязкая карамельная дорожка, остается и застывает внутри, становясь слаще и отдавая послевкусием настроения лунной магии этого фильма, совершенно несерьезной.