Российский политолог: «Баку может стать посредником между Москвой и Анкарой»
Интервью 1news.az с руководителем Центра анализа международной политики Института глобализации и социальных движений (ИГСО), российским политологом Михаилом Нейжмаковым.
- Как вы можете оценить азербайджано-российские отношения на сегодня?
- Считается, что охлаждение между Москвой и Анкарой из-за Сирии ставит в сложное положение Баку. По этой логике, Азербайджану придется делать выбор, который не понравится одному из его партнеров. Но на деле, азербайджанская сторона не вовлечена в сирийский кризис непосредственно, а заинтересованность России и Турции в сотрудничестве с ней только возрастет.
Разногласия с Москвой и Тегераном, поставляющими в Турцию энергоносители, только повысят ее заинтересованность в азербайджанских углеводородах. Кремлю же, как никогда, нужен надежный тыл на Каспии, учитывая, что действующая там российская флотилия также уже участвовала в операции против «Исламского государства Ирака и Леванта», производя пуски ракет. В этих условиях, Баку может выступить посредником между Москвой и Анкарой, если разногласия между ними будут углубляться. Все это может укрепить внешнеполитическое влияние Азербайджана.
- Та близость Азербайджана и России, которую мы видим в последнее время, все те разговоры о скорейшем старте разрешения нагорно-карабахского конфликта - насколько они обоснованы?
- Кардинальное решение проблемы Карабаха, так или иначе, предполагает уступки со стороны Армении. Например, передачу районов т.н. «пояса безопасности» обратно под контроль Баку (в действительности, речь идет о 7 оккупированных районах Азербайджана вокруг Нагорного Карабаха – прим. ред.).
Но для этого лидеры в Ереване должны чувствовать себя уверенно, не ощущать серьезных внутриполитических угроз. Между тем, в Армении, напротив, стартует конституционная реформа, которая неизбежно введет страну в зону политической нестабильности. Митинги против этой реформы и критические высказывания о ней того же Роберта Кочаряна свидетельствуют, что планы Сержа Саргсяна сталкиваются с серьезной оппозицией. Инициативы подобных реформ на разных этапах новейшей истории Грузии, Кыргызстана, Украины в итоге оборачивались там сменой власти. Ереван не будет идти на рискованные внешнеполитические шаги на фоне внутриполитических рисков и наверняка предъявит подобный аргумент Москве. Поэтому действительно серьезные подвижки по Карабаху пока маловероятны – по крайней мере, в ближайшее время.
- Как можете охарактеризовать то, что сейчас происходит в Сирии? Есть ощущение, что Сирия превращается во второй Афганистан, или есть предпосылки к тому, что все в этой стране все-таки наладится?
- Коалиция Москвы, Дамаска и Тегерана получила сейчас карт-бланш на сирийском направлении. Спонсоры сирийской оппозиции отвлечены более важными проблемами. Например, Саудовская Аравия - Йеменом, а Турция – курдской проблемой и внутриполитическим кризисом. Если наступление сирийских правительственных войск будет удачным, официальный Дамаск и его союзники смогут говорить о будущем Сирии на своих условиях. Видимо, их планы предполагают вхождение в сирийское переходное правительство кого-то из лидеров вооруженной оппозиции, но при сохранении Башара Асада у власти.
Отсюда, недавнее высказывание Владимира Путина в Сочи: «Найдем сейчас в Сирии вооруженную оппозицию, но готовую противостоять и реально воевать с террористами, с ИГИЛ», но при этом цель Москвы – «победить терроризм, бороться с террором и помочь президенту Асаду».
Как ни странно, это не столь серьезно противоречит целям США, как принято считать. Насколько можно судить, свержение Асада – вовсе не самоцель для Вашингтона. За несколько лет сирийского кризиса американцы вполне могли сделать это, проведя военную операцию. Да и сейчас в США заявили, что не настаивают на немедленном уходе Асада – даже после того, как сирийский президент заявил о такой возможности. Судя по всему, главной целью США был отрыв Сирии от союза с Ираном. А сегодня американской стороне не выгодно, чтобы любая из региональных держав доминировала в Сирии. В этом смысле, вмешательство России Вашингтону даже на руку – это размоет иранское влияние на Дамаск и ослабит подобные возможности для других региональных игроков. Обратим внимание на то, что сегодня о готовности координировать с Москвой действия против «Исламского государства Ирака и Леванта» заявила Иордания (позже с заявлением в том же духе выступил и глава Пентагона Эштон Картер – прим. ред.). А ведь элиты этой страны тесно связаны с США и вряд ли пошли бы на серьезный конфликт с Америкой.
- Каковы последствия столь массового потока беженцев в Европу?
- Есть очевидные последствия этого «нового переселения народов». Например, рост поддержки крайне правых партий в странах ЕС или готовности европейских элит пересмотреть миграционные нормы в этом сообществе. О них говорилось уже неоднократно.
Есть тенденции и более интересные. Например, для ведущих держав континентальной Европы (той же Германии) более значимым становится сотрудничество с Великобританией, которая давно выступала за ужесточение миграционных правил. Как известно, британский премьер Кэмерон еще в мае 2015 года провел турне по странам Евросоюза, в том числе, призывая ужесточить политику сообщества в отношении мигрантов. Не так давно глава МВД Британии Тереза Мэй вновь призвала изменить миграционные нормы, в частности, позволив депортировать из стран ЕС нелегалов, не имеющих при себе паспортов.
Учитывая, что, например, Ангела Меркель изначально высказывалась более лояльно по отношению к беженцам, ссылка на мнение Лондона будет для нее еще одной возможностью сохранить лицо. Аргументом, обосновывающим изменение ужесточение риторики Берлина в отношении мигрантов. Необходимость укрепить европейские рубежи повышает значимость и восточноевропейских стран. А ведь и Великобритания, и государства Восточной Европы – ближайшие партнеры США внутри Евросоюза. Получается, миграционный кризис может усилить влияние Вашингтона на ЕС.
Намерение выстроить еще один «санитарный кордон» против миграционных потоков сделает более значимой и работу ЕС с соседними регионами, необходимость идти на уступки их ведущим государствам. Вспомним благожелательные высказывания Меркель в отношении Турции.
- Как долго будет сохраняться напряженность между Москвой и Вашингтоном?
- На первый взгляд, отношения между Россией и США безнадежно испорчены. Вспомним нежелание Вашингтона принять российскую делегацию во главе с Дмитрием Медведевым и отправить собственных представителей в Москву для разрешения разногласий по сирийскому направлению. Или недавний отказ Пентагона сотрудничать с российско-иорданским координационным центром по Сирии – причем, в связи с претензиями к выполнению Россией Минских соглашений. Не виден и свет в конце тоннеля. Так, на прошедших вечером 13 октября 2015 года теледебатах среди претендентов на пост президента США от Демпартии, Хиллари Клинтон призвала «встать на пути агрессивного поведения Путина». Учитывая, что до сих пор шансы на ее победу в президентской гонке считались весьма высокими, получается, что холодными отношения между Кремлем и Белым Домом могут остаться даже после смены хозяина последнего.
Но на самом деле это впечатление может быть обманчиво. Действительно, США настроены на сдерживание влияния Москвы. Но сдерживание – это отнюдь не стремление к предельному ослаблению или распаду России. Во многих аспектах, более самостоятельная роль Кремля даже выгодна Белому Дому. Например, отказываясь принимать делегацию во главе с Медведевым, США продемонстрировали, что «умывают руки» и не готовы сейчас повлиять на действия России. А ведь активность Кремля по Сирии явно нервирует некоторых американских союзников в регионе. Неопределенность может подтолкнуть последних еще теснее «прижаться» к Вашингтону, призывая его активнее воздействовать на Москву. По сути, отказываясь от публичных переговоров с Россией, США играют в любимую игру с «управляемым хаосом».
То же самое - и на европейском направлении. Апелляция к «российской угрозе» помогла США поднять роль НАТО и усилить свое влияние на восточноевропейские страны. «Опасная Россия» - прекрасное оправдание для вложений в ЕвроПРО. А ведь экс-посол США в СССР Джек Мэтлок на заседании клуба «Валдай» недавно прямо заявил, что истинная цель данного проекта – создание дополнительных рабочих мест в американском ВПК.
Все это означает, что окончательного разрыва между Москвой и Вашингтоном не будет, хотя и переговоры между ними предстоят сложные. Даже приход в Белый Дом любого из политиков, ныне критикующих Россию, не ставит на сотрудничестве двух держав крест. Всем известно, что международно-политические заявления кандидата во время предвыборной кампании, как правило, куда жестче, чем его внешняя политика после прихода к власти.
Судя по всему, в отношениях с США России суждено пройти путь Ирана. Вашингтон долгое время занимался сдерживанием Тегерана, но серьезно ослабил давление на него, как только это понадобилось для сохранения системы сдержек и противовесов в регионе. А более значительная международная роль Москвы станет дополнительным аргументом для поиска российско-американского компромисса, пусть и не публичного.
Г.Гамидов
