Marginalia. Заметки на полях
Двукультурность.
Франсуа Жюльен, профессор Университета Париж-7 написал статью «Китай и западная модель». Она приметна, я бы сказал так: «Россыпью гранул истины». Француз и европеец Жюльен находит, что китайцы остались непохожими на европейцев. Вплоть до середины ХХ века Китай служил синонимом неразвитости и немоготы. Либерал Джон Милль говорил, что в развитии народов, кажется есть предел, после которого он останавливается и делается Китаем.
Но сегодня все по-другому: страна являет миру образцы динамичного развития – и остается Китаем. Вот как профессор Жюльен описывает переговорную практику китайцев. «Несмотря на то, что общение идет на понятном всем, своеобразном «медиалекте» (на экономико-юридическом деловом английском языке), выясняется, что по ходу дела оказался запущен и какой-то иной механизм. Он приводит к постепенному изменению потенциала ситуации, когда с одной стороны, позиция китайской стороны ужесточается, а с другой – расплывается, что в конечном итоге сбивает с толку».
Китайцы не впали в топологический идиотизм и Запад для них расположен на Западе, а сам Китай, естественно,... - в центре Земли. Самоощущение географически сомнительное имеет фундаментальный посыл: Китай самоутверждается в своей цивилизационной идентичности. Китайская Народная Республика, как считают многие, «сверхдержава будущего». Здесь важный для нас момент заключен в следующем: по мере наращивания военно-политической мощи, экономического потенциала, Китай утверждается и как носитель цивилизационной миссии, - он способен предложить незападным обществам социально-политические технологии по мобилизации нации на модернизационные задачи. Конфуцианская модель развития государства, оказалась реальной альтернативой западным ценностям. Оказалось что все великие карьеры политической жизни, армии, гражданской службы, бизнеса в коммунистическом Китае имеют конфуцианский порядок и очертания. Конфуцианство было и осталось смыслообразующим ядром китайской державности.
Жюльен пишет, что китайцы, включая «американцев», - тех, кто учился в йелях и гарвардах, - говорят: «Ваши европейские нормы стали уделом прошлого. В мире происходит логический процесс возвращения к естественному ходу развития. ... Пришло время вернуться к истокам». Слова о возвращении к истокам не надо понимать так, что ханьская нация, увлекшись европеизмом, переболела им и теперь постигает собственную идентичность. Вместе с тем, здесь есть доля правды. А вся правда такова: китайская модернизация была запроектирована властвующей партией, которая при Дэн Сяопине (с 1978 года) взяла курс на рыночную трансформацию. Эта дорога реформ была прежде никем нехоженной, - китайцы пошли по пути преобразования сталинской модели крупного машинного производства на новой технологической базе и выращивании бизнеса при сохранении жесткой политической централизации, – без либертарно-правозащитного концептуализма. Сегодня метафизическая субстанция Китая озвучивается вежливо, но принципиально: «В конце концов, есть ваша западная логика, но существует и совсем иная – наша собственная».
Новейшая мировая история свидетельствует: не нации учреждают государства, а государства создают нации, но создают не по вольному хотению элиты, – отнюдь, – а по социокультурной матрице, присущей данной цивилизации.
«Китайцы, - говорит профессор Ф. Жюльен, - прекрасно приспособились к своей двукультурности: более того, они поняли, какой потенциал она в себе содержит». Это укрепляет «параллельность», - а, значит, и несовпадение между Китаем и Европой».
Азербайджанское двуязычие как база двукультурности
«Двукультурность» - вот концепт, достойный внимания, он подвигает к честным размышлениям на тему азербайджанской двукультурности. Нация стала двукультурной два столетия назад. Европейское влияние – идеи Просвещения, Прогресса, национальной и социальной Революций, национального Государства – было решающим. Гюлистан и Туркменчай стали его институциональными основаниями. «Русская оккупация имела и положительные моменты», азербайджанцы осознали себя как нация, «приобщаясь через русских к европейской науке и технике, Азербайджан постепенно освобождался от пут восточного догматизма и мистицизма, вступал на новый путь развития, процветал и прогрессировал». Так думал не только Мамед Эмин Расулзаде. Практически вся азербайджанская интеллигенция мыслила в этом вопросе солидарно.
Из подробностей и мелочей быта, образа жизни, складывается устойчивая типологическая определенность, своеобразное «лицо» общества как такового. В этом смысле Азербайджанская двукультурность – это два сообщающихся сосуда. Русский язык благотворно влиял на развитие азербайджанской лексики, в свою очередь азербайджанский язык служил якорем, он не позволял отрываться от социокультурной матрицы и воспарять в облаках русскоязычной европейскости. Азербайджанское двуязычие обеспечило беспрецедентный взлет отечественной культуры и науки в ХХ столетии. Азербайджанское двуязычие обладает уникальной чертой – это феномен массового сознания, то есть двуязычие проникало в толщу народной сознания, - и таким образом обеспечивало исторические преимущества нации перед другими восточными нациями. Ничего подобного не было и нет, к примеру, в турецком обществе, где двуязычие (родной плюс медиалектный английский) присуще только узкой элите.
Двуязычие сохраняет свое инструментальное значение, хотя бы по той прозаической причине, что информационно-технические ресурсы государственного языка все еще неадекватны вызовам глобализирующегося мира. Забота о массовой базе модернизации имеет свой алгоритм решений. В частности формулируется следующий практицистский посыл: английский язык не может заместить русский, ни сегодня, ни в будущем. Азербайджанская двукультурность может жить и развиваться только при сохранении связки азербайджанского и русского языков. Иные решения проистекают либо из непонимания ситуации, либо из элитаристской мысли о ненужности двуязычия для «толпы», либо из корыстных соображений моноязычного карьерного провинциализма.
Если китайская двукультурность покоится на монолите ханьской цивилизации, то наша двукультурность может устоять на базе сознательной культивации двуязычия.
