Пособие по ведению гражданской войны
1. Големы демократии
В апреле этого года российское телевидение показало фильм французских документалистов «Революция.com. США. Завоевание Востока». За чередой «цветных» революций в Грузии, Украине и Киргизии – стояли США, говорят документалисты, американцы потратились только на две революции – в Украине и Киргизии – на 110 млн. баксов. В «очереди на революцию» - почти все страны бывшего Советского Союза. Авторы фильма называют главного разработчика такой революции. Это Джин Шарп (Gene Sharp), ему 79 лет, он основатель Института Альберта Эйнштейна в Бостоне (The Albert Einstein Institute - AEI), задачей которого является изучение и применение по всему миру «стратегического ненасильственного действия (strategic nonviolent action)». С рубежа 80-х – 90-х годов Институт Дж. Шарпа функционирует как всемирный центр теоретических исследований и практической подготовки инструкторов по организации «ненасильственных» революций. Публикации AEI возглашают хвалу такому «ненасилию» на 33 языках мира.
Дж. Шарп автор бестселлера «От диктатуры к демократии» (1993 г.), переведенного на два десятка языков мира, в том числе и на азербайджанский. Его Институт сотрудничает с «Freedom House»,ccоросовским «Open Society» и, наверняка, с другими подобными структурами вроде Международного республиканского института Дж. Маккейна, Национального фонда демократии М. Олбрайт. Словом, Джин Шарп – удачливый технолог, он построил свой бизнес на обрушении государственного порядка в не-западных странах, сделал на этом имя и большое состояние.
Советы Дж. Шарпа по обрушению системы власти впервые, системно, опробовали в государстве-осколке – Сербии, после того как Югославия была разъята и разрушена натовским оружием. Список из 198 методов «ненасильственной борьбы» Джина Шарпа показывает, откуда в американской доктрине взялась установка на «смену режимов (regime change)» в разных странах мира и «ненасильственную» агрессию. Технологии цветных революций финансируются американской администрацией. Если в последней трети ХХ в. подрывной деятельностью тайно занималось ЦРУ, то затем в США решили, что такая деятельность должна стать публичной и прозрачной.
10 декабря 2004 году в разгар оранжевой революции в Украине. Дж. Шарп дал интервью швейцарской «LeTemps»: «Речь идёт не о разрешении любых конфликтов, а о скоротечных конфликтах, о борьбе, в которой надо победить. Наша риторика скорее военная, нежели риторика переговоров. Метод убедителен, если он эффективен. (...) Главное – расколоть лагерь противника, ослабить его полицию, его армию, его опоры, подрывать его, пока он не рухнет». Свое место в мировой истории Шарп обозначил фразой: «Я открыл в истории активный пацифизм». Он предлагает «подрыв» и «обрушение» «опор» национального государства (nation-state)cпомощью приемов «активного пацифизма»c«военной риторикой». Политическую борьбу он трактует в узком смысле, исключительно как «перехват» «контроля» у «диктатуры» над «государственными институтами». Точная и честная расшифровка этих фраз означает: объявить легитимную власть диктаториальной, - и низвергнуть.
Книга Дж. Шарпа «От диктатуры к демократии» технологична, в ней минимум духоподъемных фраз насчет «свободы» и «демократии». Но и этот минимум, - типичная залепуха, для мозгов жителя страны «третьего мира», на тех, кто утерял способность видеть все отчужденно и здраво. Иными словами на тех, кто растлен масскультом, «просвещен» школой, в которой одни делают вид, что бесплатно учат, а другие заучивают истину: обязательное образование – туфта, потому что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Шарп хорошо знает тему и порядком наловчился в ее изложении. Свою инструктивную книгу он максимально приспособил к усвоению любым активистом, даже теми, кто ничего не читает за исключением объявлений. Это убогий язык, ведущий читателя через дорожные знаки и маркеры: здесь «свобода», то есть добро , а здесь «гнет», то есть зло. Кто за «демократию» суть «наши», кто против «демократии» суть «не-наши». Текст Шарпа очень специфичная гладкопись, – убрано все что может спровоцировать раздумья. «Диктатура» по Шарпу — это всегда несправедливость, бедность и гнёт, а «демократия» — добросовестность, благополучие и свобода. Шарп добивается единопослушания и единодействия за счет ввержения сознания в трясину агрессивного догматизма. Опус Джина Шарпа, – пособие для запредельно одураченных, замороченных людей, - големов демократии.
2. Обмякшие государства
Занятный факт: ни один из опрокинутых режимов диктаторским не был, – ни в Сербии, ни в СНГовье: в Грузии, Украине и Киргизии. Политический секрет в том, что технология Шарпа заточена против обмякших государств, – так вяжут тигра, вколов ему дурманящее зелье. Пример иного рода – белорусский. После свержения Милошевича посол США в Минске Майкл Козак организовал оранжевую кампанию в Белоруссии, пытаясь сместить А. Лукашенко. Но белорусский режим действовал предельно мобилизованно, - без оглядки на Запад. Диктатуру оранжевым революционерам не одолеть, да они и не пытаются.
Обмякшие государства суть «неполноценные государства» (Ю. Гиренко). Такое состояние порождается экономическими, социальными и духовными факторами. Условия для оранжевых технологий неуклонно вызревают в стране, реализующей рецепты неолиберального Вашингтонского консенсуса, т. н. программу неотложной структурной корректировки. Его основные правила таковы: либерализовать цены и финансы, дать рынку установить цены («выправить цены»), покончить с инфляцией («макроэкономическая стабильность»), осуществить приватизацию. Однако уход государства из целых областей постсоветской экономики не ведет к развитию и процветанию, а, напротив порождает дополняющую экономику, усиливает неустойчивость хозяйственной конъюнктуры, а в социальном плане ускоренно плодит олигархов. Опыт свидетельствует: элита устойчиво правит до тех пор, пока ей удается угадывать вектор массовых настроений и удовлетворять некоторому минимуму народных ожиданий. Как только теряется эта чуткость, низы «покидают» государство, «уходят» в личную жизнь – и тогда все готово: морально-психологический климат установился и можно делать «революцию» с парой тысяч проплаченных «комбатантов», обученных Шарпом.
Между тем итог неолиберальных реформ ужасает: в 1989 году в Восточной Европе, включая европейскую часть России, за чертой бедности жили 14 млн. человек. В 1996 году уже 169 млн. Событие беспрецедентное: был уничтожен весь средний класс и «вырученные» средства перемещены на Запад. После крушения СССР развернулось наступление глобальных корпорантов прежде всего против среднего класса. Не случайно на Западе появилась социологическая теория «20:80» (20 проц. - богатые, 80 проц. - бедные и никакого среднего класса). Здесь коренится тенденция, она должна насторожить элиту постсоветских стран, заставить призадуматься. Глобальные корпоранты через свою клиентеллу примутся потрошить побежденную элиту, низведя ее до положения объекта эксплуатации, перераспределения, экспроприации. Все это будет сопровождаться торжеством идеалов «демократии», «справедливости» и «права» - громкими судебными процессами над «коррумпантами».
Обмякшие режимы беременны политическим предательством. Предательство совершает олигархическая элита, ее деньги лежат в западных банках. Как говорил особый советник Р. Никсона Чак Колсон: «Если вы взяли кого-то за..., остальные части тела придут сами». Счета в западных банках и есть те самые полоненные мужские достоинства. Олигархическая элита нуждается в гарантииstatusquoи гаранты обретаются за пределами своего государства, ибо – и в том парадокс: свое обмякшее государство защитить олигархов уже не может, – даже при желании. Обязательно уточним: предает страну часть элиты, ибо в случае тотального предательства «революция» становится ненужной. Оранжевая технология, – эффективное оружие ликвидации патриотичной элиты, что унаследовала идеи модернизации и намерена строить будущее по мобилизационной модели. Ядро этой элиты, – класс профессиональных управленцев. Сегодня это Россия, Казахстан, Белоруссия, Узбекистан...
Мобилизационная модель - единственное на сегодня средство сохранить национально-государственный контроль за национальными богатствами. Избрав мобилизацию, постсоветские общества дают свой - асимметричный ответ на гегемонию мирового олигархата и его обслуги - либеральных администраций в международном и страновом масштабах. По-своему выразил эту схему М. Делягин: «Бизнес по своей природе стремится к эффективности — к концентрации благ у наиболее успешных субъектов экономики и политики. Это стремление оформляется идеологией свободной конкуренции - либерализмом. Население же стремится к справедливости, то есть к более равномерному распределению благ. Его естественная идеология - социализм. Государство обеспечивает гармонизацию этих текущих интересов ради достижения долгосрочного успеха всего общества в целом». Решающая роль за государством, за бюрократией. Миссия перевода незападных стран в новый индустриализм и постиндустриализм может, как показывает опыт КНР и других азиатских стран, решаться национальным государством при этом, что экономическое содержание этого перевода вполне сопоставимо с программой глобальных корпораций. То есть создание информационно-институциональной инфраструктуры, массированные вложения в человеческий капитал, формирование менеджерской элиты, владеющей технологиями и средствами глобальной институциональной логистики. Все так, но с одним различием, а именно: без обрушения якобы неэффективных производств и, что важнее всего, - без фрагментации и распыления управленческих структур, – этого главного объекта атаки изнутри и извне. Такова миссия государства вXXIстолетии в незападных обществах. Таков ответ либертарианской модели, по которой «государство должно ужаться до такой степени, чтобы его спокойно можно было спустить в умывальник» (Г. Норквист).
Продолжение следует…
Талят Алигейдар
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
