«Привет тебе, мой ангел!» или выбор Октая Мир-Касыма
Известный кинорежиссер, народный артист Азербайджана Октай Мир-Касым снимает новый художественный фильм под названием «Привет тебе, мой ангел», и это событие послужило поводом для нашей очередной встречи.
Я нисколько не удивилась его в определенной мере ироничной просьбе не задавать вопросов о сюжете и исполнителях, поскольку опыт общения с этим мастером подготовил меня к подобной форме интервью. Более того, сочла за честь готовность кинематографиста рассказать о том, что его волнует вообще, а при работе над новой кинолентой – особенно. Тем более, получив заверения, что о новой картине разговор состоится после ее завершения.
- Хотите расскажу, как родилась идея этого фильма? – сказал Октай муаллим, - и я согласилась, уверенная, что лучшего начала разговора с таким интересным собеседником трудно пожелать...
- Эта мимолетная встреча произошла достаточно давно, - начал Октай муаллим, - но своей необычностью врезалась в память как некое щемящее напоминание о чем-то важном и - увы! - безвозвратно утерянном, том, что в принципе не подлежит забвению...
Не часто, но и ныне можно увидеть даже на улице сияющих молодостью влюбленных, но те... Она, стройная красавица с огромными и застенчивыми черными глазами была олицетворением уверенности в собственном женском достоинстве и гордости за то, что любима. А он! Он, юноша в ладно сидевшей на нем парадной военной форме, буквально излучал свет счастья не только от того, что любим такой замечательной девушкой, но и от сознания собственной значимости как офицера, защитника родины. Именно он вызвал во мне то чувство, которое исстари испытывало общество к воинству, к людям, знавшим цену долгу и офицерской чести, к защитникам отчества – чувство, к сожалению, давно забытое.
- И вы решили это чувство положить в основу фильма...
- Во всяком случае, не отпуская, оно преследовало меня долго, обрастая подробностями из биографии нашего общества, наших соотечественников и сиюминутными наблюдениями.
Как вы заметили, я не часто выдаю на гора новые кинокартины – проходит время, пока созревают мои точки зрения на то, что вижу, пока удается прочувствовать конкретные эпизоды и абстрагироваться до обобщений - фильм же не картинка на сюжет, а философское осмысление происходящего в действительности именно конкретным автором с его взглядами на жизнь, с его опытом... Снимать берусь то, что уже созрело и просится на экран.
- Полностью исключая импровизацию?
- Для меня она возможна в рамках выстроенного сценария.
- Насколько известно, вы редко полагаетесь на сценариста – в любой картине находите возможность сказать и свое слово как соавтор...
- А как же может быть иначе, если фильм – это мое детище, плод моего воображения и моего видения мира. Результаты моих раздумий о населяющих его таких разных людях, о героях моего повествования, на многое вдохновляют. Приступая к съемкам, я должен видеть его начало, развитие сюжетной линии и момент кульминации. Для меня все – от чаще всего плавно начинающейся экспозиции до катарсиса, до коды как наивысшей точки накала и до финала – все замкнутый в едином целом круг. Кстати, наверное, поэтому очень люблю участвовать в процесс монтажа – в нем огромные возможности показать собственный почерк, усилить акценты, сделать многое другое, что, подчас, в полной мере будет заметно мне одному, но может изменить всю картину...
- Известны и ваши литературные труды – опубликованные рассказы, повести. Слышала, что полностью готов материал для романа – вы ведь член Союза писателей Азербайджана...
- Однако же как только появилась возможность снимать фильм, отложил в ящик (надеюсь, не очень долгий) почти готовые рассказы и повесть...
- Фильм – роднее?
- Что вам сказать? В кино я пришел в 16 лет, и, думаю, вполне осознанно. В дни нашей молодости кино было частью жизни – став для моего поколения некой магнетической страстью, оно звало на подвиги, рождало романтические порывы, учило благородству и многому другому. Ради общения с настоящим кинематографом я готов был на любые трудности: испытывая, как сейчас понимаю, желание обладать некоей «лицензией» на присутствие в процессе рождения фильма, я на киностудии «Азербайджанфильм» работал осветителем, подсобным рабочим, помощником режиссера – кем угодно. Это все стало преддверием студенчества – учеба во ВГИКе в 1963 – 1968 годы позволила испытать первый заметный успех: на конкурсе студенческих работ мой фильм получил Гран-при.
- Награды «преследовали» вас и потом! Взять хотя бы фильм о журналистах по сценарию Асима Джалилова «Чертик под лобовым стеклом» - он ведь получил в 1987 году приз Всесоюзного кинофестиваля, а имеет большой успех даже теперь, когда изменились жизнь, люди, стилистика кино.
Помнится, написанный в соавторстве с Натигом Расулзаде при участии Рустама Ибрагимбекова материал для фильма «Колдун» у вас был готов уже в 1989-м! Недавно получивший высшую награду Казанского международного фестиваля мусульманских фильмов «Золотой Минбар» он был снят лишь к 2003 году, прождав своей очереди около 15 лет. Как получилось, что ныне к новой работе удалось приступить довольно скоро?
- К хорошему легко привыкаешь! Сегодня мы вроде бы не видим ничего необычного в том, что, скажем, я, кинорежиссер, живущий, естественно, в раздумьях о новых произведениях, поделился своими замыслами с директором киностудии Хамизом Мурадовым. А он, как водится, ничего не обещавший, вдруг пригласил и дал добро на съемки ныне снимающейся картины - видно, в моем рассказе что-то задело его!
- И никаких тебе худсоветов, придирок, подводных камней?
- Творческим людям в нашей стране в нынешние времена можно позавидовать! Общеизвестно, что мы ощутили известную свободу. В наши дни сильно ощущается, как плодотворно влияет на атмосферу Распоряжение президента Азербайджана Ильхама Алиева о развитии в нашей стране киноискусства. Изменились подходы к финансированию, появилась возможность привлекать спонсоров, снимать. И хоть чаще всего приходится рассчитывать на скромный бюджет, на себя, мы люди не избалованные.
-На какие деньги снимаете?
- Снимая «Колдуна», к выделенным из бюджета 180 тысячам долларов нам удалось добавить 80 тысяч спонсорских. Сейчас, выступая в трех ипостасях – автора сценария, режиссера-постановщика и продюсера, рассчитываю, что две трети расходов получу из бюджета, остальные опять же составит «помощь». Это будут отчисления в виде благотворительных поступлений от на редкость благожелательных партнеров нашего производственного объединения «Студио-19», генеральным директором которого я с некоторых пор являюсь.
- Ну хоть что-нибудь еще о новом фильме, а?
- Хотите еще эпизод из тех, что стали побудительными мотивами его сценария?
- Естественно!
- Когда после окончания Второй мировой войны мой брат Мир-Мустафа возвратился с фронта, каждый из нас, членов его семьи, очень гордился им. Я так и норовил пройтись рядом с ним – настоящим мужчиной, от которого веяло каким-то осознанием чувства выполненного долга.
Как человек, выбравший на редкость романтическую профессию режиссера, сам я нередко ощущаю себя солдатом, которому даже на войне не довелось сделать ни одного выстрела, а тем более совершить подвиг. Мое отношение к подобным ощущениям, надеюсь, выразят герои фильма, который снимаю сейчас. В частности, потерявшая на карабахской войне вдова, которой предстоит жить с непоправимой ошибкой судьбы, оказаться втянутой в современный социум и вынужденной пересматривать свое отношение к тому, что ее окружает.
- Это, по-моему, непростая задача... Дай Бог, чтобы вам удалось решить хоть большую часть своих задумок! Успехов вам и вашему фильму!
Галина Микеладзе, 1 news.az
