Iraqi Freedom: от идеологических иллюзий к реальности /Часть III/
Вопрос о том, что представляет собой американская внешняя политика, не лишен практических резонов.
Сама тема явно и в скрытом виде присутствует в текстах наших политиков и экспертов, включая тех, кто совмещает практику и теорию, придавая своим выступлениям экспертизированную программность. Тема внешней политики Америки такова, что, если ею не заниматься, то она занимается тобой. И здесь нет места упованиям на милосердие, расчетам на дружбу с помощью знаковых заявлений о приверженности демократии и правам человека. Надо видеть правду, какой бы суровой она не была. Национальные государства в эпоху глобалитета, - объекты вразумления и последующего переформатирования, а не субъекты диалога, как мнится иным теоретикам с европоцентристским сознанием. По логике «вразумителей» хорошее национальное государство - это оранжевое государство, то есть «демократическое» и «цивилизованное», но на деле оно клиенталистское, а потому антинациональное и антинародное.
Стало быть, экспертам, призывающим «ястреба» С. Хантингтона опамятоваться и дружно поразмышлять о диалоге, стоит призадуматься о степени реалистичности своих представлений. Сентенция кота Леопольда «давайте жить дружно» вводит в заблуждение, ибо питает надежды, не адекватные конфликтогенному времени. Надежды найти общий язык опрокидываются неотменимым и тяжким фактом: за истекшие годы в Азербайджане выращены ветвистые оранжевые структуры. Выращены, заметим, на грантовой гидропонике. Люди, отобранные в ходе скрупулезных селективных процедур, прикормленные и прирученные, готовы взять власть - «сегодня и навсегда», делать все что прикажут, без оглядки, без колебаний, - по сценарию управляемого политического хаоса, но со стабильным отсосом нефти. В арсенале оранжевой клиентелы нет главного - идеи гуманного сожительства народов со вниманием к их различиям, несходствам в предпочтениях и ориентациях.
Иракская кампания 2003 года показала, что неоконсервативная доктрина Дж. Буша (2002 и 2006 гг.) весьма немилосердна к миролюбивому воображению наших экспертов. Она не оставляет надежд на равноправный диалог, если не обманываться словами опытных лицедеев, толкующих о преимуществах «цивилизованного» разрешения проблем. Собственно, американская политическая мысль отправляется от известной максимы Томаса Джефферсона «Древо свободы следует время от времени поливать кровью патриотов и тиранов. Иначе оно увянет». Право определять, кто тиран, а кто демократ, разумеется, принадлежит соотечественникам президента-рабовладельца Т. Джефферсона. Это право они завоевали во множестве войн за свободу и демократию - против индейцев, мексиканцев, испанцев и иных «неправильных», «варварских» народов.
В доктрине Дж. Буша, как уже сказано, наличествуют неоконсервативные элементы: 1) Америка отказывается от стратегии сдерживания, которая действовала в годы «холодной войны». 2) Америка вводит в мировую политику принцип унилатерализма как моральной готовности к односторонним действиям без санкции и даже молчаливого одобрения международного сообщества.
Preemptive war
Стратегия национальной безопасности США (17 сентября 2002 года), а также ее новая редакция (16 марта 2006 года) закрепили доктрину преэмптивной войны (preemptive war). Стратегия национальной безопасности 2002 года декларирует: «США находятся в состоянии войны с террористами, которая ведется повсюду на Земном шаре…. Мы уничтожим террористические организации посредством … определения и уничтожения любой угрозы до того, как она достигнет наших границ. При всем стремлении… заручаться поддержкой международного сообщества, при необходимости, мы ни в коем случае не остановимся перед принятием односторонних решений и действий в целях реализации нашего права на самозащиту посредством преэмптивного действия против террористов…».
Далее следует, что «при наличии очевидных целей стран-изгоев и террористов США не могут далее полагаться исключительно на принцип реагирования, как мы это делали до сих пор…. Мы не можем позволить нашим врагам первыми нанести удар». Потому что «сдерживание, которое основывается только на угрозе ответного удара, перестает работать против руководителей злонамеренных (неисправных, нестандартных) государств (rogue states), которые, напротив, сами желают подвергаться риску, легко жертвуют жизнями своих людей и богатством своих народов». И как резюме: «Мы признаем, что нашей лучшей защитой является праведное нападение (our best defense is a good offense)».
Таким образом, преэмпция означает опережающий захват, действие на упреждение в отношении самого субъекта этой угрозы - «негодяйского» режима или сетевой террористической организации. Под флером слов скрывается следующий смысл: преэмпция ориентирована на смену режима (regime change), на перехват национального суверенитета и на строительство на месте неправильной, нестандартной нации новой нации, ведомой оранжевой элитой, весьма чуткой к велениям иноземной власти. Американцы зарезервировали за собой Nation-Building, то есть перелицовку нации, как, к примеру, в Ираке - rebuilding Iraq, reconstruct Iraq или remaking Iraq.
Идея преэмпции полезна лидерам национальных государств: она позволяет узреть мотивационную пружину в американской политике. В Стратегии 2002 года присутствует дискомфортный момент: «Мы не будем делать различий между террористами и теми, кто сознательно укрывает их или оказывает им поддержку». Видимо, не составит большого труда подверстать под определение «страны-укрывателя» любое государство, настаивающее на букве и духе международного права. В тексте имеется и любопытная оговорка, построенная на матрице: «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку». Стратегия предписывает: «Соединенные Штаты не будут использовать силу во всех случаях для преэмптивной нейтрализации возникающих угроз; другие нации также не должны использовать преэмптивные действия в качестве предлога и оправдания для агрессии». Американцы будут использовать силу не во всех случаях, другим же нельзя ее использовать во всех случаях.
Все положения доктрины преэмптивной войны нашли подтверждение в новой редакции Стратегии 2006 года. Однако теперь сделан акцент на установлении «демократических режимов». Оранжевые, коллаборационистские режимы должны увенчивать священную борьбу с терроризмом. При этом становится чем-то обыденным использование доктрины преэмптивной войны. Ведь для столь благородной цели можно (и нужно) пренебречь принципом невмешательства во внутренние дела государств.
Между тем, в соответствии с Уставом ООН, «все Члены Организации Объединенных Наций воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций». Пункт 6 статьи 2 гласит, что государства, не являющиеся членами ООН, также обязаны действовать в соответствии с принципами, закрепленными в Уставе. Таким образом, эти нормы имеют характер обычных императивных норм общего международного права. Отсюда следует: США обязаны выполнять свои обязательства, вытекающие из положений Устава ООН.
Далее глава VII Устава предусматривает два основания применения силы субъектами международного права: 1) это полномочия Совета Безопасности ООН «предпринимать такие действия воздушными, морскими или сухопутными силами, какие окажутся необходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности» и 2) право государств на «индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдет вооруженное нападение на Члена Организации, до тех пор, пока Совет Безопасности не примет мер, необходимых для поддержания международного мира и безопасности» (Ст. 51).
Вместе с тем, в доктрине международного права сложилось мнение: сила может применяться и для противодействия угрозе нападению. Но самооборона должна носить ограниченный характер. Она должна быть в пределах задач самообороны - без излишеств и аффектов. Американцы вроде бы признают эти критерии самообороны и включили их в свою Стратегию. Там сказано, что «ученые и юристы-международники часто обуславливали легитимность преэмптивных действий наличием непосредственной угрозы – чаще всего осуществлением доступной наблюдению мобилизации и подготовки к нападению армий, флотов, воздушных сил».
Однако фактически авторы Стратегии подменяют термины «превентивный» и «преэмптивный». Так, американские военные дают следующие определения терминов «превентивный» и «преэмптивный». Преэмптивная атака – это упреждающая атака, начатая на основе того факта, что нападение врага неминуемо. Превентивная война - это война, основанная на убеждении, что военный конфликт хотя и не неминуем, но неизбежен, и, следовательно, дальнейшее промедление приведет к росту опасности. Стратегии 2002 и 2006 называют преэмптивной войной то, что Министерство обороны США считает войной превентивной. Срочные действия в рамках превентивной войны выдаются за преэмпцию, то есть за упреждение в рамках самообороны. Все дело в срочности, в неотложности действий против возможной угрозы террористов посредством оружия массового поражения (ОМП).
Эта логика ведет к тому, что «государства-изгои» становятся объектами нападения, они якобы неспособны нести ответственность по своим обязательствам перед международным сообществом. Они не только не могут и не желают обуздать террористов, но сами являются угрозой миру. В Стратегии 2006 года, как уже отмечалось, ставится задачей сооружение «демократии» в «неправильных» государствах. Там сказано, что «утверждение свободы и человеческого достоинства через демократию является сегодня долгосрочным решением проблемы транснационального терроризма», что «продвижение демократии» есть «наиболее эффективная долгосрочная мера по предотвращению и разрешению конфликтов».
В соответствии с этими установками, Стратегия 2006 года утверждает, что «Ядерная проблема и другие трудности могут быть окончательно разрешены, только если иранский режим примет стратегическое решение изменить эту политику, открыть свою политическую систему и дать свободу своему народу». Нечто подобное предписано и «режиму КНДР». Он «обязан…открыть свою политическую систему и дать свободу своему народу».
Наши хитрые фразеры «демократии» предпочитают не сосредоточивать внимание на неудобь-моментах Стратегии 2006 года. Речь идет о сотворении конкретного типа государственности. Этот тип описан в концепциях «эффективной демократии» и «ответственного суверенитета» - лукавых придумок, которые являются нарушением принципов народного суверенитета и невмешательства во внутренние дела государств. Другая придумка методологического свойства -концепция «трансформационной дипломатии». Она утверждает необходимость активистского поведения американских дипломатов в странах пребывания, в частности, право делать внушения властям по поводу проступков на почве соблюдения демократии. Подобное поведение считается проблематичным, если исходить из Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 года, из обязательств невмешательства дипломатов посылающего государства во внутренние дела принимающих государств.
«Горе тому государственному деятелю, который не позаботится найти такое основание для войны, которое и после войны еще сохранит свое значение». Это выражение Отто фон Бисмарка не было учтено американцами в 2003 году, возможно, по той причине, что великий немецкий канцлер, будучи государственником и консерватором, к демократам не причислен.
(Продолжение следует)
Талят Алигейдар
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
