В Афганистане надо не только воевать
Тот факт, что 60 процентов опрошенных жителей афганской провинции Урузган считают ситуацию с безопасностью у себя плохой, как показал опрос НАТО, ещё не повод для того, чтобы в Гааге посыпали себе голову пеплом. На это можно посмотреть и с другой стороны.
Такая откровенность местного населения может говорить и о высоком уровне доверия, сложившегося между ним и ISAF, которые в Урузгане представлены большей частью нидерландскими волонтерами. А для убедительности можно провести ещё один опрос общественного мнения – поддерживает ли местное население присутствие в своей провинции нидерландского военного контингента или нет? Уверяю вас, поддержат все 99 процентов.
В Урузгане сегодня ISAF представлены не только контингентом Нидерландов. Около 400 военнослужащих вооруженных сил Австралии несут службу в оперативной группе, действующей в составе провинциальной восстановительной команды (PRT). Есть ещё и оперативная группа австралийского спецназа в составе 300 человек. Так называемая группа прямой поддержки действий подразделений ISAF в Урузгане. В её задачи входит, кстати, выявление и подавление штабов и маршрутов снабжения талибов.
Урузган, вместе со своей бывшей территорией, а ныне самостоятельной провинцией Дайкунди, где на днях были похищены два сотрудника французской гуманитарной миссии в Афганистане Action contre la Faim, территориально входит в региональное командование «Юг». Сюда же входят три соседние (Урузгану) на юге провинции Забол, Кандагар и Гильменд, ситуация в которых мало чем отличается от ситуации в Урузгане. И это на фоне безусловных успехов антитеррористической коалиции как в вопросе обеспечения безопасности и стабильности в целом, так и в вопросах восстановления экономики Афганистана.
Если быть объективным, то нынешних 60-ти тысяч миротворческого контингента ISAF и сил антитеррористической коалиции в Афганистане, конечно же, мало. Причем, из этих 60-ти тысяч, скорее всего, лишь половина - чисто боевые подразделения. Ну и что они могут сделать? Таким количеством невозможно прикрыть даже заведомо известные опасные направления. И если ISAF и антитеррористическая коалиция существенно не увеличат свои контингенты, то для НАТО и США нынешнее лето в Афганистане может оказаться провальным.
И это притом, что у нынешних талибов в Афганистане нет ни танков, ни бронированных машин. У них нет авиации, а имеющееся количество ПЗРК весьма ограничено. Их тактика полностью копирует тактику моджахедов, выработанную ещё в период советского присутствия в Афганистане 1979 - 89 годы. Успех их боевых действий, «ассиметричных» классическим, зиждется всё так же на скорости, внезапности, мобильности. И излюбленные приемы всё те же – засады, минирование дорог, диверсии и, конечно, террор.
К новшествам можно отнести разве что широкое использование ими полноприводных пикапов. Но для афганской армии и эти пикапы не должны быть в диковину. Бывшие моджахеды хорошо знакомы с этой тактикой. Они и сами охотно использовали пикапы даже под минометы, мостя при этом дно кузова досками. Тем более, что и армия, и полиция Афганистана сегодня имеют у себя мощные пикапы «Форды». В общем, ни в вооружении талибов, ни в их тактике нет ничего нового, и, тем не менее, сегодня они удерживают инициативу. В чем же дело?
Есть причины, более существенные, чем обычный баланс сил. Связаны они со становлением национальной афганской армии, а также с созданием в её рядах подразделений специального назначения, подготовленных для ведения боевых действий именно в условиях партизанской войны. Это уже совершенно другая тактика, под которую нужны совершенно другие войска. А вот таких войск нет и незаметно, чтобы НАТО и США намеревались их создать.
Возвращаясь к Урузгану. То, что голландцы особое внимание уделяют в первую очередь установлению дружеских контактов с местным населением и оказанию ему реальной помощи, следует только приветствовать. В частности, судя по отзывам, появившимися в интернете, австралийцы охотно сотрудничают с нидерландским контингентом в Урузгане, работая совместно именно над проектами, ориентированными на потребности местного населения.
В Афганистане сегодня нужно не столько уметь воевать с талибами, сколько учиться мирно уживаться с местным населением. Тем более в Урузгане. Урузган - не та провинция, где могут хозяйничать пришлые боевики. Провинция находится фактически в центральной части Афганистана, достаточно далеко от афгано-пакистанского приграничья, где власти обеих стран (Афганистана и Пакистана) пока бессильны взять ситуацию под полный контроль. Талибы в Урузгане скорее всего из местных. Поэтому откровенный диалог с местным населением зачастую намного полезнее и эффективнее любого разговора с позиции силы.
Весной 1981 года мне пришлось в качестве переводчика обеспечивать работу комиссии Комитета обороны и юстиции при ЦК НДПА (Народно-демократической партии Афганистана) по подготовке политики национального примирения и созданию действенной системы по укреплению власти на местах. Комиссия облетела все провинции, и уже тогда было ясно, что альтернативы политике национального примирения нет и быть не могло.
Сегодня ситуация другая, но истоки всех проблем те же. Примечательно, например, что пишет в своих мемуарах президент Пакистана Первез Мушарраф. «Мы помогали моджахедам, разжигали в них религиозный пыл в духовных школах, вооружали, платили, кормили и посылали на джихад в Афганистан, не задумываясь о том, что они будут делать в обычной жизни после победы. Эта ошибка дорого обошлась и Афганистану, и Пакистану».
Министр обороны США Роберт Гейтс относительно недавно высказался ещё круче. Он не столько задался вопросом, «не много ли США» вкладывали в моджахедов в Афганистане, сколько – «туда ли вкладывали»?
Петр Гончаров, политический обозреватель
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА Новости
