Арест Караджича - странный билет Белграда в ЕС
Гаагский Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии (МТБЮ), наконец, получил нового заключенного N1. В Сербии, по ордеру из Гааги, арестован бывший лидер боснийских сербов Радован Караджич.
Обстоятельства ареста не ясны – то ли его взяли вечером 18 июля в Белграде, то ли вечером 21-го. Адвокат Караджича утверждает, что его подопечного задержали 18-го, держали в неведении без предъявления обвинений, без возможности связаться с адвокатом, нарушив все процессуальные нормы, и, значит, арест незаконен и он должен быть отпущен на свободу. Но в принципе это уже не важно: когда речь заходит о таком аресте - все это явно мелочи.
В равной мере совершенно пусты и рассуждения о том, что Караджича, возможно, даже будут судить в Сербии, а не в Гааге. В Гааге он окажется примерно недели через две-три. Сомнений в этом нет. Держать Караджича у себя новому прозападному правительству президента Бориса Тадича и премьера Мирко Цветковича не только нет никаких резонов, но даже опасно.
Как и все главные участники десятилетней кровавой драмы югославского распада, 63-летний бывший психолог, поэт и лидер боснийских сербов - фигура резко противоречивая. Для подавляющего большинства боснийских сербов и очень большой части сербов сербских он – герой, пламенный борец за землю и права сербов. Для боснийских мусульман и хорватов – воплощение зла, шайтан с кровавыми руками. Ричард Холбрук, американский дипломат, который разрабатывал соглашения о прекращении войны в Боснии, вообще, узнав об аресте, Караджича назвал его «европейским Уасамой бен Ладеном».
Собственно, можно сколько угодно рассуждать о том, правильно или нет поступают нынешние сербские власти, прозападные они, прославянские, истинно ли сербские или предатели героев, но если отбросить эмоции, у нынешнего сербского президента и правительства выхода никакого и не было, кроме как выдать Караджича трибуналу. Европейскую ориентацию оба провозгласили еще во время предвыборных кампаний, а без содействия МБТЮ в поимке «злодеев» им было «не дотянуться» до билета в Европу. Учитывая плачевное экономическое положение Сербии (бомбардировки НАТО сыграли здесь вовсе не последнюю роль) без помощи ЕС Сербии собственно не на что было рассчитывать. Будущее ее без «европейской альтернативы» выглядело очень пасмурно. Некая смесь политического и экономического изгоя среди бывших братьев и сестер по Югославии, которые уже либо вступили, либо у порога Европы и НАТО. Опереться Сербии не на кого.
То, что происходило и происходит вокруг Сербии и Косово, уже хорошо показало, что Россию впускать на Балканы никто не собирается. Да и сама Россия, что уж тут греха таить, уже не раз так здорово «кидала» и Югославию и Сербию (сначала во времена Горбачева, а потом и Ельцина), что надеяться на нее уже навряд ли кто в Сербии сможет всерьез. Где она теперь, знаменитая сербская поговорка: «Бог – на небе, Россия – на земле». Меняются все-таки времена. Да и нам, в общем, теперь надо бы быть поосмотрительней в поддержке сербского славянского родственника.
Сколько было сломано-переломано копий и перепорчено нервов в ООН с поддержкой Косово, а теперь официальный Белград уже и возвращает назад всех послов западных стран, признавших Косово. И уже не обижается на них, как раньше. И уже встал на пороге ЕС. И будет стоять на пороге НАТО – дело времени. Только мы снова останемся одни со своей принципиальностью в поддержке и защите не наших интересов. Принципы, конечно, хорошо. Но если бы без надрыва, если бы затем они давали плоды, если бы наши позиции притягивали...
Арест состоялся как раз накануне встречи министров иностранных дел ЕС в Брюсселе, где решался вопрос о том, пускать или нет Сербию в Европейский Союз. Евросоюз поставил присоединение Белграда в прямую зависимость от степени содействия Сербии в обнаружении и поимке Караджича и его «военной руки», командующего сербскими силами в Боснии и Герцеговине генерала Ратко Младича. «Это очень важно для европейских устремлений Сербии». Такова оценка председателя Европейской комиссии ЕС Мануэля Баррозу. Верховный представитель Евросоюза по внешней политике и безопасности Хавьер Солана выразил надежду, что после ареста МБТЮ оценит «полное сотрудничество» Белграда с этим органом и даст «зеленый свет» на разблокирование ключевого соглашения ЕС-Сербия. «Мы еще должны поговорить с прокурором МБТЮ, но я почти уверен, что он сообщит о полном сотрудничестве». Странный билет в ЕС в обмен на арест, но именно так все и получается.
Непонятно, правда, почему свои оценки преступлениям якобы совершенным Караджичем, выставляются априори. Еще до суда. Обвинения против Караджича в геноциде, военных преступлениях, преступлениях против человечности были выдвинуты в 1995 году (война в Боснии продолжалась с 1992-го по 1995-й), а 24 июля 1996 года был выдан ордер на его арест. Ни Караджич, ни умерший в 2006 году в гаагском трибунале Милошевич отнюдь не были ангелами. Гражданские войны таких не рождают. Напротив, искусственно доведенные до кипения национальный конфликты, в которых пули становятся последними аргументами, всегда отличались особой жестокостью. Когда в этом постоянно обвиняют одну сторону, то сразу возникает вопрос - а завязаны ли у Фемиды глаза? В Боснии и Герцеговине сербов кляли за «сепаратизм» и развязывание войны, но затем все же пришлось ту же Боснию снова делить на мусульманско-хорватскую и сербскую части.
Караджича обвиняют в организации и поощрении резни мусульман в городе Сребренице. Но сколько здесь погибло людей и здесь ли они были умерщвлены, никто не знает точно. Все западные газеты приводят совершенно разные цифры – 6 тысяч, 7 тысяч, 8 тысяч. В мемориале погибшим в Сребренице захоронено 2907 человек. Это страшно. Страшно количество беженцев. По одним данным, более миллиона, по другим - за два! Проблема и беда трибунала в том, что ему очень трудно собирать свидетельские показания. Он не обладает таким механизмом, как органы национальной юстиции, а потому использует самые широкие каналы информации и, не в последнюю очередь, свидетельства из печати. Кстати сказать, в обвинительном заключении по делу Караджича нигде, ни разу не упоминается, ни одна цифра жертв.
Это очень странный суд, где одна сторона заранее признается виновной. Да и судят там, и осуждают по большей части сербов. Других преступников, других национальностей - наперечет. Сербов – до 90%.
Андрей Федяшин, политический обозреватель
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА Новости
