Эксперт образования: Кризис школы – есть ли свет в конце тоннеля?

Начало января ознаменовалось новостями из школ и даже детских садов, где педагоги и воспитатели «вдруг» занялись рукоприкладством.

Подробно останавливаться на всех, ставшими достоянием общественности случаях, еще раз мы не будем, лишь напомним, что речь идет о двух школах, в одной из которых учительница ударила школьницу головой об стену, и детском саде, где так же по голове малыша ударила воспитательница. Баталии в соцсетях по этому поводу продолжаются до сих пор, а тем временем война между родителями и воспитателями детсадов и педагогами перестает быть «холодной». Так, вчера стало известно, что в одном из детских садов родительница избила воспитательницу. И, судя по прогнозам специалистов, работающих в сфере образования, подобные случаи будут происходить чаще.

При этом, пытаясь объяснить внезапное повышение «градуса» агрессии у педагогов школ и учащихся, многие ссылаются на последствия пандемии. Мол, долгое сидение дома, сложности дистанционного обучения и прочее привели к тому, что и у детей, и у взрослых, что называется, «сдают нервы». Другие комментируют происходящее более категорично, объясняя случаи насилия в школе невоспитанностью самих детей, третьи – незаинтересованностью учителей быть Педагогами. Есть и те, кто замечает, что учителя сегодня не имеют возможности влиять на неадекватное поведение некоторых учеников, потому что сегодня их «прессуют» родители, публикуя жалобы в соцсетях и СМИ в ответ на любое невинное замечание. Некоторые комментирующие, повторяя банальное «тут всю систему надо менять», вообще предлагают махнуть на все рукой.

О причинах насилия в школах, а также о том, что делать в сложившейся ситуации, читайте в интервью эксперта в области образования Ульвии Микаиловой 1news.az.

- Ульвия ханум, мы с вами уже беседовали, когда произошел нашумевший случай в детском саду в Исмаиллинском районе. Наверное, вы уже слышали комментарий отца малыша, который фактически оправдал воспитательницу. И дело не в том, что она – их родственница, в целом очень многие считают, что детей бить можно в воспитательных целях, а иногда даже нужно. И если родители высказывают такую точку зрения, почему мы удивляемся насилию в школах?

- Да, вы правы. Если ребенок растет в семье, где насилие – один из методов воспитания или вообще чуть ли не образ жизни, то в его картине мира это – норма. Поэтому такие дети превращаются во взрослых, которые точно так же применяют насилие по отношению к собственным детям или, если они попали на работу в школу, к чужим. А причина в том, что эти люди уже травмированы.

Я слышала видеообращение директора школы №9 (одна из школ, где за прошедший месяц произошло рукоприкладство педагогов), которое несет в себе два опасных «месседжа». Напомню, что она не только не принесла извинений, но и сказала, что она, мол, ударила учеников «как мать». То есть, с одной стороны, она заявляет, что мать имеет право бить ребенка, а с другой – дает понять всем, что в школе ребенка имеют право бить.

- Как я сказала выше, так думает достаточно немалая часть общества. Достаточно почитать комментарии под новостями обо всех случаях рукоприкладства по отношению к детям. Исключение составил разве что случай в детском саду, и то, там общественность возмутилась, похоже, только по причине маленького возраста ребенка, которого ударили по голове.

- Дело в том, что, если кто-то думает, что ребенка нужно бить, это вовсе не означает, что так оно быть и должно. Оправдания тем, кто поднимает руку на ребенка, нет, я это уже говорила.

Однако проблема не только в этом, но еще и в том, что уже звучат мнения о том, что поднимать вопрос насилия в школах и делать его предметом обсуждения общественности не стоит вообще!.. А это в корне неправильно.

И одна из причин отсутствия решения этой проблемы состоит в том числе и в том, что институционально школа в нашей стране находится в кризисе. Сразу уточню: речь не идет о всех школах и всех учителях, потому что среди них есть немало прекрасных учебных заведений с достойнейшими педагогами. Я говорю в целом о школе как системе. Так вот, все чаще новости о насилии в школе – не важно, в какой форме и с чьей стороны – это уже сигнал о том, что ситуация требует, как минимум, пристального внимания.

Приведу примеры в цифрах. В 2018 году Азербайджан на уровне школ Баку участвовал в исследовании PISA (Programme for International Student Assessment, PISA). Оно в том числе позволяет оценить так называемый «климат школы», потому что этот показатель очень важен как для академической успеваемости, так и для благополучия и учеников, и их родителей. Так вот, результаты исследования уже должны были насторожить: 36% учеников отметили, что как минимум раз в месяц испытывают на себе буллинг, а 11% - что «неважно» ощущают себя в школе.

- Ульвия ханум, а почему данные только за 2018 год?

- Потому что этот тест проходит раз в три года, он оценивает функциональную грамотность школьников в разных странах мира и умение применять знания на практике. Этот тест подразумевает не только оценку усвояемости учебных программ учениками, в его рамках проводятся опросы среди родителей, учителей, учеников и директоров школ. Потом собранная информация анализируется и передается каждой стране с тем, чтобы в систему образования были внесены соответствующие изменения.

Это достаточно дорогостоящее исследование, которое проводится во всех странах мира, и я считаю очень важным достижением тот факт, что Азербайджан к нему присоединился. Насколько я знаю, проведению следующего теста в 2021 году помешала пандемия, но он пройдет в ближайшем будущем, и уже не только в Баку, а во всем Азербайджане.

- Вы сказали, что институционально школа находится в кризисе. То есть, проблема не только в вышеназванных цифрах?

- Да. Я считаю, что школа – это самый важный социальный институт, потому что она является главным «эквалайзером», социальным лифтом для всех детей из любых социальных слоев. По крайней мере, в идеале должно быть так. И здоровье школы очень важно для будущего этих детей и нации в целом.

Я бы разделила проблему школы, которая сегодня не просто существует, а достаточно остро заявляет о себе, на несколько аспектов.

Итак, первый аспект – это то, что в нашей стране осознали существование проблемы буллинга, причем, произошло это после трагедии с ученицей школы №162 Элиной Гаджиевой.

Отмечу, что буллинг всегда происходит только в школах, где невысокая культура отношений. Потому что «климат школы» - это достаточно широкое понятие, которое включает в себя в том числе и качество ощущения в учебном заведении его учеников, и качество взаимоотношений между учениками, учителями и администрацией школы.

К сожалению, несмотря на то, что после трагедии, произошедшей с Элиной, Министерство образования приняло масштабные меры и предприняло ряд изменений, последние факты, о которых мы узнаем из СМИ, доказывают, что школа остается «потухшим вулканом». То, что мы видим, о чем узнаем благодаря публикациям в соцсетях и прессе, - всего лишь искры. А о том, что внутри этого самого «вулкана», мы не знаем. Другими словами, ставшие известными случаи насилия, рукоприкладства, буллинга – это не причина, а следствие, а проблема продолжает оставаться проблемой.

Второй аспект проблемы – это академическая успеваемость учеников. К сожалению, если судить по результатам тех же итоговых оценок выпускников, результаты обучения сегодня достаточно низкие. И винить в этом школу неправильно, потому что она действует в рамках поставленных для нее задач.

Третий аспект проблемы – это профессиональное образование учителей. Дело в том, что педагогам в буквальном смысле негде получить доступное хорошее дополнительное образование. Поясню: раньше была централизованная система, которая каждые пять лет предусматривала профессиональное развитие учителей. Сегодня же эта система ограничивается тренинговыми центрами при Институте образования учителей и, например, Управлении образования Баку. При этом они дают бесплатные тренинги только в том случае, если речь идет о национальной инициативе. К примеру, такие тренинги проводились после трагедии с Элиной Гаджиевой и при переходе на дистанционное обучение. А в целом учителя, можно сказать, предоставлены сами себе и вынуждены сами приобретать тренинги, а это порой весьма сложно. Есть неограниченные возможности самообразования с помощью поиска в Интернете, но ресурсов на азербайджанском языке там мало или недостаточно.

Хочу также отметить еще один важный момент.

Самые большие изменения в школе у нас коснулись директоров. Да, у нас, наконец-то, перестали их назначать, и появилась система отбора, когда претенденты проходят тренинги и сдают соответствующие экзамены. Хотя при этом конкурс на замещение директора школы внедрен не во все школы Азербайджана.
Однако даже при такой замечательной системе отбора есть два настораживающих момента. Первый – это то, что отсутствует система четкого и грамотного мониторинга деятельности школ, и второй – это то, что директоров лишили многих полномочий. К примеру, сегодня директор школы не имеет права принять на работу даже уборщицу. И, с одной стороны, вполне объяснимо, почему было принято такое решение: в рамках борьбы с коррупцией. Но с другой - у директора отняли механизм воздействия на учителей, то есть, он не может ни поощрить работу прекрасного педагога, ни наказать провинившегося, ни направить учителей на тренинги. Но при этом перед директорами стоит задача повысить показатели школы, а именно - оценки учащихся на выпускных экзаменах и баллы при поступлении в вуз. То есть, вся огромная деятельность школы в основном свелась у нас к этим двум показателям.

И еще одна проблема, которая состоит в полном отсутствии грамотной системы сотрудничества с родителями. В результате произошло, и мы это видим, разделение школьного сообщества на условные «Они» и «Мы», где одни обвиняют других. И это, пожалуй, самое трагическое из всего, что я уже сказала выше. Потому что у нас сегодня сформировались два (враждующих) лагеря: учителя во главе с директором и родители. А страдают при этом дети, которые находятся между этими двумя лагерями.

- У меня сразу несколько вопросов, но начну с наименее актуального, как стало понятно после вышесказанного, потому что в самом вопросе – предполагаемый ответ общества на проблемы. Что, кстати, лишний раз показывает, насколько мы далеки от понимания сути. Итак, многие предполагают, что росту насилия в школе способствовала пандемия и связанные с нею ограничения, которые плохо сказались на психике детей и учителей. Но, возможно, это действительно сыграло свою роль?

- Согласно данным ВОЗ и Международного Красного Креста, пандемия однозначно повлияла на психическое состояние как взрослых, так и детей. Кроме того, ВОЗ утверждает, что два года пандемии откинули образование далеко назад и сказались на обучении аж двух поколений. К слову, исследования показали, что особенно неэффективной оказалась форма дистанционного обучения по телевидению, потому что они, как правило, не синхронизированы с учебной программой, и очень сложно обеспечить внимание ученика.

Но, несмотря на то, что был признан возросший уровень тревожности среди учеников и их родителей, нельзя сказать, что это привело к росту агрессии. Это привело, скорее, к подавленности, депрессии, тревожности, ощущению неопределенности.

Кроме того, я бы не стала сводить все проблемы, существующие сегодня в школе, к последствиям пандемии. И уж, тем более, проблему насилия. Как я уже сказала, еще в допандемийный период, в 2018 году, исследования показали, что почти половина учеников заявляла об этой проблеме.

- В чем же искать причину этого?

- Мое любимое исследование принадлежит одному директору школы из Америки Роналду Барту, исследователю в области лидерства в образовании. Он написал статью, в которой отметил, что здоровье и культура школы находятся в обратной пропорциональной зависимости от количества вопросов, которые не обсуждаются открыто. Другими словами, чем больше таких вопросов, тем менее здоровый климат школы. Только та школа, которая открыто обсуждает любые вопросы, открывает путь к оздоровлению атмосферы в ней.

Еще одним путем решения, то есть, оздоровления, является перевод школ на общественно-государственное управление и обеспечение их автономии. При этом такой подход является одной из стратегических целей развития образования, прописанной в Государственной стратегии по развитию образования, которая была утверждена еще в 2013 году. В ней, в том числе, говорится о том, что родитель является важным участником образовательного процесса. И это правильно, потому что держать родителей школьников «на задворках» и вызывать их в школу только, когда нужна помощь или нужно пожаловаться на ребенка – это неправильно. И такой подход, как мы уже видим, не работает.

- Ульвия ханум, вы упомянули случай с Элиной, сказав, что он многое изменил. Может быть, я далека от реальной ситуации в школах, но насколько я могу судить по отзывам родителей школьников в соцсетях, общественность как раз недовольна результатами принятых решений. У многих возникает ощущение, что эта трагедия произошла, все испытали шок, а потом все просто забылось. Тем более что потом началась пандемия, и возникло много новых проблем.

- Этот вопрос надо разделить на два. Первый касается наказания директора и сотрудников, и ответить на него я не имею полномочий, потому что это - прерогатива суда и прокуратуры.

Но то, что этот трагический случай сильно повлиял на систему образования, правда. Насколько я знаю, были приглашены специалисты, во многих школах были проведены тренинги по антибуллингу, и в целом это заставило задуматься и пересмотреть многие подходы к системе взаимоотношений в школах.

- Дело в том, что в связи с последними случаями (я говорю о ставшими достоянием общественности случаях насилия) руководство некоторых школ решило действовать как-то странно. Нам уже жаловались читатели, что администрация нескольких школ просто запретила детям приносить телефоны с видеокамерами, - мол, нет видеодоказательств – нет проблемы. Напомню, что, когда произошла трагедия с Элиной, во многих школах во избежание повторения подобных случаев стали «замуровывать» окна. Да, эти решения идут не от Министерства образования и носят локальный характер, но факт остается фактом. При этом достучаться до руководства школ, чтобы предъявить свои претензии, родителям весьма непросто, поэтому они чаще обращаются в соцсети и СМИ.

- Что касается телефонов с видеокамерами, то мнение о том, что их надо запретить, я тоже слышала. Аргументируют его тем, что снятые в школе кадры могут быть использованы не для защиты детей, а для шантажа руководства и рэкета. Я не говорю, что согласна с этим мнением, просто поясняю логику тех, кто пытается его продвинуть. Хотела бы добавить, что, согласно Закону Азербайджанской Республики «О правах ребенка», все, кто являются свидетелями насилия против ребенка в любой форме, должны об этом информировать. С этой точки зрения, социальные сети выполняют важную общественную функцию.

Дело в том, что школа сегодня не видит другого способа решения возникших проблем, кроме как что-то запретить и «закрыться» полностью. Понимаете, когда кого-то загоняют в угол, он начинает защищаться. И сейчас в этот угол загнаны как раз школы. Школу зажимают, контролируют, не дают возможности принимать решения и постоянно при этом обвиняют. Поэтому, защищаясь, она строит «баррикады». Но это только ухудшает ситуацию и отдаляет решение проблем.

- Так что же делать?

- Несколько лет назад выдвигалась прекрасная идея о создании Совета директоров школ, с тем чтобы с ними консультировалось любое решение, которое принимается по школам. Но, к сожалению, она так и осталась только идеей.

На мой взгляд, школам надо дать автономию и возможность как решать свои проблемы, так и выдвигать какие-то идеи и «пилотировать» инициативы. Было бы неплохо начать экспертное движение по пилотированию различных моделей, предлагающих реформирование школ. И одновременно нужно создать систему грамотного мониторинга, именно мониторинга, а не жесткого контроля.

Также в управление школой надо вводить родителей. Кто бы что ни говорил о занятости родителей, всегда найдутся те, кто искренне готов к такому сотрудничеству. В мире немало моделей такого совместного управления, например, опекунский совет, перед которым директор, как менеджер школы, постоянно находится в контакте и отчитывается о проделанной работе. Кстати, такая модель успешно работает в ряде частных школ Баку.

И это будет тем самым общественным контролем, о котором говорил наш Президент. Другого пути нет. Можно запретить телефоны с камерами, но способ рассказать о проблемах и уж, тем более, о насилии над ребенком родитель всегда найдет.

Сейчас, по закону, высшим управляющим органом школы является педсовет, а по факту это – директор. То есть, получается, что большой, социально важной организацией руководит один человек, подотчетный только министерству.

- Который, как вы сказали, при этом не имеет серьезных полномочий.

- Да. Поэтому нельзя ограничивать реформирование школ одними только тренингами для директоров.

Логика развития школ во всем мире – это автономия, тщательно и грамотно проводимые мониторинги и открытость.

Пока этого нет, «холодная война» между двумя лагерями – «родители» и «школа» - будет только продолжаться, и это - опасная тенденция.

- Ульвия ханум, чисто гипотетически допустим, что школам дали автономию, но при прочих равных условиях, что может изменить один директор какой-то школы, хотя бы в рамках подчиненного ему учебного заведения?

- Очень многое, и могу привести примеры. В одну из школ на окраине Баку был назначен новый директор. В этом поселке жили в основном сезонные рабочие – те, кто приезжает в город только на период работы, то есть, люди, не особенно привязанные к этому месту. Соответственно, они не пытались внушить своим детям мысль о заботе о месте их нынешнего проживания. Школа эта находилась, можно сказать, на пустыре: вокруг не было ни одного кустика. И первое, что сделал директор – это, облачившись в спортивный костюм, в первое же воскресенье стал вскапывать землю на территории вокруг школы. Поселок этот маленький, и через какое-то время все его жители узнали, что директор школы сам (!) занимается вскапыванием земли. Некоторые подошли к нему и сказали, мол, зачем вы это делаете, пригласите садовника, мол, не пристало директору самому заниматься вскапыванием земли. На это он ответил, что ему эта работа в радость, и, если кто-то хочет присоединиться и помочь, он будет рад. И что вы думаете? Через короткое время каждое воскресенье добровольно на помощь директору стали приходить и школьники, и их родители! Но это не все. Поскольку в этом поселке не было каких-то мест для досуга, этот директор организовал в своей школе «Синема-клуб», который состоял из самодельного экрана, на который он стал проецировать фильмы из ноутбука, после которых всегда проходили обсуждения. Этот клуб стал любимым местом досуга почти всех жителей поселка и очень сблизил и школьников, и их родителей, и руководство школы.

Так что один человек, лидер, вполне может стать катализатором формирования новой культуры школы. Но нужно дать ему эту возможность. Ведь у нас немало действительно прекрасных педагогов, директоров, есть родители, которые искренне хотят принять участие в работе школы. Надо только дать им всем эту возможность.

- То есть, надежда все же есть?

- Она всегда есть. Как я сказала в самом начале нашей беседы, влияние школы не только на детей, но на общество в целом – огромное. И от нас зависит, какое оно будет.

- Благодарю вас за интересную беседу. И хочется разделить вашу надежду на то, что нас всех услышат.