Cын Зори Балаяна об операции в Шуше: «На место убитых вставали сотни, тысячи новых, и они никак не заканчивались»
Сын одного из зачинщиков первой Карабахской войны, главного идеолога армян Зори Балаяна - Гайк Балаян в интервью Mk.ru поделился своими впечатлениями о второй войне, где он принимал участие в составе незаконных формирований в качестве врача.
Г.Балаян до сих пор не может понять, как азербайджанцы смогли взять Шушу.
«Я был на Гадрутских высотах и сам все видел. И мне непонятно, как азербайджанцы смогли взять эти высоты. Но я не военный специалист. Наверно, эти азербайджанцы просто были хорошо подготовлены к таким горным операциям. Потому что, когда они брали Шушу, наша артиллерия очень хорошо по ним работала. Но все равно они прорывались. На место убитых вставали сотни, тысячи новых, и они никак не заканчивались»,- сказал он.
Он рассказал об одном инциденте недалеко от Красного Базара. «Перед нами было так называемое Адское ущелье. Там были 7-8 сел. Напротив - длинный горный хребет, по которому можно было дойти до Шуши. У азербайджанцев была задача прорваться к Шуше. На нас они особенно не отвлекались, хотя с их стороны иногда бывали в нашу сторону обстрелы. Мы были там в одном месте, держали первый пост. Дислоцировались в пожарной станции села между пересменками. Вдруг начинается минометный обстрел. Мина падает на соседнюю крышу. Мы выбежали, чтобы спрятаться в ближайший окоп. Третий-четвертый удар – и нас накрыло взрывной волной», - сказал он.
Г.Балаян признается, что армяне использовали здания школ в качестве воинских частей. «В Красном Базаре азербайджанцы много бомбили школу. Конечно, в ней была наша военная часть, все школы тогда становились войсковыми частями», - сказал он.
Он отметил, что в 90-х много раз бывал на войне, но в этот раз была совсем другая война. «Она не была похожа ни на ту войну начала 90-х, ни на события 2016 года», - сказал он.
По его словам, артиллерия Азербайджана могла часами подряд долбить по позициям армян. «У нас на севере бывало так, что наш пост подвергался артиллерийскому обстрелу по восемь-девять часов подряд. Орудия были самых разных калибров. Если был 60-миллиметровый миномет, то мы говорили: «Слава Богу!» «Грады» били поблизости. Про самолеты и беспилотники уже не говорю», - отметил он.
Гайк Балаян сказал, что Азербайджан использовал беспилотники для разных целей.
«Их было три-четыре вида. Одни использовались как «наводчики». Беспилотник приходил, и через 4 минуты артиллерия точечно по нам била. Так было в Джебраиле, когда артиллерия ровно через четыре минуты по нам отработала. Я тогда подумал, что мы уже умерли. Я ничего не чувствовал. Ничего не видел. Везде был черный дым, на мое тело падали камни, какие-то осколки», - сказал он.
«Рядом с нами стояли три наших танка. Мы увидели, что в один из них попал снаряд. Это было совсем близко от нас. То есть, этот беспилотник передал координаты танка, а мы были рядом. Были еще беспилотники, которые просто собирали развединформацию. А были беспилотники-камикадзе, которые сами падали на цель и взрывались. В первые две недели беспилотники использовались особенно активно», - сказал он.
По его словам, во время бомбежки они заходили в «щели». «Щель» - это землянка, нора. Ее ширина 1 метр. Ты там даже толком сесть на землю не можешь. Конечно, если «Град» прямо на нее попадет, то она тебе не поможет. Но от минометов, осколков они спасали. Пост – это 7 наблюдательных пунктов, десятиместный блиндаж и 12-местная щель. И таких постов много. Случалось, что противник атаковал эти наши посты, завязывался ближний бой. Случалось, что они били 9 часов подряд по одному посту из всех видов артиллерии. Под этим обстрелом ты идешь на наблюдательный пункт. Два часа ты там должен дежурить, потом пересменка. Путь от наблюдательного пункта до «щели» – вот на нем ты можешь остаться навсегда. В Джебраиле было очень трудно. Километры передовых линий, огромное открытое пространство», - указал он.
Эльшан Рустамов
