Фиридун бек Кочарли. Заслуги и судьба - Очерк
На днях опубликовано распоряжение президента Азербайджанской Республики Ильхама Алиева о проведении 150-летнего юбилея выдающегося ученого-литературоведа Фиридун-бека Кочарли, многогранная насыщенная просветительская деятельность которого в процессе построения системы образования и изучении литературного наследия стала существенным вкладом в становление общественно-культурной жизни нашей страны.
С благоговением прикасаясь к событиям минувшего века, ощущаю, что, как редко бывало раньше, долго не могу сформулировать тему предстоящей статьи, чтобы, как это положено, сказать хотя бы себе: о чем она?
О том, что уже в конце XIX века в Азербайджане в каждом селе открывались школы, в которых самозабвенно учительствовали, служа таким образом обществу, грамотные люди, стараниями которых вырастали, широко образованные личности? Что был у нас выдающийся педагог, душой болевший за то, чтобы его соотечественники осваивали грамоту, кропотливо собиравший в сельские школы мальчиков из бедных семей, а затем воспитавший сотни талантливых последователей, сеявших вокруг разумное, доброе, вечное?
О том, что уже тогда общество испытывало интерес к достойной художественной литературе и формировало людей, умевших талантливо систематизировать накапливавшийся веками фольклорный и художественный материал, приобщая к его изучению молодое поколение?
Или о том, что уверенные в безнаказанности кровожадные устроители революций в угоду своим неуемным амбициям уничтожали лучших представителей народа, элиту и генофонд нации, как только им удалось захватить власть?..
Лишь после долгих поисков ответа на эти вопросы поняла: конечно же, в статье, посвященной памяти такого сына азербайджанского народа, как Фиридун бек Кочарли, следует говорить и о том, и о другом, и о третьем - как же иначе...
Замечательный азербайджанский педагог и ученый Фиридун бек Кочарли, чьи заслуги перед соотечественниками переоценить невозможно, родился в центре Нагорного Карабаха, в городе Шуше, 26 января 1863 года - более 150 лет назад. Но даже сегодня, когда он почитаем как личность, оставившая глубокий след в жизни общества и процессе развития его культуры, никто не может назвать дату его кончины: в 1920 году на волне разгула террористских страстей безграмотные головорезы арестовали, подвергли издевательствам и убили его. Умертвили человека, всю свою замечательную жизнь посвятившего делу бескорыстного обучения и воспитания молодого поколения граждан своей страны, создавшего такую сложную отрасль науки, как литературоведение.
Получив приказ разгромить Азербайджанскую Демократическую Республику, жаждавшие власти устроители революции руками не приученных размышлять бандитов более всего срывали зло на лучших представителях интеллигенции, и одной из их жертв стал Фиридун бек Кочарли. Служивший самым высоким идеалам человек, лучше многих других знавший цену просвещения и в те дни работавший на таком благородном посту, как директор учительской семинарии в городе Казах. Той самой семинарии, которую тогдашние власти открыли в этом азербайджанском городе именно по его настоятельным просьбам...
Потом, благодаря пытливому поиску и вовлечению в научный оборот кое-как сохранившихся материалов и по крупицам собранным свидетельствам очевидцев стали выстраиваться в некоторую хронологически последовательную цепочку факты биографии Фиридун-бека Кочарли, долгое время никого не интересовавшие.
О том, что это была светлая, высокообразованная личность, мне увлеченно рассказывала старший научный сотрудник Национального музея истории Азербайджана Нэрмин ханум Таирзаде, много лет досконально изучавшая материалы республиканских и центральных архивов, чтобы по подчас вскользь упомянутым в документах строчкам идти в глубь биографий и событий, зачастую оказывавшимися судьбоносными не только для одной личности, но и для страны. Только материалы Нэрмин Таирзаде спустя десятилетия позволили судить о том, что Кочарли поступил на учебу в готовившую учителей русского языка Закавказскую учительскую семинарию в городе Гори - по сути крупнейший очаг просвещения на Кавказе. Кстати, тогда фамилия Фиридуна Кочарли, как было принято в те времена, приобрела дополнительное окончание «ский», и многие годы он числился «Кочарлинским».
Но, слава Богу, прославилась семинария вовсе не подобными нюансами. Судьбоносной стала традиция, по которой опытные педагоги этого учебного заведения буквально обходили один за другим сельские дома, чтобы уговаривать родителей наиболее способных юношей отпустить их на учебу в достаточно далекие края, где, живя в пансионате, они учились целиком и полностью посвятить себя изучению наук и правил поведения в обществе. Родителям разъясняли, что таким образом их дети не только станут грамотными людьми, но и получат профессию, смогут впоследствии работать учителями в сельских школах, уже имевшихся тогда практически во всех районах Азербайджана. Попали эти добрые эмиссары и в Нагорный Карабах, в окружающие его районы уезда.
Фиридун был единственным сыном в семье Кочарли, однако его отец - дальновидный человек прогрессивных воззрений - без колебаний согласился на разлуку с мальчиком, когда с подобным предложением в их доме появился один из эмиссаров Алексей Осипович Черняевский - уроженец Шамахинского уезда Азербайджана, к тому времени один из авторитетнейших руководителей Горийской семинарии.
Пять лет провел Фиридун в стенах учительской семинарии, но какой же они оставили след в его душе! Там было все: четко выстроенная программа курса, предусматривавшая добротное изучение иностранных языков, грамматики, каллиграфии и не просто знакомство с произведениями классической и современной литературы, но и умение мыслить, рассуждать, понимать и анализировать происходящие в ней процессы и даже писать статьи в газеты. А еще там насаждалась атмосфера высокой духовности, уважения к понятиям о долге и чести. Дополняемые дисциплиной, трудолюбием, добросовестным отношением к занятиям и правилам внутреннего распорядка все эти факторы сформировали молодого учителя. Именно их, как и знания, как и пыл своей души принес Фиридун Кочарли в классы Ираванской школы, где, по распределению, проработал десять лет. Высоко оценив знания и опыт своего выпускника, тогдашние руководители Закавказской учительской семинарии Семенов и Черняевский пригласили его в 1895 году на должность преподавателя этого учебного заведения в уверенности, что в аудитории войдет преподаватель, достойный чести воспитывать молодое поколение соотечественников.
О том, специалиста какого масштаба приобрели семинария да и весь просвещенный мир вокруг убедительно говорит очень многое.
Стремительно летящее вперед время то и дело обнаруживало потребность в новациях, и творчески осмысливавший реалии, обладавший огромным опытом педагог оказался особенно востребован здесь и как учитель, и как добрый наставник, к которому тянулись оторванные от дома сельские мальчишки, чтобы получить совет или отеческую помощь, да просто поделиться сокровенным. Но особенно важно, что здесь пригодился опыт Ф.Кочарли как мыслящего, пристально наблюдающего за происходящими в жизни процессами учителя в том, что касалось методики преподавания. Поток поступавшей информации, развитие науки в мире, уровень готовности детей к восприятию новых знаний, а главное, появление все более сложных учебников настоятельно требовали перемен в жизни учебных заведений того времени и более всего в методике преподавания. Она же, что греха таить, могла совершенствоваться только по мере накопления опыта у лучших преподавателей, способных вести за собой педагогическую науку, и Ф.Кочарли стал тем специалистом, который устаревшим, отставшим от жизни программам и методикам был готов противопоставить нечто большее, современное, совершенное.
Поддерживаемый руководителями семинарии, одно за другим создавал он соответствующие времени учебные программы и методические пособия, помогавшие даже опытным учителям разбираться во все усложнявшемся материале, а подросткам - лучше усваивать его.
Эту работу он продолжал и в Казахе, став директором открывшейся, наконец, в 1918 году там в ответ на ходатайство азербайджанских властей перед московскими ведомствами учительской семинарии для местного населения. Идею эту Кочарли вынашивал вовсе не потому, что хотелось самостоятельности, - собственная семинария в Азербайджане - это возможность охватить учебой значительно большее количество детей - отпускать сына в Гори в условиях тогдашнего развития транспортных средств отваживалась не каждая семья, а тут!
Сегодня Кочарли чтят как замечательного литературоведа, оставившего интересные труды и первым сказавшего свое слово о ранних творениях азербайджанских писателей, скорее всего, потому, что эта область его трудов позволила оставить вещественные доказательства этой деятельности в виде изданных томов и другой печатной продукции. О громадных заслугах в деле организации процесса образования так убедительно и не расскажешь! Разве что по записанным когда-то скупым, хотя и очень сердечным воспоминаниям учеников и коллег, по оставшимся в архивах листочкам с записями программ и методических советов коллегам, цену которых по достоинству не определил никто и в свое время.
А ведь именно педагогической деятельности автор, да и все мы обязаны, что из учителя родился литературовед и критик!
Адаптировать тексты классических литературных произведений учитель начал для того, чтобы подопечным было легче усваивать их, а, увлекшись этой работой, взялся за переводы лучших сочинений Пушкина, Лермонтова, Чехова, Кольцова на азербайджанский язык, стараясь дать ребятам возможность полнее воспринять красоту их слога и суть мировоззрения гениальных авторов.
Аналитический ум, ставшая привычкой потребность делиться знаниями с окружающими естественным образом привели Ф.Кочарли к публицистике - он стал активно печататься в газетах и журналах, публикуя собственные наблюдения о недостатках преподавательской системы, многочисленные статьи с анализом художественных сочинений, в конце концов, принесшие ему славу блестящего, прогрессивно настроенного литературоведа.
Его перу принадлежат яркие статьи, наполненные любовью к творчеству Н.Гоголя, Л.Толстого, А.Чехова. Глубоким знанием творчества соотечественников отмечены его многочисленные публикации о произведениях азербайджанских писателей и поэтов, до него никем не обобщенных в едином, последовательном научном исследовании.
Начиналось все со статей «Татарские комедии» (опубликованной в 1895 году) и «Письма о нашей литературе» (1904 г.), а затем на свет появилась книга «Литература азербайджанских татар» (1903 г., Тифлис). Одна за другой следовали газетные статьи, среди которых выделяется материал о высоких достоинствах издававшегося Джалилом Мамедкулизаде журнала «Молла Насреддин» и огромном литературном таланте его редактора.
Неизменно поддерживая в своих публикациях все прогрессивное, талантливое, подвергая аргументированной, профессиональной критике недостатки, Фиридун - бек Кочарли подошел к созданию своего бесценного капитального труда под названием «Материалы по истории азербайджанской литературы». Он стал первой успешной попыткой обобщения научной истории азербайджанской литературы и - по сути - выдающимся событием не только в творчестве Кочарли, но и во всей истории национального литературоведения.
Как убеждены профессионалы, одного этого труда достаточно для того, чтобы народ вечно дорожил памятью о Кочарли как об ученом, имеющем неоценимые заслуги в развитии общественной мысли в Азербайджане. Однако...
Сегодня никак не умолчишь о том, что, имея все это наследие, народ нашей республики почти сорок лет был лишен возможности не только гордиться Фиридун-беком Кочарли, но и пользоваться его трудами. Но почему? Почему даже произносить имя их замечательного автора было запрещено? Да потому, что советская власть настойчиво убеждала весь мир в том, что без нее мы все остались бы неучами и невеждами, что Кочарли, как и миллионы других, был... врагом народа!
Когда в 1957 году заведующий кафедрой истории азербайджанской литературы Азербайджанского государственного университета профессор Джафар Хандан Гаджиев, воспользовавшись пришедшими на волне так называемой оттепели некоторыми послаблениями, порекомендовал аспиранту Бекиру Нагиеву посвятить кандидатскую диссертацию Фиридун-беку Кочарлинскому, молодой ученый потратил очень много сил на сбор материалов. Понятно: слишком скудны были материалы в архивах, в которых по идее должно было скопиться настоящее богатство. Разыскивая еще остававшихся в живых коллег и воспитанников ученого, объездив все места, где могли остаться документы, роясь в архивах, Бекир Нагиев по крупицам восстанавливал облик человека, память о котором для его потомков должна быть святой. Но защитить свой труд в 1960 году (к сожалению, недавно ушедший из жизни) Бекир Нагиев, ставший впоследствии действительным членом Национальной академии наук Азербайджана и долгие годы работавший директором Института литературы, тогда мог только при условии, что в канве его работы будут фигурировать необходимые по тем временам рассуждения. Скажем, о том, что Кочарлинский, «несмотря на незнание подлинных причин глубоких противоречий классового общества и ограниченность мировоззрения, неизменно выступал против угнетателей и эксплуататоров...». Что творчество Кочарлинского нельзя верно оценить, если не рассмотреть его с «правильных марксистских позиций...». Тем более для гражданской реабилитации умерщвленного головорезами из НКВД ученого следовало заявить, что герой диссертации «хоть и не понимал руководящую роль пролетариата в революционных боях, но всегда горячо защищал эксплуатируемых и не останавливался перед критикой существовавшего режима». Вот так!
Лишь снабдив диссертацию подобными догмами, автор мог рассчитывать на успешную ее защиту. Но - будем справедливы - Бекир муаллим Нагиев сумел обойти подводные камни оголтелой казуистики и фактически совершил поступок. Он первым нашел в себе мужество заняться рискованным кропотливым поиском забытых страниц истории зарождения азербайджанского литературоведения, приоткрыл завесу над правдой о том, как именно на заре ХХ века, в условиях того уровня развития общечеловеческого прогресса, государство заботилось о просвещении народа. А главное - он возродил из небытия имя замечательного ученого-первопроходца. Только после этого Кочарлинскому уже на государственном уровне азербайджанский народ начал воздавать должное, оценив его заслуги, замалчивавшиеся с 1920-го по 1957 год.
И это при том, что речь шла об учителе от Бога, о человеке, ставшем ученым благодаря неравнодушному отношению к окружающим людям, ко всему, достойному внимания, благодаря умению размышлять и оценивать то, что знал о жизни вообще и своего народа - особенно.
Не имея собственных детей, Фиридун бек посвятил себя воспитанию молодого поколения, ради его блага заботился и о каждом семинаристе, и о совершенствовании педагогической науки в целом, и просто о том, как научить несмышленых деревенских мальчишек ориентироваться в жизни: элементарным нормам общения, умению дружить, уважать окружающих.
А сколько выиграл от его творческого анализа, от заинтересованной критики и профессиональных оценок процесс развития литературы, талантливые служители которой на протяжении веков были главными воспитателями каждого из нас во всем, что касалось и борьбы со злом, и стремления молодежи к самосовершенствованию.
Теперь уже опубликованы некоторые собранные Бекиром муаллимом, а впоследствии и другими нашими учеными, рассказы бывших учеников Ф.Кочарли и семинаристов, запомнивших не только азы изучавшихся предметов и обстановку всеобщей тяги к знаниям, царившей в те непростые годы в учебных заведениях, давших им дорогу в жизнь. Все они в один голос высказывали огромную благодарность учителю еще и за отеческую теплоту, за то, что вникал в их личные проблемы. К примеру, приучал к гигиене, объяснял, как следить за опрятностью своего костюма, что в обществе принято считать достоинством и от каких привычек следует срочно избавиться - сельским мальчиком эти наставления казались вершинами человеческого знания. А как он помогал с толком тратить скудные «карманные» деньги, которыми семьи в меру скромных возможностей снабжали живших в пансионах мальчишек! Больше того, ему смело можно было доверить секрет и даже обиду на несправедливого педагога - он знал, как уладить конфликт с пользой для обеих сторон...
В эпоху приобщения населения к овладению грамотой жизнь в условиях «коммунальных» пансионов для многих (и учителей в том числе) тогда только начиналась, и какими же неоценимыми оказались житейская мудрость, любовь к людям со стороны стоявших по сути у истоков этого процесса выдающихся личностей, среди которых Фиридун бек занимает одно из первых мест! Без них обществу было не обойтись!
После жестокого, ничем не оправданного, необъяснимого убийства Фиридун- бека его супруга Бадисаба, завещая и сдав под расписку работникам Казахской семинарии все свое имущество - железную кровать, пару ковриков, кресло и несколько десятков книг, - переехала в Баку, где поступила воспитательницей в созданную Зейналабдином Тагиевым женскую семинарию. Кстати, ее создание знающие люди считают самой главной заслугой этого нефтепромышленника и мецената в деле заботы о процветании нации.
Как мне лично незадолго до своей кончины рассказала воспитанница Бадисабы ханум, отметившая 100-летний юбилей кандидат физико-математических наук Фахима ханум Мехтибекова-Раджабли, учившаяся в этой семинарии, а потом по приглашению Бадисабы работавшая под ее руководством учительницей в Загатальской семинарии, Тагиев захаживал иногда в эту женскую семинарию. После того как советская власть отобрала у него все, чем он владел, и выгнала из собственного дома, он со слезами на глазах высказывал боль униженного и растоптанного человека в доверительной беседе с директором семинарии Месьмой ханум Киясбековой, которую очень скоро репрессировали и расстреляли.
После гибели супруга Бадисаба Кочарлинская переехала в Баку, а затем и в город Загатала, где работала в семинарии, а последние годы жизни посвятила созданному ею самой детскому дому для дошкольников в Шеки, за плодотворную работу в котором со временем даже удостоилась правительственных медалей.
Как директор детского дома она осмелилась обратиться с письмом к секретарю ЦК Азербайджанской Коммунистической Партии (большевиков) Мирджафару Багирову, где сообщила, что по переезде из Казаха в Баку разместила свое имущество в квартире брата Мамеда Векилова, вместе с которым проживал его сын - декан правового отделения института имени К.Маркса Мустафа Векилов. «10 ноября 1937 года,- пишет Бадисаба ханум, - Мустафа Векилов был изолирован органами НКВД. Вместе с принадлежащими ему лично материалами забрали и архив моего мужа... Прошу вас ответить мне, как и когда я могу получить указанный архив».
Увы! Кто тогда знал цену наследию ученого, кто благоговейно оберегал такое? То, что попало в НКВД, было уничтожено. Оставшиеся документы - рукописи, фотографии супруга ученого передала в Институт рукописей Академии наук, и, слава Богу, недавно сохранившийся архив Кочарлинского под редакцией директора этой структуры Мамеда Адилова опубликован.
Да, пришли времена, когда на творчество Фиридун-бека Кочарли на его родине обратили внимание другие - более свободные в выборе исследователи. Изданы его статьи и книги, по его материалам написаны статьи и диссертации.
Последней замечательной акцией стала инициатива президента Азербайджана Ильхама Алиева издать труды ученых, по мнению авторитетных деятелей науки, достойные изучения широкими слоями населения. Одним из первых в списке трудов, увидевших свет в серии «Классическая азербайджанская литература», стал двухтомник Фиридуна Кочарли «Азербайджанская литература».
Изданный в 2005 году тиражом 25 тысяч экземпляров, он бесплатно рассылается в библиотеки, научные учреждения, вузы и школы, где помогает всем, кто испытывает жажду познаний, расширять кругозор, воспитывать вкус, оттачивать аналитическое мастерство.
Может, именно они, молодые потомки ученого, взяв в руки эти добротные, красиво оформленные книги, добрым словом помянут тех, кто более ста лет назад в совсем других условиях - при коптилках в стенах холодных пансионов, экономя каждую копейку и не зная праздности, - познавал цену знаниям. И постигал достижения общечеловеческого прогресса, не зависящего по большому счету от прожектерских устремлений амбициозных «лидеров» революций.
Да, имя достойного сына азербайджанского народа Фиридун-бека Кочарли мы не могли произносить в полный голос несколько десятилетий, но зато сегодня, имея возможность изучать изданные его труды, уверенно говорим: он был, он есть у нас, и этим следует гордиться. И быть благодарными ему за то, что на заре ХХ века приобщил к интеллектуальной жизни тысячи наших соотечественников и их потомков, сыграв огромную роль в повышении уровня культуры нашего общества.
Галина МИКЕЛАДЗЕ, И.А
