Шовги Гусейнов. Путь к статусу мастера. Очерк - ФОТО

18:04 - 15 / 10 / 2013

Коллеги называют заслуженного артиста Азербайджана Шовги Гусейнова актером без амплуа, а зрители, едва услышав раздающийся из-за кулис его голос, взрывают залы овациями в предвкушении встречи с ним независимо от того, в какой роли сейчас его увидят.

И говорят, что такого универсального, искреннего и обаятельного даже в отрицательных ролях актера в поле нашего зрения просто нет. Он - мастер, которому в театре и кино подвластно все. Он - подлинный мастер, несмотря на молодость. И, честно говоря, им никто не возражает – с чего это вдруг, если это и в самом деле такая восхищающая правда…

Помнится, порадовала и удивила «бурная» реакция читателей на заметку в Интернете о том, что Шовги с огромным успехом выступил в белорусском городе Брест. На крупнейшем в Европе театральном фестивале «Белая вежа» он продемонстрировал свою уникальную работу по произведению гениального Николая Васильевича Гоголя «Записки сумасшедшего», которую за несколько лет до этого подготовил и с успехом показал в рамках проводившегося Союзом театральных деятелей Азербайджана фестиваля моно-спектаклей.

Это удивительно проникновенно проживаемый актером спектакль о человеке, который страдает от того, что не похож на более успешных, что не имеет возможности соответствовать тем, с кем хотел бы общаться хотя бы на равных, и которого неудовлетворенность, сознание собственной неполноценности приводит к печальному концу.

На редкость талантливый, самобытный актер, обладающий даром вызвать доверие и сострадание, убедительный в самых разных ипостасях и вызывающий восхищение пронзительностью интонаций, пластики, жестов, мимики, соответствующих и его настроению, и происходящим в данном случае лишь в воображении героя, делает все, чтобы спектакль покорял и покорял зрителей. Его не смущает лаконичность режиссерских решений народной артистки Азербайджана Джаннет Селимовой, ею же придуманная скупая сценография, в которой используется лишь несколько предметов, трансформирующихся по мере необходимости в нужный реквизит в рамках условного сценического пространства.

Шовги неизменно находит эмоциональные силы, чтобы в течение 75 минут (!) держать в напряжении публику, опираясь, разве что, на гениальную музыку «Сонаты для альта и фортепиано» Альфреда Шнитке и собственные эмоции.

Конечно, очень приятно, что наших соотечественников, имевших счастье видеть Шовги Гусейнова в роли героя «Записок сумасшедшего» на бакинских подмостках и наслаждаться его безусловным сценическим обаянием, не оставило равнодушным сообщение об успехе спектакля на престижнейшем фестивале. Но как же порадовали высказывания об огромном удовлетворении тем, что, наконец-то, деятели азербайджанского искусства, выбирая из широко публикуемых в Интернете анонсов мероприятий, в которых хотели бы участвовать на равных с коллегами всего мира, все чаще получают поддержку отборочных комиссий. Ведь организаторы «Белой вежи» с удовольствием пригласили на него Шовги Гусейнова, едва просмотрев кассету с записью спектакля Бакинского камерного театра «Записки сумасшедшего» по Гоголю… на азербайджанском языке!

А получилось, что познакомили театральное сообщество с выдающимся мастером нашей страны, с некоторых пор ставшим украшением и даже символом современного азербайджанского театра. Ведь как иначе скажешь о его работах в спектаклях, все чаще показываемых за рубежами Азербайджана, о моно-спектакле «Контрабас» по моно-пьесе немецкого писателя Патрика Зюскинда, автора знаменитого романа «Парфюмер», который Шовги много лет вдохновенно показывает на театральных подмостках разных городов…

Пожалуй, особенно дорог актеру успех на фестивале «Арт-окраина», куда Шовги отправился как признанный виртуоз по приглашению дирекции Международного фестиваля «Арт-окраина» Управления культуры мэрии Санкт-Петербурга и художественного руководства «Театра за черной речкой». Фестиваля, охватившего многие страны мира в процессе поиска талантов в региональных труппах ради встречи с атмосферой особой свежести восприятия того, что происходит при встрече с новыми настроениями, с жертвенным отношением к сцене, готовностью положить себя на алтарь искусства.

На сей раз на фестивале в Санкт-Петербурге небольшой зал с крохотным сценическим пространством, точь в точь что было в просуществовавшем почти 20 лет и широко прославившимся Бакинском камерном театре, где Шовги Гусейнов со своими единомышленниками сформировался как большой актер. Где вместе с незабвенной Ириной Александровной Перловой, народной артисткой Азербайджана готовил на азербайджанском и русском языках свой коронный номер – идущий более часа гениальный монолог контрабасиста. Где теперь вот по итогам фестиваля удостоился приза под названием «За лучшее продолжение традиций русской театральной школы», но не менее лестными оказались высказывания специалистов во время последующих обсуждений и разборок. И это понятно! Умудренные опытом коллеги увлеченно говорили, что сложнейший интеллектуальный, изобилующий поистине искусствоведческими рассуждениями текст азербайджанский актер произносил с завидной легкостью профессионала, имеющего право на собственные убеждения как мастер, знающий о музыке и ее творцах ну, практически все – «это-де дорогого стоит»!

А еще умудренные критики подчеркивали редкое актерское обаяние Шовги Гусейнова, чувство меры и многие другие качества влюбленного в свою профессию мастера, наделенного недюжинным талантом. Как выше оценишь спектакль, где по сюжету музыкант-контрабасист - маленький одинокий человек, кажущийся себе неудачником, во многом трагичный и комичный одновременно?

Незримой возлюбленной, даже партнером героя в спектакле, по замыслу режиссера, стал чарующий обворожительный голос (запись арии Нормы из одноименной оперы В.Беллини в исполнении неповторимой Монсеррат Кабалье). Голос, которой звучит как бы за кадром, но при этом оправдывает его эмоции, позволяя общаться с невидимым, но присутствующим здесь собеседником и выражать вслух многое из того, что его беспокоит с уверенностью, что он услышан и может быть понят, что он не одинок.

Уже на стадии рождения образа, прожив каждое слово текста и вызываемый им каждый порыв души героя, определяющий и пластику, и нюансировку голоса, режиссер выстроила, а Шовги впитал своей обостренной актерской сутью человека, сотканного из тончайшей нервной материи, все то, что приглашает зрителей предельно глубоко заглянуть в суть его состояния. И делает это так, чтобы по внешним импульсам они создали собственное представление об этом человеке, вынужденном выплескивать эмоции наедине с собой и делать практически уничижительный вывод о своем месте в иерархии и оркестра, и общества.

Хватаясь за спасительную идею о том, что во всем виновата выбранная профессия и вот этот контрабас - виновник его проблем, его крест и образ жизни, контрабасист, парадоксальная личность со множеством комплексов, полный сарказма и безудержного идеализма, одержимый любовью и профессией, требующими от него жертвы и мучительного выбора, и процесс «принятия» этого выбора со всеми трагическими и комическими его этапами прослежен режиссером и сыгран актером с подлинным мастерством и блеском.

Все внешнее сценическое действие строится на взаимоотношениях героя с огромным (но легким) каркасом контрабаса – движущимся (переносным), звучащим «домом» музыканта, в котором он живет как в неком чреве – центре и сути своего жизненного пространства, с которым обращается как с живым существом – другом и врагом, мучителем и любимым ребенком, разговаривая сам с собой…»

Поистине счастливой оказалась сценическая судьба этого спектакля: он не только идет в своем театре, но и побывал в Москве, Казахстане, Турции, Иране, «объездил» почти всю европейскую часть СНГ, он удостоен золотых медалей и других престижных премий за режиссуру и актерское исполнение.

Часто «гастролирующие» моно=спектакли Шовги, конечно же, малая часть его творческой жизни. Дома, в Бакинском камерном театре, где создавались «Записки сумасшедшего», «Контрабас» и другие шедевры актерского мастерства, и с которого началась его карьера, шли и шли такие насыщенные дни! Состоялись такие премьеры, одно название которых ошеломляет ценностью драматургического материала, множеством сложнейших ролей национального и мирового репертуара, ради которого углублялся в историю и устремлялся ввысь…

- Что привело вас в театр, Шовги?

- «Актером» в родном Джалилабаде меня называли с детства, всерьез. Одержимый, в народном театре Дворца культуры был своим человеком, вместе с труппой выступал на гастролях в сельских клубах. Из-за этого часто пропускал школьные уроки, с отцом ссорился…

- Но с пути не свернул…

- Не свернул. Наоборот. В 1989 - м поступил в Азербайджанский государственный институт культуры и искусства – теперь это университет.

- А там…

- Там заладилось не сразу, но когда наш курс взяла народная артистка Азербайджана Джаннет Алибековна Селимова, выпускница такого престижного вуза, как «Санкт-Петербургская театральная академия», к тому времени четверть века проработавшая в Русском драматическом театре имени С.Вургуна, студенты нашей группы обрели веру в свое призвание, в театр.

- Вот так сразу, просто потому, что обрели в наставники талантливого и многоопытного профессионала?

- Прежде всего, поэтому. Но главное в том, что буквально в те дни в независимом Азербайджане, на волне появившейся идеологической свободы, самые смелые представители творческой интеллигенции, поддержанные государством, создали свои театры...

- И ваша группа превратилась в труппу!

- Это широко известно!

- Да, на наших глазах Вагиф Ибрагимоглу создал «Йуг», Гусейнага Атакишиев - Молодежный театр, Бахтияр Ханызаде - Театр пантомимы, Амалия Панахова - Муниципальный театр.

- Вот.

- Тогда мэрия зарегистрировала Бакинский камерный театр, который вместе с коллегой, народной артисткой Азербайджана Ириной Перловой, возглавила Джаннет Селимова.

- Заявили о себе и мы...

- Мы – это кто?

- Нофель Велиев, Лейли, которая скоро стала его супругой, Гюляр Набиева, Ирада Рашидова, Сеидшах Мамедов, я и другие.

- Те, кто составил на все эти годы костяк труппы?

- И работает по сей день… уже в ТЮЗе.

- Трудно было?

- Наверное… Если говорить о том, что ютились в жутких условиях, проводили репетиции и показывали спектакли где удавалось, - конечно. Но репертуар, талантливые, фанатически преданные театру многоопытные профессионалы… Боже, с каким удовольствием, с какой отдачей мы благодаря их горячей увлеченности и самоотдаче входили в мир большого театра, как благодарны наставницам за то, что на всю жизнь приобщили к миру классической литературы, которая, что скрывать, формировала нас как актеров, как граждан. Забылось все плохое и то, как мы – иногородние мальчики – жили где придется. Разве тогда это для нас имело значение? Помню, публика полюбила новые коллективы за репертуар и манеру игры, за внимание к классике и умение говорить о проблемах сегодняшнего дня практически устами молодой поросли актеров, пришедших на сцену, чтобы выразить чаяния своего времени.

- Поэтому нас не сломили материальные трудности, отсутствие недвижимости, которая обеспечила бы внешнюю респектабельность и комфортные условия, но время и забота корифеев, как и высочайших структур, вознаградили за долготерпение и готовность служить театру.

- Знаю! За те 19 лет, что составляют биографию созданного Джаннет Селимовой азербайджаноязычного Бакинского камерного театра, ютившегося все эти годы под крышей Дворца культуры имени Шахрияра, из опекаемых ею талантливых мальчиков и девочек вырос коллектив высочайшего уровня профессионализма. Труппа, которая являет публике шедевры мировой и азербайджанской классики, равняет себя по самым высоким нравственным и эстетическим меркам. Не трудно было осваивать такой репертуар?

- Очень трудно, но зато как мы на нем с помощью таких наставников росли!

- Мне не раз доводилось беседовать с Джаннет ханум об особенностях ее постановочных решений, о литературных предпочтениях, не скрывая беспокойства о том, что серьезные спектакли на сложные философские темы трудно воспроизводить актерам, что вряд ли они будут поняты зрителями, но как же убедительно всегда звучали ее ответы!

- Надеюсь, что и я знаю, что она отвечала. Джаннет ханум нам говорила:

«Вы должны знать, что когда беремся за такие пьесы, как «В ожидании Годо» лауреата Нобелевской премии Сэмуэля Беккета или «Эзоп («Лиса и виноград») известного бразильского драматурга Гильермо Фигерейро, за повесть «Овраг», инсценировку которой у нас назвали «Последний поезд», мы проявляем уважение к зрителям. И не сомневайтесь, что их пониманию будут доступны и близки философские раздумья маститых драматургов, озабоченных судьбами человечества. Что, вникая в проблемы конкретных персонажей, мы и себя ощущаем личностями, испытывающими потребность разобраться в сложных вопросах.

- И вы оправдали ее ожидания?

- Надеюсь, если наши постановки, а их скопилось несколько десятков, становились спектаклями-долгожителями…

-На них шел зритель?

- Хотите сказать, что зрители идут к нам не для того, чтобы слушать лекции или философские трактаты? Но философии хватает в каждом спектакле, даже в сказке. Шли и идут. После того, как Бакинский камерный и другие театры объединились в единый ТЮЗ и увеличившаяся труппа осваивает новый репертуар, работы прибавилось.

- За счет чего?

- Прежде всего, за счет того, что мы свято следуем проекту «Национальная классика». И вообще много работаем.

-А это?

- Это Мирза Фатали Ахундов, Джалил Мамедкулизаде, Ахвердов, Гусейн Джавид, Джафар Джабарлы, Ильяс Эфендиев, Расул Рза… И, конечно, современные авторы Эльчин, Т.Велиева, Али Амирли и другие.

- В большинстве из них вы играете главные роли…

- И заглавные тоже… (смеется). Визирь Лянкяранского ханства, Шейх Санам, Айдын, Гази в спектакле «Дорога в Мекку», к примеру.

- Какие свои роли, кроме названных, любите особенно?

- Все! Раз уж они МОИ.

- Ну, все-таки…

- Даже не знаю какие назвать. Яго в «Отелло», Меркуцио в «Ромео и Джульетта» Шекспира», Дон Гуан в «Каменном госте» и Сальери в «Маленьких трагедиях» А.Пушкина, Скапен в пьесе Ж.Б.Мольера «Проделки Скапена» - достаточно?

- Нет!

-Тогда еще: Мотл в «Синих снах» по Ш.Алейхему и М.Шагалу, Маныс в «Последнем поезде», Лопахин в «Вишневом саде» А.Чехова, Владимир «В ожидании Годо» по С.Беккету… всех не вспомню. Конечно, и герои моно-спектаклей – с ними особые отношения.

- И это о вас говорят, что Шовги Гусейнов – актер без амплуа…

- Правда? Я не слышал.

- И очень хорошо. Ведь такое о вас можно сказать только в переносном смысле – мол, он может все! Что может быть более лестно….

- А теперь и в кино сниматься приглашают все чаще.

- Устаете?

- И да, и нет! Свою работу люблю, сами знаете…

- Сынишка радует?

- Очень! В первый класс пошел, а уже с компьютером на «ты», английский изучает… Умница растет…

- В папу?

- И в маму. Она у нас тоже артистка.

- Знаю! Шабнам Гусейнова – один из самых активных членов вашей труппы…

- Спасибо…