Директор Аналитического центра МГИМО: «За деятельностью исламистского подполья нашим странам надо следить особенно бдительно»

Интервью 1news.az с директором Аналитического центра МГИМО (Россия), научным сотрудником Центра Маршалла (Германия), доктором политических наук Андреем Казанцевым.

- Господин Казанцев, как бы вы пояснили ситуацию по поводу  случившегося на днях ракетного удара  ВМФ России по Сирии из акватории Каспийского моря?

- Россия вложила огромные деньги в модернизацию армии, и армии надо было показать, что деньги потрачены не зря. Кроме того, было продемонстрировано наличие нового высокоточного оружия, которое можно, в принципе, использовать как геополитический аргумент на Востоке, а в перспективе - как геополитический аргумент против Запада.

Россия пытается продемонстрировать свою силу и готовность ее активно применять по всему миру: вот это и есть геополитическое значение события. В контексте конкретно Каспия это вряд ли нужно рассматривать, так как северная часть Каспия уже более-менее поделена, у России есть соответствующие соглашения с Азербайджаном и Казахстаном.

- Тем не менее, логично, что данный факт в определенной степени беспокоит  Азербайджан, поскольку наши  границы в этом случае больше подвержены рискам, чем, скажем, российские… 

- Дело в том, что есть очень большая вероятность того, что ИГИЛ может попытаться открыть против России террористический «фронт», провести теракты.

Азербайджан с его светским строем тоже может стать мишенью атак, прежде всего - террористических. Не меньшую угрозу для Азербайджана представляет рост нестабильности в соседних регионах Северного и Южного Кавказа. Естественно, под ударом ИГИЛ будет российский Северный Кавказ (напомню, что в ИГИЛ прежде всего воюют россияне-выходцы из этого региона).

Т.н. «Имарат Кавказа», например, объявил о вхождении в ИГИЛ в качестве составной части. ИГИЛ может использовать как вернувшихся боевиков, так и сочувствующих на местах для терактов и нового развязывания партизанской войны, прежде всего, возможно, в Дагестане. В Грузии, к примеру, уязвимой точкой является Панкисское ущелье, заселенное чеченцами, а также некоторые села на границе с Азербайджаном, откуда тоже много людей отправилось на Ближний Восток. Кроме того, базирующиеся в нефтяных монархиях Персидского залива исламские фонды в ответ на вмешательство России фактически на стороне Ирана «накачают» до предела деньгами исламистское подполье, направленное против России, а возможно, заодно и против других постсоветских стран. За деятельностью исламистского подполья спецслужбам наших стран надо теперь следить особенно бдительно.

- Если конкретизировать ситуацию в целом, какие именно цели стоят за вмешательством Москвы в Большую Ближневосточную войну?

- На многие из возможных мотивов указывается в многочисленных обсуждениях специалистов. Высказывались разные версии из области «теорий заговоров»: «закрытие» украинской ситуации, налаживание кризисных российско-американских и российско-европейских отношений, «поддержка» падающих цен на нефть, влияние на российское общественное мнение и т.п. Причем, я хотел бы подчеркнуть, что именно на российское, а не на мировое, потому что зачем России отвлекать мировое общественное мнение от закончившейся войны на Донбассе? Логично было бы отвлекать тогда, когда она еще шла. Но все-таки мне кажется, что в мировом общественном мнении имеется определенная недооценка тех мотивов, которые Кремль официально объявил.

Первый - это комплексная борьба с международным терроризмом (что особенно актуально в свете проблем возвращения террористов и тяжелой ситуации в ряде регионов России и в ряде стран постсоветского пространства, особенно, центрально-азиатских).

Второй - помощь правительству Асада, которое всегда было тесно связано с Россией большим количеством разных договоров. Правительство Асада перед российским вмешательством находилось на грани военного поражения.

- Как вы думаете, могла бы Россия при поддержке Ирана спасти режим Асада? Ведь это только бы усилило позиции Москвы как одного из основных игроков на Ближнем Востоке.

- Да, в принципе, Москва и Тегеран могут совместными силами стабилизировать фронт и избежать сложившейся угрозы выхода врагов сирийского режима на территории традиционного обитания алавитов. Однако этот успех не будет прочным без мирного процесса.

Все-таки, в конечном итоге Москва заинтересована в какой-то формуле мирного урегулирования. Иначе вывести войска России и Ирану просто не удастся, так как тогда вновь воспроизведется ситуация до их ввода. Естественно, что российское вмешательство в Сирии приковало к России большое общественное внимание и показало, что она по-прежнему, как и в советское время, - один из важных игроков на Ближнем Востоке. Однако для того, чтобы в роли такого игрока закрепиться, нужно еще и успешно заключить мир, а вот мир пока не просматривается, так как для этого слишком много игроков вне Сирии и внутри нее должны договориться.

- Буквально на днях британские СМИ распространили информацию о том, что ВВС Турции якобы сбили российский истребитель МиГ-29, который за несколько минут до этого нарушил воздушную границу страны. Что стоит за подобными информационными вбросами?

- Это совершенно неподтвержденная информация, основанная на ряде публикаций в социальных сетях о якобы имевшем место инциденте. Если бы он действительно имел место, то его бы подтвердили Турция и Россия. Дело не в самолетах. До этого, действительно, было одно нарушение турецкого воздушного пространства, которое все признали. Важно другое. Россия и Турция оказались на абсолютно разных сторонах конфликта. К определенной порче отношений это уже привело, в частности, есть угроза полного или частичного сворачивания газового проекта «Турецкий поток». Но до полного разрыва отношений стороны не дойдут.

У Турции главный интерес – чтобы Россия не поддерживала курдских сепаратистов, поэтому если Анкара займет уж совсем антироссийскую позицию, то Москва может использовать этот козырь. Ну, и, в конечном счете, у России и Турции есть много общих экономических интересов - это и российские туристы в Турции, и «Голубой поток» (уже проведенный газовый трубопровод в Турцию). Да и «Турецкий поток», видимо, сократят, но все-таки начнут реализовывать. Россия уже вложила большие деньги в инфраструктуру, и потерять их не захочет, кроме того Анкара не откажется от очевидной выгоды от превращения в газовый «хаб». Так что поскандалят и договорятся.

Матанат Насибова