При составлении списка помилованных Комиссия придерживается принципов гуманизма, а не конъюнктуры
29 декабря вышло очередное Распоряжение Президента Азербайджана о помиловании, в соответствии с которым 198 лиц освобождены от отбывания оставшейся части наказания, 3 от исправительных работ и 9 от штрафных санкций.
Это распоряжение стало составной частью по претворению в жизнь политики гуманизации наказания в Пенитенциарной системе, которая в последние годы повергается коренному реформированию по самым разным направлениям. В 210 семей пришла радость, ведь многие из осужденных имеют по двое, трое и даже пятеро (были среди помилованных и такие!) детей.
Составленный членами Комиссии список явился плодом долгого, согласованного труда и результатом совместного обсуждения депутатов, общественных деятелей, руководителей правоохранительных органов – тех 17 человек, которые входят в состав Комиссии по вопросам помилования при Президенте Азербайджана.
Этот список был с удовлетворением встречен гражданами страны, рядом правозащитных организаций, к примеру, членами Совместной рабочей группы по правам человека, чьи предложения и просьбы мы всегда принимаем во внимание во время обсуждений на Комиссии.
Поэтому выступление правозащитника Огтая Гюлялиева от 31 декабря на сайте Azadlıq.info (Bir körpənin göz yaşlarına dəyməyən əfv sərəncamı…) встречено нами с удивлением. Хотя этот сайт и одноименная газета давно уже не удивляют нас своими тенденциозными, пристрастными статьями и публикациями.
Вот и эта публикация, где все перевернуто с ног на голову, преследует одну цель – очернить деятельность Комиссии по помилованию, подвергнуть сомнению методы ее деятельности, которые заключаются в открытости, объективности и строгой коллегиальности.
Основной тезис статьи О.Гюлялиева заключается в том, что в список якобы попали люди, совершившие тяжкие преступления, и этих людей не следовало выпускать на свободу. И, напротив, туда не попали так называемые политические заключенные, которые, по мнению О.Гюлялиева, являются «узниками совести» и не совершили ничего противоправного.
Эта статья рассчитана на людей, которые не знакомы с принципами, на основе которых строится работа Комиссии по помилованию. Кроме того, читателей намеренно дезинформируют, перечисляя людей (причем, без упоминания фамилий, анонимно), которые якобы повинны в тяжких преступлениях и не отсидели даже половины положенного по положению срока.
По поводу изложенных в статье доводов хотелось бы сказать следующее:
во-первых, мы работаем на основе заявлений осужденных, которые признали свою вину в совершенном преступлении, раскаялись и заслужили право на помилование по тем или иным объективным обстоятельствам.
Прежде всего, это примерное поведение в колонии, ведь бывает так, что есть все основания освободить того или иного заключенного, но он, скажем, раз 6 или 7 нарушал внутренний распорядок заведения, где он отбывает наказание.
Второй смягчающий фактор – это семейное положение осужденного и состояние его здоровья.
Ну и главное, конечно, это мнение человека, пострадавшего от рук от того или осужденного. Члены комиссии никогда не выносят свое решение, не узнав, как отнесутся к помилованию того или иного осужденного потерпевшие.
Нужно их согласие, причем заверенное в нотариальной форме.
Огтай Гюлялиев пишет, что члены Комиссии, выпустив группу осужденных по тяжким преступлениям, нарушили тем самым Положение о помиловании (Əfvetmə haqqında Əsasnamə), а между тем в своей статье сам требует нарушать это Положение. Речь идет о так называемых «политических заключенных», которых мы якобы не помиловали и чьи заявления стараемся не рассматривать. Однако позвольте спросить: как мы можем рассматривать то, чего у нас нет?
Ведь чтобы начать процедуру помилования, Комиссия должна сначала получить заявление осужденного о том, что он раскаивается в совершении конкретного преступления и просит президента его помиловать. Без подобного заявления и факта раскаяния помилование вообще не имеет смысл. Если осужденный не согласен с назначенным ему наказанием, есть другие способы борьбы за свое освобождение – различные судебные инстанции вплоть до Страсбургского суда по правам человека. Как же могут члены Комиссии включать в список помилованных человека, который считает себя невиновным и с заявлением о помиловании к президенту не обращался?
Или взять утверждения О.Гюлялиева о том, что мы якобы помиловали людей, осужденных за тяжкие преступления. Да, были и такие. Но давайте конкретизируем, что это за преступления и кто эти преступники? Среди подобных в первую очередь – бытовые ссоры по почве неприязненных личных отношений, семейные разборки, часто оканчивающиеся поножовщиной и даже смертью одного из членов семей. Таких бытовых преступлений в последнее время действительно стало намного больше. При этом большинство осужденных по таким статьям, даже тяжкого характера, вовсе не являются преступниками в том смысле, в каком мы его понимаем. Они не воры-домушники, не грабители, не злостные мошенники.
Кто-то из них поднял руку на соседа или родственника в пылу ссоры, кто-то в состоянии алкогольного опьянения, а кто-то и был вынужден превысить пределы самообороны во время бытовых разборок. До совершения преступления они были добропорядочными и законопослушными гражданами и, надеемся, останутся таковыми после помилования. Поэтому если присутствует акт раскаяния, если о его освобождении просит сам потерпевший (а именно он часто является зачинщиком спора или драки), то мы считаем возможным включать такого осужденного в Акт об очередном помиловании, даже если до половины срока осталось несколько месяцев. Мы никогда не включаем в свои списки людей, совершивших преступление повторно, рецидивистов, людей, не вставших на путь исправления. Именно поэтому за всю 20-летнюю историю Института помилования (он действует в Азербайджане с 1995 года) те, кто вышел на свободу в соответствии с президентскими Распоряжениями (а подобных уже около 10 тысяч!) практически не совершают преступлений повторно. И это – самая лучшая оценка деятельности Комиссии по помилованию.
Абсурдным является и утверждение О.Гюлялиева о том, что мы освободили якобы человека, повинного в убийстве троих человек. Заявляю со всей ответственностью, что за всю историю Института помилования не было случая, чтобы члены Комиссии включили в президентский Акт такого злостного преступника, как убийца трех человек. Мы вообще заявления от убийц практически сразу откладываем в сторону. К нам часто попадают заявления с просьбой о помиловании от людей, совершивших автоаварии. И хотя эти люди в большинстве своем совершили аварии случайно, по стечению обстоятельств, мы не включаем в Акт помилования тех, по чьей вине погибли люди. Пару раз сделали исключение для тех, по чьей вине погибли их собственные родные – мать, жена или ребенок. Такие люди уже наказали себя сами на всю оставшуюся жизнь, и их дальнейшее пребывание в местах заключения представляется нам несправедливым.
Что касается похищения несовершеннолетней девушки, о котором упоминает правозащитник в своей статье, то мы сочли возможным включить похитителя в Акт помилования потому, что уже в местах заключения похититель и его жертва (по всей видимости, добровольная) создали семью и официально зарегистрировали свой брак. Да, на первый взгляд похищение девушки – тяжкое преступление, часто чреватое большим сроком лишения свободы. Но не будем забывать, что многие незадачливые «преступники» идут на это из любви к той или иной девушке, а иногда и по обоюдному сговору.
Родители жениха или девушки выступают против их брака, или у жениха нет материальной возможности устроить пышную свадьбу, вот и предпочитают некоторые парни действовать таким, некогда традиционным для наших краев, способом. И потому, если нет возражений со стороны «жертвы», если она или ее родители дали согласие на освобождение, мы считаем возможным и включаем похитителей невест в Акт помилования. Люди это в большинстве очень молодые, только начинающие взрослую жизнь, и не следует их изолировать от общества на длительный срок, тем более оставлять в компании грабителей и рецидивистов.
Мы также освободили ряд граждан иностранного государства. Да, некоторые из них совершили тяжкие преступления. Но освободили мы их только потому, что соответствующие органы их немедленно депортировали без права повторного въезда в Азербайджан. Чего кормить их здесь еще по 5-6 лет и тратить большие суммы? Главное, что они более никогда не попадут в нашу страну, во всяком случае, на законных основаниях.
Меня всегда удивляло то, с каким пренебрежением правозащитники радикально-оппозиционной направленности относятся к судьбам тех, кто выходит на свободу в результате Актов помилования. Шофер, сбивший пешехода по вине самого пешехода, мальчишка, укравший девушку по согласию самой девушки, парень, ранивший друга в пылу спора и сразу же пожалевший об этом (таковы незамысловатые истории большинства помилованных) для них являются тяжкими преступниками, которых выпускать не следует. Зато люди, посягавшие на основы нашей государственности, провоцировавшие общественные беспорядки, планировавшие государственные перевороты или дестабилизацию обстановки в стране для них – герои, образец морали, на которых другим следует равняться. Странная, мягко говоря, логика!
Между прочим, люди этой категории также выходят на свободу, попадают в списки помилованных. Просто члены Комиссии при составлении этих списков руководствуются принципами гуманизма и справедливости, а не политической конъюнктурой. И для нас каждая человеческая судьба равноценна, каких бы политических взглядов осужденный не придерживался.
О.Гюлялиев утверждает, что и инициатива печально известного в нашей стране главы Хельсинкской комиссии Конгресса США Кристофера Смита о введении санкций против Азербайджана напрямую связана с тем, что в последнее Распоряжение о помиловании не были включены так называемые «борцы за права человека». И опять с больной головы на здоровую.
Во-первых, повторяю, в последнем списке есть люди, которых на Западе именуют политическими заключенными, хотя осуждены они были за вполне рядовые (и тоже часто тяжкие) уголовные преступления.
Во-вторых, хорошо известно, что люди, подобные Кристоферу Смиту, тесно связаны с армянским лобби и работают по их заказу. Это именно они выдумали проблему так называемых «политических заключенных» и размахивают ею над нашими головами словно дубинкой. Если бы даже в наших тюрьмах не осталось ни одного из тех, кто осужден по вполне реальным уголовным делам, но которых на Западе с легкой руки наших радикалов именуют политзаключенными, Кристофер Смит и К0 нашли бы другой повод, чтобы поднять в Конгрессе США вопрос о санкциях против Азербайджана. Все это мы уже сто раз обсуждали и вопрос сегодня ясен даже школьнику. Неясен он только таким, как Огтай Гюлялиев и Ко, которые готовы наводить тень на плетень даже в ясную погоду, которые стремятся очернить любые действия, исходящие властей, пусть даже самые гуманные и человеколюбивые.
Между тем, деятельность Комиссии по вопросам помилования заслуживает самой высокой оценки и уважения. 17 человек обсуждают вместе каждую кандидатуру, и еще никогда не было, чтобы тот или иной осужденный попал в список келейно, без коллегиального обсуждения. За исключением тех лиц, которых включает в заключительный Акт сам господин Президент. Но это является его исключительной прерогативой. И единственный принцип, которого мы строго придерживаемся, - это принцип «не навреди»: человеку, семье, обществу, государству. На мой взгляд, нам это пока что удается. В отличие от тех, которых так рьяно защищает господин Гюлялиев.
Эльмира Ахундова
депутат Милли Меджлиса,
член Комиссии по помилованию первого состава (с мая 1995 года)
