Вашингтон - Баку: полный перезапуск отношений
На этой неделе член Комитета по международным делам Палаты представителей Конгресса США, конгрессмен от Флориды Анна Паулина Луна внесла законопроект о снятии ограничений против Азербайджана.
Документ под номером HR6534 прошел регистрацию под названием «Отмена ограничений на поддержку Азербайджана» и судя по всему подразумевает отмену 907-й поправки, введенной в отношении Азербайджана в 1992 году.
Инициатива Анны Паулины Луны, кстати, по утверждениям весьма близкого к Трампу конгрессмена, о снятии ограничений в отношении Азербайджана вписывается в более широкий процесс переосмысления места Южного Кавказа в американской внешнеполитической архитектуре и отражает попытку правящего республиканского истеблишмента адаптировать инструменты Конгресса к новой конфигурации региональных и глобальных приоритетов США. Принципиально важно, что данная законодательная инициатива возникает не изолированно, а синхронизируется с началом практической проработки договора о стратегическом партнерстве между США и Азербайджаном, импульс которому был придан на вашингтонской встрече лидеров Азербайджана, Армении и США 8 августа. Тем самым вопрос ограничений против Баку фактически переводится из плоскости размытых и сомнительных политических оценок прошлого в контекст будущей архитектуры безопасности и сотрудничества, где Азербайджан рассматривается как важный партнер и значимый региональный актор.
Кстати, данная инициатива как нельзя хорошо вписывается и в недавно принятую новую Стратегию национальной безопасности США, где отчетливо зафиксирован сдвиг от идеологической зашоренности к более прагматичному и дифференцированному подходу к партнёрам. В документе акцент сделан на работе с региональными опорными государствами, способными самостоятельно обеспечивать устойчивость в своих зонах ответственности и снижать необходимость прямого американского вовлечения. В этом контексте Азербайджан объективно соответствует критериям такого партнёра, обладая собственными ресурсами, военным и политическим суверенитетом, а также реальной субъектностью в вопросах региональной безопасности и транзита.
Южный Кавказ в новой Стратегии де-факто перестает быть периферией и начинает рассматриваться как важный элемент соперничества крупных держав, где США заинтересованы не в моральном арбитраже, а в формировании устойчивого баланса интересов между региональными и внерегиональными игроками и одновременно способствующего энергетической и транспортной диверсификации союзников Вашингтона.
В этой логике снятие ограничений с Азербайджана рассматривается не как «уступка», а как веление времени и инструмент расширения американского влияния в стратегически важном регионе, который одновременно граничит с Россией и Ираном, играет ключевую роль в энергетической безопасности Европы и является важным звеном евразийских транспортных коридоров.
Правда перспективы развития данной инициативы во многом будут зависеть от того, удастся ли ее сторонникам встроить вопрос Азербайджана в более широкую повестку американских интересов в регионе. Поскольку работа над договором о стратегическом партнерстве приобретет институциональный характер и будет подкреплена интересами американских энергетических, логистических и даже оборонных кругов, шансы на постепенный демонтаж прежних ограничительных механизмов американской политики по отношению к Баку существенно возрастут. В этом случае законопроект Луны может стать важным сигналом исполнительной власти о готовности Конгресса к пересмотру устаревших подходов.
В то же время нельзя недооценивать потенциал противодействия со стороны армянского лобби в США, которое традиционно обладает устойчивыми позициями как в Демократической партии, так и среди части республиканцев, особенно на уровне отдельных штатов и округов. Для этого лобби снятие ограничений с Азербайджана воспринимается не как элемент новой региональной стратегии, а как подрыв сформировавшейся за десятилетия системы политического давления, основанной на карабахской тематике и псевдо-гуманитарной риторике. Вероятно, противодействие будет строиться по нескольким направлениям: через попытки заблокировать или затянуть прохождение законопроекта в профильных комитетах, через информационные кампании в американских СМИ и экспертном сообществе, а также через апелляцию к «ценностной» повестке, призванной представить инициативу как несоответствующую традиционным внешнеполитическим установкам США.
Итоговая судьба инициативы Анны Паулины Луны, таким образом, может стать индикатором более глубинных процессов в американской политике. Если она получит развитие, это будет означать ослабление монополии этнополитических лобби на формирование кавказской повестки и переход США к более прагматичному взаимодействию с Азербайджаном как с региональной державой. В случае же ее блокирования можно будет говорить о сохранении инерционной модели, в рамках которой Конгресс продолжает рассматривать Южный Кавказ сквозь призму прошлых конфликтов и пустых идеологем, а не будущих стратегических возможностей.
Дополнительным политико-символическим фоном, усиливающим инициативу Анны Паулины Луны, стала активизация прямых коммуникаций между Дональдом Трампом и президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым. В последнее время Трамп направил Алиеву несколько писем — поздравительных и содержательных по тону, — что само по себе выбивается из рамок протокольной инерции и указывает на осознанное поддержание персонального канала связи. Особое значение имело декабрьское письмо, в котором Трамп поблагодарил президента Азербайджана за совместное с армянской стороной обращение, связанное с инициативой по выдвижению его кандидатуры на Нобелевскую премию мира, одновременно акцентировав внимание на теме прекращения конфликтов и формировании устойчивой архитектуры мира. Ответное письмо Алиева, в свою очередь, зафиксировало взаимность и продолжение диалога на высшем уровне.
В совокупности эта переписка формирует важный контекст, согласно которому Азербайджан всё чаще фигурирует не как объект американского давления, что часто наблюдалось при прежней администрации, а как политический субъект, вовлечённый в обсуждение вопросов региональной стабильности и мирного урегулирования в логике, близкой внешнеполитической линии нынешней американской администрации. На этом фоне инициатива конгрессмена от Флориды вписывается в более широкую тенденцию — подготовку нормативно-политической базы для полной перезагрузки американо-азербайджанских отношений и созданию условий для их поступательного развития без всех тех «тормозов», которые были созданы искусственно и противоречили не только самим американским интересам, но и здравому смыслу.
Ильгар Велизаде
