Пуля-дура, а наркотик...молодец?
Врачи называют это болезнью, правоохранительные органы – криминальным злом, власти – социальным явлением. Согласно последним данным ООН, около 200 миллионов человек или 5% всего населения мира в возрасте от 15 до 64 лет употребляют наркотики хотя бы раз в год.
Директор Управления ООН по наркотикам и преступности Антонио Мария Коста (Antonio Maria Costa) назвал наркоторговлю чудовищем с оборотом, превышающим 300 миллиардов долларов в год, то есть больше, чем у экономик большинства стран мира. Может показаться, что наркотики появились не так давно, что сиё зло связано с развитием химии, медицины и других наук. Однако это не так – наркотики, знакомые людям уже несколько тысяч лет с научно-техническим прогрессом стали лишь совершеннее и опаснее.
Ещё в дописьменный период существуют свидетельства того, что люди знали и использовали психоактивные химические вещества, как алкоголь и растения, потребление которых влияет на сознание. Их употребляли люди разных культур и в разных целях: для восстановления сил, для изменения сознания, для снятия боли и неприятных ощущений, во время религиозных обрядов и повседневных традиций народов. Мак снотворный, или опийный (Papaver somniferum) из семейства маковых является первым упоминаемым в истории растением с психоактивными свойствами. Еще пять тысяч лет назад его использовали шумеры, жившие на землях Нижней Месопотамии (территория современного Ирака). На глиняных табличках, найденых при раскопках в шумерском городе Ниппуре, обнаружены рекомендации приготовления и употребления опиума. Шумеры называли его «хал гил», что означает «растение радости». Около 2700 г. до н.э. в Китае уже использовали коноплю в виде настоя – император Шен Нун предписывал своим подданным принимать ее в качестве лекарства от подагры, рассеянности и кашля. На стенах погребальных комплексов индейцев Центральной и Южной Америки есть изображения людей, жующих листья коки (один из способов приема кокаина), датируемые 3 тыс. лет до нашей эры.
Чтобы проследить драматическую историю взаимоотношений человека и наркотиков, необходимо упомянуть завоевательные походы и торговые взаимоотношения между народами и культурами которые, помимо основных задач, приводили и к проникновению традиций употребления наркотиков на новые территории. Так, в результате крестовых походов и путешествий Марко Поло, европейцы узнали опиум и гашиш, а также «употребляющих гашиш» Ассасинов («ассасин» от hashishiyya или, возможно, hashishiyyun – т.е. человек, употребляющий одурманивающую коноплю, гашиш) – секты низаритской ветви исмаилитов. Секта позже получила известность и политическое влияние в средневековой Европе и исламском мире создав концепцию обороны, на несколько веков опередивших свою эпоху (отправляя убийц-смертников по всему государству Сельджукидов в задачи которой входило бы устрашение и показательное устранение тех, от кого зависело принятие важных политических решений). Позднее эпоха великих географических открытий и освоение европейцами новых континентов познакомили цивилизованный мир и с новыми психоактивными веществами. Только открытие Америки дало миру кокаин, различные галлюциногены и табак. Правда, освоение европейцами новых «продуктов и веществ» шло не очень быстро. Так, первый европеец, закуривший табак - спутник Колумба Родриго де Херес - по прибытии из путешествия в Испанию был заключен в тюрьму, так как власти решили, что в него вселился дьявол. Известно даже несколько попыток объявить вне закона кофе и чай в те времена.
Сегодня, оглянувшись на прошлое, можно заметить, что история войн и история наркотиков переплетаются самым тесным образом. Особенное рвение проявляли военные медики – основная загвоздка состояля в том, что в прежние времена рекрутов в армию набирали выборочно, но надолго. В разные времена в разных странах сроки службы солдат составляли от 10 до 25 лет. Брали, как правило, молодых и крепких деревенских парней, прошедших естественный отбор: в крестьянских семьях рождалось много ребятишек, но выживали далеко не все, зато выжившие были «здоровы от природы». Попав на военную службу после тяжкого крестьянского труда и далеко не обильного питания, получая ежедневно порцию мяса и занимаясь регулярно физическими упражнениями, развивающими силу и выносливость в руках умелых и часто жестоких инструкторов, новобранцы года за три-четыре становились настоящими профессиональными воинами, привычными к походам. С введением всеобщей воинской повинности сроки службы значительно сократились, и брать стали всех подряд. Фактически армии стали состоять из новобранцев, намного хуже подготовленных к тяготам службы, чем солдаты прежних времен. А нагрузки постоянно росли и опыт показал, что без дополнительного «укрепителя сил» солдаты могут просто не вынести чрезмерных перегрузок во время маршей по полям войны.
Первый шаг был сделан в 1803 году, когда ганноверский аптекарь Фридрих Сертюрнер смог разложить опиум и выделить белый кристаллический порошок, который оказался в 10 раз сильнее опиума. Свой препарат он назвал в честь греческого бога сна «морфием». Немцам этот наркотик пришелся особенно кстати. Немецкий Генштаб отрабатывал новую стратегию, предшественницу блицкгрига. Войска учились совершать стремительные многокилометровые броски – минимум отдыха, максимум движения. По этой стратегии войска должны были совершать стремительные многокилометровые марши. Для осуществления таких маневров подразделения не задерживались на бивуаках, командиры не давали роздыху людям, и те просто не выдерживали темпа. Только вперед – по бездорожью, в полном вооружении, без сна, не зная усталости, боли и страха. Не выдерживая этих скоростных марш-бросков, солдаты и офицеры снимали боль и усталость морфием. На коротких ночных стоянках полковые доктора, имея приказ: «Утром поставить людей на ноги!» – кололи морфий всем желающим, чтобы те могли сбросить напряжение и усталость. Употребляли его внутривенно – изобретение шприца для инъекций, сделанное в 1853 году Чарльз-Габриэлем Правазом открыло следующий этап в новейшей истории наркотиков. Действие веществ, попадавших прямо в кровь, усиливалось в несколько раз. О последствиях никто не думал. Морфий в то время считался безобидным лекарственным препаратом, едва ли не панацеей от всех болезней.
Результат внутривенной подкачки превосходил самые смелые ожидания военных медиков. Морфий ставил на ноги даже смертельно уставших и раненых. Взбодрившись всего одной инъекцией, солдаты могли без сна и еды шагать десятки километров. Более того, под воздействием морфия они шли без страха в любую мясорубку, а при ранении не ощущали боли. Скоро армию охватила настоящая эпидемия «окопной» наркомании. Без морфия солдаты и офицеры уже не могли не только воевать, но и жить. Госпитали и больницы в считанные месяцы оказались под завязку набиты морфинистами. Это не мешало военным использовать морфий вновь и вновь, хотя зависимость от морфия уже почти официально стали называть “Soldier’s Disease” – солдатской болезнью. В конце концов зависимость от морфия стала проблемой государственного значения не только в Германии, но и еще в десятке других стран. В результате иследований в 1874 году известный британский химик Алдер Райт получил из отходов производства морфина новое химическое вещество — диацетилморфин (diacetylmorphine). Им двигали самые благие побуждения полагая, что диацетилморфин поможет отвыкнуть от морфия.
Поначалу открытию Райта не придали значения. Однако в 1898 молодой химик Феликс Хоффманн повторно открыл это соединение, облагородив морфий уксусной кислотой. Он пришел к выводу, что по своему обезболивающему эффекту чудодейственный препарат превосходит морфий и к тому же не вызывает привыкания и не имеет никаких побочных эффектов. Патентное ведомство без запинки выдало необходимые бумаги «средству с крайне широким спектром терапевтических возможностей» и чудодейственные пилюли немецкой компанией Bayer AG под торговой маркой «героин» стали тоннами сходить с конвейеров фармакологических предприятий. Название продукт получил от свойства продукта к стимуляции смелости, геройства у подопытных людей.
Несколько оскудевшие армейские аптечные склады быстро пополнились дешевой новинкой. Теперь она пользовалась славой «лекарства на все случаи жизни» и стала армейским стимулятором. Славу свою героин подтвердил – в рукопашную и штыковые атаки героинщики шли еще охотнее, чем морфинисты. Отрезвление пришло лишь в I Мировую Войну. Первой страной, полностью запретившей прием героина, стали США в 1914 году (знаменитый пакт Гаррисона – Harrison Narcotics Tax Act, 1914), вслед за ним от героина отказались немцы, англичане и французы.
В 30-е годы фармацевты фирмы Temmler-Werke в Берлине разработали ещё одно стимулирующее средство метамфитамин (мethamphetamine) или, как его ещё называли, первитин (рervitin). Начиная с 1938 года, вещество в армии применяли систематически. В последние годы войны это достигло просто невероятного размаха, хотя и противоречило официальной нацисткой идеологии, пропагандировавшей воздержание и здоровый образ жизни. За употребление опиума или кокаина можно было попасть в концлагерь, а вот первитин выпускали и не только для «нужд фронта». В продаже даже появились шоколадные конфеты с начинкой первитина. Две разновидности назывались "Panzerschokolade" – шоколад танкистов и Fliegerschokolade – шоколад летчиков. Считалось даже, что первитин менее пагубно, чем кофе, сказываются на организме.
Немецкий историк Вольф Кемпер, утверждает, что во время II Мировой Войны ученые Третьего рейха практически довели до конца разработку мощного варианта наркотика, содержавшего кокаин и другие стимуляторы. Кемпер утверждает, что приказ о разработке наркотика был отдан из ставки фюрера в Берлине в 1944 году. Наркотик, получивший название D-IX, разрабатывался для повышения боевых качеств немецких солдат, сражавшихся на передовой. Он должен был придать им практически неограниченную выносливость и стойкость, превращая солдат в машины, не чувствовающих ни страха, ни боли, ни усталости. Немецкие ученые изучали его действие на людей, проводя опыты на узниках концентрационного лагеря Заксенхаузен, однако наладить крупномасштабное производство препараты немцы не успели из-за окончания войны и победы союзников. Если бы разработка наркотика завершилась на 6 месяцев раньше, то тогда неизвестно, как бы закончилась война, утверждают немецкие специалисты. Наркотик D-IX мог бы сыграть ключевую роль в изменении мотивации деморализованной и ослабленной немецкой армии 1944-45 годов.
Германия была не единственной страной, ведущей изыскания в области стимулирования лучших качеств солдат. Подобные иследования велись практически во всех странах, но наибольшего успеха удалось добиться японцам. Нагаи Нагаёши синтезировал метамфетамин (methamphetamine) из эфедрина (ephedrine) в 1893 году, но кристализовать его получилось лишь в 1919 году химику Акире Огата. К середине 30-х годов в военно-медицинских лабораториях Страны Восходящего Солнца ученые синтезировали стимулятор хиропон (hiropon) или шабу (shabu), наркотик также называли филопоном. При определенном дозировании хиропон прекрасно «подбадривал» во время утомительных пеших переходов, снимал чувство страха и неуверенности. Солдаты императорской армии за способность обострять зрение ночью прозвали его «кошачьи глазки». После «кошачьих глазок» перед атакой, вчерашний крестьянин или продавец лапши, не ведая страха, с криком «Банзай!» бежал в атаку так, словно был чистокровным самураем в двадцатом поколении! Вскоре филопон с одобрения властей получил распространение и в гражданских отраслях хозяйства, сначала среди работников ночных смен, а затем и повсеместно в промышленности, чтобы повысить производительность труда.
Разгром Японии во второй мировой войне лишь подхлестнул нараставшую волну наркомании. Горечь от военного поражения, позор иностранной оккупации, отсутствие товаров первой необходимости, голод превратили увлечение хиропоном в настоящую эпидемию. Более 2 млн. человек стали принимать этот наркотик постоянно. Под давлением американских оккупационных властей японское правительство в 1951 г. вынуждено было принять специальный закон, ограничивающий употребление наркотических препаратов. Были закрыты сотни химических лабораторий, производивших хиропон. Но захлопнуть однажды приоткрытую крышку ящика Пандоры оказалось невозможным. Наркотическую эстафету перехватила мафия.
Научная мысль тоже не стояла на месте: достижения химии и медицины позволили сделать достаточно большой прорыв в создании «универсальных» солдат. В наше время аналогичные разработки ведутся, однако для широких масс они остаются секретной информацией, решая ту же задачу, что и их предшественники – создание неутомимого бойца. Одна из таких программ, разрабатывающихся в США – CAPР (Continuous Assisted Performance Program). Руководитель проекта исследовательского агентства Пентагона (Defense Advanced Research Projects Agency –DARPA ) Джон Карни определил мотивацию подобных изысканий очень просто: «Устранение потребности во сне во время активных боевых действий фундаментально изменит стратегию и тактику ведения войны». При этом за основу берутся аналогичные способности птиц и животных. Широко известно, например, что дельфины постоянно находятся в состоянии бодрствования (иначе они просто не смогут дышать в водной среде). Белоголовые воробьи также в течение длительного периода не спят, одним словом, есть шанс найти решение проблемы в природе.
Другие программы ищут ответ у химии. Благо современные ее возможности поистине безграничны. Так, министерство обороны Великобритании закупило огромное количество психостимулятора с достаточно противоречивой репутацией для обеспечения своих войск в Ираке. Оборонное ведомство приобрело более 24000 капсул препарата Provigil, который лицензирован в Британии и в США для применения только в случаях тяжелых психоневрологических нарушений, связанных с патологической дневной сонливостью.
Эксперты полагают, что этот психостимулятор можно использовать для поддержания в состоянии постоянного бодрствования пилотов военной авиации и спецподразделений. Интерес военных к Provigil объясняется желанием найти альтернативу существующим стимуляторам – кофеину и амфетамину. Кофеин обладает достаточно низкой эффективностью, а амфетамин вызывает привыкание, перерастающее в амфетаминовую наркоманию.
Хотя британцы начали использовать этот препарат в 2001 году в Афганистане, Франция и США уже давно и активно используют психостимуляторы в своих армиях. Французский Иностранный легион использует подобные препараты с 1991 года, а в американской армии их широкое применение временно пристановлено после инцидента в апреле 2002 года. Тогда в Кандагаре два пилота F-16 майор Гарри Шмидт и майор Вильям Умбах по ошибке разбомбили колонну канадских военных, в результате чего 4 человека погибли и 8 были ранены. Последовавшее расследование установило, что оба пилота находились под воздействием психостимулятора амфетамина, который получили перед выполнением задания. К удивлению американской общественности, для пилотов ВВС США амфетамины – стимулирующие наркотики (на армейском жаргоне просто “Speed” или “Go Pills”) уже давно стали нормой. Хочешь ты этого или не хочешь. Уклониться от этого нельзя. «Кто не принимает таблетки, того не допускают к полётам»,- объяснял на пресс-конференции Гарри Шмидт.
Командование американских ВВС утверждает, что амфетамины применяются пилотами на строго добровольной основе. При этом каждый из желающих получать таблетки заполняет особую форму, где подтверждает, что проинформирован о последствиях приёма препаратов. Правда, в той же форме говорится, что, если лётчик отказывается от таблеток, командование может не допустить его до полетов.
То, что пилоты глотают декседрин (dexedrinе), командование ВВС США даже не отрицает, понимая, что иначе им не выжить (Abilene Reporter News, September 26, 2006). Рабочий день нередко длится до 24 часов, если считать с момента получения инструкций, технического контроля самолёта, полёта до места операции, саму операцию, полётное время обратно и, в конце концов, рапорт. Без помощи «химии» человек не в состоянии столько времени сохранять нормальную концентрацию. Обычно после такого марафона пилоты настолько взвинчены стимуляторами, что для того, чтобы вообще уснуть, им требуется сильная доза успокоительного – “No Go Pills”, как были прозваны эти релаксанты. Как утверждают медики, именно такое попеременное применение стимуляторов и транквилизаторов в течение долгого времени может вызывать непредсказуемые реакции.
Несмотря на завесу секретности, окружающую сегодня разработки стимуляторов «для военных целей», о размахе этих работ можно вполне судить по частым «допинговым скандалам», сотрясающим мир спорта. Большой спорт является идеальным полигоном для испытания на эталонно здоровых людях в условиях экстремальных нагрузок средств и методов, готовящихся для спецподразделений и личного состава всех армий мира. Задачи все те же: снижение порога болевой восприимчивости, подавление чувства страха, укрепление физических сил и стабилизация психических реакций на внешние раздражители. Но в то же время любое насилие над организмом опасно – чаще всего страдает психика. Так, по информации Военно-Медицинского Исследовательского Института Уолтера Рида (Walter Reed Army Institute of Research) каждый пятый американский солдат, возвращающийся из Ирака, страдает от психических расстройств, связанных с посттравматическим синдромом. Рост числа самоубийств среди американских военных отмечается уже несколько лет подряд. В 2005 году счеты с жизнью свели 85 человек, а год спустя – уже 102 солдата и офицера армии США. По мнению специалистов, главной причиной суицидов является нервное напряжение, вызванное увеличивающейся интенсивностью боевых действий в Ираке и Афганистане. Достаточно сказать, что 31% наложивших на себя руки сделали это непосредственно на полях сражений, а еще 26% самоубийц в форме приняли это решение, узнав о том, что их часть будет отправлена на фронт. Кроме того, данная статистика говорит и о низкой эффективности военных психологов – как отмечается в докладе военного ведомства США, проблемы с поведением были зарегистрированы лишь у 6% военных, покончивших с собой.
Ещё автор одного из первых учебников «Военной психологии» (1935), написанного для слушателей Курсов Головина в Белграде, Р. Дрейлинг, писал, что «...труд, производимый пехотинцем в полном вооружении и снаряжении, превосходит по количеству расходуемой энергии самые тяжелые формы каторжного труда». Да, война — это тяжкий труд, не только физический, но и психологический. Сегодня психическая устойчивость признается условием поддержания максимальной эффективности. А запас психической устойчивости солдата согласно заключению военных психиатров составляет не более 60 дней непрерывных боевых действий. А дальше ...
Границы психической устойчивости определяются объективно существующими пределами, которые, в широком смысле, сводятся к двум. Во-первых, - это потенциальные возможности человека; во-вторых, - объективные требования конкретной ситуации. Очередную гонку между возможностями научно-технического прогресса и адаптационными ресурсами человеческого организма выигрывает прогресс. А проигрываем – и в прямом, и в переносном смысле – мы.
P.S. То, что разработки стимуляторов «для военных целей» продолжают стоять актуальным вопросом можно доказать одним фактом – не только «хорошие», но и «плохие» персонажи театра военных действий 21-го века пользуются ими. После расследование причин трагедии в Беслане председатель парламентской комиссии по расследованию, вице-спикер Совета Федерации Александр Торшин в интервью «Эхо Москвы» от 19.10.2004 заявил, что согласно показаниям свидетелей теракта в Беслане, по крайней мере, некоторые террористы находились под воздействием особых наркотиков, поднимающих физическую и психологическую активность, лишающих организм восприятия болевых ощущений: «убирали болевой порог, были выносливыми как лошади и стреляли уж больно метко».
Решад Азиз, военный аналитик, Вашингтон, США
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
