Национальному музею искусств 80 лет: Пиршество вдохновения и духовного богатства – ФОТО

Национальный музей искусств в 2016 году отмечает 80-летие.

На днях Национальный музей искусств Азербайджана презентовал посвященное его 80-летию Лого,  объявив, таким образом, о том, что в этом очаге культуры  с его богатейшей коллекцией начинаются  юбилейные  торжества, в ходе которых пройдет много разнообразных, необычно и изобретательно устроенных мероприятий. 

В соответствии  со специальной программой общественность  Азербайджана и гости его столицы получат возможность узнать много интересного об истории этого собрания, предметно познакомиться с творчеством выдающихся мастеров живописи, графики и скульптуры, исследованиями искусствоведов и открытиями в области музейного дела. А еще с воспоминаниями старейших сотрудников о судьбе уникальных, бесценных  произведений, которые здесь по-деловому называют  «единицами хранения», и  тех знаменательных и занимательных эпизодах из жизни музея, что наполнили его ауру редкой атмосферой возвышающей человека судьбоносности и причастности к вечности.  Сегодня с рассказа преданных музею старожилов после небольшого экскурса в его историю мы и начнем знакомить читателей с собранием, которым гордится азербайджанский народ.

Из истории музея

Национальный музей искусств Азербайджана основан в 1936 году. Ныне  это   крупнейший в нашей стране  музей произведений искусств,  в котором хранится более 20 000 произведений искусства. Первоначально это был отдел изобразительного искусства Музея истории Азербайджана,  тогда размещавшегося в особняке нефтепромышленника и мецената Гаджи Зейналабдина Тагиева, где он размещается и ныне.   

Гаджи Зейналабдин Тагиев — азербайджанский нефтепромышленник-меценат, действительный статский советник  дореволюционной России

В последующие годы  отдел получил статус музея, которому  сначала был выделен пятый этаж  Музея литературы имени Низами Гянджеви, а в последующем вплоть до начала 1950-х  годов он поочередно  получал  в пользование несколько небольших исторических особняков, где устраивались экспозиции и проводились временные выставки.

В то время  в  музее работали молодые искусствоведы Расим Эфендиев, Нураддин Габибов, Мурсал Наджафов, погибший во время Великой Отечественной войны Мехти Гусейнзаде  и другие ученые, заложившие основы азербайджанского искусствоведения.

В 1943 году музею было присвоено имя безвременно  скончавшегося видного азербайджанского театрального художника Рустама Мустафаева — одного из основоположников театрально-декорационного искусства Азербайджана. В 1951 году секретарь ЦК КП Азербайджана Мирджафар Багиров  распорядился о передаче Музею искусств здания, известного как «Особняк Ротшильдов» и построенного семьей Ротшильдов в Баку на бывшей Садовой улице, которое чаще называли  «Дебуровским дворцом». Музей  и сегодня располагается в том же особняке по адресу: улица Ниязи, 9.  где в разное  время поочередно размещались контора АО «Каспийское Товарищество», Азербайджанский революционный комитет и Совнарком Азербайджана.

После распада СССР решением правительства и Президента Азербайджанской  Республики  Музею искусств было передано еще и здание построенной в 1885 году архитектором Фон дер Нонне по проекту Ботова Мариинской гимназии, где ранее располагались Мариинская женская гимназия, а потом и Бакинский городской комитет компартии.           

В новом здании создана новая экспозиция, а в ней представлены лучшие образцы произведений искусства из  богатой коллекции музея, за последние годы  превратившегося в центр искусствоведческой науки. Здесь проводились и проводятся различные мероприятия: юбилейные выставки художников, музыкальные вечера, встречи с интеллигенцией и другие.

Стоит вспомнить, что в 1992-1993 годы  «правители» так называемого  Народного фронта «решили» выселить музей из «Дебуровского дворца» и  перевести  его в здание МИД Азербайджана. Тогда, по словам  известного  журналиста Азада Шарифа,  несколько авторитетных деятелей культуры Азербайджана, среди которых были Эльмира Шахтахтинская, Микаил Абдуллаев, Токай Мамедов и другие, встретились с президентом Абульфазом Эльчибеем. Отмечается, что возымел свое действие их довод о том, что «даже Багиров выделял для культуры лучшие здания города», и здание осталось за музеем.

В помещении бывшей  женской гимназии  уже сделан  капитальный ремонт, а 7 июня 2013 года состоялось открытие нового корпуса, объединившего  его с бывшим  «Дебуровским дворцом». Теперь и здесь размещаются  интересные экспонаты, проводятся  выставки и другие разнообразные  интеллектуальные мероприятия, закладываются новые традиции массовой работы, позволяющие активнее знакомить широкую  общественность с богатствами национальной культуры.

А теперь предоставим слово служителям этого храма искусств Наиля Рагимова, главный хранитель музея, заслуженный работник культуры  Азербайджана  расскажет о малоизвестных фактах из его истории.

Национальный музей искусств Азербайджана, как известно,  располагается в помещениях охраняемых государством особняков по улице Ниязи, бывшей Садовой, которая в конце XIX века одной из первых застраивалась по генеральному проекту города Баку.     

Понятно, что здесь, как и во всех старинных особняках, хранятся тайны,  а именно те очень малоизвестные исторические факты, которые играли и играют большую роль в сегодняшней жизни нашей культуры.

Вывеска на особняке Ротшильдов по адресу Ниязи, 9 свидетельствует о том, что в 20-е годы прошлого века здесь был расположен Совет Народных Комиссаров Азербайджана, который возглавлял выдающийся государственный деятель, писатель, врач, драматург Нариман Наджаф оглы Нариманов.

Его кабинет находился на 2-м этаже здания. По свидетельству племянницы Н. Нариманова Ильтифат ханым, которая, можно сказать, всю свою сознательную жизнь прожила рядом с дядей, в первые годы советской власти, когда 90 процентов населения было неграмотным, когда было большое количество сирот и бездомных, жена Н.Нариманова Гюльсум ханым в большом итальянском зале организовала новогодний праздник для детей-сирот. По распоряжению Гюльсум ханым сюда были приглашены портнихи и швеи, которые из роскошных оконных занавесей сшили красивые платья для девочек и сорочки для мальчиков.

Новогодний праздник завершился  застольем, на котором были поданы национальные блюда - плов, дюшбяря, кутабы. Дети, конечно, были в восторге, потому что 20-е годы оказались   наиболее тяжелыми в дни становления Азербайджанской республики.  Традиция устраивать праздник в этом особняке продолжалась и в дни Новруз байрамы - национального новогоднего праздника азербайджанцев. Есть и другая история, связанная с восточным залом, где находился рабочий кабинет Н.Нариманова.

Высеченные на стене зала, декорированного в типично восточном, характерном для азербайджанской культуры стиле, слова «Ла Илаха иллаллах» («Нет бога, кроме Аллаха») в то время заклеены обоями. Эти слова были высечены в конце XIX века, то есть в  особняке, принадлежащем французу, построенном  обрусевшим немцем. Как же это свидетельствует о том,  что хозяева этого здания знали и уважали традиции народа и поэтому для гостей, среди которых было много мусульман, построили вот эту отдельную комнату.

В 1951 году, когда  решением правительства Азербайджана здание Совнаркома было передано Азербайджанскому государственному музею искусств имени Рустама Мустафаева, интерьер и декор здания, в том числе и восточного зала были полностью обновлены.

Вторым малоизвестным фактом в истории нашего музея является то, что  переданное ему здание  бывшей Мариинской гимназии было построено на деньги азербайджанских нефтепромышленников во главе с Гаджи Зейналабдином Тагиевым.  Ее открытие  намеревались приурочить к приезду императрицы Александры Федоровны, но, к сожалению, визит императрицы не состоялся, а здание получило название Мариинской гимназии, где учились девочки-азербайджанки.

Интересно, что когда на одном из собраний Гаджи Зейналабдина Тагиева спросили о том, почему все школьные заведения, которые строит на свои деньги, он называет именами русских императриц: Мариинская гимназия, школа святой  Нины (в настоящее время комплекс школ №№ 132 и 134), а не дает им  азербайджанские названия, скажем, Захра, Фатима,  которые характерны для нашего менталитета, он  ответил:                         

- Вы представьте, что я пишу наместнику Российской империи на Кавказе Воронцову-Дашкову, который сидит в Тифлисе, письмо о том, что хочу построить школу для азербайджанских девочек и назвать ее Фатима и Захра. Какой резонанс был бы?  Сразу сказали бы, что мы пропагандируем ислам и его традиции и т.д. В общем, это имело бы тогда не сказать, чтобы отрицательный, но не решаемый  результат. А когда я пишу, что (говорю со слов Гаджи Зейналабдина Тагиева на этой встрече) хочу дать школам для девочек имя императрицы или святой Нины, то получаю положительный ответ.

Да, здесь уместно подчеркнуть, что миллионеры-нефтепромышленники,  сыграв очень большую роль  в становлении азербайджанской культуры и ее признании в мировом масштабе,  постройкой школ, семинарий, реальных училищ, где дети - и мальчики, и девочки - могли учиться,  сыграли большую роль в развитии систематического да и всеобщего образования. Многие из окончивших эти и другие школы  не без помощи меценатов продолжили  учиться образование не только в России, в Москве и Санкт-Петербурге, но и  в Европе.

А еще хочу сказать, что  культурным, художественным центром Азербайджана Национальный музей искусств делает не только богатейшая коллекция шедевров, которые хранятся у нас, и не только  наш потенциал, но и те особняки со своеобразнейшей историей. Те, что сами по себе красноречиво рассказывают о нашем прошлом, о нас самих,  знающих цену художественному наследию  и  активно  пропагандирующих лучшие его образцы Мехрибан Нуриева, заведующая фондом «Живопись» Национального  музея  искусств Азербайджана, решила рассказать об одной, но очень интересной картине, хранящейся в фонде живописи, - «Похищение Ганимеда», точнее о том, как в мировом искусстве отражена «Легенда о Ганимеде».

Согласно древнегреческой легенде, Зевс, повелитель богов и смертных, восхищенный красотой сына царя Троса, юного Ганимеда, повелел похитить его, находя, что земля - недостойное место для пребывания на ней прекрасного юноши.

Когда Ганимед пас отцовские стада на склонах Иды, появился орел, посланный Зевсом, схватил когтями молодого пастуха и унес его в небо. На Олимпе Зевс огласил Ганимеду волю великих богов - быть у них виночерпием. С тех пор Ганимед, получивший от Зевса бессмертие, подносит богам амброзию и нектар - пищу и напиток богов, дарующих вечную жизнь и вечную молодость.

Миф о Ганимеде был популярен в Древней Греции и в Римской империи. Ганимед являлся одним из популярнейших персонажей изобразительного искусства как в античную эпоху, так и в последующие века.

В европейском изобразительном искусстве миф был воплощен во многих произведениях, В их числе бронзовый рельеф Филарете на дверях собора святого Петра в Риме, рисунок Микеланджело, две скульптуры Б. Челлини, фрески Я.Тинторетто и Аннибале Карраччи, картины Корреджо, Рембрандта, П.Рубенса, Эсташа ле Сюера, К.В.Аллерса и многие другие.

Миф нашел отражение и в работе русского художника XIX века Ореста Тимашевского (1822-1867) «Похищение Ганимеда»(1858), в настоящее время входящей в коллекцию русского искусства Азербайджанского национального музея искусств. Представитель академического направления, все еще доминировавшего в то время в русской живописи, художник  и в этой работе не вышел за рамки ее канонов. Красиво выписанная фигура обнаженного юноши, прикрытого ярко-красной и белой материей, обвивающей его и орла, уносящего его высоко в небо, на фоне исчезающей внизу полоски пейзажа, делают картину зрелищной и интересной.

Орест Тимашевский – академик живописи, исторический живописец и жанрист, происходил  из  крестьян, был вольноотпущенным помещика Булгакова. Обучался в Академии художеств, которую окончил в 1850 году с малой золотой медалью, полученной  за картину «Возвращение блудного сына в отеческий дом», благодаря которой автор был удостоен  чести называться  классным художником. В следующем году за картину «Первые христианские мученики в Киеве» Тимашевский получает большую золотую медаль и отправляется в пенсионерскую командировку за границу, в том числе и в Италию, где знакомится ближе с шедеврами итальянского и западноевропейского искусства. Именно во время этой поездки  была задумана и написана картина «Похищение Ганимеда».

Севда Габибова – заведующая фондом «Графика»  Национального музея искусств Азербайджана  презентует здесь рукописную книгу  Абдуррахмана  Джами  «Юсуф и Зулейха». 

 Рукописная книга является одним из интереснейших памятников культуры и искусства Азербайджана. В графической коллекции Национального музея искусств особое внимание привлекает рукописная книга Абдуррахмана Джами «Юсуф и Зулейха». Книга на фарси была переписана в Тебризе, в конце XVIII – начале XIX вв. неизвестным каллиграфом и проиллюстрирована искусным художником, выполнившим темперой тридцать восемь миниатюр. Книга «Юсуф и Зулейха» из нашего музейного собрания имеет интересную историю. Наряду с другими редкими книгами и манускриптами, она экспонировалась на выставке « Исторический взгляд на жемчужины Азербайджана» в Ватикане, в 2012 году, где привлекла пристальное внимание любителей старины. Благодаря участию в этой выставке, я убедилась, насколько велик интерес к восточной поэзии и искусству миниатюры.

Поэзия Абдуррахмана Джами была близка и понятна его современникам. Произведения поэта переписывались лучшими каллиграфами, заключались в красивые переплеты с роскошным декором, украшались миниатюрами. Примечательно, что в рукописных книгах все закономерно и продумано: пропорции между полями и текстом, между текстом и миниатюрой, колористическое созвучие оформления полей, заставок, рамок, текста и самой миниатюры. Несмотря на небольшой размер, книга « Юсуф и Зулейха» привлекает пристальное внимание, в первую очередь, великолепными миниатюрами, создавшими удивительно гармоничный синтез между текстом и изображением.

Миниатюры, выполненные в каджарском стиле, отличающиеся традиционной стилизацией и яркостью типажей, детально раскрывают основные линии повествования поэмы. В книге рассказывается о сюжетных коллизиях, где образы главных героев - Юсуфа и Зулейхи становятся символами прекрасной и самоотверженной любви. В поэме Джами нашли отражение религиозно - суфистские искания великого поэта, убежденного, что единственной формой познания и постижения бога является любовь, которая проявляется через красоту. Красота и любовь присутствуют во всем, что есть в мире, утверждает поэт:

Любви ничто противиться не в силах – ни грех, ни горе, даже не могила. Когда любовь прекраснее всего, легко ума лишиться своего. Как божество средь праведных и грешных прости меня, люби меня навечно. Забудь слова и только обещай любить меня, не говоря: прощай.

Эти глубокие чувства, волновавшие героев, в полной мере раскрываются в миниатюрах, иллюстрирующих бессмертную поэму. Художник с увлечением отобразил важнейшие события повествования, создал запоминающиеся образы литературных героев, подробности быта, красоту природы, поражая при этом сочностью и яркостью красок, что придало миниатюрам подлинную неповторимость. И хотя герои поэмы были созданы в соответствии с суфистской идеологией, благодаря естественности и жизненности миниатюр их чувства воспринимаются как гимн полнокровной земной и страстной любви.

Тамиллаханым Тофиг гызы Абдулазизова – заведующая фондом «Скульптура» Национального музея искусств Азербайджана знакомит читателей со своим исследованием об очень интересной истории создания скульптуры «Карабахская лошадь Гюль-Гюнь», автором которого является известный русский скульптор Феликс Игнатьевич Ходорович.     

Скульптура « Карабахская лошадь Гюль-Гюнь» была приобретена музеем в 1973 году у гражданки Лейлы Хасаевны Уцмиевой. Лейла ханым сообщила о том, что ее дед, старший сын Хуршид- бану Натаван и ее первого мужа князя Хасая Уцмиева – Мехти-Кули-Хан Уцмиев, названный в честь отца Натаван, был военным. Рано вышел в отставку в чине подполковника, чтобы полностью отдаться литературной и научной деятельности. Он очень любил в свободное время ездить верхом и охотиться. Он также был известен в литературных кругах Азербайджана как проникновенный лирик.

Мехти-Кули-Хан Уцмиев особенно любил одну из своих верховых лошадей. Она была из породы карабахских лошадей, обладавших рядом достоинств и отличавшихся гнедой мастью с чисто золотым отливом. Поэтому Мехти - Кули – Хан дал имя своему любимцу- Гюль-Гюнь.

Однажды, когда  он охотился верхом в лесу, лошадь, видимо, в пылу погони, с разгона наскочила на дерево и разбилась насмерть. Горевавший Мехти-Кули-Хан заказал скульптору Ф.И.Ходоровичу памятную скульптуру погибшей любимой лошади.

Скульптор Феликс Ходорович – поляк по происхождению, успел два года проучиться в Московском училище зодчества, но в 1884 году был сослан на Кавказ за участие в студенческих волнениях в поддержку польского восстания. Он прожил на Кавказе около 50 лет, и за это время сблизился с семьей Натаван, был частым и почетным гостем Мехти-Кули-Хана. Чтобы как-то облегчить горе Мехти-Кули-Хана, скульптор изваял скульптуру именем погибшей лошади. Скульптура стояла всегда в гостиной Мехти-Кули-Хана на самом видном месте. Теперь эта скульптура является одним из замечательных экспонатов Национального музея искусств Азербайджана. Историческую, музейную ценность скульптуры нельзя осознать, не сделав экскурс в историю, связанную с известной исторической личностью XIX века, поэтессой Хуршид–бану Натаван.

Хуршид-бану Натаван была единственной дочерью последнего карабахского хана Мехти-Кули-Хана и Бадиры Джахан, внучкой властителя Гянджи Джавадхана. Она родилась в городе Шуша в 1837 году, когда ее отцу было уже за шестьдесят. Получила хорошее домашнее образование, кроме родного азербайджанского владела еще персидским, арабским, русским. Ханкызы была успешна во всем, к чему тянулась ее душа. Красивая, умная, талантливая женщина вызывала восхищение современников. Большую роль в развитии духовного мира Натаван сыграл  Мирза-Фатали Ахундов. Ее личное знакомство с ним способствовало широкому интересу Хуршид-бану к общественным вопросам и полезной деятельности. В начале 50-х годов XIX века Натаван вышла замуж за офицера русской армии князя Хасая Уцмиева (1808-1867). Он был сыном владетеля Засулакской Кумыкии, вошедшей в состав России. С детства находился в Петербурге под покровительством русского императора в качестве заложника. По окончании в Петербурге пажеского корпуса он был направлен на учебу в Париж в Сен-Сирское военное училище, в котором когда-то учился Наполеон. Князь Хасай Уцмиев был дружен с азербайджанскими писателями Мирза Шафи Вазехом и Мирза-Фатали Ахундовым, с писателем-декабристом А.Бестужевым-Марлинским и другими известными личностями. Встречался он и с Александром Дюма во время его пребывания в Баку и Шуше. Натаван подарила Дюма вышитый ею кисет. Однако в начале 60-х годов Х.Уцмиев развелся с Натаван и уехал. Он женился во второй раз, но вскоре умер. Двое их детей сын Мехти-Гулу и дочь Ханбикэ остались  с Натаван, которая посвятила себя их воспитанию.

В 1861 году Натаван возвратилась в Шушу и вышла замуж за известного шушинского поэта Сеид-Гусейна. В этом счастливом для Натаван браке родилось 5 детей. Натаван была успешна во всем. Поэты воспевали тонкое изящество ее рисунков и художественных вышивок, красоту ее лица и души, ее благотворную энергию, ее заслуги в благоустройстве родного города. Стараниями Натаван в Шуше был разбит красивый парк для отдыха горожан, проведена водопроводная линия для снабжения города водой. Главным делом жизни Натаван была, конечно, поэзия. Простыми, понятными людям словами она выражала свои искренние чувства, а газели ее находили благодарных читателей не только в родном Карабахе, но и за пределами Кавказа и России. В 1872 году она организовала в Шуше литературный кружок «Меджлиси–унс». На собрания съезжались лучшие поэты того времени, считавшие своими учителями великих классиков Азербайджана – Низами, Физули, Вагифа. Независимый образ жизни, участие в поэтических состязаниях, близкое знакомство со многими поэтами и свободолюбие Натаван сделали эти меджлисы одной из блестящих страниц в истории литературы и быта Азербайджана XIX века. Хуршид-бану Натаван активно занималась развитием коневодства в Карабахе.

Как отмечалось выше, погибшая лошадь Мехти-Кули-Хана была из породы карабахских лошадей, выведенных на территории Нагорного Карабаха.

Карабахская порода горных верховых лошадей вплоть до конца XIX века была красой и гордостью Кавказа, достойной не только княжеского, но и царского седла. Этих лошадей высоко ценили и в России, и в некоторых странах Западной Европы – Польше, Франции, Англии. Карабахское ханство славилось как центр разведения лучших лошадей в Закавказье. Ханский завод был основным питомником чистопородных лошадей, которых не продавали, а лишь преподносили в дар в знак дружбы и признательности.

Дважды в год на Джыдыр дюзю проводились скачки. Жокею и коню, занявшим первое место, выдавались награды. На рынках Тебриза и Тегерана ханские кони пользовались большим спросом. Карабахские кони Натаван участвовали в Парижской всемирной выставке 1867 года, в сельскохозяйственных выставках в Москве в 1869 году в Тифлисе в 1882 году и всякий раз занимали первое место, награждались золотыми медалями и почетными грамотами.

Карабахскими конями пользовались и находившиеся на военной службе на Кавказе русские чиновники и генералы. Русский поэт Александр Пушкин, совершивший в 1829 году путешествие в Арзурум, в своих путевых заметках писал, что «молодые русские чиновники разъезжали верхом на карабахских жеребцах». Карабахский конь был и у генерала Я. И.Чавчавадзе. 21 мая 1843 года был утвержден гласный герб города Шуша  Елизаветпольской губернии, на котором была изображена лошадь карабахской породы.

Карабахскую лошадь можно увидеть на полотнах русских живописцев XIX века. С лошадей карабахской породы сделал рисунки Василий Верещагин, посетивший Шушу в середине мая 1865 года. В своих воспоминаниях художник писал:

-…Неподалеку от Шуши, у ворот, ведущих в Елисаветполь, стоит большой старинный дом, принадлежащий дочери последнего хана Мехти Кули-хана. Умирая, хан оставил порядочное состояние своей дочери. Этой же дочери хана принадлежали самые богатые и самые величественно убранные лошади, придававшие особенную пышность и торжественность праздничной процессии. На конюшне ее находятся превосходные лошади, известные под именем хана Лошадей карабахской породы лепил также русский скульптор Евгений Лансере. Карабахская лошадь считается одним из национальных символов Азербайджана.

Натаван умерла в Шуше 2 октября 1897 года от туберкулеза.

В Азербайджанском Национальном музее искусств хранится богатая коллекция скульптурных произведений разных веков и авторов, разных жанров, малых и средних форм. И вполне возможно, что у каждого из них есть своя занимательная история создания и приобретения музеем.

Фидан Мурадалиева, заведующая фондом «Археологическая керамика и фарфор», член Союза художников Азербайджана, говорит:

- Достоянием фонда являются неповторимые изделия основанной в 1710 году первой в Европе Мейсенской (Германия) фарфоровой мануфактуры. Разнообразные декоративные вазы и вазочки, сервизы, скульптурные группы, канделябры и письменные принадлежности, исполненные в стиле рококо, отличаются высоким мастерством лепки, пластичностью форм и богатством декора. Среди этой ценнейшей музейной коллекции хочется особо выделить декоративную вазу первой трети XVIII века, поражающую изяществом формы, виртуозностью исполнения декора в сложнейшей технике «бульденеж» (от французского boule de neige – снежный ком), получившее свое название по сходству с одноименным пышным белым соцветием калины. Дизайн которой, созданный талантливым скульптором мейсенской фарфоровой пластики Иоганном Кендлером, вобрал в себя всю роскошь и великолепие стиля рококо.

Меня, как профессионального керамиста, работающего с фарфоровыми массами и знающего «изнутри» все трудности технологии изготовления ручной лепки, восхищает этот образец неповторимого мастерства немецких фарфористов XVIII века. Ваза

с причудливой крышкой, ручками и ножкой сплошь усеяна белыми, плотно прилегающими к друг другу, вылепленными вручную и прикрепленными по одному пятилепестковыми мелкими цветочками. Поверх этого, невероятно трудоемкого фона, ваза украшена искусно выполненными разнообразными яркими цветами и плодами. Лепной декор вазы дополняют расположенные в круглых резервах по обоим бокам прекрасно скомпонованные изображения букета цветов и галантной сцены. Также интересно клеймо, нанесенное на обратную сторону дна, - переплетение заглавных букв «AR». Известно, что с 1720 года изделия, предназначенные для саксонского двора, клеймились монограммой Августа Сильного (от «Augustus Rex», «король Август»). В 1722 году за основу эмблемы были взяты мечи с герба саксонского курфюрста, и с этого периода по настоящее время логотипом Мейсенского завода являются подглазурно нанесенные скрещенные мечи.

Амина Меликова, заведующая отделом инноваций, останавливает внимание  сегодняшних читателей на таком экспонате, как «Женский портрет» Микаила Абдуллаева.

Отдел инноваций в Национальном Музее искусств Азербайджана основан в 2009 году и в том же году я приступила к работе в этом замечательном музее нашей страны, который является кладезем  и, наверное, одним из самых больших богатств нашего народа, не переставая удивлять и радовать нас всех каждой выставкой.  Будь то экспозиция известного патриаршего художника или юного дарования, делающего первые шаги в искусстве.

Безусловно, выставка «Запах женщины», организованная в музее накануне 8 марта 2010 года, стала для меня знаковой,  как первый проект, поставивший перед нами задачу проявить инновационный подход в решение в общем-то довольно традиционной выставки, состоящей из женских портретов.

Если у Станиславского «театр начинается с вешалки», то в музее каждая выставка начинается с приглашения. Помню, мы  долго думали  о названии и  остановились на ассоциации с  фильмом с Аль Пачино в главной роли. Пригласительный билет сделали  размером со спичечный коробок со смыслом, мол,  «ждем….», указав место и время встречи.  Так, чтобы после  довольно интригующего названия оставалось выбрать портрет!

В экспозицию выставки вошли полотна известнейших художников Азербайджана прошлого и нынешнего веков. Некоторые из работ прекрасно известные зрителям и горячо любимые ими, другие - мы рассчитывали  на это - станут для кого-то новостью.  Героиню обнаружили, поработав в фонде.  Она, как сказали в фонде живописи, нигде не выставлялась прежде… И именно она стала безусловным открытием  того вернисажа! Этот доселе не известный не только зрителям, но и специалистам этюд - «Женский портрет» одного из выдающихся азербайджанских живописцев Микаила Абдуллаева стал «лицом» выставки, украсившим ее афишу.

Но удовлетворением этим открытием не исчерпывался успех: выставки, сопровождавшейся  музыкальным роликом с внушительным рядом других женских образов, созданных отечественными художниками. Молодые и пожилые, юные фронтовички 1940-х и наши современницы, роскошные дамы и простые деревенские женщины, известные деятельницы искусств и обычные студентки… Помимо работ мэтров, на выставке были представлены и полотна молодых авторов — гламурных и эпатажных, на наших глазах входящих в историю отечественной живописи. Девизом выставки была фраза Гусейна Джавида «Человечество возвысится благодаря женщине».

Это был хороший праздник в Женский день, где в каждом уголке нашего музея пропевалась Ода Женщине. Многие запомнили эту выставку, но, несомненно, самым запоминающимся образом стала наша незнакомка с красной помадой, словно сошедшая с полотен Тулуз-Лотрека, но созданная замечательным азербайджанским художником, одним из самых любимых, Микаилом Абдуллаевым.

Галина МИКЕЛАДЗЕ