У Фуада Поладова юбилей. Поздравляем!

Увлеченно работая в самый канун своего 60-летия, народный артист Азербайджана Фуад Поладов и в этот субботний день спешил на репетицию в Дом актера, но во встрече мне не отказал, проявив самое настоящее гостеприимство души, охотно рассказывая о себе и отвечая на мои вопросы.

Надеюсь, он не пожалел об этом, хотя несколько шокирующих ощущений я ему все-таки преподнесла: очень уж неожиданным прозвучал первый вопрос, который, как бы спеша покончить с тяжелой  повинностью, я задала собеседнику уже по пути в гримерку, где мы расположились:

- Многие считают вас, Фуад муаллим, одним из секс-символов в актерской среде – как  вы  относитесь к этому?

Сказать, что мой собеседник удивился этой дерзости – все равно, что ничего не сказать - настолько он растерялся. Но и, увидев это, я не унималась:

- А обязательно ли партнерша  по сцене должна вызывать у вас чувство симпатии?

- Очень желательно! - на сей раз  в глазах собеседника сверкнули задорные смешинки, а я, успокоившись, что норму по любимым читающей публикой интимным вопросам выполнила, решила, что, наконец-то,  получила право приступать к «юбилейному» разговору о творческой биографии актера, о том, как происходит таинство превращения земного человека в героя сценического произведения…

- Фуад муаллим, часто девчушки хотят стать актрисами, но никогда не приходилось встречать мальчиков, мечтающих о театральном поприще. Когда вы поняли, что станете актером?

- Я как раз из тех, кто такое решение принял очень рано. Смотрел фильмы, ходил в ТЮЗ, читал в журналах статьи о великих, вырезал фотографии, покупал открытки  и собирал их в альбом.

- Родители к этому относились с пониманием?

- Считали детским увлечением, которое пройдет. Мама - педагог – хотела видеть меня юристом, папа – директор школы – врачом. Хотя  при этом не возражали против занятий в Доме пионеров. Драматическим кружком руководил там известный актер Сулейман Алескеров, и инсценировки, в которых я, как правило, играл главные роли, нередко показывало телевидение.

- Это делало мальчика популярным, и родители смирились?

- Пришлось! Скоро меня стали занимать в телевизионных постановках, в кинофильмах. Учился в 10 классе, когда поступил в создаваемую знаменитым Адилем Искендеровым  школу-студию, а следом пошли роли мальчиков в кинофильмах, в дипломных спектаклях студентов театрального института. В год моего поступления Тофик Кязимов, прославленный режиссер, художественный руководитель Азербайджанского государственного драматического театра  (Аздрамы) набирал курс в этом вузе, и мне была оказана особая честь: после того, как я «завалил» экзамен по родному языку, мне по секрету разрешили переписать сочинение – поблажка, сами понимаете, судьбоносная!..

Да, уже тогда считалось, что мальчик нужен театру, что с ним интересно работать - Тофик Кязимов пригласил в главный театр страны его, еще  студента 2 курса Азербайджанского театрального института (а в то время он назывался именно так), на главную роль в готовившемся спектакле «Уничтоженные дневники» по пьесе Ильяса Эфендиева…  

Те двадцать лет, что Фуад Поладов проработал в Аздраме, поистине можно назвать звездным марафоном. Интереснее роли, новаторские задумки режиссеров,  усложнявшийся драматургический материал, близкие по духу партнеры и грандиозный ошеломляющий успех у публики… Параллельно актера активно снимали в кино, и успех всех его работ сформировал у зрителей и специалистов стойкое отношение к нему как к явлению в культурной жизни Азербайджана, как к символу и, что уж греха таить, - к кумиру женской половины общества. Но…

Именно на пике славы Фуад Поладов бросил на стол  министра культуры дерзкое заявление: «Прошу уволить из Аздрамы по собственному желанию…».

Нет, он не уходил в никуда - его уже ждали в другом, не менее популярном храме - Русском драматическом театре имени Самеда Вургуна, но посвященные люди знают, каким непростым бывает для актера или режиссера такое решение, а для Фуада Поладова – особенно.

И не потому только, что, как  в данном случае, изначально воспитанный на родном языке с его своеобразным орфоэпическим звучанием и особенностями дикции, он шел в русскоязычную труппу с иным по духу и стилю репертуаром, отнюдь! Пришлось менять стиль работы над материалом, привыкать к иным методам, постигать традиции коллектива. Но почему же он пошел на такое?

- Было очень тяжело ощутить над собой диктат доморощенного руководителя, понимаете. За 20 лет я успел поработать со всеми сколько-нибудь достойными режиссерами Азербайджана, и они, видя во мне соратника, с уважением относились к моему творчеству. А тут!

С того момента, как новый руководитель Министерства культуры Азербайджана стал назначать директорами некоторых театров амбициозных актеров, резко в худшую сторону изменилась обстановка в этих коллективах. Ушли умение радоваться за партнера, чувство локтя. На первый план выдвинулись стремление показать себя, любой ценой добиться регалий, а значит - подхалимаж, интриги, диктат, убивавшие творческий дух. Именно тогда некоторые из уважающих себя работников когда-то достойного коллектива Аздрамы швырнули на стол администратора заявления, объявив, что работать в предложенных условиях считают ниже своего достоинства.

- Вас в творческом плане это не коснулось?

- Мое положение в театре не изменилось, но изменился театр! Мне предлагали поддерживать безнравственную политику руководства, а такое – не для меня!

- На новом месте предстояло многому переучиваться…

- Естественно! Днем и ночью я работал над собой, когда в РТД мне поручили  первую роль (то был спектакль «Ловушка»), да и потом, всю жизнь по сей день. Тогда, кстати, администрацию предупредил, что в течение года сам решу, останусь ли в этой труппе. При этом в Аздраме, где был занят в десяти  из двадцати спектаклей текущего репертуара, тоже оговорил, что готов сыграть в любой свободный вечер, если там в этом будет нужда и они позвонят.

- Но никто не позвонил?   

- Ни разу…

- Однако на приглашения режиссера Азерпаши Нейматова сыграть в том театре «Гамлета» вы откликнулись!

- Откликнулся… Но пришел туда почти двадцать лет спустя и уже в другой коллектив. Честно говоря, у меня была задумка сыграть Гамлета до сорока лет, но Азерпаша муаллим предложил ее в пятьдесят. Он даже подробно разъяснил, почему это нужно ему, мне, театру и всем нам вместе.

- Почему?

- Об этом коротко не скажешь… Считается, что Гамлет должен приходить на сцену, когда  ему есть, что сказать - себе, публике, окружающим. Когда режиссер и актер, накопив опыт в профессии, научились чувствовать пульс времени. Не случайно мне запомнились слова писателя Джамиля Алибекова из его рецензии на одну из прежних постановок шекспировского шедевра: «У каждого поколения должен быть свой Гамлет», а еще – замечательно емкое название его статьи «Пришел Гамлет. Зачем?»

- Успех вашего «Гамлета» безусловен, но что-то он исчез с афиш театра - почему?

- По весьма банальной причине: так решил новый директор  театра – должен же он пользоваться данной ему властью…

- Обидно?

- Я бы не назвал это чувство жалостливой обидой, но Гамлета готов играть до последнего вздоха.

- Говорят, вас приглашают в «родной» театр?

- Когда я с ним прощался, знал, почему. Пока не вижу причин, по которым стоит туда возвращаться.

- Время нашего разговора идет, а я не спросила у вас так много важного! Множество созданных вами в РТД образов удивительно цепко держит память – чопорный Наполеон, ироничный герой из комедии «Смешанные чувства», демонический Дорн из «Чайки» А.Чехова и спектакле А.Шаровского…Скажите, как удается хранить в памяти текст, пластическое решение десятков ролей?

- Прежде, чем что-то хранить в памяти, это что-то надо создать…

- Я не раз видела, как на репетициях идет поиск  мельчайших деталей, как стараниями режиссера и актера плотью и кровью обрастают подчас схематично написанные драматургом характеры, и всегда думала: ну как все это можно запомнить?

- Запомнить невозможно и… не нужно! В процессе работы над ролью актер постигает суть своего персонажа, как бы становится  тем человеком, в роли которого выйдет на сцену и вместе с партнерами предъявит публике сюжет, картину или явление, достойное внимания.

- Легко сказать – становиться! Ведь всякий раз совсем другим и вместе с тем таким естественным, органичным! Как это вам удается?

- Запоминать детали – дело бесполезное – не трудно и с ума сойти. Главное – все придумать, создать, вылепить в сознании, прочувствовать, а в нужный момент  необходимое придет – надо только сосредоточиться.

- Как бы извлечь из подсознания то, что там хорошо улеглось?

- Наверное, все происходит именно так… Не случайно 

главным моим спутником давно уже стало одиночество. Профессионализм для меня в основном в том, чтобы в нужный момент, чаще за час-полтора до спектакля остаться наедине с собой, сосредоточиться, отрешиться от всего окружающего, грубо говоря, войти в шкуру персонажа и на сцене забыть о себе любимом.

- Фуад муаллим! По-моему, вам свойственен такой прием актерской игры, как молчание…Это такой мощный стимул воздействия на зрителя! Не суетливость, не многословие, а именно некий призыв задуматься, заглянуть в себя и сделать пусть маленькое, но открытие, делающее посещение театра духовным подарком. Говорил же Станиславский: «Чем больше актер, тем больше его паузы»!

- Прием? Возможно, внешне кто-то воспринимается это как прием, но он потому органичен, что немногословие, неторопливость - свойство моей натуры. Я и дома очень молчалив. Жена, сын, дочь привыкли, что я мало и тихо говорю. Не специально, просто так привык… Возможно, организм подсознательно бережет силы.

- А получается актерский имидж! В кино, в котором вы тоже много сыграли, - это очень заметно. Как яркое явление запомнилась одна из последних ваших работ - образ начальника большевистского отряда из фильма Октая Миркасыма «Колдун» («Овсунчу»). В этой роли вы - скупой на слово, желчный, болезненный человек, несущий за собой «биографию» интеллигентного утонченного меломана, борца за идею, именно своим обликом и манерой говорить создаете нужное настроение, помогая зрителям ощутить значимость происходящих вокруг событий.

- В кино у меня много любимых ролей, оно приносит популярность, возможность поработать с разными режиссерами, но – уверен - профессионалом актера делает только театр. В кино подчас приглашают и с улицы – если нужен типаж, а тут! Тут растешь от спектакля к спектаклю, проживая столько ситуаций и характеров, радуясь каждой возможности придумывать что-то свое в ответ на импульсы, идущие  из зрительного зала. Именно они приглашают к импровизации, обогащают, позволяя испытать истинное наслаждение от своего творчества.

- У меня создалось впечатление, что особое наслаждение вы испытываете, играя главную роль в спектакле «Последний поединок Ивана Бунина» в театре «Ибрус»…

- Да, я несказанно благодарен судьбе за то, что связала меня с такой личностью, как Рустам Ибрагимбеков. Он не раз вселял в меня уверенность на самых переломных этапах моей творческой жизни, а приглашением в свой театр одарил еще и возможностью осваивать новый материал, играть в театре, признанном теперь уже во многих странах мира весьма современным.

Я очень волновался, отправляясь с этим спектаклем на гастроли в Россию, во Францию, Грузию, чтобы играть роль великого русского писателя, лауреата Нобелевской премии Ивана Бунина. Понимал, с какой ответственной миссией мы отправляемся туда, где имя этого человека овеяно ореолом святости. Рустам не просто выбрал благодатную тему эмигрантской жизни во Франции этого замечательного, несгибаемой воли мудрого россиянина и талантливой азербайджанской писательницы Умм-эль-Бану Асадуллаевой, но и нашел тонкий подход к теме человеческой привязанности,  к теме ностальгии и многому другому, чтобы целомудренно рассказать об этих тонких материях в сегодняшней камерной манере.

- И когда в российской театральной критике появилось сообщение о том, что утонченные специалисты русского происхождения не мыслят другого актера в роли Ивана Бунина, кроме Фуада Поладова, можно было успокоиться и   заключить, что миссия маленькой труппы «Ибруса» во главе с автором пьесы и режиссером спектакля Рустамом Ибрагимбековым одержала весомую победу – да?

- Спасибо, мы действительно с волнением делали эту работу.

- На очереди, как уже известно, - шекспировский «Тимон Афинский» в постановке Азерпаши Нейматова, и тоже увлеченный поиск новых высот, но это уже следующий этап в актерской биографии нашего любимого актера  – успехов вам, Фуад муаллим, и с юбилеем!

Галина Микеладзе