Россия и Европа на Кавказе: поиск общих точек
Итак, ПАСЕ после долгих дискуссий приняла принципиальное решение не лишать российскую делегацию полномочий из-за конфликта с Грузией. А затем (также не без сложных дискуссий) появилась резолюция, посвященная определению причин, основных последствий «пятидневной войны» и практическим рекомендациям.
Среди этих рекомендаций содержится и такое экзотическое требование, как аннулирование формально-правового признания независимости Абхазии и Южной Осетии Россией. При этом европейские парламентарии подвергли критике и действия Грузии.
Ожидать чего-то большего от европейских парламентариев было бы проявлением политической наивности. Члены европейских делегаций в ПАСЕ не могут говорить в стилистике российского МИДа или администрации президента. Поэтому вставать в позу обиженного или считать, что Запад в очередной раз продемонстрировал двойные стандарты к российской политике было бы серьезным упрощением. Кроме того, это стало бы ошибкой, имеющей серьезные последствия для дипломатических усилий России по выстраиванию новой, выгодной для нас конфигурации в Кавказском регионе.
Во-первых, в начале октября 2008 года внутри ПАСЕ (а Парламентская ассамблея Совета Европы - это важный европейский институт, что бы кто ни говорил) была сломана, хотя и не до конца, «черно-белая картинка» событий «пятидневной войны». Примитивная концепция «борьбы маленькой демократической Грузии против имперской России» уже не воспринимается даже ярыми оппонентами Москвы. Генсек Совета Европы Терри Дэвис выразил позицию ПАСЕ наиболее полно. Он заявил, что и Россия, и Грузия несут ответственность за события «горячего августа». И даже такой жесткий критик Москвы, как венгерский парламентарий Матиаш Йорш решил вместо наклеивания ярлыков заняться политической рефлексией: «Мы все наследники системы Советского Союза, и мы должны задать себе вопрос: а что мы сделали для того, чтобы предотвратить этот конфликт?»
В ходе дискуссий в Страсбурге европейские делегаты не раз в довольно жесткой форме подвергли критике грузинскую позицию (в первую очередь, военные методы разрешения этнополитических конфликтов). Данный подход чрезвычайно важен уже не столько для Грузии, сколько для других государств СНГ, особенно Молдовы, Украины и Азербайджана. Это станет дополнительным аргументом для прагматиков в Кишиневе, Киеве и в Баку в их внутреннем противоборстве с «ястребами». Надеяться на поддержку «территориальной целостности» любой ценой (а тем паче - посредством блицкрига) в Европе не удастся. Уверенности (которая была у Грузии до августа), что любое твое действие против России получит индульгенцию, ни у кого на пространстве бывшего СССР уже не будет.
Во-вторых, российской делегации удалось сыграть непосредственно на европейском идеологическом поле, а также вести разговор на понятном для Европы языке (защита этнических меньшинств, права человека). Представители РФ не говорили о «реинтеграции постсоветского пространства», «особом российском пути». Они апеллировали к европейским ценностям и принципам Совета Европы, позиционируя страну, как часть европейского пространства. Все это затрудняет для наших оппонентов квалифицировать курс России как «непредсказуемую политику русских варваров». Как результат - снижение рисков по изоляции РФ и, напротив, повышение шансов на нахождение общих точек с государствами объединенной Европы.
Осенняя сессия ПАСЕ поставила перед российской дипломатией ряд важных фундаментальных вопросов. Первый - насколько возможно сохранить российское политическое доминирование на Южном Кавказе при стремительной интернационализации этого региона? Традиционно российские политики и дипломаты опасались самой возможности проникновения любых внешних сил на Кавказ. Но, как показали события августа-сентября, интернационализация интернационализации – рознь. Интернационализация не будет фатальной для российских интересов, если наша дипломатия сумеет правильно расставлять акценты и приоритеты.
Сегодня Москва признала независимость Абхазии и Южной Осетии, и это решение невозможно оспорить, а тем паче отменить. Очевидно, что этот шаг Кремля не будет в ближайшее время поддержан ведущими глобальными игроками. Но понимание мотивации российских действий, а также принятие нынешних кавказских реалий вполне возможно (не зря же Ангела Меркель в одном из своих выступлений использовала термин «ядровая территория» Грузии, предполагая, что есть другая, которая уже не вполне Грузия). Следовательно, главная задача России - не расширять количество противников, а пытаться найти если не союзников, то временных попутчиков. И не в Сомали или странах Латинской Америки, а в европейских столицах. Это вполне возможно, учитывая слом «черно-белого» восприятия событий на Кавказе.
Недавно в частном разговоре с автором настоящей статьи известный французский дипломат посетовал, что последние статьи в германских газетах напоминают ему репортажи ОРТ или РТР. Кто сказал, что интернационализация - это только присутствие международных миротворцев или полицейских, что для интересов РФ не слишком выгодно? Медиа-интернационализация (равно как и интернационализация ряда политико-правовых аспектов) может вполне сработать на пользу российскому внешнеполитическому курсу.
Отсюда возникает такая практическая задача, как четкое разделение подходов Европы и США к стратегически важному для России Кавказскому региону. Подходы США и Европы к Кавказскому региону далеко не во всем тождественны. Да, и те и другие боятся российской активности, воспринимая ее как попытки «реинтегрировать советское пространство» и прочее в том же духе. Однако, как говорят ученые, степень отстраненности от исследуемого материала в США и Европе разная. Для Штатов Южный Кавказ - это сфера приложения сил, тыловая зона проекта «Большой Ближний Восток». В любом случае это некий объект для геополитического конструирования. В Европе после принятия в ряды ЕС Болгарии и Румынии Черноморский регион (куда включается весь Кавказ) воспринимается как «своя земля», как европейское пространство. Отсюда и заинтересованность в замирении региона. Но это не заинтересованность в хороших аэродромах, портах и форпостах. Это заинтересованность в демократическом, динамично развивающемся регионе, страны которого имеют друг с другом добрососедские отношения. Отсюда и большая готовность европейских политиков и экспертов учитывать легитимные интересы России и слышать аргументы Москвы (даже в жестких спорах и дискуссиях).
Что ж, как говорил герой одной известной комедии, «этим надо воспользоваться». И чем быстрее, тем лучше. Осенняя сессия ПАСЕ показала, что это дело не безнадежное.
Сергей Маркедонов, заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа
Публикуется в рамках сотрудничества 1news.az и РИА Новости
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
