Хореограф Эльдар Алиев: «Я бы пожелал, чтобы каждый из азербайджанцев был бы СВОИМ для другого»

Очередной гость авторского проекта «Наши за рубежом» - всемирно известный хореограф Эльдар Алиев (США).

- Вы родились и выросли в Баку. Каким вам помнится время вашей юности, когда вы были студентом Бакинского хореографического училища?

- У меня сохранились самые теплые  воспоминания о моем детстве и времени, проведенном в Бакинском хореографическом училище. А как могло быть иначе?

Мы свято верили в то, что нам и внушалось - что мы жили в самой лучшей стране СССР (кстати, в СССР действительно было много положительного), что у нас были самые лучшие в мире игрушки (игрушки на самом деле были так себе, а если честно, то, что называлось игрушками, игрушками вовсе не являлось), что у нас лучшее в мире образование (что в какой-то мере соответствовало действительности) и т. д.

В юности все воспринимается иначе. Мы были молодыми и, как нам казалось,  умными, мы были счастливы, хотя в полной мере этого не осознавали, об этом не задумывались. Мы дружили, смеялись, плакали и всегда были вместе. Было такое ощущение, что мы и вовсе не расставались. На самом деле плотный график занятий, репетиций и производственной практики не оставлял нам свободного времени.

С педагогами по специальности мне повезло,  они дали мне крепкую базу, что в последующем и стало прочной основой для моего профессионального роста.

Запомнились также некоторые педагоги по общеобразовательным предметам, которые смогли нам привить любовь к своим предметам и дали знания, на которые мы до сих пор опираемся в жизни. Были среди них и педагоги, которые, как говорится, «впихивали» в нас знания, заставляя нас, лентяев, учиться, и им особое спасибо.

- Сейчас вы сами преподаете. Чем отличиется творческая молодежь вашего времени от нынешнего поколения?

- В основном я работаю с артистами театров. Так как профессия у нас молодая, работать всегда приходится только с молодежью, ведь в нашей профессии сегодня ты студент, завтра - артист, а послезавтра - не успеешь оглянуться, и ты уже пенсионер.

Нынешнюю молодежь сравнивать с молодежью нашего поколения ни в коем случае нельзя. Ну, представьте ситуацию, при которой молодежь из поколения в поколение оставалась бы такой же: с такими же взглядами на жизнь, с таким же ходом мыслей, с такими же суждениями... При таком раскладе в жизни не было бы прогресса и жить было бы довольно скучно. Молодежь должна быть другой, должна отличаться от нас во всем, просто ценности не должны меняться, а должны оставаться и даже преумножаться. 

Аналогичная ситуация наблюдается и в различных видах искусства, а в балете она наблюдается особенно ярко - ведь балет искусство молодости. У нас из поколения в поколение молодежью по иному интерпретируются партии классического репертуара, совсем другим стал современный репертуар, да и танцуют теперь иначе - не хуже и не лучше, а просто по-другому, как в свое время по-другому танцевали и мы. Должен признать, что техника исполнения усовершенствовалась в значительной степени, и эстетика исполнения стала другой,  да и все естественным образом меняется, даже фигуры у артистов балета стали другими. И все это мы называем очень просто -  движением вперед или эволюцией, это как Вам будет угодно.

- После окончания училища вы поступили на работу в Азербайджанский государственный академический театр оперы и балета, получив в последующем предложение от Ленинградского театра, в котором проработали 13 лет. Какую роль вы отводите этому заведению в становлении вас как артиста? 

- Про Азербайджанский театр оперы и балета вспоминать особо нечего - это были два потерянных года, за которые ничего с моей стороны сделано не было. Единственное, что я запомнил - это гастроли в Кировабаде и  Кисловодске... Затем был всесоюзный конкурс, на котором я и моя партнерша неплохо показались и даже заняли второе место, что очень изменило мой взгляд на перспективы моего творческого развития. Узнав о моем приглашении на работу  в Кировский (ныне Мариинский) театр, Азербайджанский театр в срочном порядке отозвал мою бронь от службы в армии, которая в то время предоставлялась артистам балета, и отправил меня служить на два года в ряды Советской армии, дабы помешать моему переходу из бакинского театра в ленинградский.

До сих пор поражаюсь. Неужели ничего умнее придумать было нельзя, как попытаться лишить подающего надежды 19-летнего юношу профессии? Да еще и отправить меня служить в штрафную дивизию, в горы, в пограничную зону, чтобы я вырваться оттуда не мог. Вопрос о моей ссылке, а иначе я это не называю, решался тогдашним руководством театра на уровне министра культуры. Как говорится, справились с мальчишкой. Ну и чего добились? Профессии я не лишился, а напротив, карьера сложилась как нельзя лучше, и такое ко мне отношение со стороны Азербайджанского театра лишь привело к тому, что со дня моего отъезда из Баку в 1977 году в этот город я возвращался лишь несколько раз.

В последний раз я прилетал в Баку на международный форум, будучи в статусе художественного руководителя Венгерского национального балета, и это было в 2011 году. В тот мой приезд благодаря инициативе, проявленной послом Азербайждана в Венгрии, мне удалось всего лишь на несколько минут встретиться с директором театра (не помню его фамилии). Встречались мы даже не в его кабинете, а в какой-то прихожей,  где-то рядом с лестницей, и было понятно, что эта встреча его абсолютно не интересовала. В процессе нашей короткой встречи он выразил готовность «в перспективе» сотрудничать со мной, начав,  по его выражению, с «чего-то небольшого», или,  как говорится, с «пробного камня», на что я ответил ему, что в случае возможности работы с азербайжданской труппой, я начал бы с «очень большой работы», так как «пробные камни» были брошены мной лет 30 назад...

На том все и закончилось. На лицо парадоксальная ситуация: работаю по всему миру, более чем в 40 странах, а в Баку во мне не нуждаются. 

Что же касается моей работы в Кировском (Мариинском театре), то я благодарен судьбе за провидение - без этого театра, в котором я прожил неповторимую артистическую жизнь, и который стал мне родным, я бы не состоялся. 

- В разные годы вы работали с выдающимися педагогами и известными личностями. Чьи уроки вы помните до сих пор? Какие воспоминания, связанные с тем отрезком жизни, все еще свежи в памяти? 

- Уроки Владилена Григорьевича Семенова, в то время педагога- репетитора солистов Мариинского театра, а позднее уроки одного из учеников - Сергея Бережнова. Я не был обделен вниманием, ко мне подходили и помогали в работе над репертуаром.

У меня такое впечатление, что я помню каждый прожитый день в любимом театре. Конечно же, были и «плохие дни», но они каким-то естественным образом вытеснились из моей памяти всей той лавиной позитивного, от них не осталось и следа.

- За время работы в Мариинском театре,  и как приглашенный солист других трупп, Вы танцевали на сценах самых известных театров в более чем сорока странах мира. Вас представляли как одного из лучших танцоров…

- Из всех станцованных мной спектаклей ощущение удовлетворенности осталось максимум от двух-трех за всю карьеру, и я их хорошо помню. А про остальные спектакли всегда можно было говорить: «Вот это не сделал так как хотелось бы, это мог сделать лучше, в этом месте не дотянул...». Поэтому ощущение успеха - одного единого, большого цельного и неотъемлемого - так никогда и не пришло. И это, наверное, нормально, ведь я не ждал его, а просто с первого же дня моего прихода в театр пытался учиться у Мастеров, с которыми  работал в одном театре, а рядом с ними чувствовать себя состоявшимся было по крайней мере нелепо.

- В начале 90-х годов вы переезжаете в США в качестве ведущего солиста в Indianapolis Ballet Theater. Позже вы становитесь руководителем этого театра, переименованного в Ballet Internationale. К работе с труппой Вы привлекаете выдающихся деятелей искусства со всего мира. Как вам это удается? 

- Это как раз-таки было сделать несложно. Как художественный руководитель я преследовал одну лишь цель - сделать эту труппу значительной, а иначе какой был смысл в моем руководстве этим коллективом. Я обращался к людям, в которых я был заинтересован, с предложениями и четко излагал им концепцию моего видения развития компании. И люди шли за мной и помогали мне, и мы учились друг у друга и радовались результатам. Таким образом, удалось привлечь к работе таких мастеров, как Ирина Колпакова, Владилен Семенов, Альберто Алонсо, Флемминг Флиндт и многих, многих других.

Артистов я подбирал с большой осторожностью, так как хотел создать не только сильный творческий коллектив, но и труппу, в которой сама атмосфера было бы особенной. Я могу с уверенностью сказать, что нам это удалось. А о моих дорогих друзьях, художниках Галине Соловьевой и Семене Пастухе, хочу сказать с особой теплотой. Это с их подачи я начал ставить балеты, это они убедили меня взяться за постановку моего первого балета.

- Вы проявили себя не только как талантливый танцор и руководитель, но и как прекрасный хореограф. Вы дебютировали в постановке балета на музыку азербайджанского композитора Фикрета Амирова «1001 ночь», в котором также исполнили заглавную мужскую партию Шахрияра. Почему именно это произведение? Дань корням, Родине? 

- Мне очень нравится музыка к балету «1001 ночь». Этим, наверное, и объясняется включение этого спектакля в программу моего первого сезона в качестве руководителя «Ballet Internationale». К большому моему сожалению с приглашенным хореографом, как говорится, не сложилось, а так как спектакль был объявлен, то под «нажимом» моих друзей-художников, задействованных в этом спектакле, я приступил к постановке. Ставил балет я на себя и на своих партнерш, замечательных балерин Татьяну Палий и Керин Скальзитти. 

Почему это произведение? Я очень хотел, чтобы спектакль понравился публике, и чтобы его было интересно танцевать артистам. Мне также очень хотелось, чтобы эту замечательную музыку услышали как можно больше людей, чтобы этот балет танцевали, и чтобы спектакль с удовольствием смотрели. А для этого всего лишь нужно было поставить балет, что мы и сделали. Позже этот балет был  поставлен и  другими труппами США, вывозился на гастроли в Канаду, Китай и на Тайвань, где пользовался огромным успехом у публики и критиков.

- Однако после триумфального успеха этой постановки вы оставляете карьеру танцовщика. С чем было связано это решение?

- Время пришло. Да и времени на работу над собой в репетиционном зале оставалось все меньше - руководство труппой, постановки балетов и репетиционная работа занимали все мое время.

- Вас везде принимали очень тепло, ваши выступления проходили на ура. А были ли неудавшиеся выступления, с вашей точки зрения неудавшиеся? 

- Провалов не было ни разу, ни разу на сцене не упал, ни разу не освистали, но «разбором полетов» занимался с педагогом после каждого спектакля и после каждого спектакля  брались во внимание пожелания к следующему спектаклю. Так мы работали тогда, и так я работаю со своими артистами сейчас и именно такому отношению учу их.

- Среди множества наград, какая для вас самая запоминающаяся?

- Когда был моложе, для меня это было важно, а с возрастом появляются иные ценности, а награды отходят на другой план. Награды получать приятно, но не всегда они являются критерием оценки вклада в дело, которому человек себя посвящает, и, наверное, поэтому я стал относиться к наградам очень спокойно. Ведь сколько примеров тому, как много заслуженных людей не имеют заслуженных ими наград и наоборот, можно привести массу примеров, когда награды вручают совершенно не заслужившим их людям.

- Наряду с карьерой балетмейстера вы неоднократно выступали с лекциями перед студентами американских вузов и не только. Преподаете до сих пор? 

- Вся моя работа после завершения карьеры танцовщика тем или иным образом связана с педагогической работой. Учу ли студентов балетных школ, или преподаю педагогам методику классического танца, работаю ли с артистами в репетиционных залах. И работу эту я очень люблю, она является частью моей жизни. Что же касается лекций в университетах, включая Гарвардский, то туда меня приглашают в основном на встречи со студентами, и эти встречи проходят в формате беседы.

- В вашей биографии отмечено, что последние восемь лет вы работаете как приглашенный консультант, педагог, балетмейстер и хореограф с ведущими труппами и балетными академиями в Европе, Азии и Америке. Чем привлекательны лично для вас – творческого человека, большие города, с которыми вас связывает работа?

- Именно восемь лет назад я пришел к выводу, что работать буду на себя, и сам буду заниматься составлением своего рабочего графика. Я благодарен судьбе за то, что к моей персоне по-прежнему проявляется интерес, что меня продолжают приглашать, что мой график расписан далеко вперед, и это говорит о том, что интерес к балету в мире не угасает. Мой график не составляется исходя из размеров городов, скорее я составляю свое расписание, исходя из творческих интересов, и работаю над проектами, которые дают возможность мне и людям, с которыми я работаю, продолжать расти. Я действительно люблю большие города, но есть проекты, которые широко известны в мире, и проходят они в небольших городах, и примером тому является самый престижный и старейший в мире Международный конкурс артистов балета в Варне, с которым меня связывает давняя дружба. 

- Вы ведете активную работу в международном балетном сообществе по пропаганде и развитию классического танца. В чем вы видите свою миссию?

- Миссия для каждого человека, наверное, всё же определяется где-то на небесах, а мы лишь ее выполняем, поэтому на этот вопрос Вам никто точно не ответит, а что касается задач, которые я ставлю перед собой, так это - сохранение и преумножение лучших традиций классического танца, борьба с дилетантством в любом его проявлении, воспитание достойной смены нового поколения артистов, привитие им вкуса и понимания истинных ценностей в нашем деле.

- Что Вы на сегодняшний день считаете своим главным достижением?

- Смотря, что считать заслугами, и перед кем. Ведь заслуги - это понятие очень растяжимое.

Относительно достижений могу сказать следующее: для достижения успехов в жизни необходимо как минимум три компонента, без которых успех в полном его понимании невозможен - это талант, дикая работоспособность и ... удача.

Мне в жизни повезло, со своей стороны я сделал все возможное, чтобы приумножить те способности, которыми я был наделен природой, а удача помогла мне состояться в балете.

- Хотелось, чтобы Вы рассказали о ваших родителях, семье, детях… 

- Мои родители - простые люди. Мама посвятила всю жизнь своим детям и отцу, а отец был водителем такси и работал, не покладая рук. К огромному сожалению, оба моих родителя ушли из жизни очень рано, когда  я еще по-настоящему не стоял на ногах. Но каким-то успехам моим на сцене порадоваться им удалось. Помню переполненную эмоциями маму, когда она смотрела меня на сцене Мариинского театра в заглавной партии в «Спартаке», и отца после исполнения мною Солора  - в «Баядерке». 

С моей женой мы женаты 34 года, и я благодарен судьбе, что рядом со мной есть такой человек, который для меня являлся и является стимулом всех моих достижений. Наш сын живет в США и с искусством не связан.

- Последний вопрос, что можете пожелать разбросанным по миру нашим соотечественникам?

- Нас ведь в принципе не так много, верно же? А разбросанных по миру еще меньше. Пожелал бы, наверное, поддерживать друг друга и делать так, чтобы каждый из нас, обратившись к другому, мог считать, что тот обязательно поддержит. Даже  если сам не сможет, то обязательно найдет того, кто это сделает. Ведь у каждого из нас в жизни бывают моменты, когда нужна поддержка. Знаете, есть такое объемное слово СВОЙ, которое вмещает в себя очень многое. Так вот я бы пожелал, чтобы каждый из азербайджанцев был бы СВОИМ для другого.

Текст: Ругия Ашрафли

Фото из личного архива хореографа