Выдающиеся русские востоковеды и изучение культурного и исторического наследия Азербайджана: достижения советской эпохи и политиканство современности
Севиндж Сидеиф-заде,
Научный сотрудник лаборатории Россиеведения Азербайджанского университета языков
Труды, выдающихся русских востоковедов, посвященные изучению азербайджанской истории и культуре всегда вызывали в нашем обществе большой интерес. Многие из них по сей день входят в золотой фонд мирового востоковедения и считаются ценными источниками для изучения важнейших проблем истории азербайджанской государственности, культуры и литературы. Сегодня, когда в российском обществе вновь острием стоит вопрос объективного ознакомления с Азербайджаном, его культурой, самобытностью это наследие обретает актуальность. Хотелось дать небольшой исторический обзор, вклада русских ученых в изучение Азербайджана, который поможет русскому читателю сориентироваться в этом вопросе и сегодня в огромном потоке информации выловить полезные, а главное солидные с точки зрения научного аппарата источники.
Евгений Эдуардович Бертельс (1890-1957), российский ученый-востоковед, член-корреспондент АН СССР (1939), один из авторов первого издания «Энциклопедии ислама», труда «Великий азербайджанский поэт Низами» (1940) написанием которого внес большой вклад в азербайджанскую историю, науку, культуру, наследие Азербайджана, а также в его национальные интересы, зрелость и гордость. Чтобы понять и признать это, достаточно обратить внимание на название книги. Книга известного востоковеда правильно определяет и решает на основе научных доказательств, объективных методов исследования, в признанном теоретическом контексте существующие и сегодня в определенной степени спорные моменты - истинный адрес наследия Низами. Именно Бертельс впервые представил Низами всему научному миру как азербайджанского поэта. Произведение, ни в чем не уступающее антологии, позволяет читателю прикоснуться к творчеству великого Низами посредством ознакомления не только с фактами его биографии, но и с особенностями эпохи, в которой жил и творил поэт.
Низами, его великолепный талант близки и дороги не только азербайджанскому народу, но и всему прогрессивному человечеству. Учитывая растущий научный интерес к Азербайджану и Кавказскому региону в Соединенном Королевстве, в 2013 году в Оксфордском университете был учрежден Центр Низами Гянджеви. Центр является первой и единственной научной структурой в Соединенном Королевстве, изучающей Азербайджан, и завоевал уважение среди британских ученых, а также многих американских и европейских университетов. Переводческий Центр Низами Гянджеви Оксфордского университета презентовал англоязычную версию книги "Великий азербайджанский поэт Низами" (Е. Бертельс), подготовленную к изданию в Центре учеными Института востоковедения Оксфордского университета.
Следующий известный исследователь-востоковед Агафангел Ефимович Крымский,как подчеркивал академик Игнатий Юлианович Крачковский, для популяризации науки «сделал больше, чем все предыдущие и современные ему поколения арабистов», т. к. «основные научные сведения об арабском мире, которые имели в своем распоряжении неспециалисты до революции, обязаны своим происхождением его трудам». Азербайджан постоянно находился в кругу его научных интересов, ученый является автором труда «Страницы из истории Северного или Кавказского Азербайджана. Кабала. Шеки». Непосредственно Крымский, будучи заведующим востоковедческих отделов энциклопедий Брокгауза и Ефрона, подготовил для энциклопедического словаря материалы по истории и культуре Азербайджана, включая статьи о хазарах, Ширванском ханстве, знаменитых поэтах — Низами, Хагани, Физули.
Кроме исследования исторических фактов, значительное место Крымский уделял литературе и культуре Азербайджана. В 1910 г. он опубликовал труд «История Турции и ее литературы от расцвета до начала упадка», где, в частности, подчеркивает, что «азербайджанская литература развивалась отдельно от османской, а потому ее история должна рассматриваться» независимо.
В 1925 г. увидела свет чрезвычайно интересная работа Крымского «Персидский театр, откуда он взялся и как развивался. Большое внимание в этом исследовании автор уделил Азербайджану, подав историю его театра, начиная от кукольного (XII в.) вплоть до возникновения театра нового европейского типа, основателем которого является М. Ф. Ахундов. Кроме того, Крымский описал религиозные мистерии, которые, происходя из уличных действ, постепенно приобретали выразительно театральный характер (началась их постановка на сцене профессиональными актерами по определенному сценарию). Об азербайджанском театральном искусстве Крымский пишет: «главная суть бакинского театрального действа — это, во что бы то ни стало, выразительная обрядность».
Однако, самым интересным, на наш взгляд, является исследование о новом (европейском) азербайджанском театре, в центре которого — Мирза Фатали Ахундов (1812 — 1878). Его комедии как рефлектор отражают жизнь азербайджанцев 30-40-х годов XIX в. «Имея несомненный литературный талант и близко зная свой народ, Ахундов удивительно верно и талантливо обрисовывает совершенно все стороны его быта. А уж и речь в комедиях Ахундова — это быстрый, ядерный и хорошо обработанный азербайджанский язык, — пишет Крымский, — через эту живость и простоту языка, через разносторонность и жизненность своего содержания пьесы Ахундова сделались собственностью совершенно всей грамотной публики; все их читают с большим интересом, и каждая из них множество раз выставлялась любителями на сцене чуть ли не по всех городах российского Закавказья, а даже и Персии». Крымский утверждал, что азербайджанский театр имел влияние на культуру тогдашней Персии, т. к. «немало передовых идей, которыми жила тогда вся Европа, сначала проникли в духовную жизнь азербайджанской интеллигенции, а уже потом, трансформировавшись в одежды мусульманской психики, передались дальше на восток через посредство комедий Ахундова». Написаны его произведения на живом азербайджанском языке, позднее были переведены на персидский и уже с него на различные европейские языки для театральных постановок.
Перечисляя научные труды Крымского, посвященные Азербайджану, невозможно обойти вниманием и монографию под названием «Низами и его современники». Это последняя крупная работа Крымского, которую он успел закончить перед арестом и ссылкой. Написана она по просьбе коллег из Азербайджанской академии наук. Книгу он должен был успеть подготовить к 800-летнему юбилею великого поэта, который планировали широко отмечать в 1941 г. В этой монографии Крымский, говоря об азербайджанском происхождении Низами, предлагает считать его персидским и азербайджанским поэтом (украинским аналогом Низами может быть Н. Гоголь — по происхождению украинец и классик русской литературы).
Работу над книгой Крымский начал в сентябре 1939 г., в то время он уже был практически незрячий и не имел доступа к своей библиотеке. Последняя работа Крымского «Низами и его современники» на языке оригинала (русском) была опубликована Институтом литературы Азербайджанской АН. Значение этой монографии автор предисловия и комментариев к тексту Газанфар Алиев определил в том, что в ней содержится глубокая, основанная исключительно на первоисточниках «история определенной культурно-литературной общности, в том числе и азербайджанской литературы, которая питала творческое вдохновение Низами. По широте охвата источников и критической заостренности обзор научной литературы о Низами до сих пор остается непревзойденным». Также Алиев называет эту работу «выдающимся литературным памятником и, без сомнения, одной из лучших в мировой ориенталистике работ о великом поэте».
Свои исследования по Азербайджану Крымский готовил не «издалека» - несколько раз он лично посещал Баку, информацию об этом можно почерпнуть из его переписки и благодаря свидетельствам близких ему людей.
Работы видного советского ученого Ильи Павловича Петрушевского (1898-1977), его труды «Государства Азербайджана в XV веке», «Азербайджан в XVI — XVII вв.», монография «Очерки по истории феодальных отношений в Азербайджане и Армении в XVI — начале XIX вв.» ценный материал для нынешнего поколения исследователей. В его трудах нашли отражение консультации с академиком И. Ю. Крачковским, чл.- корр. АН СССР проф. Е. Э. Бертельсом, чл.-корр. АН СССР проф. Л. Ю. Якубовским. Необходимо отметить значительную помощь, оказанную ему проф. Ю. Н. Марром.
Одним из ценных выводов Петрушевского является мнение о том, что, государство Сефевидов было создано усилиями тюркоязычных азербайджанских племен — кызылбашей. При дворе Сефевидов и в войске был принят азербайджанский язык, понятный всем тюркским племенам Передней Азии. Можно сказать, что почти все советские историки придерживаются этого мнения.
Освещая азербайджано – русские отношения автор пишет, что общие торговые и внешнеполитические интересы толкали Сефевидов и Россию к сближению.
Заслуги советских ученых в области изучения и исследования творческого наследия гениального мыслителя Низами Гянджеви - одного из корифеев мировой литературы - довольно значительны. Свою весомую лепту внес в этом направлении и Брагинский Иосиф Самуилович (1905-1989), литературовед, советский востоковед, исследователь таджикской и персидской литератур, автор труда «12 миниатюр»(1966), написавший о гуманистических идеях в восточных литературах.
Основные направления научной деятельности советского востоковеда, академика Василия Владимировича Бартольда (1869-1930) – история народов и государств Центральной и Средней Азии, взаимодействие культур Востока и Запада, история ислама. Бартольд занимался педагогической, организационной и общественной деятельностью, состоял почетным и действительным членом многих учреждений, ученых обществ и университетов, участвовал в международных научных съездах. Ученый способствовал становлению сети научных учреждений, созданию научных библиотек, формированию рукописных восточных фондов, их собиранию и изучению. Участник и организатор Первого тюркологического съезда в Баку (1926), организатор Туркологического кабинета (ТУРК, 1928–1930), который находился в квартире Бартольда и располагал его личной библиотекой. В 1924—1926 годах бывал в Баку, где принимал деятельное участие в организации посредством профессоров петербургского и казанского университетов восточного факультета в Азербайджанском университете. Специально для студентов этого университета прочел циклы лекций «История Азербайджана», «О месте прикаспийских областей в истории мусульманского мира», где дал анализ исторического значения отдельных городов Азербайджана, в частности, Баку.
В Баку встречался с учеными, преподавателями, с местной администрацией, осматривал музеи, мечети, шахский дворец, крепость, кладбища. Кроме работы в Баку, занимался вопросами сохранения мавзолеев Низами, Фирдоуси и Коркута и перевел азербайджанский эпос «Сказание о Деде Коркуте». Он знакомился и переводил некоторые рукописи из собрания библиотеки Азербайджанского университета и библиотеки им.Сабира. Читал доклады на заседаниях «Историко-Этнографической секции Общества Обследования и Изучения Азербайджана» в Бакинском Доме Просвещения, и на Первом Всесоюзном Тюркологическом съезде в Баку (1926). Сведения, собранные им о городе Баку, входят в статью «Баку» в его труде «Энциклопедия ислама».
Ученый занимался во многих библиотеках мира (Англии, Германии, Франции, Турции и др.), СССР (Ленинград, Москва, Ташкент, Баку и др.). Главной целью его поездок за границу и по Советскому Союзу стало исследование восточных рукописных собраний. Хорошее знание работы библиотек позволяло ему не только читать лекции по истории архивного дела для слушателей Архивных курсов при Петроградском археологическом институте (1918), но и выступать со статьями и обзорами о состоянии библиотек, их рукописных отделов, высказывать предложения по собиранию материалов, раскрытию их через каталоги и т. п. Большое научное значение имеют труды Бартольда по истории ислама: «Ислам» (1918), «Культура мусульманства» (1918), «Мусульманский мир» (1922), «Мусейлима» (1925). В них он дал критический обзор важнейших трудов арабских и западноевропейских авторов, произвел проверку мусульманских сведений, собрал огромный, хорошо отобранный фактический материал, во многом по-новому осветил историю начального ислама, его распространения у народов Востока и развития мусульманской культуры. Выводы и наблюдения ученого обогатили мировое исламоведение.
В январе 1927 года по предложению Николая Яковлевича Марра(1864/65–1934), языковеда, филолога, археолога Бартольд был приглашен в Ленинградскую библиотеку в качестве консультанта по работам Восточного отделения.
Николай Яковлевич Марр – фигура одиозная и неоднозначная, вместе с тем представляющая огромный интерес. В научном мире он имел славу и почёт, множество наград и званий, почитание и уважение учеников и последователей, практически гипнотическое влияние даже на людей, не имеющих отношения к науке. Марр являлся российским и советским востоковедом, кавказоведом, филологом, историком, этнографом и археологом, академиком Императорской академии наук и АН СССР. Его работоспособность и тяга к изучению языков поражала: за свою жизнь он издал более 500 научных работ в сфере лингвистики, филологии, истории, науковедения и археологии; свободно владел более 40 языками, однако все его работы написаны на русском. Его труды по этнографии, истории и археологии Кавказа представляют большую ценность и высокий интерес.
Судя по всему, в Баку имя Николая Яковлевича Марра было уже достаточно известно в 20-е годы, притом не только из-за его задиристых и ярких статей, его неожиданных наблюдений и мыслей. Не в меньшей мере они были интересны Бакинской профессуре потому, что родиной Н.Я.Марра была Гурия, Кавказ и многие его работы, особенно раннего периода, были обращены к языкам и культурам народов Кавказского региона. Студенты университета, особенно на занятиях по общему языкознанию у профессора В.Б.Томашевского, не могли не задавать вопросы, надеясь на разъяснения относительно новых идей в языкознании, связанных с именем Н.Я.Марра, а также относительно содержания тех проблем, которые были связаны с новыми науками о языке – яфетидологии, лингвистической палеонтологии, появившимися на основе работ ученого Принципиально значимой статьей Н.Я.Марра, имевшей принципиальное значение для разъяснения позиций и основных идей академика, была опубликованная ещё в 1920 году большая работа (на четыре печатных листа) «Яфетический Кавказ и третий этнический элемент в созидании средиземноморской культуры». Именно эпизод с изучением этой работы двумя крупными филологами Бакинского университета – профессорами В.И.Ивановым и В.Б.Томашевским – стал одним из сюжетов в дневниковых записях М.С.Альтмана. Вслед за изучением «Яфетического Кавказа…» бакинские филологи могли обратиться и к более поздним работам – «Первый средиземноморский дом и его яфетические названия, у греков megaron и римлян atrium» (1924)4 , «Индоевропейские языки Средиземноморья» (1924)5 , «Об яфетической теории» (1924)6 , а также и ко многим другим работам, с разных сторон разбиравшим отдельные проблемы новой языковедческой науки, которая получила название яфетидологии, т.е. науки о происхождении, разветвлении, взаимном влиянии и взаимодействии языков в их первоначальном (глоттогенном) – историческом – становлении и развитии. В 1927 году Н.Я.Марр приехал в Баку в Азербайджанский университет не с пустыми руками: он привёз с собой «Программу общего курса учения об языке», специально составленную для студентов восточного факультета Азербайджанского университета. Эта «Программа» после его отъезда была издана Азербайджанским университетом. Необходимо подчеркнуть ее важность не только для археолога, этнолога, историка искусства, словесника, литературоведа, но и общественника в линии и международных и национальных интересов.
В наше время история создаётся усилиями научных институтов. Исторический метод заключается в следовании принципам и правилам работы с первоисточниками и другими свидетельствами, найденными в ходе исследования и затем используемыми при написании исторического труда.
Сегодня, в большей мере возникают споры не о фактах, а о том, как их интерпретировать, что они означают, какое влияние они должны иметь на сегодняшнюю политику. Проблемой является не столько история, сколько ее интерпретация. Возникает вопрос - почему к одним и тем же историческим фактам подходят по-разному? Исследователи, историки, историографы культурного наследия как бы не старались преодолеть, освободиться от влияния окружения, менталитета в котором выросли, к сожалению, создают плохую методологию. Политики имеют право реагировать — это и есть межгосударственные отношения, но можно предполагать, что конфликт будет только нарастать. После признания независимости союзными республиками в обществе возникло желание ревизии истории. В этом тоже проблема. Выразим надежду, что взаимопонимание на каком-то уровне рано или поздно будет достигнуто. Попытки подстроить историю и интерпретировать ее под конкретный политический момент, под конкретный политический заказ, были и всегда будут. Те, кто пытаются сместить акценты и опровергнуть интерпретации, изложенные в исследованиях, написанных в советский период, тем самым ставят под сомнение историю и своего народа. А история государства или история народа – это всегда конвенция, которая заключается обществом для того, чтобы на основании общей истории выстраивать общее будущее. Тот, кто подвергает сомнению историю того или иного государства или народа, бросает ему вызов, по сути, объявляет войну, претендуя на доминирование.
