«Дорога послов», защитный вал на реке Кура и погребение монгольских воинов в Азербайджане
Сабухи Ахмедов
Доктор философии по истории, доцент
В 1946-1953 годах Мингечаурская экспедиция Академии Наук Азербайджанской ССР под руководством выдающегося азербайджанского археолога Салеха Казиева обнаружила ряд средневековых сооружений на высотах вокруг Мингечаура. По всему хребту Боздага на всем его протяжении по обеим берегам реки встречаются развалины средневековых сторожевых сооружений. На вершине Дагирман-даг (букв. «Мельничная гора») были обнаружены обломки средневековой керамики и кирпичей, следы больших костров. В 2-3-х км севернее её, на высоте Кала-даг (букв. «Крепостная гора») сохранились остатки сторожевого пункта. Сторожевые пункты на высотах посредством костров оповещали гарнизоны крепостей и защитников «вала Абага хана» о приближении войск врага.
Оказалось, что защите Мингечаурской переправы в эпоху государства Ильханов придавалось первостепенное значение. Что же вынудило правителей этого государства так усиленно защищать Мингечаур?
В районе Мингечаура с древнейших времен действовала наиболее удобная переправа через Куру. Турецкий путешественник XVII века Эвлия Челеби называл переправу через Мингечаур «дорогой послов».
Длительность исторического существования населенного пункта в районе Мингечаура связана со стратегическим значением его географического положения. Территория Мингечаура расположена у подножия Боздага (самых южных отрогов Большого Кавказского хребта) по обоим берегам р. Куры, там, где она прорезает кряж и выходит на простор Кура-Араксинской низменности. Кура в своем верхнем и нижнем течениях разливается, однако в указанном месте, зажатое горным кряжем, ее русло стабильно. На север от Мингечаура распологалась Самухская долина, ныне затопленная водохранилищем. В Куру в северо-западной части Самухской долины впадали реки Ганых (Алазань) и Габырры (Иори). В пределах Самухской долины Кура делает петлеобразные извилины, которые при паводках заливали долину, а в засушливые периоды оставляли ахмазы (мелководные лиманы) с плодородными речными наносами. С южной стороны к Мингечауру подходят по правому берегу р. Куры окраина Карабахской, а по левому - Ширванской степей. Именно эти факторы обеспечили организацию старинной переправы в Мингечауре, и из-за неё возник населенный пункт.
Анализ письменных источников позволяет предположительно обрисовать ситуацию вокруг Мингечаура в конце XIII – начале XIV века. Академик, лауреат Государственной премии СССР Абдулкерим Ализаде в своей монографии «Социально- экономическая и политическая истории Азербайджана в XIII – XIV вв.» (книга издана в Баку в 1956 году и является серъезным исследованием, чем не преминули воспользоваться армянские «ученые»: в 1969 году была опубликована книга Л.Бабаяна «Социально- экономическая и политическая истории Армении в XIII – XIV вв.», являющаяся плагиатом труда азербайджанского ученого) подробно осветил войны Золотой Орды и государства Ильханов на территории Азербайджана, неоднократно подчеркивая, что войскам Золотой Орды очень часто удавалось прорываться в земли Ширвана и только в районе Куры, а порой и южнее Ильханам удавалось остановить их. Летописец Абу Бакр ал-Кутби ал-Ахари (XIV век) в работе «Тарих-и шейх Увейс» писал об одном из таких походов: «Через Дербенд войска Узбека прошли в Ширван и занимаясь грабежами, дошли до берега р. Кура. Племя куни, которое находилось на том же берегу и не смогло переправиться, попало к ним в плен».
Интересную информацию дает политический деятель и летописец XIII – начала XIV веков Фазлуллах Рашид ад-Дин в работе «Джами ат-таварих». Он описывает сражение 19 июля 1265 года на р.Ахсу между войсками Золотой Орды под командованием Ногая и войсками государства Ильханов под командованием Юшумута. На помощь Юшумуту успел подойти правитель государства Ильханов Абага хан и войско Ногая было отброшено, Ногай был ранен. Абага хан уничтожил переправы на р.Кура и обе стороны встали по берегам реки, «построили лагери кольцом». Далее Рашид ад-Дин указывает: «В 664 году (1265/66) Абага хан приказал, чтобы по ту сторону от реки Куры от Далан-ноура до степи Кардаман, смежной с рекой Курой, построили вал и вырыли глубокий ров. На защиту назначен отряд монголов и мусульман и с обеих сторон стали ходить туда и обратно караваны».
Анализ указанного фрагмента позволяет прийти к следующим выводам. Юшумут - один из полководцев Абага хана, был назначен правителем областей «Аррана и Азербайджана до оборонительного вала». Как указывал С.Л. Тихвинский, «осуществив перераспределение в своих интересах земельного фонда захваченной страны, монгольская феодальная аристократия овладела крупными земельными уделами». Интересна информация о вале и рве «от Далан-ноура до степи Кардаман». Летописец эпохи Абу Бакр ал-Кутби ал-Ахари подтверждает сведения Рашид ад-Дина относительно организации обороны по линии Далан-ноур – степь Кардаман: «Абака-хан приказал, чтобы (территория) от берега р.Куры и Далан Наура до степи Кардамун заняли царевичи Самагар, Менгу - Тимур и Улжай-хатун. Это место стало их зимовьем». А.А.Ализаде указывал, что подобная информация встречается и в работе летописца Вассафа.
Выдающийся азербайджанский востоковед, академик Зия Буниятов в комментариях к работе ал-Ахари указал, что «Далан-ноур» переводится с монгольского как «70 озер» и предложил рассматривать в качестве исходной точки «озеро, существующее к северу от р.Кура в зоне Аджикабула – Кюрдамира - Зардоба». Действительно, в зоне Аджикабула - Зардаба вдоль Куры несмотря на проводимые в ХХ веке мелиоративные работы даже на сегодняшний день сохранились заболоченные пространства и небольшие озера, бывшие некогда целой системой озер. Кстати, рядом же находилась переправа через Куру в районе населенного пункта Барзандж.
Относительно местонахождения области Кардаман есть разные точки зрения: считать ли Кардаман албанской областью Гирдыман, локализуемой в районе Шамкира или искать его в районе реки Гирдыманчай.
На наш взгляд, область Кардаман однозначно можно локализовать в районе р.Гирдманчай, так как необходимо учитывать следующие моменты:
- 1. Если рассматривать информацию Рашид ад-Дина и ал-Ахари с военной точки зрения необходимо учесть, что войска Золотой Орды прорывались вдоль берега Каспия, от Дербента на юг, и затем поворачивали вглубь Ширвана (неслучайно, сражение 19 июля 1265 года произошло на р.Ахсу). Следовательно, чтобы закрыть дорогу врагу, Абага хану надо было перекрыть дорогу на запад и юго-запад, а это можно сделать, построив вал от Далан-ноура и заболоченных берегов Куры до горных склонов, по которым стекает Гирдыман-чай.
- 2. Нет смысла строить вал от Далан-ноура до Шамкира (если там локализовать Дешт-и Кардаман), так как Кура является естественным препятствием, закрывающим дорогу по этой линии.
- 3. Вал и ров были построены сразу после битвы 1265 года, вероятно в течении года (по крайней мере, в источниках обязательно получило отражение многолетнее строительство), следовательно, расстояние было не очень большим. Если бы Абага хан строил вал от Далан-ноура до нижнего течения Гирдыман-чая, то длина вала приблизительно равнялась бы 60 км по крайтчайшей (если принять Далан-ноур в районе современного Сабирабада, то длина вала по р.Кура до села Арабхана равнялась бы 40 км, от с.Арабхана до Гирдыман-чая к северу от Кюрдамира – 20 км). Если бы Абага хан строил вал от Далан-ноура (в районе современного Сабирабада) до Шамкира пришлось бы строить вал длиной, по самым скромным подсчетам, 260-265 км. На наш взгляд, строительство вала длиной 260-265 км обязательно было бы отмечено летописцами как выдающееся событие, но этого не наблюдается. Японский исследователь С.Китагава, изучая размещение монгольских войск на Кавказе в статье «Монгольские армии в Ширване и Гурджистане» указал, что область Карадаман находилась в районе р.Гирдман-чай.
Полагаем, вышеуказанные обстоятельства, позволяют с большой долей вероятности предположить строительство вала Абага хана от Далан-Ноура до р.Гирдыман-чай.
Таким образом, становится ясно, что для отражения походов войск Золотой Орды Абага хан решил создать линию защиты в самом узком месте западного направления: между труднопроходимыми для конницы гористыми местностями до р.Кура. Построив вал и ров (ров, вероятно, образовался, когда брали землю для вала) Абага хан обозначил северные пределы владений Юшумута и одновременно указал линию, далее которой нельзя было пропускать золотоордынские войска.
Вызывает интерес информация об отряде «монголов и мусульман», назначенном для защиты вала. В «Собрании летописей» неоднократно встречается упоминание войск «тама» и даже воинская должность «ляшкар-тама» (командир войск тама). В примечаниях к первому тому «Собрания летописей» А.А.Семенов и ко второму тому Б. И. Панкратов и О.И. Смирнова указали войска «тама» как корпуса, исключенные из основных владений и расквартированные в завоеванных областях для постоянного проживания и несения гарнизонной службы. В то же время И.П.Петрушевский указывает, что в «таму» брали «здоровую мужскую молодежь» покоренных территорий. Этого же придерживается Д.Морган в статье «Монгольские армии в Персии».
Уничтожив переправы на р.Кура в районе Ширвана и построив оборонительную линию по линии Далан-ноур – степь Кардаман, Абага хан закрыл движение на запад, к основной действующей переправе - Мингечаурской (о том, что движение не было перекрыто полностью, говорит Рашид ад-Дин, указывая, что «с обеих сторон стали ходить туда и обратно караваны»).
Археология подтвердила сведения письменных источников. Впервые о находках монгольских воинов в Азербайджане сообщили Асланов Г.М., Ваидов Р.М., Ионе Г.И. в книге «Древний Мингечаур», изданной в 1959 году. Большинство нижеуказанных артефактов, обнаруженных археологами, были переданы в Национальный Музей истории Азербайджана.
В Мингечауре на правой стороне реки на могильном поле было обнаружено более 20 курганов. 12 курганов распологались на окраине могильного поля, вытянувшись цепью в степь, остальные находились обособленной группой в центре могильного поля эпохи бронзы. Археологам удалось полностью изучить 5 курганов, а также исследовать 3 погребальные камеры курганов, насыпи которых были срыты строителями. Все курганы были разрушены при строительных работах. Как удалось установить, курганы относились к эпохе бронзы, но имели многочисленные впускные погребения. Применительно к теме нашей статьи представляет интерес курган II, вернее, одно из его впускных погребений (Вп. № 8). Курган II, диаметром 24-26 м и высотой 3 м, находился в центре могильного поля и был раскопан в 1946 году. На вершине кургана имелась впадина, как удалось определить, образованная обвалом могильной камеры Вп. № 8.
Впускное погребение состояло из могильной ямы со скелетом человека и захороненным над ямой костяком лошади. Костяк человека принадлежал юноше и лежал в вытянутом положении на спине, головой на север и ногами на юг. В могиле обнаружены наконечники стрел в берестяном колчане, пара железных стремян длиной 12 см, маленький крестообразный железный предмет, остатки удил.
С правой стороны бедренной кости погребенного лежал берестяной колчан в виде вытянутой трапеции. Колчан данного типа характерен для кочевых культур, так как удобен для всадников, и встречался еще в скифскую эпоху. Трапециевидные берестяные колчаны применялись на территории от Тихого океана до причерноморских степей (известны также медные и кожаные разновидности трапециевидных колчанов). Такие колчаны – единственная форма колчанов монгольских воинов периода XII – XIV веков. Наличие берестяного колчана объясняет назначение железной детали у правого колена воина. Вероятно, это фрагмент колчанного крюка: плоская сторона крюка крепилась к дну колчана, на сам крюк надевался ремень, подвешиваемый к поясу.
В колчане лежали наконечники стрел разной величины: а) железные черешковые трехлопастные и трехгранные треугольные; б) железные черешковые плоские долотообразные; в) железные черешковые круглые вытянуто-треугольные (шилообразные); г) железные черешковые плоские треугольные. Указанные типы наконечников характерны для монгольских погребений от Монголии до Крыма. Среди наконечников стрел выделяются два железных черешковых плоских долотообразных наконечника, которые имели долотообразную форму, размеры 11-12 см и лежали на дне колчана.
Погребение было датировано археологами концом XIII – началом XIV веков. Анализ материалов погребения показывает, что юноша принадлежал к легкой коннице. Воин на правой стороне носил колчан, подвешиваемый к поясу посредством колчанного крюка. Набор его стрел позволял поражать врага в пластинчатых доспехах (используя стрелы с трехлопастными и трехгранными треугольными наконечниками), в кольчатых доспехах (используя стрелы с шилообразными наконечниками), или в легких кожаных одеждах (используя стрелы с плоскими треугольными наконечниками). Долотообразные наконечники использовались для стрельбы по коням противника. Ю.С.Худяковым была выполнена реконструкция легковооруженного монгольского всадника по материалам из Монголии, Забайкалья, Прибайкалья, Тувы, Северного Кавказа, Крыма. Полагаем, указанная реконструкция может быть применена для восстановления облика монгольского погребения из впускного погребения № 8.
На левом берегу р.Куры в излучине на вершине холма у входных ворот ущелья Боздага находилось поселение № 3. На момент раскопок холм имел высоту 14 -16 м, со сторонами 200 х 300 м (по мнению археологов, часть холма была снесена водами Куры). Остатки жилищ верхнего слоя конца XIII – начала XIV века носили следы сильного пожара, вероятно, послужившего причиной гибели поселения. Именно над этим слоем были обнаружены три погребения воинов, инвентарь которых позволил археологам предположить их монгольское происхождение и отнести также к концу XIII – началу XIV века. В могилах были обнаружены уникальные материалы: фрагменты двух шелковых монгольских мужских халатов коричневато-песочного цвета, кусок шелковой ткани сандалового цвета, накладные декоративные украшения тонкого мужского пояса и фрагмент плетеной пластины непонятного назначения, обломки деревянного седла, фрагмент изделия непонятного назначения из кожи и ткани, круглая железная пайцза диаметром 8,7 см, обломок кинжала с костяной рукояткой и сохранившимся фрагментом деревянных ножен, два железных втульчатых ромбовидных вытянуто-ромбовидных наконечника копья, пять железных фрагментов клинкового оружия (возможно, два из них могли принадлежать сабле, остальные – палашу; короткая длина сохранившихся фрагментов не позволяет более точно определить вид оружия). Сравнительный анализ наконечников копий, фрагментов клинкового оружия показывает их монгольское происхождение.
Можно предположить, что три захороненных монгола принадлежали, как минимум, к среднем классу общества (наличие многочисленных кожаных деталей, шелковые одежды и отдельные куски шелка (куски шелка порой заменяли деньги и использовались как эквивалент обмена). Наличие одной пайцзы и одного дорогого пояса, клинкового оружия, а также двух копий дает нам возможность высказать мысль о том, что в погребениях были захоронены должностное лицо (носитель пайцзы) и два сопровождавших его лица (с копьями). С большой осторожностью можно предположить, что воин с пайцзой был курьером или гонцом, воины с копьями – его охрана.
Таким образом, проведенное исследование позволяет предположить, что обнаруженные Мингечаурской археологической экспедицией погребения монгольских воинов на обоих берегах р.Куры являются наглядным свидетельством напряженной военно-политической и военной ситуации вокруг Мингечаура - единственной удобной переправы через Куру после постройки оборонительного вала Абага хана в 1265/1266 годах.
