Рамиль Гулиев: «Мы встречались несколько раз с Эрдоганом...»

Спринтер Рамиль Гулиев, ставший чемпионом мира в прошлом году в беге на 200 метров, дал интервью изданию «Столица-С», в котором рассказал о свержении Усэйна Болта, посягательстве на мировой рекорд и комфортности турецкого берега.

Сейчас Гулиев тренируется в российском Новогорске. Зимой он обычно приезжает в Россию, чтобы готовится в закрытом помещении к очередному сезону. «В Турции таких объектов нет, — ​объяснил тренер спорт­смена Олег Мухин. — ​Мы благодарны российской стороне за то, что разрешает нам тут заниматься». У Гулиева серьезная команда, помимо наставника, в ней работают технический специалист, физиотерапевт, а спарринг-партнером выступает 26-летний крымчанин Руслан Перестюк, который в 2017 году стал чемпионом России в беге на 60 метров».

— Телеканал «Матч ТВ» после вашей победы на чемпионате мира снял фильм под названием «Король умер, да здравствует Гулиев!» Тем самым намекнул на завершение карь­еры Усэйна Болта и ваше триумфальное восхождение на престол. Согласны с этим?

— По поводу короля не знаю. На чемпионате мира на 200 метров действительно не оказалось спортсменов из «старой гвардии». И в финале я стал лучшим. Многие ведущие бегуны из Ямайки и США закончили карь­еру в связи с возрастом или из-за травм. Хотя возможно, всего лишь взяли паузу и в 2019 году выстрелят на чемпионате мира в Дохе. Об этом лучше спросить у них. В принципе, после ухода Болта на 200 метрах сложилась когорта быстрых спринтеров из 10–12 человек практически одного уровня. И в любой момент может появиться сильный новичок. Например, сейчас у всех на слуху имя 21-летнего американца Кристиана Коулмана (рекордсмен мира в беге на 60 мет­ров — ​6,37 сек.)! С ним было бы интересно посостязаться. Чемпионат мира — ​один из самых значительных турниров, критерии отбора очень высокие. Даже участие в финале той или иной дисциплины — ​серьезное достижение.

— Не жалеете, что не сразились с Болтом в лондонском финале?

— Пожалуй, нет. Не думаю, что победа стала бы слаще. А если бы Болт был хорошо подготовлен, то я мог прибежать не первым, а, скажем, вторым или пятым. А может, даже в финал не

попал. Трудно сказать…

— Усэйн Болт заявил, что начнет футбольную карьеру. По вашему мнению, это просто трюк или действительно есть вероятность, что великий спринтер станет великим нападающим?

— Это пиар. Я тоже многого хочу, а насколько это реально — ​посмотрим. Как признался сам Болт, он ушел из легкой атлетики, потому что устал. Все выиграл и мотивации нет. Устал тренироваться два раза в день, да и это бессмысленно. Правда, в футболе тоже нужно очень много тренироваться, а не просто пинать мяч. Не думаю, что Болт проведет много матчей. Может быть, выйдет на поле пару раз. Там же играют профессионалы. Если все получиться, будет невероятно круто, но вряд ли заиграет как Криштиану Роналду или Лионель Месси. Это невозможно. (Смеется — ​«С») Это все равно что если бы Месси пришел в легкую атлетику и сказал: «Буду бегать, как Болт!»

— В Лондоне вы реализовали свой потенциал или прыгнули выше головы?

— Сложилось много благоприятных факторов. По ходу сезона не было серьезных проблем со здоровьем, но так везет не всегда. Например, в 2015 году я отравился, кое-как набрал форму и при­ехал на чемпионат мира в Пекин. Но там простудился из-за того, что в гостинице работают кондиционеры на плюс 20 градусов, а на улице — ​плюс 30 и очень влажно. Разумеется, о хорошем выступ­лении не могло быть речи. (Гулиев финишировал в финале двухсотметровки шестым, показав 20,11 сек. — ​прим. ред.) А через месяц приехал на турнир в Хорватию и установил личный рекорд 19,88 секунды. Если бы показал такой результат в Китае, то стал бы призером чемпионата мира. На крупных стартах многое зависит от случая. Когда все соперники одного уровня, малейшая ошибка — и все напрасно.

— Почему на чемпионате мира в Лондоне ваш результат (20,09 сек.) и показатели финальных забегов в других беговых дисциплинах оказались ниже обычного?

— Во-первых, было достаточно прохладно. В теплую погоду результаты лучше. На чемпионате Европы в Амстердаме 2016 года тоже было очень холодно, на стометровке все показали плохие результаты — ​10,05–10,06. Во-вторых, «жесткая» электроника может накидывать лишние доли секунд. В-третьих, организаторы изменили отбор в финал, сократив число забегов с четырех до трех. Раньше спортсмен тратил меньше сил, чтобы пройти в следующий круг. Соответственно, и результаты были слабее. А сейчас организаторы работают на зрителей и заставляют атлетов бежать быстрее. Каждый забег на 200 метров должен быть в районе 20 секунд. На таких соревнованиях главное — не время, а медаль.

— Будете ли вы в новом сезоне бегать 100 метров или ограничитесь 200-метровой дистанцией?

— Не знаю, как у меня сложится со стометровкой. Мы с тренером, конечно, усиленно занимаемся на этой дистанции. Но чтобы на стометровке бороться за медаль, нужно бежать примерно за 9,80–9,90 секунды. Это отличается от 200 метров. Хотя тот же Коулман не слабенький и на этой дистанции. Все зависит от нюансов. Можно приехать на соревнования в очень хорошей форме, но простудиться из-за акклиматизации или отравиться кишечной инфекцией, как произошло на лондонском чемпио­нате с рядом спортсменов. Для победы должны сложиться много факторов, все риски следует учитывать при подготовке к старту и сражаться до конца. Например, Исаак Маквала (ботсванский спринтер — ​«С») отравился и не выступил в финале 400-метровки, а затем отстоял право на перезабег на дистанции 200 метров и пробился в финал, где занял шестое место (20,44 сек.). А если бы бежал вместе со всеми, то расклад в финале мог быть другим.

На чемпионатах мира и Европы мне не раз приходилось бежать по первой или второй дорожке, где добиться хорошего результата невозможно! Но все равно, если дается шанс на участие, нужно всегда его использовать.

— Что для вас приоритетнее — ​чемпионат мира 2019 года или Олимпиада–2020 в Токио?

— В принципе, моя главная цель — ​побить рекорд мира на 200 метрах. А насколько смогу к ней приблизиться, зависит от стечения обстоятельств. Буду тренироваться, выполнять огромный объем работы. Программа минимум — ​стать призером всех чемпионатов. Невозможно сказать: я буду первым, такое предсказать нельзя! Бог знает, что будет завтра! Но следует очень стараться, потому что сейчас пик формы и нужно его использовать максимально.

— Какое поздравление с победой стало самым памятным?

— Не было ничего экстраординарного. Приятно, что после финального забега меня поздравил президент Турции Реджеп Эрдоган. Потом мы встречались с ним еще несколько раз в основном на официальных приемах. Турки очень рады, что я добился таких успехов. Конечно, отмечали, что я не с Ямайки или из Америки, а представитель братского народа. Моя победа дала очень большой толчок для развития легкой атлетики в Турции. Я участвую в различных акциях, провожу небольшие семинары, рассказываю о подготовке к соревнованиям. Я выступаю как локомотив королевы спорта, и это очень хорошо.

— Почему вы решили прекратить выступления за Азербайджан?

— Я понимал, что могу добиться очень серьезных результатов, но для этого требовались условия. Каким бы талантом человек ни обладал, без соответствующей обстановки у него ничего не получится. Пловец ничего не добьется без бассейна. Как бы ни тренировался, ни махал руками, ни поднимал тяжести, не сможет плавать быстро. В Азербайджане не было условий для моего развития и вряд ли бы появились. Я достиг определенных результатов, одержал победу на юниорском и молодежном уровнях. И понял, что дальше пути нет, потолок! Нужно что-то менять. У меня не было поддержки со стороны азербайджанской федерации и вообще никакой перспективы. Поэтому стал искать другие варианты. Принял решение уехать в другую страну, которая предложит хорошие условия.

— Советовались с тренером и отцом?

— Конечно, это ведь не просто собрал чемодан и улетел. Решение сменить страну само по себе очень сложное. Как на новом месте общаться с местными жителями? Играют роль их менталитет и много других факторов. Заинтересованы ли они во мне? И так далее… Пришел к выводу, что ехать надо не куда-то в Европу¸ а поближе, чтобы избежать языкового барьера. Попросился в Турцию и был принят с распростертыми объятиями. В этой стране есть одна особенность — ​люди относятся к спорту по-другому, чем во всем мире. Если вид спорта вообще не развит, то при наличии потенциала у спортсмена ему все равно создадут все условия для дальнейшего роста. Отправят куда-нибудь в Америку на сборы, пригласят тренера. Это очень радует. Правда, и там есть свои проблемы, как и везде.

— У вас была возможность устроиться в России?

— Думал об этом и даже вел переговоры. Только в России сказали: «Это возможно, но еще подумаем». Потом мы обратились к Турции, там сразу ответили: «Давайте! Сделаем все необходимое». И вопрос решился за три дня. Поэтому другие варианты сразу отпали. Когда люди хотят, они решают вопрос. Прежде всего нужно иметь желание. Этим все сказано. Когда чего-то хочешь, вкладываешь туда всю душу. А если имеешь дело с людьми, которые вообще ничего не хотят, то с ними работа не сложится.

— Правда ли, что среди вариантов в России фигурировала Мордовия?

— Я не знаю, может быть, и фигурировала. Просто не вникал в детали. У нас все сложилось, и мы начали работать с Турцией.

— Поддерживаете связь с партнерами по азербайджанской сборной?

— Да, мы общаемся довольно хорошо. С федерацией общаться нет причин, мы все-таки не друзья. У нас нет никаких отношений.

— Как относитесь к скандалу вокруг российского спорта? Вы бы согласились выступать под нейтральным флагом?

— Ситуация очень сложная. Я бы, наверное, выступил. Спортсмен же работает ради этого момента. Я восемь месяцев нахожусь на сборах, не могу пойти погулять, потусить, съездить отдохнуть, даже если есть возможность. Если не тренироваться, форма быстро пропадет и результата не будет. Мы ради победы жертвуем собой. Спортивная карьера очень короткая. Если атлет не выступит, то может больше ничего не выиграть. Конечно, у спортсмена должна быть ответственность перед страной, как бы это ни выглядело с политической точки зрения. Но, извините меня, спорт и политика должны быть разграничены. Поэтому из личных амбиций я бы выступил. Даже под нейтральным флагом. Все равно все знают, какую страну ты представляешь. Плохой пиар — ​тоже пиар.

— Много ли нужно положить на алтарь победы?

— Все зависит от того, чего именно хочешь. Если просто успеха в избранной деятельности, то нужно уделить ей значительное количество времени. В конце концов, придет и результат. Неважно чем занимаешься, это может не относиться к спорту. Но спорту нужно посвящать всего себя. Во-первых, он воспитывает физически и духовно. Любое дело ты будешь стремиться довести до конца. В спорте ради результата ты должен дойти до конца. Необязательно для этого побеждать — достаточно участия, ведь потом будет возможность провести работу над ошибками. Устранишь их — и результат будет еще лучше. По крайней мере, этот путь даст какую-то школу и базу для другой деятельности. Придя туда, будешь знать, что нужно делать, в каком направлении работать.

— Где вы себя видите после завершения карьеры?

— В идеале хотел бы создать школу легкой атлетики в Турции, чтобы дети занимались спортом. Хочу сыграть социальную роль в развитии спорта. Начинать с нуля очень сложно, а у меня есть опыт и знания, которые способен передать другим. Поэтому в будущем не исключаю тренерскую стезю. В другую сферу, думаю, не пойду. Ведь всю жизнь нахожусь в спорте и нельзя его просто так отрезать.

— Для вас важнее рекорд или медаль?

— Что такое спорт? Это амбиции человека быть лучше других. Стать вторым белым человеком, который выбежал из десяти секунд, — ​это интересно. Таких раз-два и обчелся! Спортсменов с медалями очень много, несколько десятков. А рекорды бьют считанные единицы, и они будут жить в истории.