Галерея Бахрама Багирзаде. Отцы и дети: Сулейман Алескеров - ФОТО

В своей Галерее легендарный «парень из Баку», в прошлом звезда азербайджанского КВН, а ныне актер, художник и бизнесмен Бахрам Багирзаде продолжает знакомить читателей нашего сайта с неизвестными сторонами известных личностей.

Сегодня мы представляем первый материал, подготовленный Бахрамом Багирзаде для рубрики «Отцы и дети», которая занимает особое место в его Галерее. В рамках данной рубрики публикуются интервью с детьми корифеев нашего искусства, видных общественных деятелей и прочих известных азербайджанцев, в которых Бахрам, устами их детей, попытается раскрыть доселе неизвестные стороны легендарных азербайджанских деятелей. Думается, каждому из нас будет интересно почерпнуть тот опыт, который оставили после себя наши корифеи…

Что ж, представляем очередной материал данного цикла. Встречайте, дочь известного композитора, дирижера и просто замечательного человека Сулеймана Алескерова о том, каким он был отцом.

Кто такой «народный артист»? Не так давно это звание присваивалось избранным за выдающиеся заслуги перед родиной в области искусства. Парадокс в том, что сегодня, когда «народных артистов» на душу населения стало в разы больше, искусство, как говорил герой известного фильма, осталось «в большом долгу»… Мне кажется, звание народного артиста – это высшая награда для истинного служителя Муз… И определяется оно не только заслугами и достижениями, но и огромной любовью – народа и к народу. Сулейман Алескеров – композитор, дирижер и необыкновенной души человек, был истинно Народным артистом. Он всей душой любил Азербайджан, ежедневно доказывая эту любовь своими поступками, взаимоотношениями с окружающими, своей готовностью помочь каждому... Первое, что говорят те, кто имел честь быть знакомым с Сулейманом Алескеровым: «Потрясающей души человек».

Думаем, лучше, чем кто-либо другой, о Сулеймане Алескерове расскажет его дочь Кенуль ханум.

– Мне очень повезло с родителями, – начала беседу с нами Кенуль ханум, – и пусть это покажется не совсем скромным заявлением, но я всю жизнь жила с убеждением, что наша семья самая счастливая. Папа был необыкновенным человеком, внимательным, предупредительным. Для него семья была самым главным с жизни.

– А как же музыка, творчество?

– Всему свое место, творчество было просто неотъемлемой частью его жизни.

– Ваша мама была тоже музыкантом?

– У нее было музыкальное образование, но работала она учителем литературы. Они с папой знали друг друга с первого класса, вместе пошли в школу в Шуше – ведь они оттуда родом. Вместе приехали в Баку. Мама поступила в Бакинский университет на филфак, а папа – в Консерваторию. В 1945 году они поженились.

– То есть, получается, это была настоящая любовь, которая сразу и на всю жизнь?

– Да. Папа даже всегда уточнял: он говорил, что они вместе с мамой прожили не 54 года, а 67, потому что отсчет вел с первого класса школы. Это действительно была любовь. Сегодня люди порой не выдерживают друг друга не то что долгие годы – дни. А мои родители виделись ежедневно на протяжении 67 лет! И на всю жизнь сохранили теплые, трогательные отношения. Мне казалось, что они были созданы друг для друга. Они были не просто мужем и женой, они были большими друзьями и единомышленниками, во всем друг друга поддерживали. Самым первым слушателем и объективным критиком для папы всегда была мама. Он мог написать всего два такта, но тут же показывал их маме. Он ей бесконечно доверял.

Я считаю, что настоящая семья и должна быть такой, построенной на взаимопонимании и взаимоуважении. Конечно, я понимаю, что наверняка иногда у них случались мелкие ссоры. Но они были именно мелкими, скандалов в нашем доме не было никогда. Это слово вообще даже сложно употребить, говоря о нашей семье. Знаю одно: мы, дети, никогда не видели, чтобы папа и мама были в ссоре.

Отец очень ценил маму, гордился ею. Когда у него спрашивали, как ему удается выглядеть хорошо и в свои 75 лет, он всегда отвечал, что в этом заслуга супруги. Более того, даже говоря о своем творчестве, он утверждал, что 99% его успеха – это заслуга мамы!

– Вы сказали, он хорошо выглядел – это была природная стать? Или отец занимался спортом?

– Природная. Спортом не занимался, но за собой, конечно, следил. Плюс, мама за ним очень трепетно ухаживала. Даже в трудные времена коллеги в Консерватории были уверены, что отец каждый день надевает новую сорочку. На самом же деле мама умудрялась успевать каждый день ее стирать и выглаживать, хотя в то время не было стиральных машин.

А еще отец всегда говорил: чтобы выглядеть хорошо, надо не завидовать никому, быть добрее и, конечно, иметь хорошую семью.

– Кенуль ханум, Вы так восторженно рассказываете об отце, так ярко…

– Я не могу иначе. И я ничего не преувеличиваю – он действительно был необыкновенным человеком. Очень добрым, отзывчивым, всегда болел душой за всех.

– Наверное, он был для Вас идеалом мужчины?

– Был и остается. Для меня и мама, и папа навсегда остались самым лучшим примером. Помню, когда я вышла замуж, в каждой бытовой ситуации всегда задумывалась: «Как бы поступила мама на моем месте? А что бы сказал папа?». Ответы на эти вопросы мне всегда помогали. Маме я благодарна за ее мудрость, которую она сумела мне передать. Она мне всегда говорила: «Помни, твой муж – лучше всех. Поддерживай его во всем».

– Кенуль ханум, но если Вам помогала советами мама, родители, как я понимаю, сами строили свои отношения. Хотя были совсем юными, когда поженились. Откуда в них эта мудрость?

– От природы. Может, это спорное утверждение, но я убеждена, что то время было совершенно другим. И люди другими. Мудрыми. Честными. Тогда, создавая семью, молодые люди осознавали, что берут на себя огромную ответственность – за супруга, детей, будущий общий дом.

Сейчас модно говорить: «Семейная лодка разбилась о быт». Мне смешно это слышать. Потому что раньше почему-то «лодка не ломалась» – люди проходили через серьезные испытания, но не предавали ни друг друга, ни свои чувства. Взаимоотношение моих родителей это только подтверждает. Вы правы – они были молоды. Но они по-настоящему любили и дорожили друг другом. Они были как одно целое, как те самые две половинки. И вполне объяснимо, почему папа смог пережить маму только на два месяца. Отец был совершенно здоров. Он умер от тоски, он потерял не только жену, друга – но и часть себя самого…

До сих пор не могу сдержать слез при воспоминаниях о них. Уверена, что если бы не мои дети, я бы вряд ли пришла в себя. Родители были для нас такой опорой, что потеряв ее, мы действительно растерялись, хотя были взрослыми людьми. Было ощущение уходящей почвы из-под ног. Единственное, что меня несколько утешало – сознание того, что наши родители прожили полную, счастливую жизнь. Воспитали детей, внуков и даже успели увидеть правнуков.

Я несколько отвлеклась… Хотела рассказать о том, что начинали совместную жизнь мама и папа в одном из классов Консерватории! А вы говорите – «быт»! Только для их чувств ничто не было помехой.

– В Консерватории?

– Да. Дело в том, что Узеир Гаджибеков помогал талантливым студентам во всем. В том числе и с жильем. Сначала он помог папе устроиться в общежитие, а когда он женился – дал класс. Квартиру родители получили к моменту моего рождения, а вот мой старший брат считал своим домом Консерваторию (смеется). Он был маленький, бегал по зданию, как по большой квартире, играл.

Был такой профессор Бретаницкий, который очень любил брата, и все время играл с ним в мяч. Однажды, когда Узеир бек вел совещание, в полный зал забежал брат с мячом. Он вел себя тихо: нашел глазами Бретаницкого и начал подбрасывать в руках мячик – мол, пошли играть. Узеир бек очень удивился – чей это ребенок? Когда ему ответили, что это сын Сулеймана Алескерова, Узеир бек пошутил: «Саг ол, Сулейман!».

– Удивительно. Как же они жили в Консерватории? Условий ведь никаких…

– Дружно жили! Никогда не делали из материального достатка культ, довольствовались тем, что есть, по-настоящему дорожили друг другом. Они ценили жизнь, радовались каждому дню.

Жили семьей, музыкой, творчеством, работой. Потом им дали квартиру – сначала в Доме артистов, потом – в доме напротив, а когда построили дом специально для композиторов, мы переехали туда, это было в 1965 году. Квартира казалась нам роскошной – целых четыре комнаты. Единственное, что нам порой не удавалось поделить – это музыкальные инструменты: у нас были рояль и пианино, а детей было трое, и все занимались музыкой. Старший брат иногда по 5-6 часов сидел за инструментом.

– Кенуль ханум, когда появился достаток, папа баловал маму какими-то подарками?

– Вы знаете, мама никогда ничего не требовала. Конечно, папа делал ей подарки, покупал дорогие украшения, шубы. Но чтобы делать из этого культ – никогда. На работу мама украшения не одевала никогда, даже обручальное кольцо оставляла дома – она считала, что школа – не место для демонстрации своего достатка.

– Отец занимался с вами музыкой?

– Специально – нет. Но если у нас возникали вопросы, мы, конечно, обращались к нему за помощью.

– Но на Ваш выбор  профессии отец как-то повлиял?

– Вы имеете в виду, настаивал ли он на том, чтобы я стала музыкантом? Нет. Но был примером, на который хотелось равняться. Кроме того, мы с рождения слышали музыку, и представить жизнь без нее, вне ее – было просто невозможно.

– А разногласия с отцом бывали?

– Никогда. Ни у меня, ни у братьев. Возможно, в это сложно поверить, особенно сегодня, когда проблема отцов и детей одна из актуальных. Но мы никогда не ссорились с родителями. Счастливее нас, казалось, не было никого. Когда по выходным у нас дома собиралась вся наша родня, мы понимали, как прав наш отец, утверждающий, что семья – это главное в жизни. До определенного возраста я наивно полагала, что так дружно живут все, и очень удивилась, когда поняла, что это не так. Тем ценнее для меня стали те истины, которым научили нас папа с мамой.

– Я так понимаю, в вашей семье царила доброжелательная, демократичная атмосфера? То есть, на детей не давили, а воспитывали только личным примером?

– Никогда не давили, никогда не читали нотаций. От нас требовали только одного: чтоб мы хорошо учились. И мы это требование выполнили. Мы с братьями учились в школе им. Бюль-Бюля, которая в то время была при Консерватории. Школа располагалась на первом этаже, а Консерватория – на втором. Родители работали там же. Они нас попросили: сделайте так, чтобы нам никогда не было за вас стыдно, чтобы не было замечаний.

– Получается, они никак вас не выделяли среди других учеников?

– Об этом не могло быть и речи. В плане учебы они были очень строгими. И это было правильно для нашего же блага.

– Ваш отец был принципиальным человеком?

– Да. А еще – потрясающе работоспособным и очень требовательным к себе. О его пунктуальности ходили легенды. Он мог назначить человеку встречу через месяц, в 12 часов, допустим, возле Театра русской драмы, и быть потом на месте за 15 минут до встречи!

Каждое утро он вставал в 5 утра и работал. А к 9 часам шел на работу. За всю жизнь он ни разу никуда не опоздал, считал это проявлением неуважения.

– Отец много времени проводил с вами, ходил на прогулки?

– Конечно. Только гуляли мы всей семьей, на бульваре. Кроме того, мы не пропускали ни одного спектакля в театрах, ни одних гастролей в филармонии, ни одной премьеры в кинотеатре.

– Кенуль ханум, Вы были «папиной дочкой»? Ведь Вы – единственная девочка среди двух братьев.

– Папе часто задавали этот вопрос. Однажды он ответил, что если положить на одну чашу весов дочь, а на вторую – обоих сыновей, чаша с дочерью все же, чуть-чуть, перевесит… Конечно, мне это было безумно приятно. Я очень любила родителей, и даже будучи замужем, в любую свободную минутку старалась забежать домой.

– А каким Ваш отец был в быту?

– Он был во всем настоящим мужчиной и истинным главой семьи. Мама не знала, что такое поход в магазин за продуктами – все делал отец. А какие у нас были застолья! И дома, и на родине родителей в Шуше! У нас был огромный дом, на одном только балконе могло одновременно собраться сто человек! Что удивительно – они приезжали на отдых, но в санатории никто не оставался – все приходили к нам в гости.

– Кенуль ханум, а какое отношение было у Вашего отца к внукам? В том числе, к Вашим знаменитым детям – Тахиру и Джабиру?

– Это была такая любовь, которую словами не выразишь. Тахиром и Джабиром он очень гордился. Всегда помогал и часто, смеясь, говорил – мол, раньше детей представляли как внуков Сулеймана Алескерова, а сейчас, представляя меня, говорят: это дедушка Тахира и Джабира.

Очень любил КВН, не пропускал ни одного концерта. Часто помогал им с реквизитом. Скажем, саз для роли ашуга для Джабира всегда доставал именно он, в конце концов, просто подарил его внуку. Для него вообще не было ничего невозможного. Джабир даже однажды отметил с гордостью в одном из интервью: «У меня самый замечательный дед, который может все. Если я сейчас позвоню ему и скажу, что завтра нам будет нужен танк, – будьте уверены - танк будет!» (смеется).

– Это потрясающее чувство юмора у Ваших детей – от деда?

– Безусловно.

– Скажите, пожалуйста, у Сулеймана муаллима были какие-нибудь увлечения, или, как сейчас говорят, хобби?

– Его хобби была благотворительность. Нет человека из музыкального мира, кому бы он ни протянул руку помощи. При этом он никогда не ждал благодарности и не напоминал о своей помощи. Говорил - если я это сделаю, то грош цена моей помощи…

Ну, и, конечно, папа обожал читать. Это было само собой разумеющимся – папа с мамой читали постоянно, передавая друг другу книги, журналы. И мы, дети, беря с них пример, тоже зачастую читали книжки по ночам, тайком, с фонариком, чтоб утром передать одноклассникам. Тогда был культ образования, а не денег…

– А путешествовать папа любил?

– Очень. При этом был легок на подъем – мог запросто собрать нас и поехать за город. В зарубежные поездки тоже брал детей и маму. Помню, вернувшись из Японии, долго ходил под впечатлением: мол, такая маленькая страна, а каких успехов добилась! Но как бы он не восхищался зарубежными странами, самым любимым для него всегда был Азербайджан. Он не мог жить без Шуши и Баку. Мы раньше каждый год летом выезжали на родину родителей…

– Наверное, он очень остро переживал потерю родного города.

– Не то слово. Он был в депрессии. Месяц не спал. Когда ему звонили и спрашивали про дом, папа возмущался, говоря: «Дом можно построить! Но там могилы моих родителей!» Конечно, эта война сократила жизнь мамы и папы не на один год…

– Бытует стереотип, что творческие люди слегка рассеянны, живут в своем мире, и в повседневной жизни они как дети.

– Это не про отца. Он был человеком, с которым возникало ощущение «как за каменной стеной». До последнего дня он умудрялся решать проблемы и детей, и внуков, и правнуков. Папа был у нас аксакал, признанным главой всей огромной семьи. Его очень уважали. Двоюродные братья, которые младше него всего на два-три года, даже не осмеливались в его присутствии курить – так уважали.

– У Вашего отца было много друзей?

– Очень. Фраза - «Друзей много не бывает» – тоже не про него. У него было много хороших друзей.

– Неужели никто ни разу не подвел, не предал?

– Только один человек. Но отец просто вычеркнул его из своей жизни.

– А какие-то чисто «мужские» привычки у отца были?

– Вы имеете в виду, пил ли он или курил? Не курил. Ни разу. Выпить в кругу семьи, во время застолья мог. Но чтобы уходить с друзьями, оставляя дома маму одну, как принято сегодня – нет, никогда себе не позволял.

– Папа был для Вас другом?

– Он был другом для всех своих детей и внуков. Мы часто разговаривали с ним по душам, могли поделиться любой проблемой. У нас были очень доверительные отношения. Папа всегда старался нас понять. Кроме того, что он был очень чутким, он был еще и очень мудрым человеком, построившим свою жизнь самостоятельно и практически с нуля. Когда папа приехал в Баку из Шуши, у него здесь не было никого! И он смог! Он всегда учил нас надеяться только на себя.

– А что Ваш отец ценил в женщинах? И что не любил?

– Как-то он писал о своей семье и отметил, что беспредельно уважает маму за то, что она отдала всю себя семье, детям, внукам, супругу. Вот эту верность он очень ценил в женщине вообще.

А по поводу «не любил»… Он очень уважительно относился к женщинам вообще. Осуждать кого-то было не в его характере.

– Кенуль ханум, кто из детей унаследовал характер Вашего отца?

– Мой старший сын Тахир. Та же пунктуальность, та же внимательность. А вот внешне на дедушку больше похож сын старшего брата.

– А кто из них стал музыкантом?

– Никто. Хотя мои дети очень музыкальные.

– Кенуль ханум, я много читала о необыкновенной человечности Вашего отца.

– Да, он был необыкновенно чуткий и внимательный человек. Его до сих пор все помнят в  Консерватории, от техперсонала до профессуры. Он не был высокомерным, одинаково уважительно общался со всеми. Старался всем помочь. Его идеалом был Узеир Гаджибеков, и папа старался продолжать его доброе дело: во время поездок по районам он часто общался с простыми людьми. Если видел, что у какого-то ребенка есть талант, он помогал ему поступить в Консерваторию. А потом помогал не только на всех сессиях, но и материально, причем делал это очень деликатно, чтобы не обидеть.

Сейчас мы, его дети, продолжаем дело отца – Фонд композитора Сулеймана Алескерова, которым я имею честь руководить, каждый год вручает пяти самым лучшим и талантливым студентам Национальной консерватории премию Сулеймана Алескерова. Эта традиция была начата 22 февраля 2006 года, в день рождения папы.

Говорят, человек жив, пока о нем помнят. Память о Сулеймане Алескерове, как о композиторе, дирижере, педагоге сохранилась в сердцах его учеников, слушателей, коллег. Но хотелось бы, чтобы Родина, которую он очень любил, помнила также, что это был прекрасный супруг, прекрасный отец, прекрасный дед, одним словом – НАСТОЯЩИЙ ЧЕЛОВЕК!

Народный артист Азербайджана, лауреат Государственной премии Азербайджана, кавалер ордена «Славы», профессор, композитор Сулейман Эйюб оглы Алескеров родился 22 февраля 1924 года в городе Шуша.

Творчество Сулеймана Алескерова было широким, а биография очень яркой.

В 1948 году, окончив с отличием Азербайджанскую Государственную Консерваторию, он становится директором Бакинского музыкального училища. 1949-1951 гг. – художественный руководитель оркестра Комитета кинематографии Аз.ССР. 1951-1952 гг. – руководитель ансамбля песни и пляски Аз.Гос. Филармонии им. М.Магомаева. 1954-1956 гг. – начальник управления по делам искусства Министерства культуры Аз.ССР. 1956-1958 гг. – дирижер оркестра народных инструментов. В 1958-1960 гг. - художественный руководитель Республиканского комитета по Телевидению и Радиовещанию, затем на протяжении 11 лет с 1960 по 1971 - директор и главный дирижер Театра музкомедии им. Ш.Гурбанова. С 1970 года возглавлял учебно-методический совет по музыкально-эстетическому воспитанию Министерства просвещения Аз.ССР. С 1991 по 2000 год – ректор созданного по его же инициативе шушинского филиала Консерватории. Кроме того, всю свою жизнь, начиная с 1957 года, С.Алескеров преподавал и периодически заведовал кафедрой народных инструментов в Консерватории.

Сулейман Алескеров является автором двух опер, двенадцати оперетт, многочисленных симфонических произведений, кантат, пьес, романсов и песен, а также ряда учебных пособий для общеобразовательных школ.

Сулейман Алескеров ушел из жизни 21 января 2000 года.

Б.Багирзаде